Хельга Петерсон - Обними

Хотя она всю жизнь любила мехенди. Когда-то давно мечтала научиться рисовать, читала статьи про хну и прочие нужные для этого приспособления, нашла курсы… Но так и не позвонила туда. А потом Майрон взял её к себе на работу, и хна как-то сама по себе забылась.

Примерно до сегодняшнего дня.

Рита подняла руку ближе к потолочному свету и покрутила кистью.

Рисунок вышел небольшим. Цветок на тыльной стороне ладони, пускающий побеги на пальцы и запястье. Это не то же самое, что свадебное мехенди, когда разрисованы стопы и обе стороны ладоней, включая пальцы. Этот рисунок вышел простым и не несёт никакого сакрального смысла. Но душу всё равно щекочет что-то приятное, какое-то щемящее чувство.

Вообще весь вечер вышел таким. Рита не хотела ехать, боялась замёрзнуть, сражалась с сари чёрт знает сколько времени и столько же с волосами, и всё ради мамы, ведь она так загорелась поездкой! А в итоге праздник обернулся… праздником! Весь этот шум, суета, которые покинули её будни одновременно с самолётом, вылетевшим из Мумбаи прошлой зимой. Индия пришла за ней сама. Напомнила, что от неё не скроешься надолго.

Рита уронила руку на колени, расправила складки сари, прошла ногтем по тонкому золотому шву.

Они вернулись домой сорок минут назад. И почти всё это время она просидела на диване. Распустила волосы и побросала шпильки прямо на пол. Сняла тяжёлые серьги и колье, уложила в подушки. И так и осталась сидеть на месте. Наверное, чтобы продлить момент. А еще у неё осталось на сегодня незавершенное дело.

И это самое «дело» сейчас укладывает отца спать.

В коридоре тихо скрипнула дверь спальни и сразу за этим раздались мягкие шаги. Палец замер на золотом шве, Рита вскинула голову.

Уже не укладывает?

Она сбросила ноги с дивана, поднялась и двинулась к выходу. На ходу подхватила с подлокотника толстый вязаный свёрток, вышла за порог. Мэтт уже успел дойти до входной двери. Он стоял спиной к гостиной, свесив голову и разминая руками шею. Рита остановилась. Взгляд замер на этом жесте, таком красивом и таком… личном? Он и раньше так делал, но тогда в движениях не сквозило столько откровенной усталости.

Как же эгоистично было втягивать Мэтта в чужие семейные дрязги! Почему-то она не подумала об этом раньше. Но, с другой стороны, многие сиделки и так сопровождают своих подопечных всюду, а если инвалид еще и тетраплегик, то становится вдвойне сложнее. Однако в таких случаях им ведь не приходится участвовать в мероприятиях. А Мэтт весь вечер честно ходил с их компанией, наблюдал, ел всё, что мама пихала ему в руки… Только танцевать отказался. Хорошо, что хотя бы это делать его никто не заставил. Было бы унизительно. Для Риты в том числе.

Красивые сильные руки последний раз сжали мышцы на плечах, упали и повисли вдоль тела. Мэтт медленно развернулся к вешалке. И чуть пошатнулся. От неожиданности, конечно. Рите стоило шагнуть в гостиную мгновение назад и притвориться, что ничего не видела. Но момент упущен, голубые глаза уже полоснули по сари очередным пристальным взглядом.

Она сделала шаг вперед.

— Прости, что потащила тебя туда.

Мэтт вяло улыбнулся. Вежливый, приятный, как всегда. И точно хочет поскорее уйти домой.

— Всё нормально, — он едва заметно повёл плечом. — Было интересно. Когда бы я еще попал на Дивали?

— Точно не тогда, когда тебе нужно было бы потом работать допоздна.

Он хмыкнул, потянулся к куртке на вешалке. Прямо так, в рабочей синей рубашке с коротким рукавом. Его это не беспокоит? Рита подошла еще ближе и протянула вязаный свёрток.

— Держи. Мама ушла в душ, я успела его забрать.

Свитер. Его свитер, который он, как обычно, бросил в ванной на полотенцесушитель и скрылся в комнате родителей. Мэтт перестал тянуться к куртке, уставился на свою вещь. Удивлённо.

— Ты поэтому до сих пор не пошла спать? — светлые брови выгнулись.

Рита опустила взгляд на свитер.

— Ты не мог уйти раздетым. Там холодно.

— Тебе.

— Тебе тоже.

— Я быстро хожу и согреваюсь, — Мэтт перехватил свитер и расправил. — Ты уже давно могла уйти к себе и завалиться спать, — он двумя рывками продел руки в рукава и поднял их, чтобы надеть горловину. — Но спасибо.

Голова ушла под свитер. От этого движения рубашка приподнялась на животе, открывая кожу, поросшую русыми волосками. Всего на секунду. Но Рита в очередной раз увязла… Голова снова вынырнула, вязка волной закрыла рубашку и налезла на край джинсов. Рита стремительно вскинула ресницы и споткнулась о лазурный взгляд. Поймал.

Чёрт.

— Почему ты не надевал форму, пока работал на меня? — выпалила она.

Будто смотрела на синюю ткань, а не на кожу. Наверное, горячую, как радиатор…

— Ты не пациент, — ухмыльнулся Мэтт, всё-таки сорвал с вешалки куртку и снова замахнулся, чтобы надеть.

Логично. Рита фыркнула и скрестила руки на груди.

— Что за несерьезное отношение к работе! У тебя же была форма, мог бы и носить…

— А еще я умею делать искусственную вентиляцию легких. Мог бы сделать?

Она выгнула одну бровь.

— Это что?

Мэтт достал из кармана шапку. Натянул на голову, сунул пальцы в карманы джинсов.

— Искусственное дыхание. Рот в рот.

Поясницу прострелил разряд. Дар речи на секунду пропал. Рита открыла рот и захлопнула.

Дура!

Губы Мэтта дрогнули, он тут же поджал их, но уголки всё равно приподнялись в ухмылке. Он её сделал! Легко и непринуждённо! И видит это, потому что сложно не заметить озадаченную идиотку, стоящую напротив!

И ждёт ответа.

Пошутить насчет Рикардо? Сейчас это стало бы спасением, да простит милый парень такое к себе отношение. Рита снова открыла рот, чтобы заговорить, но Мэтт перестал самодовольно улыбаться. Дёрнулся, опустил голову, нащупал в кармане мобильник. Вытащил на поверхность. Большой палец полоснул по экрану, взгляд опустился туда же. Прямые брови чуть сдвинулись к переносице.

В коридоре стало тихо. Только шум воды в ванной напомнил, что в квартире они не одни.

Что там такое интересное? Мэтт закусил губу, перехватил мобильник второй рукой и начал быстро настукивать пальцами по экрану.

— Слу-у-ушай… — наконец, протянул он, всё еще не поднимая взгляд. — Мне нужно будет уйти завтра сразу после утренних процедур, — ресницы взметнулись, голубые глаза мгновенно нашли карие. — Ничего страшного?

Уйти. Ему нужно уйти. Понадобилось только что. Желание вытянуть шею и заглянуть в экран смартфона подступило к горлу. Нельзя!

— Всё в порядке? — Рита разомкнула руки и тут же завела за спину. Сцепила в плотный замок.

— Да, — Мэтт кивнул, заблокировал мобильник и сунул в карман. — Кое-какие дела, я вернусь после обеда. Ты справишься?

Он взялся за молнию куртки, начал соединять концы. Будто ничего не произошло. Будто не ему в одиннадцать часов вечера пришла странная эсэмэска и изменила планы. Кто вообще пишет эсэмэски так поздно, если это не что-то личное? Рита нервно смяла ткань сари за спиной. Однако губы привычно растянулись в улыбку.

— Да! Конечно! — она энергично кивнула. — У нас вроде бы начинает налаживаться контакт, так что… Не расскажешь, какие дела?

А может это как раз личное?

— Как-нибудь в другой раз, — Мэтт рванул собачку молнии вверх.

Да. Личное. Температура в квартире вдруг опустилась на пару градусов. Рита коротко потёрла кожу за ухом и снова уронила руку, заведя за спину.

— Конечно, — она тихо кашлянула. — Это не моё дело.

Конечно, не её. Совсем. Она же понятия не имеет, как и чем он живёт вне этой квартиры. Вчера лежала на диване и разглагольствовала про личную жизнь, даже не подумав, что на самом деле не в курсе, есть ли она. За две недели кто угодно мог найти подружку, а Мэтт точно мог. При его-то данных!

Риту затошнило. Леска поднялась из глубин души и стянула сердце почти до физической боли. Пальцы снова до хруста вцепились в сари за спиной, смяли, намотали на кулаки. Но лицо не поплыло. Годы тренировки, мать их!

Мэтт за это время успел открыть дверь и шагнуть за порог.

— Я пошёл, — констатировал он. — Иди спать.

Она отпустила ткань и взялась за край двери. Чтобы быстрее ее закрыть.

— Как скажешь.

— И Рития, — он крутанулся на пятках. В уголках губ затаилась улыбка. — Ты сегодня очень-очень красивая.

В лёгких застрял вдох. Что это, комплимент? Настоящий? Первый настоящий комплимент от Мэтта, и случился он при таких обстоятельствах… Можно бы пошутить, продлить разговор на несколько фраз. Но сил не осталось.

— Спасибо, — в очередной раз улыбнулась она. — Ну, пока.

И поспешила закрыть дверь.

По ту сторону разъехались двери лифта и быстро сомкнулись снова. Душ в ванной выключился. Стало тихо. Рита запустила пальцы в волосы и с силой потянула. Нельзя ревновать чужого парня. Нельзя-нельзя-нельзя. Столько лет она повторяет себе эту мантру, столько долбаных лет! Когда же она начнёт работать? Когда?

Мэтт почти бегом промчался по улице и ворвался в дом. Дверь громко хлопнула за спиной, в потёмках подъезда загорелся светильник с датчиком движения. Мэтт схватился за перила лестницы и полетел вверх. Он неслабо опаздывал. Обещал, что вернется после обеда, но это время давно прошло, на часах три пятнадцать, а Рита даже не написала и не попеняла на неисполненное обещание. Хотя могла бы. Он почти надеялся на это.

Мистер Шетти проснулся поздно, и весь график поплыл. Дивали не прошёл для него бесследно. В итоге из дома Амриты Мэтт вышел только в половине двенадцатого, а до станции скорой Смитфилда добрался к началу первого. Кен позвал его именно туда. Потому что у него смена. Мэтт попытался проигнорировать подступивший к горлу ком, но чем ближе подходил к больнице Святого Варфоломея, тем сильнее сердце молотило по рёбрам и отдавалось звоном в ушах.