Колтер лишь улыбается, а затем тянет меня к нему.

— Это не простое кресло, — парирует он.

— У него есть суперсила?

Он вскидывает брови.

— Возможно, — отвечает Колтер. — Иди сюда, и я тебя покажу.

Я смеюсь:

— Покажешь мне что?

Колтер тянется к моей рубашке, стягивая её через голову прежде, чем я смогу возразить, а затем опускается на колени. Его ладони скользят по моему беременному животу, и на какое-то время он задерживается на нём, чтобы немного поласкать его. Затем целует его, ухмыляясь, когда смотрит прямо на меня.

— Я тебе говорил сегодня, какая ты у меня сексуальная?

Я смеюсь.

— Реже, чем нужно, — дразню я.

— Ну, значит, мне необходимо это исправить, — отзывается он. — Потому что мне ненавистна сама мысль о том, что моя беременная невеста не считает себя самой сексуальной женщиной во всём мире, — Колтер хватается за подол моей хлопковой юбки и тянет её вниз по бёдрам, пока та не падает лужицей у моих ног.

— Твоя беременная невеста начинает чувствовать себя немного несексуальной, — говорю я, кладя руки на живот.

У меня уже шёл второй триместр, когда мой маленький миленький животик начал расти и я наконец-то начала выглядеть беременной. Теперь я чувствую себя менее комфортно и, кажется, уже переваливаюсь во время ходьбы.

— Это печально, — произносит Колтер, лаская рукой мои ноги. Он сжимает мне попку, рыча при этом, что означает его одобрение. Затем стягивает трусики по моим бёдрам и отбрасывает их в сторону. — Потому что я думаю, что у меня появился пунктик на беременных женщин.

Я выгибаю бровь:

— Женщин? Во множественном числе?

— Конкретно на эту беременную женщину, — поясняет он, разводя мои ноги.

Затем Колтер вдыхает у моей киски и накрывает её ртом. Когда он начинает исследовать её языком, жар его рта окутывает меня, отвлекая от всех плохих мыслей о моём теле. Он издаёт одобряющие звуки, пока вылизывает меня, словно просит отпустить всё это нытье и наслаждаться его прикосновениями.

Он скользит пальцами внутрь меня, одновременно посасывая мой клитор ртом, и эти ощущения толкают меня через край. Сейчас всё чувствуется намного ярче, и Колтер прекрасно знает об этом. Он изводит меня, пока работает своим магическим ртом с моей киской, что превращается для меня в целую вечность, но потом отстраняется.

— Ещё нет, — говорит он, стоя со своей рукой в моей.

Я слышу, как начинаю издавать еле слышное хныканье из-за отсутствия его пальцев во мне. Пульсация между моих ног требует его мягкого, настойчивого возращения.

— Ещё нет? — дуюсь я, но затем мой протест утихает, когда вижу, как мой жених начинает медленно раздеваться.

Он делает это соблазнительно. Колтер мучительно неторопливо расстёгивает свою рубашку, которую он надевал сегодня на утреннее заседание. Он по-прежнему управляет созданной им несколько лет назад компанией, которая помогает направить в нужное русло проблемные и заслуживающие развития фирмы. Несмотря на отсутствие формального университетского образования, у Колтера просто блестящий ум для ведения бизнеса. И теперь он носит разные костюмы и рубашки с воротником, в частности, и эту рубашку, сейчас валяющуюся смятой кучей на полу.

Я наблюдаю за тем, как он избавляется от оставшейся одежды, и моё дыхание сбивается, стоит Колтеру снять брюки и встать передо мной с этим великолепным эрегированным членом.

И несмотря на то, что я вижу его голым каждый день, моё сердце не устаёт пропускать удары.

Я счастливица.

Колтер дарит мне одну из своих кривоватых усмешек.

— Не думай, что я не вижу этих искорок в твоих глазах, когда ты смотришь на этот образец мужества перед собой.

Я закатываю глаза. Он прав, но я никогда ему об этом не скажу.

— Ты образец много чего, это точно.

— А теперь тащи свою маленькую сладкую попку на это кресло, — говорит он, больше поддразнивая меня, чем требуя.

— Моя попка сейчас намного больше маленькой, — подмечаю я. — Что это за штука? — это не обычный стул и, конечно, уж никак и не раскладывающийся шезлонг, не с удлинённой s-формой и ограниченной шириной.

— Это секс-кресло, — явно довольный собой Колтер улыбается мне.

— Ты купил секс-кресло? — визжу я. — Это твой подарок мне?

— Всё верно, — подтверждает он, притягивая меня к нему.

Он садится, широко расставив ноги, прислоняется к высокой спинке, а затем притягивает меня к себе, входя в мою киску быстрым толчком. — Теперь расскажи мне, что ты думаешь об этом подарке.



ГЛАВА 2.

КОЛТЕР.

Моя невеста.

Моя будущая жена.

Кэтрин Харисон.

В прошлом занудная и очень умная (для её же блага) девочка Академии Брайтон, которая раньше была единственной в школе, кого я с нетерпением желал видеть каждый день. Боже, как же мне тогда нравилось выводить её из себя. Я делал что угодно, лишь бы заставить её щеки покраснеть от смущения.

В то время это происходило ежедневно.

Кто же знал, что Кэтрин Харисон будет беременна моим ребёнком? И что она выйдет за меня замуж через несколько недель?

Кто бы мог подумать, что Кэтрин Харисон будет объезжать мой твёрдый член, потираясь об меня своей киской, пока мои руки ласкают её набухшие груди?

Она всё время жалуется на их чувствительность, они стали немного больше за последние несколько месяцев, но она стонет всякий раз, когда я к ним прикасаюсь.

Она издаёт звуки боли или удовольствия — я, честно говоря, не уверен.

Кейт медленно раскачивается на моём члене, её движения такие искусные. Сейчас её киска припухла из-за беременности: она теплее и теснее, чем раньше, а теперь и более влажная для меня.

Кейт думает, что стала менее привлекательной. Она волнуется из-за того, что набрала вес и у неё появились растяжки, но, святое дерьмо, я даже не могу это объяснить, но меня стало тянуть к ней ещё сильней, чем раньше.

Эта женщина, которая объезжает меня и издаёт при этом милые звуки, похожие на что-то среднее между хныканьем и стонами, стала чем-то большим, нежели та девушка, в которую я влюбился. Всё в ней более женственно, чем раньше: изгибы более полные и округлые, лицо излучает радость и теплоту, движения стали намного мягче и чувственнее. Я не могу смотреть на неё без мысли, что хочу эту девушку в своей постели, не могу не желать похоронить своё лицо меж её ножек и утолить жажду этим сочным ароматом.

Всё в ней изменилось, но она осталась сама собой.

Беременность также изменила наш секс. Теперь Кейт всё время возбуждена, хочет меня и готова пробовать что-то новенькое. Она говорит, что это чувствуется лучше, интенсивней и ярче. И поэтому прямо сейчас со спадающими на плечи волосами она скачет верхом на мне, заставляя меня ещё глубже вбиваться в неё, и я чувствую, что уже близко.

Её тёплая влажная киска пульсирует вокруг меня. Она затягивает меня глубже, словно требует моего освобождения, но я могу себя контролировать.

Ещё нет.

Я наматываю волосы Кейт на руку и тяну её голову назад, в то время как второй рукой прикасаюсь к её груди, мои пальцы теребят её вершинки так, как, знаю, она это любит. Её киска тут же сжимается в ответ, и я понимаю, что Кейт полностью в моей власти. Я опаляю её ухо своим дыханием, шепчу, уверенный в том, какой это вызовет эффект. Как и обычно, волоски у неё на затылке встанут дыбом, а затем мурашки покроют всё её тело.

Это подведёт её к грани.

— Ты наслаждаешься этим подарком, Кейт? — спрашиваю я. — Потому что при виде этой вещицы первой моей мыслью стало то, как сильно я тебя хочу.

Она стонет в ответ, но слова получаются неразборчивыми, когда Кейт выгибается и начинает сильнее насаживаться на моего твёрдого дружка. Я пытаюсь не кончать в неё, не обращая внимания на то, что она готова. Несмотря на то, как сильно мне хочется заполнить её.

Я снова тяну её за волосы и получаю взвизгивание.

— Скажи мне, Кейт, — говорю я. — Скажи, как сильно ты любишь объезжать меня.

— О боже, — стонет она хрипло и ускоряет свои движения, тогда как мой член толкается всё глубже в её опухшую киску. — Не называй меня Кейт…

— Как ты хочешь, чтобы я называл тебя, Кейт? — интересуюсь я, дразня и прекрасно зная, что именно она хочет услышать. Сейчас она обожает это прозвище, хоть всё и началось с шутки, которая немного её осаждала, теперь же это прозвище превратилось в ласковое.

— Ты знаешь, — шепчет она.

Её до ужаса мокрая киска сжимает мой член.

— Значит, скажи, как сильно ты любишь мой член внутри себя, — шепчу ей в ответ. — Как сильно ты любишь меня, трахающего без презерватива твою сладкую киску.

— Ох, блядь, Колтер, — произносит она, насаживаясь на меня сильнее.

Её рука тянется к бёдрам, и я, хоть и не вижу её действий, прекрасно знаю, что она ласкает свой клитор, пока скачет на моём члене. Я не позволю ей кончить, нет, не таким лёгким способом. Я не разрешу ей, пока она не скажет то, что мне хочется услышать.

— Скажи, что любишь мой член, — указываю я, — ласкающий тебя внутри, трахающий.

— О боже, Колтер, — повторяется Кейт. — Я так близко. Я люблю твой член, ласкающий меня внутри. Люблю ощущение того, как ты кончаешь в меня.

— Блядь, Принцесса, — говорю ей то, что она хотела услышать. Это никогда не перестанет подводить её к самому краю. — Кончай для меня, Принцесса.

И она кончает.

Прежде чем я даже успеваю закончить фразу, она кончает, крича из-за сильного оргазма. Теперь это происходит очень громко по сравнению с домом её отца-сенатора в Нью-Гемпшире, где мы трахались везде, прячась от всех.

Сейчас она кричит во время своего оргазма достаточно громко, чтобы эти долбаные стены затряслись, а после я чувствую, как мои яйца сжимаются, и наполняю её своим горячим семенем.