– Просто скажи это, папа, – простонал я.

Он нерешительно прикусил губу.

– Слушай, может, ей тоже пора повзрослеть.

– Что ты имеешь в виду?

– Взгляни на свою жизнь.

– Поверь мне, я это делал. – Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. – Это не то, чем мне нравится заниматься.

– Мне кажется, вы оба тянете друг друга на дно.

– Она не делает этого со мной, – ответил я, защищаясь.

– Ты уверен? За кем ты ходил на танцы, зная, что тебе запрещено находится на школьной территории?

Я промолчал.

Он удовлетворенно кивнул.

– С кем ты пропускал занятия? Драки? Готов поспорить, что именно из-за нее ты ударил того качка по лицу.

Плотина прорвалась – все эмоции, которые я так старался подавить, выплеснулись наружу. Холодные когти страха вцепились в мой позвоночник и прошлись по каждой вене. Что, если он был прав? Может быть, мы с Рокки раскрывали худшее друг в друге? Может, я не заслуживал ее никогда.

– Что, если мы никогда не повзрослеем? Что тогда?

– Это зависит только от вас. Иногда людям просто не суждено быть вместе, и, к сожалению, принятие таких сложных решений – это первая часть взросления. Если ты действительно любишь ее, сынок, и хочешь лучшего для вас обоих, тогда, может быть... может, будет лучше, если ты отпустишь ее.

Мы сидели в тишине, размышляя, скорее всего, о том, что сделали не так в своей жизни. Я откинулся на спинку стула, слушая тиканье часов, эхом разносившееся по всему дому. Время – забавная штука. Оно не гарантировало, что вы изменитесь, но, скорее всего, изменение будет неизбежно.

Прежде чем я понял, что делаю, я схватил вилку и откусил кусочек папиного шедевра для гурманов. К счастью, папа понимал, что злорадствовать не стоит. Я с удивлением проглотил кусок стейка.

– Где ты научился готовить? Если мне не изменяет память, я рос с мешками бургеров и картошки фри каждый вечер.

Грустная улыбка тронула его губы.

– Ну, когда половина зарплаты уходит на выпивку, у тебя заканчиваются деньги, чтобы купить что-нибудь хорошее.

Я откусил еще кусочек и нахмурился.

– Почему ты ее не остановил? Не заставил лечиться или еще что-то?

Он скривил губы.

– Это еще одна вещь, как стать взрослым. Жестокая любовь необходима, но ею нелегко управлять. Я думаю... – Он замолчал и вытер непрошенную слезу. – Я думаю, что был недостаточно сильным для этого брака.

– Поэтому ты снова женишься? Потому что побег внезапно сделал тебя тем, кем ты хотел быть? – сорвался я.

Папины густые брови опустились.

– Это несправедливо, Джесси.

– Ты в этом уверен?

– Джесси, – предостерегающе сказал он.

– Ты же бросил не только маму, помнишь? Ты бросил меня. – Я уронил вилку и с отвращением покачал головой. – Может быть, это еще одна причина, почему я еще не «взрослый»?

Темные глаза отца удивленно расширились. Он открыл рот, затем быстро закрыл, не найдя подходящего ответа.

– Перестань вести себя так, будто знаешь меня, потому что это не так.

Вместо того чтобы разозлиться, он кивнул в знак согласия.

– Ты прав, я не знаю. И, очевидно, ты тоже не очень хорошо меня знаешь. Я ушел ради вас обоих, а не ради себя. Я думал, как только выйду за дверь, твоя мама одумается, окрепнет и начнет жить нормальной жизнью.

– Ну, она не стала.

Он виновато склонил голову.

– Теперь я это знаю, но ты не можешь винить меня за желание быть счастливым, Джесси.

Наверное, я не смог бы.

Он взял мою вилку и задумчиво постучал ею по тарелке.

– Кулинария – отличный способ вернуть свою жизнь под контроль.

– Это должно что-то значить для меня? – Я покачал головой и вздохнул, а он выжидательно посмотрел на меня. – Что? Ты хочешь, чтобы я научился готовить?

Он кивнул.

– Доверься мне. Это того стоит.


Глава 11


Это действительно того стоило.

Кто бы мог подумать, что кулинария может изменить жизнь так резко? Это была не просто еда, которую я любил (хотя дегустация блюда была изюминкой деятельности), а возможность сделать что-то так красиво с нуля. Наверное, по той же причине Рокки так любила рисовать.

Рокки.

Не проходило и дня, чтобы я не думал о ней, и, хотя мне совсем не хотелось соглашаться с отцом, он действительно был прав. Мы раскрывали худшее друг в друге, по крайней мере, в этот момент в нашей жизни. Как бы мне ни было больно, я знал, что должен выдержать испытание. Мы должны были дать друг другу свободу. Прошло немного времени, прежде чем наши телефонные звонки и сообщения стали все реже, но это не Рокки стала отдаляться – это был я.

Время пролетело незаметно, и не успел я опомниться, как прошел целый год с тех пор, как я переехал в Чарльстон. Я обнаружил, что меняюсь, но не был уверен, что к лучшему. Конечно, я ощущал себя старше и мудрее, но также чувствовал самодовольство и пустоту. Внутри меня было пусто, и я не знал, чем это заполнить.

– Как я выгляжу? – Папа поправил свою дурацкую галстук-бабочку и вытер каплю пота со лба.

Он был стильно одет: в сшитый на заказ смокинг и только что начищенные ботинки. Но что-то в его образе было не так. Вероятно, это было его опухшее лицо из-за нервной сыпи.

– Ты прекрасно выглядишь, – соврал я, ерзая в своем дурацком костюме. Я застонал и дернул себя за воротник. – Почему ты женишься в самый жаркий день в году?

Игнорируя меня, он расправил манжеты и с любопытством склонил голову.

– Итак, я забыл спросить...

– Что? – вздохнул я.

– Как ты относишься к тому, чтобы, наконец, увидеть Джейсона сегодня? Не каждый день у тебя появляется новый брат.

Ах, Джейсон – мой печально известный сводный брат. Я слышал его имя, но никогда не встречал. Да и он, похоже, не горел желанием увидеть меня.

Я поморщился и отвернулся.

– Мне все равно.

Не успев ответить, папа резко развернулся и ухмыльнулся в сторону двери.

– Ах, вспомни черта. Как поживаешь?

Я повернулся и увидел, как в комнату вошел блондин с серыми глазами. Я знал, что он всего на год старше меня, второкурсник колледжа, но это было смешно. Он выглядел так, будто ему двадцать четыре. К тому же он был намного крупнее меня, и выглядел так, будто каждое утро пил сок. Его мускулы угрожали в любой момент разорвать плотный пиджак. К счастью, мой рост компенсировал разницу в мышечной массе. Я возвышался над ним. Я бы ни за что не захотел играть младшего брата для этой накачанной стероидами задницы.

– Привет, Ричард, – вежливо ответил он.

– Ричард? – я фыркнул.

Не знал, что отцу нравилось, когда его называли по имени. Он чуть не разозлился, когда его степфордская жена16, будущая мачеха, попросила меня называть ее Терезой.

Отмахнувшись от меня, он обнял Джейсона. Когда папа выпустил его из объятий, он практически отпрыгнул на три метра. Я не мог не задаться вопросом, что он вообще делал в комнате, если так ненавидел моего отца.

Поправив свой слишком тесный костюм, Джейсон поднял глаза и поймал мой взгляд.

– Привет, ты Джесси?

– Ага, – ответил я.

– О! Простите меня за невежливость. Я не представил вас друг другу. Джейсон, это Джесси. Джесси – Джейсон. – Взгляд отца метался между нами. – Ух ты, оба Джея! У вас уже так много общего.

Неудачная попытка отца пошутить заставила меня съежиться. Я протянул руку и удивился, когда Джейсон пожал ее. До этого момента я уже списывал его со счетов как полного придурка.

– Полагаю, это значит, что мы братья? Бро? – Его глаза посуровели.

Что-то в этом взгляде заставило меня почувствовать, как кожа начинает гореть.

Не желая показывать свой дискомфорт, я приподнял подбородок и фальшиво улыбнулся.

– Наверное, бро.

Губы его скривились от веселья.

– Добро пожаловать в семью.


Открытый бар почти всегда означает катастрофу. Еще хуже, когда бармены совершенно неохотно проверяют документы. Я точно не знаю, как Джейсон это провернул, но каким-то образом наш бармен всю ночь толкал Джейсону и его друзьям ликер с верхней полки. Не прошло и часа с начала приема, как все в его окружении были полностью пьяны.

Решив сесть, я выбрал дальний столик у выхода и с завистью наблюдал, как отец танцевал со своей новой невестой. Они смотрелись...

– Идеально, – пробормотал я себе под нос.

– Эй, ты! – стакан янтарной жидкости упал на стол передо мной, разбрызгивая пиво мне в лицо.

Знакомый запах алкоголя был отвратительным и успокаивающим. Почувствовав неловкость, я отодвинул стакан.

– Что? Я застрял со сводным братом ссыкуном? – Джейсон пододвинул стакан ко мне. – Только не говори, что ты никогда раньше не пил.

Я мог бы сказать ему, что вырос с матерью-алкоголичкой и впервые выпил в семь, когда принял ее пиво за яблочный сок. Я мог бы многое ему рассказать, но этот болван, стоящий передо мной, не стоил моего времени.

– Эй! Ты теперь немой? – Его мощное тело нависло надо мной, усиливая тошноту, вызванную запахом виски, тела и дешевого лосьона после бритья.

Ф-у-у-у.

Борясь с рвотным позывом, я проигнорировал пьяное изумление Джейсона и взял свой телефон.

Рокки: «Давно от тебя не было вестей... Ты в порядке?»

– Рокки? – Джейсон попытался выхватить телефон, но я был слишком быстр для его пьяной задницы. Он наклонился вперед и невнятно спросил: – Ты гей?

– Серьезно? – я хмыкнул, сунув телефон обратно в передний карман блейзера.

– Эй, ничего не имею против твоей ориентации. Это круто, чувак.

– Это уменьшительное имя для Ракель, придурок.

Джейсон расхохотался.