Мэри Бэлоу - Ночь для любви

Ее убили.

— Л-и-л-и! Л-И-Л-И!

Он действовал как настоящий офицер: обнажив шпагу и приказав солдатам следовать за ним, он бросился к месту сражения, туда, где была его Лили.

Тем временем лейтенант Харрис вместе со своими солдатами бросился в погоню за французами и быстро разметал их. За эти несколько минут Невиль уже достиг того места, где лежала Лили. Ее грудь была обагрена кровью. Крови было гораздо больше, чем вчера у ее отца.

Она была мертва.

Забыв о своих обязанностях, он бросился на колени рядом с ней и протянул к ней руки:

— Лили. Моя любимая. Жизнь моя. Короткая моя жизнь.

Всего на одну ночь.

Только одна ночь любви.

Лили!

Он не почувствовал боли, когда пуля ударила его в голову. Белый свет померк для него, и, теряя сознание, он упал на тело Лили.

Они не проследовали по подъездной дороге, как ожидала Лили. Пройдя через ворота, они свернули и пошли по лесистой тропе. Невиль не проронил ни слова и не смотрел на нее. Он крепко сжимал ее руку, и ей было больно. Лили приходилось почти бежать, чтобы успевать за ним.

Она видела, что Невиль ошеломлен и не совсем понимает, куда идет и с кем. Она даже не пыталась нарушить тишину.

Говоря по правде, Лили была в не меньшем шоке. Он чуть не женился. Он думал, что она умерла. Она это знала от капитана Харриса. Но это было меньше двух лет назад. И вот он снова решил жениться, а ведь прошло так мало времени.

Лили мельком видела его невесту, когда в панике ворвалась в церковь. Она была высокой, элегантной и очень красивой в платье из белого атласа и кружев. Его невеста. Та, которая принадлежала его миру. Та, которую он, возможно, любил.

А затем Лили, миновав невесту, вбежала в церковь. Как и накануне вечером, она словно вступила в новый мир, но на этот раз все было гораздо хуже. Церковь была наполнена разодетыми богатыми леди и джентльменами, и они все смотрели на нее. Она чувствовала на себе их взгляды, хотя сама смотрела на одного-единственного мужчину, стоявшего у алтаря и похожего на сказочного принца.

Он был одет во что-то бледно-голубое, серебряное и белое. Лили едва узнала его, хотя рост, ширина плеч, сила, мускулы были теми же самыми. Но этот мужчина был графом Килбурном, потомственным английским аристократом. Мужчина же, которого она помнила, был майором лордом Ньюбери, суровым офицером Девяносто пятого стрелкового полка.

Он был ее мужем.

Майор Ньюбери, как она помнила — Невиль, как он просил его называть, — всегда небрежно относился к своей внешности, но был бесконечно привлекателен в зелено-черной полковой форме, даже если та бывала покрыта пылью и пятнами грязи. Сегодня он был безукоризненно элегантен.

И он был готов жениться на красивой женщине, принадлежащей к его миру.

Он думал, что Лили умерла. Он забыл ее. Он никогда не рассказывал о ней, это было видно по реакции людей в церкви. Вероятно, ему было стыдно о ней рассказывать. Или она для него так мало значила, что он не считал нужным делать это. Их брак был заключен в спешке, так как он считал себя обязанным ее отцу. Он расценивал его как небольшое приключение, о котором и говорить-то не стоит.

Сегодня у него был день свадьбы, а она ворвалась и все испортила.

— Лили! — внезапно он еще крепче сжал ее руку. — Это действительно ты? Ты действительно жива? — Он смотрел вперед, не сбавляя шага.

— Да. — Она вовремя замолчала, чтобы не начать извиняться. Для него было бы гораздо лучше, если бы она умерла. Его нельзя было назвать недобрым человеком, скорее наоборот, но все же...

— Ты была мертвой, — сказал он, и она вдруг осознала, что они идут по заросшей папоротником тропе, направляясь к пляжу, где она провела ночь. — Я видел тебя умершей, Лили. Я видел, как пуля пронзила сердце. И Харрис докладывал мне, что тебя убили. Убили вместе с еще одиннадцатью солдатами.

— Пуля миновала сердце, — ответила она. — Я выжила.

Невиль остановился, когда они дошли до водопада. Он, пенясь и сверкая в лучах солнца, срывался со скалы и образовывал озеро, вода из которого струилась к морю. На берегу озера стоял маленький коттедж под соломенной крышей, Лили видела его вчера. К его двери вела узкая тропа, но он выглядел необитаемым.

Однако Невиль повернул в другую сторону и зашагал к пляжу, таща ее за собой. Лили, которой стало жарко от быстрой ходьбы, свободной рукой развязала ленточки, поддерживающие ее шляпку, и та упала на песок, позади нее. Ночью она растеряла почти все свои шпильки. Оставшихся было недостаточно, чтобы поддерживать ее неуправляемые локоны, и они рассыпались по плечам и спине. Встряхнув головой, она убрала их с лица, и легкий ветерок подхватил ее волосы.

— Лили. — Невиль впервые посмотрел на нее с тех пор, как они покинули церковь. — Лили. Лили.

Миновав полосу твердого песка, они прошли по пляжу и остановились у кромки воды. «Как было бы хорошо, если бы нас разделял океан», — подумала Лили. Если бы только она осталась в Португалии. Это было бы гораздо лучше для них обоих.

Он бы женился на другой женщине.

А она бы не узнала, что он так скоро забыл ее, что она так мало для него значила.

— Ты жива. — Он наконец отпустил ее руку и, повернувшись, жадным взглядом заглянул ей в лицо, потом нерешительно дотронулся до ее щеки. — Лили. О моя дорогая, ты жива!

— Да.

Она достигла наконец цели своего путешествия. Или, возможно, это было только началом чего-то другого. Перед ней стоял граф Килбурн во всем своем великолепии.

Невиль внезапно осознал, что он стоит на пляже у самой кромки воды. Он не имел ни малейшего представления, почему из всех мест выбрал именно это. Может, потому, что очень скоро его дом будет опять полон гостей. А это было место, куда он приходил, чтобы побыть одному. Подумать.

Но сейчас он был не один. С ним была Лили. Он держал ее руку, теплую и живую. Лили была маленькая, худенькая и очень хорошенькая; ее длинные волосы трепал ветер.

Она была... О Господи, она была Лили.

— Лили, — произнес он, глядя на море, но не видя ни его воды, ни его бесконечности, — что произошло?

Из ущелья его вынесли без сознания. В госпитале лейтенант Харрис сказал ему, что Лили и еще одиннадцать человек, включая капеллана, погибли. Отряду пришлось бежать, унося с собой раненых. Они были вынуждены оставить погибших и все вещи вернувшимся французам для разграбления и предания тел земле.

Полтора года со дня этого события Невиля терзало чувство вины. Он не сумел защитить своих людей. Он не уберег сержанта Дойла. Он не уберег Лили — свою жену.

— Они забрали меня в Сьюдад-Родриго, — ответила Лили, — и военный врач вытащил пулю. Она была всего на волосок от моего сердца. Именно так он выразился. Он говорил по-английски. Многие из них говорили. Они были добры ко мне.

— Так ли это? — Он повернулся к ней и внимательно посмотрел на нее. — Они нашли твои бумаги, Лили? Они хорошо к тебе относились? С уважением?

— О да, — ответила она, глядя ему в лицо.

Невиль вспомнил эти большие невинные глаза, голубые, как летнее небо. Они совсем не изменились.

— Они были добры. Они называли меня «миледи». — Она слегка улыбнулась.

Невиль почувствовал слабость в коленях. Сейчас бы он уже был женат и возвращался к завтраку вместе с Лорен, своей женой. А вместо этого он в свадебном наряде стоит здесь на пляже вместе... со своей женой. Он почувствовал, что у него голова идет кругом.

— Они держали тебя в плену и относились хорошо? — спросил он. — Когда и где они освободили тебя, Лили? Почему меня не информировали об этом? Или ты бежала, Лили?

— Вскоре после того как мы покинули крепость, французов атаковали испанские партизаны. Меня снова взяли в плен.

Невиль почувствовал облегчение и даже улыбнулся.

— Значит, ты была в безопасности. Партизаны наши союзники. Они сопроводили тебя обратно в полк? Но ведь это было так давно. Почему никто не сообщил мне, Лили?

Он заметил, что она отвернулась и стала смотреть на пляж. Ветер трепал ее волосы, закрывая лицо.

— Они знали, что я англичанка, — неохотно ответила она, — но не хотели верить, что я пленница. Меня не держали в тюрьме, поэтому они сомневались, что я жена офицера. Я была плохо одета. Они считали, что я была у французов... наложницей.

Невиль почувствовал, как сердце перевернулось в груди. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова не шли с языка.

— Но твои бумаги, Лили...

— Французы забрали их у меня и не вернули, — ответила она.

Невиль закрыл глаза. Испанские партизаны были известны своей жестокостью по отношению к тем французам, которые попадали к ним в плен. Как же они должны были относиться к их наложнице, пусть даже она была англичанкой? Как Лили удалось избежать ужасных пыток?

Ясно как.

Он набрал в легкие побольше воздуха.

— Ты была с ними... долгое время? — спросил он. — Лили, они...

Неужели все самые худшие опасения Дойла свершились? А его собственные? Ему не было нужды слышать ее ответ, настолько он был очевидным. Другого ответа и быть не могло.

— Да, — тихо ответила она.

Повисла тяжелая тишина. Где-то рядом прокричала чайка, и этот звук был полон скорби.

— Спустя долгое время — семь месяцев — к нам на несколько дней приехал английский агент и убедил их отпустить меня. Меня отвезли в Лиссабон. Никто так и не хотел поверить моему рассказу, пока в Лиссабоне случайно не оказался капитан Харрис, приехавший туда по делам бизнеса. Они с миссис Харрис возвращались в Лондон и взяли меня с собой. Капитан хотел написать вам, но я не стала ждать. Я решила ехать. Мне нужно было самой сказать вам, что я осталась жива. Вчера вечером я попыталась проникнуть в дом, но меня приняли за попрошайку и хотели подать шесть пенсов. Я сожалею о том, что случилось сегодня утром. Теперь, когда вы все знаете, я не задержусь здесь. Если вы... оплатите мне карету, я уеду в другое место. Мне кажется, что после всего, что произошло, нашему браку пришел конец. Если у вас есть деньги и влияние, то все обойдется. Теперь вы можете осуществить свои намерения.