Впервые за всё время они смотрели с мольбой. Самой настоящей, неприкрытой.

— Рита, так нельзя, — он шумно выдохнул, забросил руку за голову и помассировал шею. — Это твоя семья, просто поговори с ними.

Она не ответила. Закусила губу, снова часто закивала. Оторвалась от парапета и опять зашагала к стене. Дошла до предела, крутанулась на шпильках, стук последовал в обратном направлении.

— У нас непростые отношения, — тонкие руки взметнулись вверх и закрыли «домиком» нос и губы. — Это вообще-то сложно не заметить… — Рита горько хохотнула в ладони, руки снова упали. — Мы не общались пять лет, до самой аварии.

Она дошагала. Остановилась всё на том же месте у окна, скрестила руки на груди и уставилась в пол. Мэтт незаметно для себя задержал дыхание.

— Я их очень подвела, опозорила и даже не знаю, как им удалось отмыться и восстановить репутацию, — Рита резким движением потёрла бровь и снова сцепила руки. — А потом авария. Пока я добралась до Коччи прошли сутки. За это время папу успели прооперировать, он пришел в себя, и стало ясно, что ходить он не будет. Я всё пропустила, понимаешь? — она вдруг оторвала взгляд от пола и посмотрела ему в глаза. — И он этого не забывает. Он постоянно припоминает, что меня не было рядом. Даже вчера, когда мне позвонил этот ублюдок с работы и попросил приехать, папа сказал… — она воздела взгляд к потолку. — Он сказал: «И снова ты нас бросишь?». Я… я просто не знаю, как проведу с ними эту неделю. Я опять сорвусь.

Мэтт тихо выдохнул застрявший воздух.

— Опять? — только и смог выронить он.

Другие слова будто выпали из словарного запаса.

— Да-а… неважно, — Рита отмахнулась и закусила губу. — Знаю, мы не друзья, и тебе это не нужно, но я за всё заплачу. Как за ту неделю. Считай это очередной идиотской работой, — она невесело улыбнулась и бесцельно развела руками. — У тебя получится, ты такой… Не знаю. С тобой уютно. Мама считает тебя красавчиком… Тебе всего лишь нужно сглаживать наши острые углы и выдерживать истерики одной неуравновешенной идиотки, — и снова пластиковая улыбка растянула губы.

Перед кем она старается держать лицо? Зачем? Кто пострадает, если она просто сядет рядом и уткнётся носом в его шею?

— Еще эта работа… — продолжила Рита. — Я даже не могу пожаловаться маме, ведь она считает, что у меня всё хорошо. Мне необходим буфер, Мэтт. Долбаный буфер.

— Тебе необходим психотерапевт, — Мэтт уперся ладонями в колени, оттолкнулся и поднялся со ступеньки.

Рита отвернулась и посмотрела в огромное окно.

— Хах!

Опять это «хах». Попытка обратить в неважное то, что действительно важно.

— Я серьезно, Рита, — Мэтт подошел к ней, встал рядом, обхватил ладонями поручень. — У тебя травма, такое не проходит просто так, тебе нужна терапия. А я даже не психолог. У меня знания на уровне базы, которой должно хватать, чтобы держать человека до приезда на «скорой» в больницу, — он повернул голову и всмотрелся в красивый профиль. — Всё, что я могу — это слушать и обнимать.

Профиль медленно повернулся. Плечо почти коснулось плеча, карие глаза вдруг оказались так близко, что стало видно, как в них расширились зрачки.

— Может, большего мне и не нужно? — тихо выронила она.

Что ответить девушке, которая стоит в нескольких дюймах от тебя и смотрит вот так? Особенно, если уже окончательно провалился в эти глаза? Послать её самостоятельно справляться со своей проблемой — не вариант. Это невозможно. Он ей нужен, а детали теряют важность. Мэтт снова забросил руку за голову и помассировал шею. Секунды тишины начали растягиваться, растягиваться… Это невыносимо. Выход только один.

— Ладно, — бросил он.

Рита заметно встрепенулась: отстранилась и сдвинула брови.

— Да?

— Да, — он изломил губы в невеселой ухмылке. — Буду твоим буфером. Своё ПТСР я уже однажды вывез, посмотрим, что можно сделать с тобой.

— Что такое «ПТСР»?

— Посттравматическое стрессовое расстройство, — Мэтт повёл плечом. — Мне снилась авария. Иэн, мой брат, несколько раз держал меня в кровати, потому что во сне я выпрыгивал из «скорой» и с расшибленной головой бежал выдирать дверь «жука»…

Он не очень задумался прежде, чем сказать это. Ответил машинально. И в горле мгновенно пересохло. Рот закрылся, Мэтт резко отвернулся к окну.

Твою мать! Твою нахрен мать!

Сейчас будет этот жалостливый взгляд. Обязательно. Потом похлопывание по плечу, заверение в лучшем… Они все так делают. Это как программа, заложенная природой, с которой люди не умеют переключиться. Так не делает только Иэн: он просто пинает под зад, заставляя вернуться в мир, что вполне в его духе.

Но Рита…

Мэтт сделал над собой усилие, повернулся к ней. А она только понятливо кивнула, и прикусила губу, как это делают дети, когда пытаются разобраться в чём-то важном. Очередная пауза пропитала собой пространство вокруг, одежду, добралась до кожи…

— Как хорошо, что ты парамедик и умеешь не игнорировать симптомы, — проговорила Рита. — Как я понимаю, тебе помогли?


Дар речи пропал на несколько секунд. Мэтт открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут же его захлопнул. Это тупо выглядит со стороны, но как нужно отвечать на такую реакцию? Он кашлянул в кулак, оттолкнулся от парапета и сделал шаг назад.

— Помогли, — пробормотал он. — Вот поэтому и тебе нужен специалист.

Рита отвернулась от окна и снова встала к нему лицом. Подняла руку с отрытой ладонью, как на клятве в суде.

— Обещаю, доктор Ройс. Только не на этой неделе.

Сарказм проснулся. Язва вернулась в строй, какое облегчение!

— Ладно, тебя там ждут, — Мэтт мотнул головой в сторону лестницы. — А мне лучше уйти, я ведь уже попрощался.

— Конечно. Без проблем.

— Ты справишься? — он поднял брови.

Её губы дрогнули в улыбке. Кажется, первой настоящей за сегодня.

— Постараюсь, — она хмыкнула. — Я девятнадцать лет с ними жила… Как-то.

В это верилось с трудом. Ключевое слово здесь, наверное, «как-то», потому что согнуть несгибаемую Ритию пытались всю жизнь. Это очевидно. И пытаются до сих пор, только уже не те люди. Мэтт начал вполоборота подниматься по лестнице.

— Ты правда пригрозила парню с работы иском?

Продолжая улыбаться, Рита последовала за ним.

— М-м-м… да, — бросила она. — Он предложил мне позвонить фирме-заказчику, назваться секретаршей и взять на себя его вину. И говорить с акцентом. Я ответила, что он только что увяз в исках по самые… — она запнулась. — По самый ремень брюк.

О, это наверняка было шикарно! Мэтт громко хохотнул, эхо разнеслось по пустому этажу.

— Хотел бы я на это посмотреть.

От появившейся в воображении картинки со строгой Ритой, угрожающей какому-то неизвестному козлу, по шее пошло уже привычное покалывание. Еще эти стрелки на чулках…

В плечо прилетел несильный толчок.

— Садист, — шикнула Рита.

Скорее мазохист. Никогда в нём не обнаруживалось такого качества, и вот, стоило однажды вляпаться в чужой спор с объятиями строптивой дикой кошки, как в характере проступила новая грань.

Они дошли до верха, остановились возле лифта, Мэтт надавил на кнопку. Створки мгновенно поехали в стороны.

— Ну… — Рита сделала перестук каблуками. — Увидимся?

Мэтт шагнул в кабину и развернулся.

— Конечно.

— Тогда пока.

— Пока. Не обижай их, — он указал взглядом в сторону квартиры. — Они вообще-то неплохие люди.

Она закатила глаза. Круто развернулась, шелковый хвост лентой мотнулся в сторону. Это было последним, что Мэтт увидел перед тем, как створки окончательно сомкнулись.

ГЛАВА 23

Магазин одежды на углу Коммершл-стрит и Брашфилд-стрит занимал весь первый этаж в пять окон. Не торговый центр, где можно ходить бесконечно, но и не маленький винтажный магазинчик через дорогу. Капризного мужчину под шестьдесят одеть удастся. Наверное. Из вариантов был еще рынок Спиталфилдс, но Рита забраковала его как продуваемый сквозняками полигон. Еще можно было бы действительно поехать в какой-нибудь торговый центр, но мама захотела прогуляться.

Если мама хочет гулять — мама идет гулять.

Природа будто услышала молитвы троих заточённых в клетке людей. Сегодня на сером небе проступили совсем тонкие, совсем скромные лучи, но этого хватило, чтобы Дивья Шетти настроила миллион планов. Еще один день в четырёх стенах они все просто не выдержали бы, так что эту первую маленькую вылазку вполне можно назвать победой.

Рита подошла к деревянной двери на углу здания и распахнула. Отступила в сторону, освобождая проход.

— Пришли, — протянула она больше самой себе, чем кому-то.

Процессия торжественно проследовала внутрь.

— У-у! — раздался голос мамы. — Как здесь замечательно!

Она, похоже, вознамерилась при муже хвалить всё, что делает или предлагает дочь. За его спиной включать домашнего тирана, зато при нём делать всё, чтобы он не смел выказывать недовольство. Это хорошо или плохо? Рита никак не могла понять. Она дождалась, когда все отойдут от двери, не создавая преграду, и тоже вошла в магазин. Осторожно прикрыла дверь за собой. Мягкая ненавязчивая музыка заполнила пространство.

Дивья перебросила косу с одного плеча на другое и обернулась.

— Ну что, с кого начнём?

Будто у них огромный выбор. Мужской отдел или женский? Налево или направо? Рита повела плечом и расстегнула верхнюю пуговицу пальто.

— Решайте сами, одеть нужно вас, а не меня.

Мэтт отпустил ручки коляски и развернулся вполоборота. Одна светлая бровь чуть выгнулась, взгляд многозначительно прошёл по Рите сверху вниз. Что?

— Тогда поехали в мужской, — мама этот взгляд не заметила. — Ты не против, Виджу? — она склонилась над мужем и заглянула тому в лицо.