Узнав, что завтра Джесинда вместе со своими невестками и мисс Карлайл собираются на прогулку по городу, Рэкфорд отправил герцогу Хоксклиффу письмо с просьбой принять его по важному делу.

Должно быть, герцог догадался о цели его визита. Во всяком случае, когда гость переступил порог его кабинета, то увидел, что здесь собрались четверо из пяти братьев Найт. Отсутствовал лишь лорд Джек Найт, Позже Рэкфорд узнал, что он был белой вороной в своем семействе. Никто из его родственников понятия не имел, где он сейчас находится.

Хорошо, что Люсьен и Алек, которые хорошо относились к Рэкфорду, приехали на этот семейный совет. Хоксклифф довольно хмуро приветствовал лорда. Но наибольшее беспокойство у Рэкфорда вызывало знакомство с Деймиеном, графом Уинтерли, близнецом Люсьена. Сероглазый, закаленный в сражениях минувшей войны полковник привез в Лондон свою жену, Миранду, которая вместе с другими леди семейства Найт отправилась за покупками. Пожав Рэкфорду руку, Уинтерли окинул его оценивающим взглядом, так, словно он был новобранцем, прибывшим в его полк. Выражение лица графа было непроницаемым. Но как потом оказалось, Деймиен готов был дать Билли Блейду шанс, поскольку тот когда-то помог спасти красавицу Миранду.

Беседа Рэкфорда с братьями Джесинды длилась два часа. По сравнению с ней многочасовой допрос, устроенный ему сэром Энтони Уэлдоном и его помощниками на Боу-стрит, мог показаться детской игрой. Рэкфорд знал, что у него не много достоинств и что он уступает лорду Гриффиту, но решил быть искренним и честным с родней Джесинды.

Чувствуя на себе испытующие взгляды братьев Найт, Рэкфорд без утайки рассказал им историю своей жизни, изложив события более подробно, чем он это сделал в парке, где его слушали юные нежные девушки. На этот раз Рэкфорд поведал всю правду о жестокости своего отца. Найты должны были понять те причины, которые заставили его бежать из дома. Он хотел, чтобы его действия выглядели оправданными. Он рассказал о порядках, установленных им в районе Сент-Джайлс. Билли Блейд делился добычей с беднотой и нищими, объединял мелкие банды, чтобы воспрепятствовать их вражде и убийству друг друга. Используя свой авторитет, он старался смягчить нравы воровского притона, в котором обитала его шайка.


Рэкфорд не знал, какое впечатление произвели на братьев Найт его слова. Но когда Люсьен сообщил им, что именно Билли нашел и вернул Джесинду домой в ту ночь, когда она пыталась бежать во Францию, взгляды всех присутствующих потеплели.

Затем Люсьен рассказал о секретном сотрудничестве Билли Блейда с Боу-стрит, в результате которого были арестованы опасные преступники, державшие в страхе весь город. Кроме того, с помощью Билли за решетку были отправлены фальшивомонетчики, нарушавшие закон ростовщики, владельцы запрещенных властями игорных притонов, конокрады, уличные грабители, спекулянты черного рынка, один опасный наемный убийца, вымогатели и пара поджигателей, которые за плату помогали домовладельцам устроить пожар с целью получения страховки.

После рассказа Люсьена Хоксклифф и Уинтерли стали смотреть на Рэкфорда с большим уважением.

Наконец Найтам был представлен составленный адвокатами семейства Труро документ, в котором была обозначена сумма состояния Рэкфорда и то наследство, которое он получит после смерти отца. Маркиз Труро распорядился заранее подготовить эти сведения в надежде, что они помогут сыну найти достойную невесту. Просмотрев документы, Алек с довольным видом усмехнулся.

— Теперь я знаю, у кого мне просить денег в долг, — заявил он.

— Прекрати, Алек, — нахмурившись, остановил его герцог.

— Я же шучу, Роберт. Неужели ты не понимаешь?

Познакомившись с представленными документами, Хоксклифф на минуту задумался, а затем, барабаня пальцами по столу, обвел взглядом братьев. Люсьен кивнул, Деймиен слегка пожал плечами и откинулся на спинку стула, Алек со скучающим видом стал подбрасывать монетку.

Наконец Хоксклифф поднял глаза на Рэкфорда.

— Хорошо, — сказал он, — вы можете ухаживать за ней. Но мы будем внимательно следить за вами. Один опрометчивый шаг и…

— Я понимаю, ваша светлость. Благодарю вас, милорды, за то, что уделили мне время.

Все встали, и Рэкфорд собрался уходить.

— Не хотите ли выпить с нами бренди, Рэкфорд? — спросил его герцог, выходя из-за стола.

— С удовольствием, ваша светлость, благодарю за приглашение.

— Называйте меня Хоксклиффом.

Рэкфорд уже поздравлял себя, довольный тем, как прошла встреча, но тут Алек, поднявшись из кресла с помощью костылей, вдруг промолвил:

— С нетерпением жду возвращения нашей плутовки, чтобы сообщить ей приятную новость.

— Нет! — воскликнул Рэкфорд и смутился, заметив, что братья Джесинды с недоумением смотрят на него.

— Прошу прощения, но… — начал было Алек, однако Рэкфорд не дал ему договорить.

— Леди Джесинда не должна ничего знать о моем визите. По крайней мере пока, — поспешно сказал он.

— Но почему? — удивленно спросил Люсьен.

— Вы же знаете ее характер. Она капризна и своенравна. Если леди узнает, что вы одобряете мои намерения посвататься к ней, то разорвет со мной все отношения. Она не любит, когда ее судьбу решают за ее спиной.

Братья Найт, которых сначала неприятно поразили слова Рэкфорда, рассмеялись, услышав эти объяснения.

Рэкфорд нахмурился, не зная, как расценивать этот смех.

— Вы храбрый парень, Рэкфорд, — заявил Деймиен, похлопав его по плечу. — Да поможет вам Бог.

Так Рэкфорд заручился поддержкой братьев Джесинды.

До поры до времени он решил играть по ее правилам. Рэкфорд плясал под ее дудку, выполняя все ее просьбы и капризы: приносил бокалы с шампанским, открывал окно, когда ей было жарко, набрасывал на плечи шаль, когда ей было холодно, и даже целыми часами просиживал за карточным столом, проигрывая крупные суммы денег, только для того, чтобы находиться рядом с ней.

Общение с Джесиндой смягчило нрав Рэкфорда. Даже к отцу он стал относиться намного лучше. Однажды днем, проходя мимо распахнутых дверей, ведущих в комнату маркиза Труро, Рэкфорд заметил, что отец не шевелясь лежит на кушетке. На нем были халат и шлепанцы. Рядом на столике стояли чашка крепкого кофе и пузырек с болеутоляющим лекарством. На глазах маркиза лежали пластинки огурца. Рэкфорд встревожился.

Переступив порог комнаты, он остановился.

— Отец, что с вами?

— А? — произнес маркиз, как будто очнувшись от дремы.

— Как вы себя чувствуете, сэр?

— Превосходно.

Рэкфорд невольно улыбнулся. Бодрый ответ отца не соответствовал его жалкому виду.

— Вы, наверное, бурно провели прошлую ночь?

— Должно быть, но я ничего не помню.

— Я собирался сегодня купить верховую лошадь…

— Покупай все, что хочешь, Уильям. Я же уже говорил тебе, что ты волен тратить деньги по своему усмотрению.

— Да, но я подумал, что, может быть, вы захотите пойти со мной на конный завод? — Рэкфорд сам поражался тому, что говорит. — У вас наметанный глаз, вы хорошо разбираетесь в лошадях.

Маркиз долго молчал. У Рэкфорда перехватило дыхание от волнения. Он ждал ответа с трепетом, словно маленький мальчик.

— Не сегодня, сынок. Я себя отвратительно чувствую. Рэкфорд испытал разочарование. Отказ отца раздосадовал его. Сняв с век пластинки огурца, Труро открыл свои налитые кровью глаза.

— Может быть, сходим завтра? — спросил он.

Но Рэкфорд уже не слушал его. Быстро миновав вестибюль, он вышел из дома, громко стукнув дверью. Вскоре он уже подъезжал в своем щегольском двухколесном экипаже к дому Найтов. Рэкфорд знал, что Джесинда сумеет рассеять его дурное настроение.

Выйдя из экипажа, он поднялся на крыльцо. Рэкфорд понимал, что злоупотребляет гостеприимством Найтов, слишком часто бывая у них. Но в конце концов Джесинда всегда с радостью встречала его. Дверь отворилась, и мистер Уолш, дворецкий, который за последнее время привык к этим частым визитам, посторонился, впуская гостя.

— Добрый день, милорд, — поздоровался он.

Поприветствовав дворецкого, Рэкфорд снял шляпу и быстро прошел в гостиную. Раскланявшись с герцогиней, он погладил по щеке маленького Морли, которого няня держала на руках.

Он был на дружеской ноге с семейством Найтов и мечтал о том, что однажды станет его частью. Рэкфорд раньше и представить себе не мог, что его сердце покорит юная леди и внушит ему желание остепениться и обзавестись семьей.

С каждым днем он лучше узнавал Джесинду. Они уже отлично понимали друг друга. Рэкфорду нравилось ее чувство юмора, ему доставляли наслаждение ее нежные прикосновения, когда она поправляла ему галстук или брала из его рук вожжи, чтобы править двухколесным экипажем на прогулке в Гайд-парке.

Его золотоволосая богиня даже не подозревала о том, что Рэкфорд готов был свергнуть ее с пьедестала и насладиться се великолепным телом. Он вел себя смирно, делая вид, что является покорным рабом Джесинды. Она чувствовала себя яркой звездой, вокруг которой вращаются привлеченные ее красотой планеты — многочисленные кавалеры. И Рэкфорд был всего лишь одним из них. Во всяком случае, Джесинда убеждала себя в этом.

Леди Найт не желала замечать, что ее «друг» Рэкфорд всерьез ухаживает за ней, хотя окружающим это бросалось в глаза.

— Нет, дорогой мой, так дело не пойдет, — заявила Джесинда. — Выйдите снова в коридор. Том должен объявить о вашем приходе по всей форме.

За окнами лил дождь. Джесинда и Лиззи сидели на диване в гостиной и обучали Рэкфорда правилам светского этикета, посмеиваясь над тем, что он раздражается и хмурится, едва сдерживая досаду.

— Я чувствую себя неуклюжим медведем, — пробормотал Рэкфорд, выходя в коридор.

Лакей последовал за ним, а затем, открыв дверь, снова переступил порог гостиной и объявил:

— Лорд Рэкфорд, миледи!

Выждав несколько секунд, Рэкфорд вошел в комнату размеренным шагом и поклонился.