Холли не знала, каким образом Анри де Вер, находящийся без сознания, сможет ответить на те вопросы, которые не давали ей покоя. Одно она понимала: ее к нему влечет, и она не в состоянии одолеть эту магнетическую тягу. Пока Колин занимался с лошадьми на конном заводе, Холли выбрала момент, когда сестры не нуждались в ее помощи, и ускользнула сюда, чтобы узнать, не пришел ли в себя раненый. И пожелать ему здоровья.

Потому что если он умрет, сколько еще тайн сестер Сазерленд останутся нераскрытыми?

Обычно Холли застывала в дверном проеме, но на этот раз, не сдержавшись, она на цыпочках подошла к кровати. Доктор Фаннинг, приехавший из Виндзора, несколько минут назад вышел из комнаты, чтобы размять ноги. Холли и Анри остались наедине.

Склонившись над раненым, Холли обратила внимание на смертельную бледность его лица и темные круги под глазами. Синие вены на его висках застыли, как река на морозе, а обескровленные сжатые губы почти не выделялись на бледном лице. Холли прочитала короткую молитву — не за Анри, а за всех: своих сестер и Эшуортов, за далеких девонширцев. В молитвы она включила даже лошадей, которые, к счастью, пошли на поправку. Все вокруг испытывали облегчение, почти счастье, хотя это чувство они старались сдерживать в знак уважения к раненому гостю.

— Элен!

Ахнув, Холли отвела взгляд от окна, но стоило ей посмотреть на Анри, как его глаза закрылись и он, кажется, снова впал в беспамятство. Она наклонилась ближе к нему.

Глаза раненого оставались закрытым, но губы слегка шевельнулись.

— Элен… — выдохнул он.

— Да-да, я здесь, рядом с вами!

— Вы… должны быть… осторожны.

К его последним словам добавились свист и хрип, вырывающиеся из горла раненого, и Холли почувствовала себя виноватой в том, что стала разговаривать с ним. Чувство вины стало еще больше, когда в уголке его рта лопнул пузырь.

Холли положила руку на его плечо, накрытое одеялом.

— Прошу вас, не разговаривайте, — сказала она. — Не сейчас. Доктор вот-вот придет и поможет вам.

Словно в подтверждение ее слов, солнечный луч заиграл на бутылочке с настойкой опия, стоящей на столике рядом с кроватью.

— Вы должны…

Де Вер опять зашевелился под одеялом — то ли для того, чтобы сесть, то ли для того, чтобы сказать еще что-то.

Приложив палец к его губам, Холли наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Обещаю, что буду осторожна, если вы пообещаете лежать спокойно.

Де Вер кивнул, хотя, возможно, это был просто спазм в горле, потому что уже через мгновение он закашлялся. Неожиданно его глаза открылись, и он посмотрел на нее совершенно ясным взором.

— Опасность… еще… не миновала… — прохрипел Анри де Вер.

Холли была настолько напугана таким Напором, что невольно отшатнулась.

— Какая опасность? — спросила Холли. — Она связана с вашим братом или с кем-то еще?

Молодая женщина снова наклонилась к раненому, но он опять впал в забытье. Вернувшийся через несколько минут доктор Фаннинг взял на себя заботы о несчастном.

Выйдя в коридор, Холли услышала раздававшиеся снизу голоса. Она поспешила к лестнице. Все Эшуорты и сестры Сазерленд суетились в холле первого этажа. Они шумели, размахивали руками, задавали какие-то вопросы, причем на некоторые из них кто-то отвечал, а некоторые оставались неуслышанными.

— О, какой ужас!

— Он был ужасным человеком и заслуживает того, что получил.

— Но что привело его сюда, к нам?

— А как его брат?

Колин встретил Холли внизу.

— Его нашли, — сообщил он. — Он лежит в кладовке под лестницей.

Ей вовсе не хотелось выслушивать какие-то подробности.

— Он жив или?.. — только и спросила Холли.

В ответ Колин лишь покачал головой и, обняв, крепко прижал Холли к своей груди, а суматоха вокруг так и продолжалась.

— Пуля попала в живот. Выжить он не мог, даже если бы рядом оказался врач. Всю ночь он истекал кровью.

И вдруг Холли вздрогнула всем телом: ей пришла в голову чудовищная мысль.

— Джеффри… Надеюсь, это не его пуля?

— Нет, — покачал головой Колин. — Доктор уже осмотрел рану и сказал, что входное отверстие появилось от попадания пули меньшего калибра, чем у ружья. Так что Антуана убил мой выстрел.

Руки Холли обхватили талию графа, и теперь настала ее очередь обнимать его изо всех сил. Колин с готовностью прильнул к ней. Из ее глаз потоком хлынули слезы, которые тут же промочили его камзол, а все его тело содрогалось в такт ее судорожным всхлипываниям.

— Все хорошо, — прошептала Холли в промежутке между рыданиями. — У тебя не было выбора. Ты сделал это для меня.

— И при необходимости я бы снова сделал это, — шепнул он в ответ.

Кто-то сзади ласково похлопал ее по плечу.

— Все теперь будет хорошо, сестричка. Мы снова в безопасности и можем жить спокойно.

Холли с неохотой отодвинулась от Колина. Оглянувшись, она увидела заплаканное, но улыбающееся лицо Уиллоу. Холли прикоснулась ладонью к щеке сестры, но страх камнем упал куда-то в глубь ее живота. Они не в безопасности! Даже до того, как Анри заговорил с ней, она это понимала и в глубине души знала, что их жизнь никогда не будет прежней и что опасность не минует, даже когда Антуана де Вера не будет в живых.

Они должны узнать правду — всю, до последнего.

Холли отвела Колина в сторонку, пока он снова не ускользнул в конюшню.

— Во благо или на беду, но мы должны остаться с Анри — вдруг он снова заговорит, — промолвила Холли. — Ему известно больше, чем он рассказал, и, полагаю, он теперь сокрушается об этом.

Колин кивнул. Они уже начали подниматься по лестнице, как вдруг их окликнул лакей.

Веснушчатый молодой парень с аккуратно зачесанными назад волосами цвета мокрого песка протянул им запечатанное письмо.

— Милорд, почтальон доставил это утром еще до того… до того как принесли этого несчастного джентльмена. Прошу прощения, сэр. В этой суматохе я совсем забыл о нем.

Взяв письмо, Колин сунул его в карман камзола.

— Все в порядке, Майкл. Спасибо тебе.


Они просидели у кровати Анри почти три часа. Раненый не только не разговаривал — даже не шевелился. Впрочем, доктор Фаннинг не терял надежды, ведь он никак не ожидал, что француз протянет так долго.

Одной рукой Колин провел по глазам, чтобы смахнуть усталость, а другой дотронулся до плеча Холли. Она слегка потянулась к нему со своего стула, но потом выпрямилась.

— Почему бы тебе не отдохнуть? — уже не в первый раз предложил граф.

Холли упрямо помотала головой.

— Он может прийти в себя в любую минуту, — отозвалась она.

«Или никогда». Но вслух этих слов Колин не произнес. Вместо этого он взял ее руку, поднес к губам и не отпускал, пока доктор не вернулся проверить состояние своего пациента.

Неожиданно Анри поднял руку и схватил его за рукав. Доктор вздрогнул. А когда пальцы де Вера крепче сжались на руке Фаннинга, он даже слегка застонал. Холли вскочила со стула, Колин тоже встал.

— Элен…

— Я здесь!

Отпустив руку доктора Фаннинга, де Вер слабеющим жестом подозвал ее ближе. Колин подошел вместе с Холли к изголовью кровати. Он ничуть не сомневался в том, что любые слова француза — что бы тот ни сказал — произведут на него большое впечатление и окажут влияние на всю будущую жизнь не только Холли, но и его самого.

Анри с трудом заговорил:

— Элен… есть еще кое-что… На кону не только состояние… гораздо больше…

Он все время пытался приподнять голову, но, похоже, произнесенные слова окончательно лишили его сил, потому что его голова вновь упала на подушку. Глаза Анри закрылись, и Колин почувствовал, как разочарована Холли, несмотря на то что она молчала.

Но тут губы Анри опять зашевелились.

— Де Валентины и… де Бурбоны — одна семья… — сбивчиво шептал он. — Опасность… Преемственность… Вы и ваши сестры… ваши сыновья… Опасность!..

Обменявшись недоуменными взглядами с Колином, Холли наклонилась к де Веру.

— Что вы говорите? — спросила она. — Что де Веры и де Валентины состоят в…

— Нет, не де… Веры… Противозаконно… В родстве только… де Валентины… И заявить о своих правах… могут… даже сейчас…

— Заявить о правах? О каких правах?

Обхватив Холли рукой за плечи, граф привлек ее к себе, пытаясь успокоить. Если то, что говорит Анри де Вер, правда, то… Боже правый! Сердце Колина ухнуло куда-то вниз и, кажется, ударилось о грудную клетку. Анри ничего не ответил, и Колин произнес, стараясь говорить как можно мягче:

— На французский трон.

Холли резко повернулась, попятилась назад и натолкнулась на столик у кровати. От этого стоявшие на столике чашка и пузырек с лекарством качнулись, упали и скатились на покрытый ковром пол. Холли стала похожа на перепуганную, но разъяренную молодую лисицу, ее глаза опасно сверкали, ноздри трепетали, подбородок вызывающе вздернулся вверх.

— Это… это невозможно… Это… безумие!

— Моя любовь! — Колин обнял ее и привлек к себе, но, почувствовав, как при этом напряглось ее тело, тут же опустил руки. — Мне кажется, именно это он пытается тебе сказать.

Холли яростно замотала головой, ее рот приоткрылся, но она не промолвила ни слова. Лежавший на кровати Анри пробормотал что-то с полузакрытым ртом, а потом открыл глаза. Его рука поднялась вверх, пальцы словно пытались схватить что-то в воздухе.

— Элен…

— Не называйте меня так. — Холли и не подумала приблизиться к нему. — Меня зовут Холли. Холли Сазерленд.

Анри сжал губы и сделал еще одну попытку:

— Вы… Вы — та, кто есть… Во Франции многие… недовольны тем, что король… вернул себе власть… Им нужна республика… Если Луи-Филипп потеряет контроль над короной… начнется… ужасное… насилие… как и прежде… И вы с сестрами… в вас скрыта угроза… В следующий раз… все претенденты на трон будут преданы казни… не останется никого…