— Хорошо провела сегодняшний вечер?

Я не повернулась к нему лицом, так как пыталась удержаться на ногах. Каждый раз, когда он находился рядом, моё тело реагировало на него.

— Как ни странно, — резко ответила я, — да, хорошо.

Он издал некое фырканье:

— Рад за тебя.

Он убрал руку с моей спины, и я услышала, как он вернулся назад в угол лифта.

Мне было тяжело назвать точную причину, по которой он заставлял мою кровь бурлить, но в этот момент я была готова высказать ему, какой злой я была из-за собрания совета директоров, и не отступить, как я поступила ранее в баре.

Не позволяй ему очаровывать тебя! Ведь ты здесь не для того, чтобы предаваться воспоминаниям о добрых старых временах.

Я взяла клатч подмышку и сжала кулак. Повернувшись отругать Трента за то, что был таким кретином на собрании, и за то, что не приезжал увидеться со мной на протяжении многих лет, я заметила незначительную трещинку в его, как правило, властвующем поведении. Моё недовольство сменилось виной. Он засунул руки в карманы, как будто удерживал себя на месте. Он явно был расстроен: его пиджак и воротник расстёгнуты, галстук ослаблен.

— Трент? — Моё самообладание быстро улетучилось, а на его месте возникло расположение к нему.

Он взглянул на меня и одарил улыбкой, которая напомнила мне о прежнем Тренте.

— Помнишь, как мы застряли в лифте?

Я кивнула. Конечно, я помнила тот день. Время, которое мы провели в кабинке лифта, сблизило нас так, что невозможно описать словами, но я понимала это в возрасте восьми лет. Трент умел успокоить мои страхи и заставить меня чувствовать себя так, словно всё в мире было в порядке. Он также обладал силой заставить меня ощущать себя в безопасности. Я улыбнулась, и слабый смешок сорвался с моих губ.

— Надеюсь, мы не застрянем снова.

Его отсутствующий взгляд вмиг сменился взглядом, наполненным острым желанием, когда он сделал шаг ко мне. Он сжал челюсти и вдохнул, прежде чем, наконец, вытащить руки из карманов.

— Это бы не была самая ужасная вещь, которая произошла с тобой за сегодняшний день, — произнёс он с мальчишеской ухмылкой. В этой обстановке, в этой улыбке я вспомнила Трента, которого больше не существовало.

— Ты не можешь говорить такие вещи, — взмолилась я до того, как он смог протянуть руку ко мне. — Сейчас всё изменилось.

— Изменилось, потому что ты сходила на свидание с каким-то придурком или потому что ты ненавидишь меня за то, что я сюда вернулся и сделаю всё возможное, чтобы заполучить должность, которую ты желаешь?

Очевидно, наш разговор был формальностью. Если он не собирается поддерживать конец своей «давай ладить» речи, которую толкнул в баре, то я тоже не обираюсь этого делать.

— Серьёзно? Да, кем ты себя возомнил? — Я выскажу ему всё. — Именно поэтому всё изменилось. — Я шагнула к нему, удостоверяясь, что он услышит каждое сказанное мной слово. — Ты не только ворвался ураганом в отель, одержимый урвать моё фамильное наследство, но и имел наглость оскорбить мой вкус в мужчинах. Десять лет, Трент. Тебя не было на протяжении десяти лет.

— Он не тот парень, который тебе нужен, — повторил он своё мнение.

— Послушай, — заявила я, готовясь спорить с ним и сдерживая себя, чтобы не наброситься на него с оскорблениями, — я провела всю свою жизнь в этом отеле, мы оба знаем, что лучшая кандидатура на эту должность — это я, так что твое пребывание здесь лишено всякого смысла.

— Когда-нибудь я уеду, — зловеще ответил он.

Меня мало волновало объяснение его нахождения в отеле.

— Что бы ты не говорил, Трент, делай, что хочешь, я тебя не боюсь. Я не собираюсь так просто отдать тебе отель. Но не смей лезть в мою личную жизнь. Последний раз, когда я чувствовала себя так, словно у меня было что-то настоящее, было восемь месяцев тому назад, и с тех пор я прихожу в себя от той ночи. И в заключение. Сегодня вечером я хорошо провела время с мужчиной. Добрым, внимательным, заботливым мужчиной. И будь я проклята, если позволю тебе вмешаться и попытаться остановить меня обрести то, что, как я думала, я потеряла. Ты можешь думать, что он не тот, кто мне нужен, но существует большая вероятность того, что он — ТОТ. Поэтому, чёрт возьми, не вмешивайся.

Двери лифта открывались довольно медленно. С одним последним взглядом — серьёзными глазами и сжатой челюстью — я ступила на свой этаж и убралась как можно дальше от него.


Глава 12

Ханна

Оказавшись в своём номере, я швырнула золотистый клатч на диван и издала раздражённый вздох. Какая наглость!!! Оказалось, что он научился нескольким приёмам у своего отца касательно того, как выбесить женщину. Ему повезло, что у меня в руке не было напитка, иначе закончилось бы тем, что я бы вылила его ему на голову.

Его мысли о том, что он знал всё обо мне или об этом отеле, просто смешны. Может быть, он и был большой шишкой в бизнесе в Лондоне, но он ничего не знал об этом отеле или о том, как он работал. Я сжала кулаки, сделав глубокий вдох, и выглянула в окно с видом на город, который любила. Линия горизонта Чикаго во всей его возвышенной, мерцающей красе отражалась в озере Мичиган, как будто ожила акварельная картина с изображением полуночи. Ненадолго я успокоилась, но до тех пор, пока не вспомнила всё, что могу потерять. Это был не просто отель, который пытался отобрать у меня Трент. Он был моим домом. Моим домом в городе, который я любила. Единственный город, который я познала. Я много путешествовала с бабушкой и дедушкой, но только в Городе ветров я обрела истинное спокойствие. Я никому не позволю отнять у меня это.

Я ещё покажу ему.

Он хотел сражаться за управление, я уступлю его ему. Я подошла к двери, дабы подняться к нему в пентхаус и просто сообщить ему это. Он думал, что очень хорошо знал меня, но он не видел женщину, которой я стала за десять лет его отсутствия. Я была сильной, умной и уверенной в себе. И меня не обведёт вокруг пальца какой-то задавака.

Целеустремлённо открыв дверь, я обнаружила новое бельмо на глазу, стоящее с поднятой рукой, чтобы постучать.

— Ханна, я…

— Прекрасно, — вскипела я. — Я как раз собиралась подняться к тебе. Есть несколько вещей, которые нам нужно обсудить. Впредь я не хочу…

Он прервал меня, поскольку импульс продолжать дальше, вероятнее всего, подвёл бы меня к краю чёртового обрыва. Он обхватил моё лицо руками, кончиками пальцев касаясь волос, и обрушился поцелуем на мои губы. Меня это ошеломило, но почувствовав чувственную ласку его губ, я поддалась порыву поцеловать его в ответ.

Меня волновали только его прикосновения и поцелуи. Моё тело предавало мой разум, но было настолько хорошо, что я не могла остановиться. Я подняла руки к его затылку и вцепилась в волосы, сжимая их с той же силой, с которой он сжимал меня. Наши языки возбуждающе соприкоснулись. Каждую клеточку моего тела начало покалывать, когда он затянул нас в номер и захлопнул дверь.

— Трент, я… — попыталась я возразить, когда он развернул нас так, что моё тело оказалось прижатым к двери, которую он только что закрыл.

— Тс-с… — Его пальцы проложили путь вверх по моей шее и остановились на щеке. От выражения непреодолимого вожделения на его лице у меня внутри всё затрепетало. — Мы сможем поссориться позже. А сейчас позволь мне просто поцеловать тебя.

И я позволила.

Мои коленки начали подгибаться, но он рукой обхватил меня за талию и прижал к себе. Наш поцелуй быстро перерос в нечто большее, и я была не в состоянии остановить его. Впрочем, я и не хотела. Он разорвал наш поцелуй, опустив губы к моей шее. Я наклонила голову, предоставляя ему доступ к тому, чего он желал. Еле уловимый стон сорвался с моих уст. Он покусывал и целовал, продвигаясь вверх, а затем остановился прямо за моим ушком.

— Помнишь, что я сказал тебе тогда в лифте? — прошептал он, водя губами за моим ушком, чтобы отыскать и остановиться там, где, как я теперь знала, было одно из самых чувствительных местечек моего тела.

«Ты моя, Ханна».

— Да, — задыхаясь произнесла я, так как он завёл мне руки за голову. Как я могла забыть? Сжав одной рукой мои запястья, он вытянул моё тело, питая удовольствие в отличие от меня, испытывающую боль. Он снова вернулся своими губами к моим, как будто собирался овладеть мной тут же. Оставляя меня с чувством, словно все эти годы он помнил форму моих губ. Он медленно отстранился, превратив наш поцелуй в лёгкое соприкосновение губ.

— Хорошо, — сказал он, возвращаясь снова к моим губам. Его руки опустились к моим бёдрам и, не торопясь, скользнули вверх под платье. У своих губ я почувствовала его улыбку, когда он обнаружил, что под тонкой облегающей тканью на мне не было белья. — Сейчас я точно не смогу сдерживать себя, Ханна Джейн, — предупредил он.

— Хорошо, — ответила я с тем же пылом, что и он до этого.

— К тому времени, когда я закончу трахать тебя, «хорошо» не сойдёт ни в какое сравнение с тем, что я собираюсь сделать, — пообещал он.

Дразнясь, он умело провёл пальцами по моему сокровенному месту: от жара моей влажной киски к клитору. Когда он повторил движение, я в поиске опоры ухватилась за его плечи. Когда я думала, что больше не выдержу, он скользнул в меня двумя пальцами. Я молила его продолжать. Я была так близка к тому, чтобы потерять голову. Мне нужно было, чтобы он не останавливался, и он знал это. Открыв глаза, чтобы посмотреть на него, в его глазах я заметила власть. Только от этого я чуть не достигла оргазма. Он был решителен и уверен в том, что делал.