Память сделала щелчок и выставила перед глазами картинку: он положил шапку на радиатор, сказал какую-то глупость, и в следующий момент к нему прижалось стройное гибкое тело, а губы накрыли губы…

Пальцы мгновенно сжались в кулаки, Мэтт незаметно вздрогнул. Покосился на водительское кресло: Рита смотрела прямо перед собой, плотно сжав губы. Ничего не заметила. И не заметила бы, влезать в голову пока еще никто не научился. Мэтт рывком натянул шапку и поправил на лбу. Дорога до Хитроу займет примерно час. Чтобы не ловить бесполезные флэшбэки, нужно разговаривать.

— Расскажи об отце, — он потянулся к ремню и перебросил через себя его плоскую ленту.

Рита на мгновение покосилась в его сторону.

— Что ты хочешь знать?

В такой день ребенок должен быть счастлив, не каждый день родители пролетают полмира ради встречи. Но этот конкретный ребенок совсем не лучится счастьем. Вокруг Амриты будто ходит электричество, еще немного и гладкий тёмный хвост распушится. Мэтт поставил локоть на дверь и подпёр голову.

— Начнём хотя бы с имени.

Амрита закусила губу, нахмурилась. Включила поворотник и перестроилась в другой ряд. И только после манёвра выронила:

— Мистер Шетти.

— Это я понял. А дальше?

— Виджай Аравинда Шетти, — пронеслось скороговоркой. — Но для посторонних мистер Шетти или сэр. Так принято.

— Понял.

— Ему шестьдесят один, с креслом он смирился, но характер всё равно дерьмо.

Мэтт непроизвольно фыркнул. Кто бы говорил про характер! Рита снова покосилась на него, но больше никак не отреагировала: всё внимание сосредоточила на дороге. Пальцы слишком сильно вцепились в руль, на лице застыло напряжение ученика в первый день занятия по вождению.

— Мама Дивья, миссис Шетти, мэм… — снова заговорила Рита. Но тут же вдруг замахнулась и ударила по клаксону: по улице рывком полетел сигнал. — Твою мать, куда прёшь! — рявкнула она в тишине салона.

Ого! Там от тротуара отъехал красный седан и, очевидно, перерезал Рите путь.

А она миленькая…

— Прости, — уже тише прозвучал её голос.

На самом деле Мэтт мог бы добавить несколько фраз в адрес красного седана. Водитель заслужил.

— Если хочешь, я сяду за руль, — Мэтт откинулся на спинку кресла.

— Нет, — сухо выронила Рита.

А в какой-то момент показалось, что между ними установилось понимание… Легкие сдавило тисками, Мэтт сжал челюсть и отвернулся к окну. Конечно, нет. Никакого понимания. То, что она так хладнокровно восприняла информацию об аварии, еще не значит, что она позволит ему водить машину… Хотя и этот момент во время разговора в кафе удивил. Когда она дошла до нужной строчки резюме, Мэтт приготовился встать и уйти, но… не пришлось же.

— У меня не отобрали права, — зачем-то заговорил он, глядя на проплывающий за стеклом город. — Ну так… на всякий случай.

Машина затормозила на светофоре. Справа почудилось движение.

— Что? — в голосе Риты просквозило недоумение. — Почему их должны отобрать?

Мэтт обернулся и уставился в карие глаза. Её выразительные брови сдвинулись к переносице. Она правда не поняла? Но что-то, наверное, отразилось на лице самого Мэтта, потому что во взгляде стала появляться осознанность.

— А ч-ч-чёрт, — прошипела Рита.

И снова замолчала. Цвет светофора сменился на зеленый, она нервно дёрнула коробку передач, отвернулась к дороге и вдавила педаль.

— Поверь, последнее о чём, я сегодня думаю, это о твоем разрешении на вождение, — хмуро продолжила она. — Не отобрали? — в сторону Мэтта прилетел короткий взгляд. — Отлично.

«Отлично»? Просто «отлично»? А не «какого хрена тебя не лишили, ты чуть не убил человека!»? Обычно люди реагируют примерно так. Их не волнуют детали. И бизнес-леди Амрита Шетти должна была отреагировать так же.

— Тогда поменяемся? — заговорил Мэтт. — Машина большая, ты можешь не чувствовать габаритов…

— Я справлюсь, не безрукая… — мгновенно перебила Рита, но голос снова перешел в рявканье: — Чёрт, да пошёл ты!

Милашка невообразимая. Мэтт снова попытался оценить обстановку. Перед носом минивена в полосу попытался вклиниться грузовик с эмблемой супермаркета. Будто разъярённая нервная женщина позволила бы ему это. Наивный.

— Прости, — сухо пронеслось по салону. — Ненавижу водить.

Оно и видно. Губы Мэтта дрогнули в ухмылке, и он поспешил отвернуться. Существует риск, что она двинет ему по этим самым губам, если заметит. Несмотря на утверждение, что драться Рита не умеет, хук у неё должен быть шикарным.

— Я просто даже не подумала, что можно посадить за руль тебя, — напряженно проговорила она.

И замолчала. Конечно, как он мог забыть про стальной стержень, проходящий от макушки до идеальных пяток? И почему от этой фразы сразу стало легче дышать? Тиски, всё еще сдавливающие легкие, ослабли, отпустили.

— Ладно… — Мэтт провёл пальцем по нижней губе и развернулся вполоборота. — Просто расслабься и не вгрызайся в руль. Давай на следующем перекрёстке свернём налево, там более спокойная улица.

Она промолчала. Даже не кивнула. Скорее всего мысленно отправила его в ад. Однако прошло несколько секунд, минивен доехал до светофора и стал уходить влево. Перед глазами развернулась узкая пустая улочка, облепленная обшарпанными вывесками магазинов и пабов. Если будет ехать встречная машина, то разминуться может и не удастся. Но так всё равно лучше.

Плечи Амриты тем временем едва заметно опустились, пальцы на руле чуть ослабили хватку. Электричество перестало пронизывать воздух нитями.

— Спасибо, — выронила она.

И в салоне стало тихо. Радио никто не включал, разговора в такой обстановке не вышло. Мэтт откинул голову на подголовник и закрыл глаза. Ехать час в тишине может быть достаточно напряжно…

— А ты, значит, умеешь водить большие машины?

Что? Он открыл глаза и резко повернул голову. Она решила поиздеваться? Сейчас?

— Серьёзно? — вырвался ошарашенный вопрос.

Рита на секунду отвлеклась, карие глаза заглянули в голубые, и она опять быстро отвернулась.

— Чёрт. Прости. Всё время забываю.

Забывает. Она всё время забывает, что едет в одной машине с бывшим парамедиком, у которого на репутации огромное чернильное пятно, связанное с вождением, большими машинами и инвалидами. Более того, она наняла этого парамедика, чтобы он возил её отца-инвалида на большой машине. Её вообще ничего не беспокоит? Женщина-парадокс.

Мэтт повернул голову к окну, бесцельно уставился на мелькающий пейзаж, состоящий из красного кирпича и небольших окон.

— Давай здесь направо, — выронил он.

Минивен послушно начал входить в поворот.

— И улицы ты тоже знаешь хорошо, — почти неслышно пробормотала Рита.

Но Мэтт услышал.

— Тебя это напрягает?

— Да, — выпалила девушка. — То есть нет, — она запнулась, тонкая рука сделала неопределенный жест в воздухе. — Ты командуешь. Это странно.

— Странно, что я не мебель? — вскинул брови Мэтт.

Она снова нахмурилась. Губы «Сливовый нюд» чуть поджались.

— Я этого не говорила.

Действительно.

— Не говорила…

Но могла подумать. Учитывая их прошлые отношения, она вполне могла считать Мэтта мебелью. Кстати, мебель ведь выбрасывают на свалку после того, как попользуются… Он скрестил руки на груди и опять закрыл глаза. До Хитроу осталось минут тридцать. Можно притвориться шкафом на это время.


Они доехали почти в молчании. Несколько раз перебросились какими-то фразами, которые невозможно вспомнить уже спустя пять минут. Нашли пятый терминал («Это нужно ехать в самый конец?»), вполне культурно посоветовались насчёт парковочного места («Здесь же должны быть места для инвалидов?»), и прошли в зал ожиданий. Перебросив тёплую куртку через локоть и спрятав руки в карманы бомбера, Мэтт молча шел рядом с выстукивающими ровный ритм шпильками. Краем глаза видел, как Амрита кутается в высокий воротник, как порозовели от ветра кончики её ушей и пальцы, сжимающие второе женское пальто.

В тот момент Мэтт подавил рыцарский порыв отдать ей свою шапку.

Это её выбор. Ей не нужна помощь.

В зале ожиданий Рита ни разу не села. Мэтт устроился на пластиковом стуле, в то время как она неспешно вышагивала из стороны в сторону, расправив плечи и скрестив руки на груди. Взгляд бесцельно блуждал по залу, и в целом она выглядела вполне расслабленной. Но Мэтт заметил, как её передергивало каждый раз, когда начинало звучать какое-то объявление.

— Может, сядешь? — в какой-то момент спросил он.

Рита круто развернулась в его сторону, губы «Сливовый нюд» растянулись в пластиковой улыбке. Ямочки на щеках не появились.

— Нет. Мне хочется подвигаться, — коротко бросила она и снова начала шагать чётко по стыку плит.

Как это делают дети, когда им скучно: измеряют стопами длину шва тротуарной плитки. Это не движение, а нервы. Чего она боится? Что с родителем могло что-то случиться в полёте? Инвалидам бывает неудобно летать, особенно на такие дальние расстояния, но тем не менее многие летают, если общее состояние здоровья позволяет. Вряд ли её отец решился бы на путешествие, если бы его беспокоило нечто большее, чем обычные проблемы.

А раньше казалось, что она такая напряженная только в присутствии Мэтта. Похоже, это всё-таки стиль жизни. Когда ей пришло сообщение, она конвульсивно запустила руку в карман и выдернула мобильник. Взгляд карих глаз забегал по экрану. Затем Рита вскинула голову и стала вглядываться в снующую туда-сюда толпу.

Очевидно, они уже где-то рядом. Мэтт неспешно поднялся со стула, подошел ближе. Тоже попытался всмотреться в пёстрый поток людей. Взгляд почти мгновенно нашел то, что искал. И Рита тоже нашла. Толпа негласно расступилась перед парой. Впереди шла женщина, одетая в фиолетовые штаны, фиолетовую длинную тунику и кроссовки, странно выделяющиеся из композиции. Тёмные волосы, собранные в строгий узел на затылке, открывали лицо с огромными карими глазами. Уверенная в себе, серьезная, женщина толкала тележку с огромным количеством багажа.