– Обычно за два-три месяца, – ответил тренер, – но бывает и меньше. Например, если надо защитить титул, а соперник по каким-то причинам отказался – замена, скорее всего, найдется.

– А кто занимается этим боем в России?

– «Гурьков и компания» – российская промоутерская лавочка.

– Мне по телефону что-то про Гурькова сказали, я решила, что это просто фамилия, – вспомнила девушка. – Вроде на переговорах будет.

– Конечно, будет, как без этого.

– А ещё представителей прессы хотят позвать.

– Нет, не надо. Потом узнают, – мотнул головой Игорь.

– Имей в виду – подпишешь соглашение, но не выйдешь в ринг – неустойка будет совершенно зверская, – тревожно напомнила девушка. – Кроме форс-мажора, конечно, но я хочу прописать всё более четко. Например, болезнь типа гриппа – это форс-мажор?

– Выползу… – мрачно произнес Мелихов. – Какой ещё грипп? Cроду не болел гриппом.

– А с местом проведения ты согласен?

– Да не очень… Какой-то развлекательный центр. Что это значит для Москвы, я не слишком хорошо представляю.

– «Аэродром», – хмыкнул Серый. – Нормальное местечко.

– Почему не спорткомплекс? – спросила Ленка.

– Развлекательный центр – один из организаторов боя. Кажется, Гурьковы там акционеры. А потом – сколько там мест? Средний билетик – по три с полтиной. VIP-места – уже за тысячу баксов. Это же шоу будет!

– А я думала – спорт…

– Не путай: профессиональный бокс – в первую очередь шоу. И огромные бабки.

– Да мексиканец хорошо с ними скорифанился! – сказал Белозерцев. – Бой пока не объявлен официально, но все о нём уже знают. На сайтах – реклама висит, мексиканцы проплатили, хоть и без даты. Я и на сайте «Аэродрома» видел. Вот в башке у всех и связалось, небось: шоу в сентябре и Дракон. Гоша прав – что там было на переговорах, кто первый отказался – узнают единицы, а в прессе можно написать что угодно – у нас-то денег на журналюг нет.

– И шоу тогда пройдёт без Игоря? – поинтересовалась Ленка.

– Может, и пройдёт. Но могут и отменить – остальное ведь только «подтанцовка», все ждут Дракона… В любом случае, Мелихова польют грязью. Опровергни потом! Сашка всех не перекричит…

– Какой Сашка?

– Это журналист, друг Игоря, – пояснил Виктор.

– С ребятами этими – «Гурьков и ко» – стоит познакомиться поближе, – задумчиво протянул Серый. – Конкретные пацаны. В смысле – промоутеры уже известные. Предлагали же тебе услуги. Все дела возьмут на себя, менеджера подберут. И ну их тогда, этих фрицев… У тебя ненормальное положение, Гош. Я ещё не слыхал про такое.

– Не хочу пока, – упрямо ответил Мелихов.

– Крючков, например, теперь сам себе промоутер, – заметил Виктор.

– Он свою компанию создал. А у нас что? Кто этим заниматься будет? – фыркнул Серый. – Столько бабок у немцев осталось, обидно…

– А отсудить нельзя? Я тут в интернете посмотрела. Есть профессиональный союз боксёров – вроде защищают интересы спортсмена в конфликтах с менеджерами или промоутерами… – рискнула показать осведомленность Ленка. – Ты входишь в него?

Но Мелихов только махнул рукой:

– Да я сам виноват – любой юрист скажет. В мои личные проблемы никто вникать не будет, а обязательства я нарушил. И расторгнул отношения по своей инициативе.

– Так вот как раз – финансовая сторона договора… Сразу говорю – здесь я ничего не понимаю. Призовой фонд ведь был установлен заранее? Почему же во втором соглашении он указан меньше, чем в первом?

– На новом конкурсе изменилась сумма призовых. Моё положение, видать, учли. Да и телевизионные компании – главные воротилы, сотрудничали прежде с Дитером. Встреча будет в России, опять же – не тот размах, не та реклама, не те каналы. Будрес мог отказаться, но он идет на всё, лишь бы получить мой пояс!

– Да, за копейки придется страдать, – вздохнул Белозерцев, причём, кажется, всерьез.

– Полтора миллиона долларов после уплаты налогов лично Игорю – разве это мало? – удивилась Ленка. – Конечно, сначала было больше, но я и такой порядок цифр представляю с трудом.

– Бой с британцем потянул на пять, – сообщил Мелихов.

– Призовые зависят от того, выиграешь ты или нет?

– Нет, в профессиональном спорте не зависят. Если бой на родине действующего чемпиона, или в нейтральной стране, то ему – то есть мне – семьдесят пять процентов. И двадцать пять – претенденту. Так что веская причина провести матч у меня есть – финансовая.

– Ну, вот ты и проговорился! – хмыкнул Белозерцев. – А то: «Вообще-е, никогда бо-ольше…»

– Но и ради денег не стоит идти на заведомый проигрыш, – веско сказал Виктор. – Уж до конца года заработал бы эти бабки, только шансы сохранить титул были бы выше.

– Нам ждать нельзя, Гоша с Викусей поизносились немного… Одно и то же платье два раза пришлось одеть.

Девушка думала, что Мелихов снова рассердится, но тот только махнул рукой:

– Не в бабках дело. Хотя… и в них тоже.

Ленка задумалась. Она и раньше недоумевала, почему у Игоря плохо с деньгами. В начале ноября он только что победил и хорошо заработал, судя по названной сумме. Да и не первый же у него это бой! Сколько матчей он выигрывал, по несколько – каждый год. Ленка с трудом представляла, на что можно бухнуть подобные суммы, чтобы «поизноситься».

Понятное дело, развод. «Ольга доконала», – как сказал Белозерцев. Морально и материально. Переезд из Германии, два коттеджа – каждый не меньше чем за миллион баксов (Ленка где-то видела цены), автомобили, неустойки промоутерам… Дочь, мать, сестра, Вика, домашние расходы. Да и уровень потребностей совсем иной. Пожалуй, ещё и не хватит. И всё-таки… странно. Неужели у чемпиона такого масштаба совсем не осталось средств? Миллионеры не начинают собирать крохи, даже после развода. А может, Игоря ограбили промоутеры? Но опять же – не до такой же степени. Где накопления? Правда, не каждый способен считать, копить и правильно вкладывать деньги – судя по характеру Мелихова, он просто тратит и не задумывается. Такие случаи тоже известны, сначала – миллионер, потом – нищий.

Неожиданно девушка вспомнила: Серый рассказывал ещё про какой-то внеплановый бой в начале года, который Игорь провел только ради бабок и еле вытянул – видимо, как раз во время развода или уже после него. Но никто сегодня об этом даже не заикнулся.

Ленка вообще перестала что-либо понимать. В апреле предстоял бой с Будресом. Развод – не развод, раз уж всё равно решил заработать – почему нельзя было потерпеть до весны, спокойно подготовиться, зачем надо было проводить эту встречу «на зубах» в январе? Так хотелось уехать? От кого бежал? От бывшей жены? От своей боли и ревности?

– Сереж, а ты про какой-то бой в январе говорил… – вопрос сам сорвался с её губ.

Мелихов бросил на приятеля непонятный взгляд.

– Вот как? А что он ещё тебе говорил?

– Ничего, – испугалась она.

– Позорный был бой, – нехотя признался Игорь, глянув на неё потемневшими глазами. – Многие потом шептались, что мне подсудили. Можно сказать, так оно и было… Какая победа, после двух месяцев бракоразводного процесса…

– Но зачем вообще…

Мелихов вдруг резко переменил тему:

– Что там ещё с договором, Лен?

Она растерянно посмотрела на него, потом взяла документы и перевернула несколько страниц.

– Ну, вот ещё пункт про телевизионную трансляцию в Германии, от которой тебе пойдёт процент, и от продажи билетов тоже. Тут твой процент меньше, чем у Будреса.

– Да, мне платят совсем мизерную сумму плюсом к призовым. Дитеру они заплатили бы гораздо больше. Но… Тут всё справедливо – все мои права остались во Франкфурте. Мексиканцы делят затраты с русскими, эти деньги идут не из призового фонда, а из кармана промоутеров. Гонорары судьям, супервайзеру, аренда… получение санкций на проведения турнира… У меня нет на это средств. Промоутеру при том нужно заплатить и своему боксёру, и его менеджеру, и тренеру… Значит, все рекламные доходы, процент от билетов – по справедливости Будресу. Права на телетрансляцию выкупили в нескольких странах, в том числе в Германии. В России бой покажут только в записи.

– Тут ещё один пункт изменён. Будрес хочет внести положение о матче-реванше в случае своего проигрыша.

– Вот ещё! – нахмурился Мелихов. – Если я побью Будреса – на фиг он мне нужен. А если…

Он не стал повторять, но девушка все поняла без слов.

– Хорошо, не волнуйся. Если нам придется уступить по срокам, этот пункт они должны отдать! – быстро произнесла Ленка.

Но Дракон как будто не слышал, вид у него был удрученный. Виктор в очередной раз демонстративно вздохнул, Белозерцев смотрел в потолок. А Ленке все это очень не нравилось. С трудом вникая в детали спортивной кухни, она поняла, что встречи избежать не удастся. Исходя из реального положения вещей, или по причине «паранойи» Мелихова – но бою, похоже, быть. А раз так, то дело тренера настраивать боксёра на победу, верить в его силы.

Что касается её самой… У неё-то никакого выбора не было. Если Игорю нужен этот бой, то она должна сделать всё, чтобы помочь. Даже если от неё мало что зависит. Ленка вдруг почувствовала такую причастность и к боли, и к надеждам Мелихова, что сердце у неё заколотилось сильнее. Девушка подняла на него глаза.

– Игорь, пытаюсь понять… Раньше Будрес казался тебе по зубам, верно? Сейчас основная проблема в том, что ты плохо готов? Или ты чувствуешь себя в чём-то слабее?

– Тебе кажется, я боюсь? – прищурился Мелихов. – Наслушалась тут?

«Это я уже боюсь… за тебя», – хотелось бы сказать Ленке, но она произнесла вслух:

– Нет. Мне кажется, ты сам не веришь в победу. И пытаюсь понять, почему.

– Он отличный боксёр, – усмехнулся Игорь и посмотрел на неё прямо. – Только я лучше. Я не преувеличиваю. В нормальные времена я сделал бы его нокаутом в третьем раунде. Но нужно моральное состояние, подъём, понимаешь? Иначе бы я от него не бегал.