— Да, где она? — с несвойственным ей раздражением спросила мать. — Полагаю, что не в доме. Здесь нет ни одной свободной комнаты.

— Здесь есть свободная комната, мама, — подавляя раздражение, ответил Невиль. — Она там, где ей и полагается быть: в комнате графини. Я оставил ее там, чтобы она поела, приняла ванну и выспалась. Я распорядился, чтобы ее не беспокоили, пока я сам не приду за ней.

Мать закрыла глаза и прижала к губам кружевной платочек. Комната графини, когда-то ее собственная, входила в анфиладу комнат, включавшую и спальню графа, которая теперь принадлежала Невилю. Он почти физически ощущал, как мать охватывает ужас от одной мысли, что Лили находится там.

— Ты хорошо придумал, заставив ее отдохнуть, — сказала Элизабет. — Я с нетерпением жду, когда смогу познакомиться с ней, Невиль.

В этом была вся Элизабет, всегда готовая понять и оценить ситуацию.

— Спасибо, — поблагодарил Невиль.

— Ты приведешь ее к нам на чай, Невиль, — сказала мать, снова взяв себя в руки. — Нет смысла прятать ее, не так ли? Я встречу ее вместе с остальными членами семьи. Мы отнесемся к ней со всем уважением, как и подобает относиться к твоей жене. В этом ты можешь не сомневаться.

— Другого я от вас и не ожидал, мама, — ответил Невиль с легким поклоном. — А сейчас извините меня: я должен повидаться с Лорен.

— Тебе повезет, если она не запустит чем-нибудь тяжелым тебе в голову, Невиль, — предупредила его Элизабет.

— И тем не менее, — последовал ответ.

Спустя пару минут Невиль вышел из дома и направился к вдовьему домику, расположенному недалеко от ворот в парке и окруженному деревьями. Он уже прошел большую часть пути, когда внезапно осознал, что так и не снял наряд жениха. Но он решил не возвращаться, так как опасался, что мужество покинет его и он уже не решится на этот шаг.

Сейчас перед ним стояла самая трудная задача в его жизни.

Невиль увидел Лорен около дома. Она сидела на привязанных к деревьям качелях и, отталкиваясь одной ногой от земли, лениво раскачивалась. Невидящим взглядом она смотрела в землю. Рядом с качелями на земле сидела Гвендолайн. Обе все еще были одеты в пышные свадебные наряды.

Невилю захотелось провалиться сквозь землю, когда сестра посмотрела на него. Они обе были ему очень дороги, а он так поступил с ними. Здесь не найдешь никаких слов утешения, и самое правильное рассказать все без утайки.

При виде брата Гвендолайн вскочила с земли и уставилась на него.

— Я ненавижу тебя, Невиль! — закричала она. — Если ты пришел сюда, чтобы сделать ее еще более несчастной, то убирайся немедленно! Что ты можешь объяснить? Что ты имел в виду, сказав, что эта ужасная женщина твоя жена? — Гвен, кипя от негодования, разразилась бурным потоком слез и отвернулась от него.

Лорен перестала раскачиваться, но все еще не смотрела на него.

— Лорен! — позвал Невиль. — Лорен, моя дорогая!

Он так еще и не придумал, что скажет ей.

Она заговорила первая, и ее голос был лишен всяких эмоций.

— Все нормально, — сказала она. — Все абсолютно нормально. Прекрасный предлог для того, чтобы наша свадьба не состоялась, не так ли? Мы выросли вместе, любили друг друга, и наша свадьба была запланирована, потому что так хотели дядя и дедушка. Уезжая, ты сказал, чтобы я не ждала тебя. Ты поступил честно и справедливо по отношению ко мне. Мы не были помолвлены, и ты не давал мне никаких обещаний. Ты имел полное право жениться на ней, и я тебя ни в чем не обвиняю.

Невиль был потрясен. Он бы предпочел, чтобы она набросилась на него и попыталась выцарапать ему глаза.

— Лорен, — сказал он, — позволь мне все объяснить.

— Нечего объяснять, — сердито заметила Гвендолайн, смахивая слезы. — Она тебе жена или не жена, Невиль? Только это имеет значение. Ты бы не стал лгать в церкви, где все тебя слышали. Она твоя жена?

— Да, — ответил Невиль.

— Я ненавижу ее! — закричала Гвендолайн. — Жалкое, безобразное ничтожество.

Но Лорен не разделяла ее мнения:

— Но мы же совсем не знаем ее, Гвен. Да, Невиль, расскажи нам о ней. Если я сумею тебя понять, то приму все как должное. Все будет хорошо.

Конечно, Лорен была в шоке, но старалась не подавать виду. Она пыталась убедить себя, что случившееся было не катастрофой, а просто неприятным обстоятельством, которое можно принять, если понять его причины.

Это было так типично для Лорен — искать всему логическое объяснение, а не полагаться на одни только эмоции, даже в тех случаях, когда логика отсутствовала. Она всегда была такой, лучшей из их троицы, человеком, думающим о последствиях, старающимся не расстраивать взрослых. Во многом это объяснялось историей ее жизни. Она приехала в Ньюбери-Эбби в возрасте трех лет, когда ее мать, вдовствующая виконтесса Вайтлиф, вышла замуж за младшего брата покойного графа. Лорен оставалась в поместье, пока новобрачные совершали свадебное путешествие, из которого они так и не вернулись. На протяжении ряда лет от них приходили письма и посылки из разных частей света, а затем наступило полное молчание. Не было получено и сообщения об их смерти.

Родственники со стороны отца не делали попыток вернуть Лорен обратно. Когда она в день своего восемнадцатилетия послала им письмо, то секретарь виконта прислал краткий ответ, в котором сообщал, что ее родственники не имеют желания возобновлять с ней знакомство. Лорен, как полагал Невиль, никогда не верила в свою привлекательность. И ее поведение в сложившихся обстоятельствах еще раз убедило его, что она о себе весьма невысокого мнения.

— А я ничего не хочу понимать, — сердито заявила Гвендолайн. — Как ты можешь сидеть здесь, Лорен, изображая всепрощение и разговаривая с ним так спокойно? Тебе бы следовало выцарапать ему глаза. — Она снова начала рыдать.

— Невиль, мне надо все понять, — сказала Лорен. — Расскажи мне... расскажи мне о Лили.

— Лили! — презрительно воскликнула Гвендолайн. — Я ненавижу это имя! Оно отвратительно!

— Она была дочерью сержанта, — начал объяснять Невиль. — Выросла в полку, жила в нем, перемещалась вместе с ним, выполняла свою долю работы и была другом каждому. Даже самые грубые мужчины и женщины, любили ее. Она была личностью. В ней было что-то похожее на мечту, на сказку. Мне не хватает слов, чтобы описать это. Грубые и грязные стороны жизни, которая ее окружала, казалось, не затрагивали ее. Ей было восемнадцать, когда я... когда я женился на ней. — Невиль вкратце описал обстоятельства, которые явились причиной этого брака.

— И ты любил ее, — добавила Лорен, когда он закончил.

Ради душевного покоя Лорен Невилю хотелось бы отрицать этот факт, но он промолчал.

— Этому нет оправдания, — сказала Гвендолайн. — Ты не был восемнадцатилетним мальчиком, Невиль. Ты был мужчиной. Тебе надо было бы быть умнее. Тебе стоило бы подумать о долге перед семьей и твоем положении в обществе, прежде чем жениться на дочери сержанта по такой несерьезной причине. Брак заключается на всю жизнь.

— Мне придется научиться тоже любить ее, — сказала Лорен, не обращая внимания на слова Гвендолайн. — Я уверена, что это возможно. Если ты полюбил ее, Невиль, то и я... — Окончание ее слов унес ветер, так как она, оттолкнувшись ногой от земли, снова привела качели в движение.

Невилю хотелось подойти к качелям, крепко взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть. Но он вспомнил, какой шок испытал сам всего несколько часов назад, как он абсолютно механически вышел из церкви и прошагал весь путь до самой кромки воды. Невиль не мог позволить себе и другим способом вывести ее из состояния, в котором она пребывала: подойти к ней, снять с качелей и успокоить в объятиях.

— Лорен, дорогая моя, — сказал он, — я искренне сожалею. Мне хотелось бы найти слова, которые бы утешили тебя, чтобы ты не чувствовала себя такой... покинутой. Я мог бы повторить тебе все те слова, которые говорил раньше, но они не успокоят тебя, а меня поставят в глупое положение. Ты должна знать одно: моя семья тебя любит, она такая же твоя, как моя или Гвен. — Пустые, ничего не объясняющие слова. Еще никогда в жизни Невиль не чувствовал себя таким беспомощным.

— Но ничего уже не будет, как прежде! — воскликнула Гвендолайн. — Когда скончался Вернон и, став вдовой, я вернулась домой, где потом умер папа, я решила, что наступил конец света. Но приехал ты, и мы трое стали единым целым. Я думала, что ты женишься на Лорен и... Но сейчас всему конец. Все разлетелось вдребезги, и ничего нельзя изменить.

Невиль провел рукой по волосам. Лорен продолжала тихо качаться.

Гвендолайн вышла замуж по любви, когда Невиль находился на Пиренеях. Брак был коротким, чуть более двух лет, но полным трагических событий. Сначала Гвен упала с лошади, что стало причиной выкидыша и оставшейся хромоты; затем, годом позже, виконт Мюр, с которым Невиль так никогда и не встретился, погиб при жутких обстоятельствах: его придавило древком сломавшегося знамени, упавшего с балкона его собственного дома. Гвен предпочла вернуться в лоно семьи, а не оставаться в доме своего мужа.

— Как же я презираю себя за свой эгоизм, — сказала Гвендолайн, когда никто не отреагировал на ее слова. — Я думаю о собственном несчастье, которое не идет ни в какое сравнение с несчастьем бедной Лорен. До чего же я жестока. — Подобрав юбки, она направилась к дому, не замечая протянутой к ней руки Невиля.

— Бедная Гвен, — сказала Лорен. — Ей так хочется вернуться в то время, когда она приехала сюда после смерти мужа. Ей так хочется жить той жизнью, когда мы все трое были детьми и когда ей казалось, что все ее мечты сбудутся. Но мы никогда не сможем вернуться в прошлое. Мы даже не можем вернуть вчерашний день или сегодняшнее утро. Теперь с нами Лили.

— Да.

— Я тоже веду себя как последняя эгоистка. Я ушла с головой в собственные разочарования. Но ты должен быть счастлив, Невиль, хотя по своей доброте и пришел сюда, чтобы успокоить меня. Лили жива, и она приехала к тебе. Как это чудесно для тебя!