— Лиза, а когда это произойдёт?

— Думаю, на послезавтра мы договоримся. Тебя устроит или оттянуть неприятный процесс?

— Нет, нет… — виновато засуетилась та.

— Переодевайся пока, мамочка. А я сгоняю в кабинет отца, позвоню в больницу, договорюсь. Хорошо?

— Да, да.

От двери Лиза обернулась:

— Мам, пожарь твоих блинчиков, вкусно.

— Лиза с чем? — обрадовалась она быть полезной.

— С повидлом, — ляпнула Лиза первое, что пришло на ум.

— Не долго, а то остынут.

— Я скоро.

— Хорошо, доченька моя, — повеселела Таня, спрятавшись за дверку шкафа.

Когда Лиза вылетела из спальни с квадратными глазами, отец, ожидавший в нетерпении под дверью, попятился.

— На тебя посмотришь, испугаешься.

— Ой, не говори, папуля.

— Лиза, что?

— Идём в кабинет, — оглянулась она на дверь спальни. Несмотря на его умоляющий взгляд, не уступила. — Папка, нам нужен совет психолога. Кое-что, я по ходу придумала, но нужно его одобрение, чтоб не наломать дров. Идём к тебе, я всё расскажу. Нет, пойду выпью воды и приду к тебе.

Дубов, в нетерпении меряя шагами кабинет, ждал её прихода и объяснений. Разговор она не начала, пока не опустилась в кресло.

— Не томи, Лиза.

— На «Затоне» рассказывали историю о том, как её беременную насиловал тот «Волк» перед твоими газами. Это правда или сказки?

Он нахмурился и кивнул:

— Правда. Это-то причём тут?

— Ужас. Вот она и зациклилась на этой чудовищной грязи.

— Как она этот случай вспомнила? — насторожился он.

Лиза пожала плечами:

— Ты сказал ей о родах, она вспомнила о насилии.

— И что?

— Считает себя прокаженной, думая, что эту грязь она может перекинуть на тебя. Ты понимаешь?

— Да мне по барабану, — вскочил он.

— Тебе да, а ей нет, — развела руками Лиза.

Дубов, походив по кабинету, встал напротив неё:

— Что ты предлагаешь?

Лиза выложила всё, что ей пришло на ум:

— Отвезти её к гинекологу. Пусть посмотрят. Сымитируют чистку, обработку. Не зря же говорят: клин клином выбивают. Вот!

Он с надеждой, как будто это зависело от Лизоньки, спросил:

— И ты думаешь получится?

Она обрадовано затрясла его руки.

— Папочка, миленький, она согласна и мне, кажется, обрадовалась даже.

Дубов хоть и разволновался, но облегчённо вздохнул при таком известии.

— Но надо, Лиза, одобрение психиатра. Чтоб не получилось хуже.

Дочь подала трубку.

— Звони, пусть он сам с врачами переговорит, так вернее.

— Неужели получится?

— Почему бы и нет, это шанс. Ты занимайся, а я пойду блинчики есть, маму попросила напечь. Я нашла ей дело, чтоб не мешала нашему разговору. Не увлекайся долго и давай присоединяйся. Поторопись, а то мой Илюха уплетёт все, блины его «больное» удовольствие. Она и не почувствует, как он их в рот перекидает.

— Это ты права, постесняется, аппетит его притормозить и будет плакать.

— Или по новой канитель с блинами разводить, — хихикнула она.

— Беги.

— Ты повеселел, я рада, — обняв, чмокнула она его в щёчку.

На кухне работали двое, Татьяна Ивановна пекла, а Илья ел. С повидлом, с маслом, со сметаной не важно лишь бы блины. Увидев вошедшую дочь, она расстроилась.

— Не успела.

— С таким клиентом ты никогда не успеешь, — забрала Лиза блин у скорчившего мину мужа.

— Я сейчас Лизонька…

— Забыла тебя предупредить, чтоб на дух его не пускала к блинам, пока печёшь. Иначе получится, как в анекдоте.

— Ты на что намекаешь? — почесал за ухом муж.

— Вроде ты, как и не ел, а она как бы и не пекла.

— Так я и не наелся.

— Понятно, странно было бы услышать от тебя другое.

— Илюша, надо было сказать, сынок, что ты их любишь, мы б с тобой намешали большую кастрюлю, я и пекла б тебе их. Чем мне ещё-то заниматься-то. — Улыбнулась Татьяна.

— И вы для меня это сделаете? — воспрял духом зять.

Та с радостью заявила:

— Залюбки, пока сам не отвалишься, буду печь.

— Теперь сразу видно, не вооружённым взглядом, у меня появилась тёща.

Дубов пришёл на кухню повеселевший, спешащий поделиться с дочерью новостью и, естественно, ведомый туда запахами жарившихся блинов.

— Ох, пахнет на всю квартиру.

— А как же.

— Девчонки, а на меня есть такая вкуснятинка, — потёр он руки от удовольствия.

— Помечтай, — скривила рожицу дочь.

— Вот те на, — удивился он, не найдя приманивший его запахом продукт на столе, — где ж блины-то?

— В надёжном месте, — засмеялась Лиза.

— Давайте доставайте.

— Не возможно, они у Ильи в пузике уже. Я ж тебе говорила, что так и будет. Илья их все съел.

— Остались от козлика рожки, да ножки, — покатился Дубов смехом.

— Подумаешь, мелочь какая, — улыбнулась Таня, — минуту терпения и все будут при интересе.

— Между прочим, Лиза, ты просила договориться на приём к врачу, — замети он. — Записал тебя, на двенадцать часов, машину я пришлю.

У разволновавшейся Тани выпала из рук лопатка для переворачивания блинов. Она, пряча трясущиеся руки, засуетилась. Все делали усердно вид, давая ей возможность успокоиться, что не замечают этого.

— Спасибо, папуля, я мамочку с собой возьму, мы в детский мир потом заскочим. Тимке кое-что купим. — Подняла выпавшую лопатку Лиза.

— Машина в вашем распоряжении, — разрешил отец, уплетая блины.

— Может сметанки подлить, — наклонилась к нему Таня.

— Лей, такая прелесть, ел бы и ел.

— Ещё один Робин Бобин Барабек. — прыснула Лиза. — Отчего же все мужики так мучное любят.

Утром, дождавшись ухода Ильи, Таня постучала в нетерпении к Лизе.

— Лиза, перед походом к врачу, я должна что-то сделать с собой. — Волновалась она.

— Мамуль, помойся и красивое бельё одень.

— И всё?

— Остальное я приготовлю тебе сама.

— Проверь. Не забудь бы чего?

— Не волнуйся ты так.

— Что-то мне не по себе, а ты Лиза ходила сама-то к такому врачу?

— Да много раз. Это же врач по женским вопросам. Как без такого обойтись.

— Ну ладно.

— Давай я тебе капелек накапаю, — побежала Лиза к шкафчику с лекарствами в ванной.

Опять машина неслась по Москве к знакомой уже обеим больнице. Их ждали предупреждённые врачи. Не разрешив дочери войти в кабинет, постарались успокоить пациентку и Лизу:

— Поверьте, незачем вам, Лизавета Ильинична там с ней толчею создавать. Всё будет в полном порядке. Мы не сами, там психиатр. Заодно и посмотрим её, ведь тысячу лет врач не касался. Роды были кустарные в диких условиях. Сами понимаете, может быть, любая неприятная неожиданность. Ждите в палате. Мы её часа на три там положим после имитированной чистки.

— Я вас поняла. — Смирилась Лиза, сбегав в буфет за соком для матери. «Господи, хоть бы женских проблем с ней не было. Мало настрадалась ещё и такое подвалит. Надо было сразу над этим подумать. Не дошло до курицы».

Ждать так запросто листая журнальчики не получилось. Мерила шагами палату и поругивала себя за то, что разрешила врачам уговорить. Мало ли что…

Её перевезли на каталке, аккуратно переложили на кровать. Привели в чувство. Лиза сразу же со словами о том, как она себя чувствует, подала стакан с соком.

— Пей.

— Вот и всё, Татьяна Ивановна, — заявил доктор на полном серьёзе, прямо глядя в полные страха и ожидания глаза. — Проблем больше нет. Вы здоровы.

— Я выписал вам таблетки, — наклонился к ней второй врач. Дочка сходит в аптеку на первом этаже, купит, а вы будете регулярно принимать. — Протянул он Лизе рецепт.

— Лизавета Ильинична и свечи по одной на ночь в течение недели проследите, чтоб мамочка поставила, для профилактики. Только прошу не нарушать мои рекомендации, — посуровел первый, подмигивая Лизе.

— Хорошо, — согласилась покорно Таня.

— Как вы себя чувствуете сейчас Татьяна Ивановна? — поинтересовался второй перед уходом из палаты.

— Нормально, — мотнула она опять головой.

— Я вас провожу, — вышла вместе с ними Лиза. — Мам, я сейчас.

— Не болейте больше. Но если будут проблемы, милости просим. Дорогу знаете теперь.

Дверь осторожно закрыли. Таня прикрыла глаза и глубоко вздохнула: «Неужели всё».

— Что там? — Вцепилась Лиза в нетерпении во врачей, сразу же только вышли за дверь.

— Не накручивайте вы так себя. Прижгли эрозию небольшую. Полип сняли. Не обезболивали, психологи так решили, для достижения эффекта. Остальное всё в полном порядке. Даже удивительно самим. Приедете ещё через недельку, посмотрю.

— А таблетки не повредят? — потрясла рецептом Лиза.

— Таблетки и свечи для убедительности и профилактика не помешают.

— Учитывая, через что ей довелось пройти. Роды в таких условиях, потом этот дикий случай. Она в более, менее нормальном состоянии. Вы знаете, то, что мне известно об этой истории вызывает страх и дрожь. Иногда мне кажется американские фильмы ужасов наивные сказки в сравнении с нашей действительностью.

Поблагодарив врачей, Лиза вернулась к матери.

— Мамуль, ты как, больно было?

Та поймала руку дочери и поднесла к губам.

— Немного, я потерпела.

— Врачи рассказали, что ты была молодцом. Полежишь немного, и домой поедем. Ты, как не против? Или тут останешься полечиться, на денька три.

Она разволновалась.

— Лиза, ты что, только к Илюше.

Добравшись, домой, Лиза, перебросившись пару словами с мужем и попросив его позвонить Дубову, покормив, напоила мать успокоительными и уложила в кровать: