— Слушаю, милорд, — почтительно произнес дворецкий, стараясь не обращать внимания на растерзанный вид лорда Медфорда.

— Уэллс, мне нужно, чтобы ты для меня кое-что сделал. — Джордж сунул в руку дворецкого записку. — Немедленно доставь это Бейтсу. Я хочу, чтобы через час он уже был у меня. Когда он приедет, веди его прямо ко мне в кабинет. — Джордж выдержал многозначительную паузу. — Никто не должен знать о визите мирового судьи. — Он задумчиво почесал подбородок. — Будет лучше, если ты отправишь Бреанну и Анастасию в сад, чтобы, когда Бейтс приедет, они находились как можно дальше от дома. Если понадобится, принеси им завтрак туда. Я не хочу, чтобы во время визита Бейтса они были дома. Ясно?

Помолчав секунду, Уэллс кивнул:

— Да, сэр.

Анастасия и Бреанна проговорили до половины четвертого, пытаясь увязать запись о таинственном мистере Руже, обнаруженную в еженедельнике Джорджа, с посещением Бейтсом конторы компании «Колби и сыновья». Обеих томило вынужденное бездействие, хотя они понимали, что следует довериться Деймену, предоставив ему действовать самому. И все-таки они не могли не обсудить разнообразные, даже самые невероятные, варианты, как и не могли отделаться от чувства, что вот-вот должно произойти что-то страшное и им следует быть осторожнее, чтобы опасность не застигла их врасплох. В конце концов, пусть Деймен и умнее, и дальновиднее их, но жить-то под одной крышей с Джорджем не ему, а им. Разошлись девушки по своим спальням за несколько часов до рассвета, решив, что им следует хоть немного отдохнуть, а утром прогуляться по саду и снова обо всем поговорить. Однако сон не шел к Анастасии. Наконец, отказавшись от попыток заснуть, она встала с кровати и вытащила из ящика тумбочки маленькую расписную коробку. Открыв ее, она ласково стала перебирать дорогие сердцу вещицы, оставшиеся от родителей, письма от Бреанны, после чего вытащила из-под писем бесценную золотую монету — дедушкин подарок. С тех пор как он подарил ее, казалось, прошла целая вечность. «Что же мне делать, дедушка? — подумала Анастасия и встала с кровати. Подойдя к окну, она уставилась невидящим взглядом на цветущий сад, сжимая монету в руке. — Я знаю, ты понимал, что папа и дядя Джордж ненавидят друг друга, но думал ли ты когда-нибудь, что их ненависть может так далеко зайти?» Взглянув на монету, она провела пальцем по оттиску Медфорд-Мэнор, потом, перевернув ее, — по изящному фамильному гербу семьи Колби. Семьи, которую дядя Джордж всеми силами пытается уничтожить.

— Вижу, ты не можешь заснуть, — послышался за ее спиной голос Бреанны. Подойдя к кузине и заметив в ее руке монету, Бреанна вздохнула. — Я тоже все это время держала свою в руке, надеясь, что она поможет мне ответить на все вопросы.

— И что, помогла? — тихо спросила Стаси.

— Думаю, нам все придется делать самим.

— Верно. — Анастасия снова уставилась в окно, обвела взглядом дорогие ее сердцу места, где они с Бреанной играли в детстве, и взглянула на небо. — Он рассчитывает на нас, Бреанна, — прошептала она, — Дедушка смотрит на нас с небес и надеется, что мы с тобой все исправим.

— И мы это сделаем. — Проследив за взглядом Анастасии, Бреанна заметила: — Он надеется на нас, Стаси. Подарив нам монеты и оставив все свое состояние, дедушка дал нам понять, чтобы мы всегда помнили, как безгранично он верил в нас. Верил, что мы никогда его не подведем.

— Я это знаю, — ответила Анастасия. — Как бы я хотела… — Она замолчала. Внезапно ей припомнились слова дедушки, которые он произнес давным-давно:

«Вы обе такие разные и такие замечательные. Не сомневаюсь, вы сделаете все, чего не сделали ваши отцы, и даже гораздо больше. — Как наяву, Анастасия слышала его голос, словно дедушка, только что подарив ей и Бреанне по монете, был здесь, рядом с ними. — Как бы мне хотелось облегчить вам путь домой».

— «Как бы мне хотелось облегчить вам путь домой», — произнесла она вслух. — Вот что сказал дедушка, когда подарил нам монеты. Словно каким-то шестым чувством сознавал, в какое сложное положение мы можем попасть.

— Я бы не удивилась, узнав, что он понимал, насколько сильно мой отец ненавидит дядю Генри и на что он способен пойти ради мести, — прошептала Бреанна, соглашаясь с кузиной. — Дедушка был необыкновенным человеком. Мне кажется, он знал нас лучше, чем мы сами себя знаем.

— Это верно. Ему были известны и наши достоинства, и наши недостатки, и наши мечты, — дрогнувшим голосом сказала Анастасия.

— Кстати, о мечтах, — заметила Бреанна, пытаясь отвлечь ее от грустных мыслей. — Я уверена, дедушка был бы счастлив за тебя и Деймена. Думаю, он и сам не смог бы выбрать тебе в мужья более подходящего человека. Человека, способного держать тебя в узде. Хотя бы иногда.

Анастасия усмехнулась:

— Я вовсе не держу его в узде. Но ты права. Дедушка был бы доволен. Они с папой очень уважали Деймена. Не сомневаюсь, они оба были бы счастливы, если бы узнали, что мы собираемся соединить свои жизни. — Секунду помешкав, Анастасия повернулась и встретилась с кузиной взглядом. — Бреанна, вчера я не стала тебе говорить, не до того было. Но я хочу, чтобы ты узнала первой. Деймен попросил меня выйти за него замуж. Не сейчас, конечно, — поспешно добавила она, — а когда весь этот кошмар останется позади.

Бреанна крепко обняла кузину.

— Именно эту новость я и хотела услышать. И именно поэтому нам нужно, чтобы кошмар, о котором ты говоришь, поскорее закончился. А какой ты будешь красивой невестой… — задумчиво сказала она и, слегка отстранившись, смахнула со щеки слезу. — Хотя сомневаюсь, что ты сумеешь спокойно выдержать свадебную церемонию и свадебный обед. Наверняка или порвешь платье или на худой конец испортишь прическу.

— Это уж точно, — улыбнулась Анастасия, сжимая Бреанне руки. — Но ты меня спасешь, поскольку будешь со мной рядом. Ведь ты будешь моей подружкой, правда?

— Попробуй только взять в подружки кого-то другого! — Бреанна вздохнула, пытаясь успокоиться. — Нам с тобой еще столько предстоит обсудить. Сначала нужно придумать, как помочь Деймену узнать, что задумал мой отец. Потом подумать над тем, как организовать твою свадьбу. — Она слегка коснулась пальцем монеты Анастасии. — Убирай этот бесценный дедушкин дар. Пора одеваться и идти гулять. У меня такое чувство, будто мы скоро что-то узнаем.

— Знаешь что, Бреанна? У меня точно такое же чувство.

Уэллс нервничал. Анастасия заметила это сразу, как только они с Бреанной вышли в холл. Бреанна это тоже заметила. Она бросила вопросительный взгляд на кузину. Та в ответ лишь пожала плечами. Что-то явно произошло. Раньше Уэллс никогда не нервничал.

— Ты плохо себя чувствуешь, Уэллс? — спросила Анастасия, как только они с Бреанной подошли к входной двери.

Он вздрогнул и, нахмурившись, обернулся.

— Я? Что вы, мисс Стаси, я прекрасно себя чувствую. Просто я только что думал о вас — думал, не переступлю ли я границ дозволенного, если разбужу вас.

— С нами ты никогда не переступишь границ дозволенного. Но почему ты хотел нас разбудить? Тебе что-то понадобилось?

— Нет-нет. Просто сегодня такой чудесный день, и я подумал, может быть, вам захочется позавтракать в восточной части сада. Прямо сейчас, пока солнце еще только встает и его восход просто великолепен.

— Понятно. — Бреанна в упор взглянула на Уэллса, пытаясь разгадать причину его необычного поведения. — Как это ни странно, мы со Стаси как раз направлялись в сад. Собирались там погулять. Так что позавтракать на свежем воздухе было бы просто чудесно. Уэллс, ты уверен, что чувствуешь себя хорошо?

Поджав губы, дворецкий кивнул.

— Совершенно уверен, мисс Бреанна, благодарю вас. — Выдержав паузу, он заметил: — Однако я беспокоюсь за вас обеих. Вы, похоже, взвинчены.

— Так оно и есть. Мы почти всю ночь не спали. — Бреанна искоса взглянула на кузину.

— Нам нужно было о многом подумать, — прибавила Анастасия. У нее было странное чувство, что Уэллс что-то хочет им сказать.

— В таком случае прогуляться вам не помешает, — заявил дворецкий и, поправив очки, пристально взглянул на рукав своего сюртука, проверяя, не прилипла ли к нему какая-нибудь соринка. — И по времени все прекрасно совпадет. Вы будете отсутствовать несколько часов, что даст возможность джентльменам закончить разговор.

— Каким джентльменам? — Анастасия так и подскочила. — Какой разговор?

Медленно подняв голову, Уэллс смело выдержал взгляд Анастасии.

— Этого я не могу сказать, мисс Стаси. Никто не должен знать, кто этот наш гость и когда он приедет. Я обязан хранить молчание и обеспечить вашему дяде уединение, о котором он просил. Вы обе должны находиться вне пределов особняка через полчаса начиная с этой минуты. — Выдав эту тираду, Уэллс сцепил руки за спиной. На его лице не осталось ни малейшего признака нервозности. — Я сделал то, что мне было приказано. А как поступите вы — только ваше дело.

Глаза Анастасии расширились.

— Ты советуешь нам остаться, — выдохнула она. — Ты считаешь, мы должны знать, с кем встречается дядя Джордж и зачем он это делает.

— Ваш дедушка так любил ранние утренние часы, — заявил Уэллс. — Он всегда утверждал, что самые замечательные открытия делаются именно в это время, пока все в мире еще спит и не мешает думать.

— Так вот что ты нам хочешь сказать, — протянула Бреанна.

Уэллс обвел девушек любящим взглядом и слегка дрогнувшим голосом продолжил:

— Дороже вас у вашего дедушки никого и ничего на свете не было. И ваше спокойствие наверняка было бы для него превыше всего. Не долг, не правдивость, не даже преданность, а именно ваше спокойствие и безопасность.

Поддавшись безотчетному порыву, Анастасия бросилась к дворецкому и поцеловала его в щеку.

— Спасибо тебе, Уэллс! Какое счастье, что ты был у дедушки, как есть теперь у нас!

Уэллс растрогался.

— Будьте осторожны, — предупредил он. — Обе.

— Не беспокойся, будем.