В ужасе Кэролайн еще раз огляделась вокруг. Неужели она находится в Крэг-Холле? Шатаясь от слабости, Кэролайн отошла от окна и села на краешек кровати, стараясь вспомнить, как она здесь оказалась. Перед глазами ее замелькали картинки из ее жизни. Вот отец разговаривает с ней холодно, словно с чужой, кричит на нее… По щекам ее потекли слезы. Нет, лучше забыть об этом. И никогда не вспоминать весь этот кошмар.

Кто рассказал ей о комнате в доме поэта Аугустуса Сент-Джона Марне, где курили опиум? Сейчас это не имело никакого значения. Она вспомнила удушливый воздух, напоенный сладким ароматом, горький вкус опиума и навеянные им сны. Ей снился огромный медведь с желтыми зубами и злобным взглядом, рыба с кровоточащей чешуей, длинный коридор, в конце которого была дверь. Кэролайн помнила, как открыла ее и упала в пропасть. Она падала и падала в бездну, а потом проснулась. Приятные сновидения сменялись кошмарами. Все это объяснялось действием опиума. Но как она здесь оказалась?

В дверь постучали. Кэролайн поспешно завернулась в покрывало, так как на ней ничего не было, кроме ночной рубашки. С удивлением она поняла, что ночная рубашка — ее собственная. Как такое может быть? Неужели кто-то собрал ее вещи перед тем, как привезти сюда? И кто переодел ее в ночную рубашку? Ее охватили ужас и смущение. Сердце бешено забилось.

Дверь открылась. На пороге стоял Себастьян и почему-то не решался войти.

— Наконец вы проснулись, — сказал он.

Сердце Кэролайн замерло на мгновение. Она боялась пошевелиться, боялась, что не сможет справиться со смятением, охватившим ее. Она не должна показать ему своего волнения. Превозмогая боль и озноб, с трудом сдерживая слезы, она всмотрелась в его лицо. Себастьян стал еще более хмурым, его взгляд — еще более печальным. Под глазами залегли тени. Он заметно постарел. Конечно, все эти перемены произошли в нем не из-за их разрыва. Когда они виделись в последний раз, он был так холоден и жесток с ней. Его злые, несправедливые слова больно ранили Кэролайн. В тот раз она окончательно в нем разочаровалась.

— В нашу последнюю встречу вы говорили, что не желаете меня больше видеть, — проговорила Кэролайн. Она решила с самого начала перейти в наступление, чтобы скрыть свое волнение. — Почему же вы привезли меня к себе домой?

Он вздрогнул oт ее слов, как от удара. Впрочем, понять его было можно. Кэролайн все это проговорила резко, даже жестоко, это помогло справиться с собой и не показать своего волнения.

— Я абсолютно не помню, как здесь оказалась, — уже мягче добавила она. — Последнее, что я помню, — это вечеринка в доме Аугустуса Сент-Джона Марне.

Себастьян приблизился к кровати и склонился над Кэролайн. Он был одет в бриджи для верховой езды, высокие сапоги и рубашку, ворот которой был, как всегда, расстегнут. Было видно его загорелую шею. Он смотрел на нее как-то странно. Кэролайн не понравился этот взгляд. За годы разлуки с Себастьяном она успела забыть, каким суровым может быть его взгляд. Каждый раз, когда Себастьян так на нее смотрел, Кэролайн казалось, что он читает ее мысли.

— Если бы я случайно не оказался в этой комнате и не увез вас оттуда, вы наверняка бы умерли. И вечеринка в доме Аугустуса Сент-Джона Марне стала бы последним событием в вашей жизни. Хотя, возможно, вы этого и добивались, — проговорил Себастьян.

— Конечно нет! Почему вы так решили? — с досадой спросила она.

— Вы чуть было не погибли. Неужели вы не понимали, что такая огромная доза опиума способна убить вас? Как можно относиться к жизни с таким легкомыслием? — укоризненно покачав головой, проговорил Себастьян.

— Вы преувеличиваете! — в нетерпении перебила Кэролайн, но тут же покраснела, неожиданно вспомнив, как ее рвало.

— Если бы доктор не сделал вам промывание желудка, то мы бы с вами сейчас не разговаривали, — сурово возразил Себастьян.

— А сколько я уже здесь нахожусь? — поспешила перевести разговор на другую тему Кэролайн. — И почему я оказалась здесь? В любом случае спасибо за то, что спасли меня. Хотя меня вовсе и не нужно было спасать. Моей жизни и так ничто не угрожало. Как бы там ни было, сейчас я прекрасно себя чувствую. Я избавлю вас от своего присутствия, которое, очевидно, вам в тягость. Где моя одежда?

Она встала с постели и сразу почувствовала сильное головокружение. Себастьян подбежал к ней и подхватил ее. Если бы он этого не сделал, то Кэролайн упала бы.

— Черт возьми, Кэролайн! Вы еще совсем недавно находились между жизнью и смертью. Вам нельзя делать резких движений! — воскликнул Себастьян.

В очередной раз Кэролайн поразило, какой он высокий и сильный и как быстры и ловки его движения. За четыре года она уже успела обо всем этом забыть. От него пахло чистой одеждой, сеном и дорожной пылью. Слезы опять навернулись на глаза, но, собрав все свои силы, Кэролайн высвободила руку. Впрочем, Себастьян и сам отпустил бы ее. Может быть, ему неприятно было прикасаться к ней? Эта мысль словно обожгла Кэролайн. Она опустила голову.

— Неужели я чуть было не погибла… — пробормотала она.

Себастьян, грустно вздохнув, кивнул.

— Я не собиралась… Вы, наверное, решили, что я сделала это специально, чтобы убить себя, но… Все это совершенно не так. Я просто хотела… — превозмогая рыдания, проговорила Кэролайн, — хотела обо всем забыть хотя бы на несколько часов и…

— Вы просто хотели обрести забвение. Я прекрасно вас понимаю. Вы, наверное, знаете почему, — проговорил Себастьян.

Обрести забвение. Кэролайн вздрогнула.

— Мне пора, — коротко сказала она.

— Глупости! Вы еще слишком слабы, — возразил он.

— Это не имеет значения. Я прекрасно понимаю, что мое присутствие для вас невыносимо, Себастьян. И потому не буду вас стеснять.

Кэролайн задумалась. На ней была только ночная рубашка, и она понятия не имела, где остальная одежда. Уйти в таком виде она не могла. Что же делать? Себастьян обхватил ее руками и помог добраться до кровати. Краска смущения залила лицо Кэролайн, когда она почувствовала, что ее груди коснулись твердой груди Себастьяна. Вместе с тем она почувствовала внезапное возбуждение.

На долю секунды Кэролайн показалось, что такое же возбуждение овладело и Себастьяном. Он помог ей сесть на кровать, а сам поскорее отошел к окну.

— Куда вы собирались отправиться, если не секрет?

— Домой, куда же еще? — пожав плечами, ответила Кэролайн.

— Домой? Вы имеете в виду меблированные комнаты? — спросил Себастьян. — Вы, конечно, этого не помните, но из дома Сент-Джона Марне я привез вас сначала туда. И когда понял, что у вас нет даже служанки, чему был крайне удивлен, то заплатил вашей хозяйке, чтобы она ухаживала за вами, когда уехал доктор. Но эта стерва не сдержала своего обещания. Когда на следующее утро я пришел навестить вас, ее и след простыл. Ваши вещи были собраны и уложены в чемодан, который стоял у порога. Она написала мне записку, чтобы я оставил ключ в замке.

— Что ж. Появилось еще одно место, где я — персона нон грата, — с вымученной улыбкой проговорила Кэролайн. Она еще не до конца привыкла к своему положению парии общества. — В Лондоне полно меблированных комнат. Так что на улице я не останусь. Вы привезли меня к себе, а не попытались вернуть в лоно семьи. Значит, вы уже знаете, что меня выгнали из дома?

— Я слышал, что вы расстались с Райдером, — уклончиво ответил он.

Лицо ее залила краска стыда.

— Наверняка вам рассказали про меня массу гадостей. Только не спрашивайте меня, что во всех этих сплетнях правда, а что вымысел.

— Не стоит считать меня ханжой, смею вас уверить, я и сам не ангел. Моя репутация тоже не идеальна.

— Мужчинам прощается больше, чем женщинам, — произнесла Кэролайн со слабой улыбкой. Себастьян не осуждает ее за то, что она так низко пала, а значит, ему можно довериться. — За день до того, как вы нашли меня в доме Сент-Джона, мой отец навестил меня. Накануне он вернулся с Балкан и был очень рассержен. Я всегда была самой примерной из его дочерей. Все мои сестры вышли замуж против его воли. Если не считать первого брака Силии. И только я вышла замуж за того мужчину, которого для меня выбрал отец. Он считал, что со мной не будет проблем. И вдруг я оказалась замешана в самом громком скандале в Лондоне. Он сказал, что ему стыдно за меня. Ведь все эти годы он считал меня самой примерной из дочерей. Такая вот насмешка судьбы, — кривовато улыбнувшись, проговорила Кэролайн.

Ей вдруг стало невыносимо горько и больно. Уже давно она с огромным трудом подавляла чувство жалости к себе.

— Отец сказал, что я их опозорила, навеки запятнала доброе имя нашей семьи. А еще он сказал, что… что я ему больше не дочь. Я понимаю, что искать забвения в опиуме — малодушие, но… Но визит отца стал для меня последней каплей. Нет, я не собиралась кончать жизнь самоубийством. Я просто хотела забыться. Спасибо, что помогли мне. Теперь я сама смогу о себе позаботиться. — Кэролайн нервно провела рукой по растрепанным волосам. — Я, наверное, ужасно выгляжу.

— Да, — не стал кривить душой Себастьян, и Кэролайн засмеялась. Он никогда не говорил женщинам пустых комплиментов. — Что вы собираетесь делать дальше, Каро?

— Не знаю, — задумчиво проговорила Кэролайн. — Но ясно одно: мне нельзя здесь оставаться.

— Летом в Лондоне жить просто невыносимо. Если вы будете сидеть в четырех стенах в городе и вспоминать о том, что с вами случилось, то ничего в вашей жизни не изменится. Вы не так сильны духом, как привыкли считать. Да и ваше самочувствие оставляет желать лучшего. Вам необходимо на время сменить обстановку и собраться с мыслями. Вы должны отдохнуть после всего, что произошло с вами.

— Отдохнуть? Что ж, наверное, вы правы. Но для этого я могу поехать в Брайтон, на курорт Лимингтон или в Бат. Я еще не знаю, куда именно отправлюсь. Но в любом случае это не ваше дело.