В следующее мгновение Хелена уже смотрела мужу в глаза и улыбалась.


– Я люблю тебя.


– Я тоже очень тебя люблю.




     Они подошли к Анне в последний день форума. Подошли попрощаться. Хелена пожелала ей удачи и отошла к кому-то из коллег. Александр смотрел на Анну открыто, но с едва уловимой грустью.


– Я хотел попросить у тебя разрешения…


     Горелова удивленно подняла брови.


– Твоя история… Можно я использую ее для своей новой книги?


– Что?! – Анна не сразу поняла его. – Как это?


– Я хочу написать твою историю. Ты смогла начать жить новой жизнью. Многие боятся это сделать. Можно я напишу, как это было у тебя?


– Ты хочешь сказать, что напишешь про меня книгу? – Анна Горелова все еще не верила своим ушам.


– Если ты позволишь…


– Ой! – Она как-то по-детски всплеснула руками и приложила ладони к вспыхнувшим вдруг щекам.


– Если у тебя есть какие-то условия, скажи…


– Какие условия, Александр! Это же и так огромная честь для меня, чтобы обо мне писали книгу! Поверь, я этого совсем не заслуживаю!


– Ты не права…


– Погоди, – Анна вдруг посерьезнела. – А твоя жена – она знает об этом? Как она отнесется?


– Хелена почти сама подсказала мне идею. Прости, – он смутился, – я немного ей про тебя рассказал.


     Глаза Анны сощурились, она понимающе кивнула.


– Я же говорила тебе…


– Да. Ты была права. – Александр смотрел на нее открыто. – Я думал, что я – профессионал, но не знаю, как вы это чувствуете! Ваши женские сердца никогда не понять нам, мужчинам.


– И не пытайтесь! – Анна снова заулыбалась. – Лучше пиши книгу. Хотя… знаешь, у меня все-таки будет одно условие. Вернее даже не условие, а просьба.


– Какая?


– Я хочу прочитать ее. Пришли мне экземпляр хотя бы на немецком языке, я найду возможность сделать перевод.


– Хорошо. Но лучше я сразу вышлю тебе в переводе, хочу быть уверенным, что написано именно то, что я сам хотел сказать..


– Договорились.




        Звонок Харламова застал Анну врасплох. Это был последний вечер в Питере, завтра с утра они поедут обратно по домам. А сегодня участников форума катали по городу по всевозможным маршрутам,  обещали даже незабываемое зрелище – разведение мостов и катание на теплоходе. Они как раз спускались по трапу, когда ожил Аннин  мобильник.


– Привет!


– Привет! Как ты там? Как ощущения? – поинтересовался Иван.


– Можешь даже не спрашивать – такой красоты я еще в жизни не видела!


– Расслабилась-разомлела? – он явно улыбался.


– О, да! Даже не представляю, как потом буду возвращаться к действительности.


– Неужели мы так тебя напугаем?


– Ну что ты! По некоторым я даже успела соскучиться… – игриво промурлыкала Анна в трубку.


– У Кирилла все нормально.


– Это хорошо, но я не только его сейчас имела в виду.


– Гм…


     Анна четко представила, как Иван хмыкнул и прищурился. Бог мой, как же мне его не хватает! Дорого бы я отдала за то, чтобы увидеть эту ухмылку рядом с собой!


– И чем таким ты сейчас занимаешься, что у тебя даже есть время скучать?


– Мы только что сошли на берег – нас катали на теплоходе по Неве.


– И как?


– Красотища!


– Теплохода-то не испугалась?


– Нет. Он большой и надежный, по крайней мере, на вид. Ты не представляешь, на каких суденышках тут народ плавает! Катера, или как они там правильно называются, чуть больше тазика размером, а рассекают повсюду с такой скоростью!


– Надеюсь, вы не на таком были?


– Говорю же тебе – нас выгуливали на настоящем теплоходе. Он, правда, не супербольшой, но очень красивый НАСТОЯШИЙ теплоход.


– Все равно я волнуюсь. – Очень серьезно заявил Иван.


– Не волнуйся. Тем более что я уже крепко стою на суше.


– Где стоишь? – Харламов явно ее не расслышал – в телефоне раздался какой-то шум.


– Я стою на суше. На земле. А ты что там делаешь? – Анне послышался в телефоне звук машин.


– Я еду.


– Едешь?! – На часах было около десяти вечера – она недавно смотрела, удивляясь, что белая ночь и в самом деле БЕЛАЯ, то есть совсем светлая…


– Еду.


– Куда?


– Да так, дела были.


– У вас там все нормально? – Встревожилась Анна.


– Совершенно.


– А Кирилл где?


– У Мартыновых.


– Поздно ведь уже… – с сомнением проговорила Анна.


– Ань, ну что ты такое говоришь?! А то ты не знаешь наших пацанов! Они бы хоть вообще не расставались!


     Аннино сердце екнуло. Он так запросто произнес это «наших пацанов», что ей впервые вдруг показалось, что они и в самом деле родные. И он, Иван, и Анна, и, конечно же, Кирюша.


– Ладно. Только приедешь и сразу забирай его домой, а то перед Геной и Ларисой неудобно.


– Разберемся.  Лучше скажи – где ты сама-то сейчас находишься?


– Толком не знаю, но это точно где-то в центре. Нас сейчас грузят в автобус, говорят, что поедем Чижика-Пыжика смотреть.


– А-а, понятно. Смотри, будешь монетку бросать – целься лучше – он очень маленький.


– Кто?


– Чижик-Пыжик.


– А ты что, его уже видел?


– Было дело.


– А ты мне не говорил…


– Вот и говорю.


– Ну, Иван! Какой ты у меня загадочный все-таки!


– Это комплимент? – Он смеялся.


– Даже и не знаю! – заулыбалась в ответ Анна. – А монетку зачем бросать?


– Ну-у…говорят, примета какая-то… То ли на счастье, то ли для того, чтобы желание исполнилось. Я не помню. Ань?


     В трубке раздались какие-то посторонние звуки.


– Тебя стало плохо слышно!


– Автобус трогается! – Анна прикрыла рукой трубку.


– Ну, тогда до встречи!


– Пока!


     Анна подождала, пока он отключится, и только потом убрала мобильник. Он не сказал, что скучает, не сказал никаких нежных слов, но ей почему-то так хорошо от одного его голоса! Блин, Анна Сергеевна! Совсем ты голову потеряла от любви! И это на пятом-то десятке лет! Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно, а особенно с ней, всегда считавшей себя холодной и неромантичной!




     Чижик-Пыжик и в самом деле оказался совсем маленьким, да к тому же сидел так далеко внизу, у самой воды. Протиснувшись к нему сквозь толпу туристов, Анна пощелкала фотоаппаратом, а потом, изловчившись, бросила в крохотную птичку пару монет. Но они и не думали попадать на постамент, а уж тем более задерживаться на нем, как это подразумевалось приметой, и шлепнулись в воду. Впрочем, метких кидальщиков пока вообще не было. На всякий случай Анна Горелова загадала желание и отошла в сторону.


     Их привезли сюда, на Фонтанку, и дали час времени на свободную прогулку. Потом их группа должна снова погрузиться в автобус и ехать на набережную – впереди была кульминация экскурсии – разведение мостов.


     Анна перешла на другую сторону небольшого мостика и, облокотившись на каменный парапет, посмотрела вниз. Река неторопливо несла свои маслянисто-темные воды, отражая красивый закат. Анна сделала несколько неплохих кадров. Потом, глядя на воду, задумалась. Странная все-таки штука – жизнь. И крутит она нами и вертит по всякому. Как вот эта река – может быть и спокойной и даже ласковой на вид. А может и подняться, и выйти из берегов. Может плавно нести на своих водах все огромные теплоходы и малюсенькие суденышки, а может и раскачать их, и даже волной захлестнуть. И так же, как и жизнь, никогда не повернешь ее вспять, как ни старайся… Анна вздохнула. Несколько дней назад приезжал неугомонный Яковлев. Теперь он уже взялся уговаривать их вместе с Иваном перебраться в Москву. Дела в клинике, где он работал, шли весьма и весьма успешно, требовались новые кадры. Зная, что Горелова и Харламов потрясающие специалисты, он надумал перетянуть их к себе. Соблазнял долго и упорно. Горы золотые, правда, не сулил, но достойную оплату труда гарантировал. Даже стыдил  обоих, что врачам их уровня не следует прозябать без развития. А в столице, дескать, развитие это самое что ни наесть широчайшее. И потом, у вас же теперь еще и ребенок на руках – ему-то точно не худо получать образование в Москве.


     Он дал им время на раздумье и ушел. Анна с Иваном переглянулись. Они оба понимали, что в чем-то Яковлев, конечно, прав. Но уже однажды уехавший из столицы Харламов возвращаться туда не хотел. Анна тоже продолжала придерживаться своего первого мнения. Но Кирюша…


     Вопрос разрешился сам собой. Вернее даже не сам, а именно благодаря ребенку. Переживший совсем недавно жуткую трагедию мальчик, узнав, что у него появилась возможность жить и учиться в самой Москве, вдруг неожиданно насупился.


– Я не хочу.


– Чего не хочешь? – не поняли взрослые.


– Уезжать не хочу. У меня все здесь. А там я буду один.


– Почему один? Мы же вместе поедем.


– Вам там все время некогда будет, я знаю. А мне придется в школу ходить и дома сидеть. И все. Вы же не пустите меня одного по городу ходить. А здесь я сам и на секцию хожу и вообще…


     Анна с Иваном переглянулись. Вот тут-то он точно прав. Москва не тот город, где небольшие дети гуляют сами по себе. А им точно будет не до мальчика, и здесь-то работы навалом, а там еще и дорога туда – обратно не один час может занимать. С появлением Кирилла им и так пришлось пересматривать график дежурств – кто-нибудь из них все равно должен был быть с ним ночью дома, а потому совместных дежурств им теперь не ставили. В крайних случаях, когда в больнице требовалось присутствие и одного и другого, им на помощь приходили Мартыновы. В Москве таких поблажек ни от кого не жди…