Двадцать седьмое ноября.

Господи. Что за день сегодня?...

Еще утром я просто шла в школу, а сейчас почти полдень, и вся моя жизнь резко изменилась. Это звучит сюрреалистично, но… по дороге в школу утром я попала под машину. Сейчас я лежу в больнице с сотрясением. Все это, конечно, очень испугало меня, но…

Прозвучит как бред.

Сегодня я увидела Ларса. Ларсена! Ларсена Столлингворт!!! Моего любимого ди-джея!!! Он… он должен был присутствовать сегодня в нашем городе по каким-то делам, и… вот, все так случилось… он был рядом. Он пришел на помощь… я видела его здесь, в больнице!!! Я говорила с ним! Он держал меня за руку. Это… это просто невероятно. Это точно реальность, но… я до сих пор не могу поверить своему счастью.

После всего, я люблю его еще сильнее…

Двадцать восьмое ноября

Весь день лежу в палате, такая скукотища. Приходила мама и сказала, что завтра принесет ноутбук. А пока жую апельсины и плюю в потолок. На телефоне интернета нет, да и вообще мисс Ньюби у меня его забрала, сотрясение же. Хорошо хоть, можно что-то писать, а то с ума сойду. Весь день хотелось верить в чудо, что придет Ларс, но, разумеется, этого не произошло. Чувствую себя немного разочарованной, хотя и знала, что так будет…

Двадцать девятое ноября

Ноутбук, разумеется, запретили – у меня же сотрясение, типа отдыхать надо. А еще и на улице этот противный дождь. Ненавижу его. Схожу с ума, ааа, спасите меня кто-нибудь!

Тридцатое ноября

Последний день весны… эх, даже жаль, что пропустила окончание года в школе. У наших сегодня был последний день занятий. Интересно, говорили ли там про меня. Мама приходила и говорила, что еще неделька и меня выпишут. Целая неделя… я же тут умру просто. Мне уже начинает казаться, что Ларсен и не приходил… серость и скукотища…

Первое декабря

Летооо!!! А еще сегодня мне дали телефон на полчаса. Я хотела позвонить маме, но, вдруг… мне позвонил Ларсен!!!


-Привет, Ники.

-Ларсен!!! Как ты узнал?! – слышу я радостные крики на другом конце.

Вполне ожидаемая реакция. Я усмехаюсь.

-Узнать твой номер проблемой не было, проблемой было дозвониться. Скучаешь в больнице?

-Не то слово… да, у меня отняли телефон, - жалобно говорит Ники, и я сразу представляю ее, расстроенную, как ребенка, у которого отняли конфету.

-Не переживай. – я улыбаюсь, хоть и не вижу ее. - Хочешь, я завтра приеду? – неожиданно вырывается у меня.

-Ты? Приедешь?! – восклицает она.

-Да. – спокойно отвечаю я.

-Ох, этого не может быть!!! Ты еще в Новой Зеландии?

-Ну, как видишь.

-Это просто невероятно! А почему?

Я решаю пока что не открывать Ники тайну того, как я оказался рядом и почему я еще здесь, поэтому перевожу разговор в другое русло:

-Ты там не прыгай от радости особо, а то еще в другое отделение направят. – уже смеюсь я.

Ники смеется в телефонную трубку, пропустив мою шутку мимо ушей.

-Я так благодарна тебе за все!!! Ларсен, ты не представляешь!!! Ой… кто-то идет… я сейчас, сейчас… - слышу я, как она отвечает кому-то. – стойте… пока, Л… - она отключается.

Отняли таки.

А я сижу, вертя телефон в руках, и думаю о Ники. Сорвалось же с языка… конечно, в моем положении мне давно надо было исчезнуть из Греймута, подкупив полицию, но… я не знаю. Что-то меня останавливает. Мелани уже улетела назад в Лос-Анджелес, а я остановился в местной гостинице. Полиция еще не вызывала меня на допрос – я оказался единственным подозреваемым, спасибо, дорогая Мелани! Интересно, чем это я так перед ней провинился. Хотя, ясное дело, вешать на себя вину в аварии не хочет никто. И поэтому я здесь - целые дни слоняюсь по городу – все равно меня здесь мало кто знает. Я думаю о Николь… о Ники. В ней что-то есть. Что-то, что я искал всю жизнь. Рози, Марси, Софи, Эшли, Руби, Тони, Одри, Диди, Джули, Мелани… Мелани. Мелани. Черт.

Зачем я пообещал прийти к Ники? Ну, для меня очень радостно то, что кто-то так рад мне, простите за тавтологию, и любит меня. Да, я сказал любит… любит своей, особой, фанатской любовью. Я всегда удивлялся фанаткам. Они видели меня максимум пару раз в жизни, а половина – вообще ни разу, и тем не менее, все они только и мечтают о том, что однажды, они придут на мое выступление – а потом, после, пойдут за моим автографом и сфотографироваться. И что вдруг, как пишут в романах, между нами проскочит искра – и мы долго и счастливо проживем наши оставшиеся жизни в уютном коттедже в Лос-Анджелесе с кучей детей. Они такие, да. Интересно, а Николь? По ней сразу так и не скажешь.

Черт, какого хрена я делаю? Я сижу в дешевом номере гостиницы Греймута, а моя девушка скучает в Калифорнии. Нет, там, конечно, не заскучаешь в прямом смысле, но все равно, это как-то некрасиво получается. Какой же я эгоистичный? Все, сдаюсь полиции и уеду. Заплачу им как-нибудь. Ведь это не моя история – я просто оказался не в том месте и не в то время, и, наверное, никогда не узнал бы Ники, поэтому я завтра скажу ей, что уезжаю. Прямо так, да-да.

Жестоко, но справедливо. Я не хочу тешить никого ложными надеждами и пустыми ожиданиями.

Я жду такси под мелким противным дождем – кончается ли он тут когда-нибудь? – и гляжу на море. Похоже, здесь люди никогда не видят солнечного света – а поэтому Ники и потянулась ко мне. Многие говорили мне, что я своим присутствием озаряю место, как лучик солнца, но я никогда особо над этим не задумывался… а вот то, что многим австралийцам и новозеландцам кажется, что в Америке люди живут интереснее – это факт. Мне и самому казалось раньше, когда я жил с родителями в Брисбене. Эх, далекие времена…

Я снова подумал о Ники… Вспомнил тепло ее руки… ее преданные глаза… весь ее облик – скромный, но пылающий любовью, обожанием и преданностью, - и потряс головой, пытаясь справиться с наваждением. О, а вот и такси.

-В полицейский участок, - говорю я, протягивая водителю купюру и садясь на заднее сиденье.

-Как скажете.

Мы неспеша едем, а Николь все не выходит из моей головы. Я просто перебираю в мыслях все моменты, связанные с ней.

Мы приезжаем, я прохожу в здание, спрашиваю у милой блондинки в форме, куда мне пройти… хех, я бы взял у нее телефончик, - и вот я шагаю по коридору и сталкиваюсь с шефом, судя по его бейджику – шефом Коллинзом. Надеюсь, мне повезло, и дальше идти не придется. Как-то передергивает от той мысли, что приходится побывать в полицейском участке в роли виновного.

-Мистер Столингворт? – спрашивает шеф Коллинз.

-Здравствуйте. Да, сэр, - вежливо отвечаю я. – Я…

Он перебивает:

-А мы вас и искали! Проходите за мной, мистер Столингворт. Вы арестованы.

-Что?...


Где он, где он, где он? Ларс, ты мне нужен… я не хочу верить, что ты был просто сон. Я в очередной раз смотрю на часы. Половина пятого вечера. Дождливо. Одиноко. Хочется плакать.

-Ники, пора пить таблетки, - заходит в палату мисс Ньюби.

Я не отвечаю. Я молчу и гляжу в окно, сидя на подоконнике. Еще сегодня утром я была счастлива так, что сердце чуть ли не выпрыгивало из груди – я буквально считала минуты до нашей с Ларсом встречи, но вот, час, два, четыре… я теряюсь во времени, чувствуя, как с каждой секундой пустота в сердце разрастается все больше и больше, наполняя меня болью до краев.

-Ники! Что случилось? – пугается медсестра.

-Неважно… - говорю я, не поворачиваясь к ней.

-Слезь с подоконника немедленно и ложись! – добродушно, но твердо командует мисс Ньюби.

-Ну… - мне хочется посопротивляться, но сил уже нет. - Ладно… - я подчиняюсь, забираюсь в кровать в одежде, майке и шортах, и натягиваю одеяло до подбородка.

От одиночества и грусти мне холодно. И от щемящей боли в сердце.

-А можете позвонить моей маме? Я хочу, чтобы она сегодня приехала…

-Конечно, Ники, - ласково отвечает мисс Ньюби и подает мне стакан с водой и таблетку.

Я послушно принимаю ее.

-Умница, - говорит она. – Сейчас позвоню…

Меня даже не обижает ее обращение со мной, как с маленьким ребенком. По сути, я такая и есть.

Она выходит, а я лежу и смотрю в потолок. Что случилось? Где Ларсен? Почему он никого не предупредил? Почему он со мной так жестоко? Слезы катятся по щекам. Сказок не бывает. И чудес тоже. Сиди и радуйся, дурочка, что ты видела его, и он не оказался каким-нибудь грубияном или пафосной свиньей, как часто бывает с западными знаменитостями. Или же радуйся тому, что он умело скрыл это от тебя. Ведь, как известно, любой творческий человек, даже если он вообще какой-нибудь модельер, - немножко актер в душе.

А вдруг… вдруг… вдруг с ним что-то случилось? – вдруг пронзает меня мысль. Но она пугает меня еще больше чем вероятность, что ему на меня просто наплевать, и я чувствую, как еще сильнее щемит сердце. Он же обещал! Он бы предупредил… Он не мог меня обмануть… значит произошло нечто ужасное! Господи! Пусть с Ларсеном все окажется хорошо! Я обнимаю подушку, и отворачиваюсь к стене. Как я хочу, чтобы ты был рядом! По моим щекам катятся слезы…

Спустя час приходит мама, но я уже крепко сплю, наплакавшись исподволь…


Второе декабря

Он не пришел!!! Не пришел!!! Ларсен не пришел!!! Я не хочу ничего об этом писать… он не мог не прийти!!! Я не могу поверить, что он обманул меня, но еще страшнее подумать о том, что с ним что-то могло случиться. Ларсен, ты так нужен мне… Мне так плохо…

Третье декабря

Я очень хочу его видеть. Ларса. Мама приходила утром вместе с Алексом, хоть кто-то меня развеселил, правда, ненадолго. В душе я ни на секунду не перестаю беспокоиться и переживать. Я попросила маму позвонить Ларсу – у нее же есть его номер, когда Ларсен звонил. Господи, Господи, хоть бы все было хорошо!!!