— Это премия от компании к восьмому марта. И наша внутренняя премия в честь юбилея фирмы, — Рома все объяснил.

— Лера, я иду сегодня по магазинам, ты со мной? — спрашиваю свою мышь, через весь кабинет. Ника Ната держат ухо в остро. Вот и хорошо, что я при всех спросила, точно со мной поедет. Им назло.

— Да, конечно, как и собирались, — на самом деле ни куда мы не собирались.

— А потом в салон красоты, — я разошлась.

— Да, ты делаешь себе короткое каре, а я крашусь в светлый, всё как договаривались!

— Вот нифига себе вы разошлись. Ну завтра мы вас ждём в новой версии, — говорит Дима.

На парковке я кусала свои локти. Я не хочу каре. Я всю свою жизнь проходила с длинными волосами. Они были короткие только до трёх лет. А потом стабильно до лопаток.

— Лера, какое нахер каре?

— Насть, мы же меняемся, к лучшему. Все перемены к лучшему. Я тоже красится не хочу. Но надо.

— Кому надо?

— Нам надо. Весна пришла. Завтра праздник, четыре выходных, премия большая. Я в магазин не хотела, думала лучше двойную сумму за мотик отдам в банк, а потом прикинула и решила, что не зря ты меня на шоппинг берешь и в салон красоты. Все перемены к лучшему. Поверь. Поехали. А волосы отрастут. Это ж всего лишь волосы, — чего мою мышь так понесло? Она как-то очень убедительно меня к смене имиджа подвела. Как пить дать гипноз.

Мы прошлись быстро по торговому центру, где я накупила себе кучу кофточек и пару комплектов белья, а Лера взяла себе три платья и туфли. У нее очень красивая фигура. Высокая и стройная, а ходила вечно в каких-то немыслимых юбках в пол, что не было ничего видно, но мы это исправили. Не без помощи продавца консультанта из моей мыши вытянули наружу красавицу.

В салоне красоты мне стало плохо, когда мастер отрезала мне хвост. Мой хвостик. С масками и ламинированием.

Удлиненное каре. Мои глаза огромные. Неужели так прическа может менять лицо? Я какая-то очень уж красивая. И скромная. Это главная черта.

Леру я не дождусь. Она отправила меня домой со словами, что пробудет здесь ещё не меньше часа и обещала завтра удивить.

У БА шок.

— Нууу БА, говори, как есть. Какая уже разница, — жду приговор.

— Мне нравится, однозначно. Ты теперь на куклу германскую похожа.

— Именно на германскую? — уточняю.

— На нее самую.

Мы посмеялись, БА десяток раз похвалила смену имиджа, и я пошла спать. А Лера была права. Перемены к лучшему. Я сегодня не звонила Диме и моей голове стало гораздо легче.

Сегодня я прямо с работы еду в аэропорт. Поэтому как ни крути, а с собой пришлось брать дорожную сумочку. Которая, может разойтись по швам в любой момент. Я хоть и старалась взять все самое необходимое, но нет. Вещей все равно много, потому что на четыре дня. Хоть я и могу погонять Машины вещи, но мне мои личные все равно нужны, а они какие-то огромные, сидя на сумке, чтоб закрыть молнию, думаю я.

Уф. Я красотка. Поправила прическу, джинсы, макияж прощаюсь с БА.

— БА ну ты помнишь, что пока меня нет, на кухне не курить, люстру не бить, ковер не выбрасывать! — шучу, тянусь к ней, чтоб обнять.

— Помню, помню, и чайный сервиз из шкафа не трогать! Прилетишь сразу мне позвони! Я эти самолёты не люблю! Поезда ходят каждый день! Чего тебе сдался этот самолёт! — ой, старая песня БА. Она целует меня в щеку, и я бегу в такси, которое уже стоит десять минут под окнами.

Рома и Дима уже на работе. А я хотела прошмыгнуть с сумкой незаметно. Ах. Печалька.


— Настя, тебя из дома выгнали, — один из них уже заметил мою сумку.

— Нет, я с работы сразу в Питер улетаю, — ставлю ее около стола и снимаю перчатки.

— К мужу, понятно, — говорит Дима и лукаво улыбается.

— Да, — моя улыбка выходит неестественно ужасная, я почти скалюсь. Зачем я вру? Мы скоро будем официально разведены!

— Так, а где новая прическа? — Рома тянется к моей шапке.

— Спокойно! Сейчас все будет! — я лёгким движением руки, снимаю свою шапочку и как в рекламе трясу эффектно головой, ребята присвистнули и сказали, что мне очень идёт, и я совсем другая.

Здорово. Мужики не кикиморы, врать не будут, поэтому моя внутренняя богиня пляшет от гордости за свою внешность.

Ника Ната оценили мои перемены, сказав, что это очень привлекательно. Они хоть девочки и не плохие, но уж очень стервозные. А где же Лера?

А Лера притерлась прям на съезде к офису машинами с ещё одним сотрудником из другого отдела, и они ждут ГАИ. Бывает.

Мы уж и забыли про нее, погрузились в работу, как дверь нашего кабинета открылась и вошла она. Я ручку уронила, Дима перестал печатать, кикиморы вообще не поняли кто это, а Рома опрокинул свою кружку, которая, разбившись в дребезги вернула нас к жизни.

— Это так вы вчера немного имидж сменили? — первым нарушил тишину Дима.

Да. Перед нами стояла не мышь. Из старой тихони, Лера превратилась в великолепную блондинку, с прекрасными чертами лица, сегодня она сняла свои ужасные очки и видно одела линзы, ее глаза голубые, яркие, красивые, светятся на весь кабинет, длинные светлые локоны, сама стройная и очень высокая на этих каблуках в этом просто восхитительном, вызывающем, платье.

— Вы меня извините за опоздание. Я не специально, — блин, а говорит как мышь. Ей можно в таком виде, дверь с ноги открывать.

— Ну, ты вообще, красотка! — я иду к ней и обнимаю.

— А ты!? Смотри, как тебе идет короткая стрижка! Я же говорила, перемены к лучшему, — она говорит это очень тихо, что слышу только я.

Сегодня волшебный день. Мы так и не смогли поработать. Сначала всех женщин нашей огромной компании поздравило все руководство, потом нас стали поздравлять мужчины из соседних отделов, когда нам дарили цветы и целовали руки и щеки Рома бубнил:

— Ой ну не надо думать, что это все на полном серьёзе! Это же подлизы! Сегодня цветы несут, а завтра будут отсрочки по договорам просить.

А мы всей нашей девчачьей компанией просто купались в мужском внимании, в цветах и конфетах.

Дошло дело и до наших мальчиков. Они приготовили нам цветы, какие-то подарочки (просили открыть дома) и повели нас в ресторан на обед.

Ох Рома, Рома, ну и бабник. Он сел рядом с Лерой, ухаживал только за Лерой, говорил только с Лерой, в то время как бедному Диме пришлось обслуживать меня и кикимор. День пролетел не заметно.

Все подаренный цветы я отдала Лере, потому что оставлять на четыре дня их в кабинете кощунство, а везти с собой бессмысленно.

Мы всем отделом как обычно вышли с работы, я пошла к своему уже ожидавшему такси, и успела заприметить, как Рома вместо своего автомобиля пошел помогать Лере загрузить все ее подарки и потом долго стоял около ее машины оперевшись о дверь.

Но это не мое дело, кто с кем крутит. У Леры есть своя голова, у Димы своя. А я еду в аэропорт и сегодня мой волшебный день набирает обороты!

Илья встретил меня в аэропорту с большим букетом цветов. Что было крайне приятно. Весь полет Игорь, по совместительству Вини-пушка развлекал нас анекдотами. В то время как наши соседи слегка хихикали, я умирала со смеху.

— Все Настя, хватит ржать, давай свою сумку и поехали, нам репетировать надо, — бубнит Илья, забирая мои вещи.

— Почему ты такой вредный? Лучше бы я с ним дружила, чем с тобой, — имею в виду Игоря.

— Кто тебя ещё стерпит, кроме меня, — Илья кладет свою руку мне на плечи, притягивает и целует в макушку.

— Взаимно. Ты тоже мало кому нужен, — обнимаю его за талию, и мы выходим из аэропорта.

— Я везу тебя в гостиницу, а сам еду в клуб к твоей "недаваке" репетировать, — говорит Илья, останавливая рукой такси.

— Илья, перестань ее так называть, у нее есть Славик! И если ты хотя бы раз посмотришь в ее сторону, он отстрелит тебе кое-что!

— Очень страшно, поехали, — хмуро ответил и пригласил жестом занять место на заднем сиденье машины.

Моей нынешней зарплаты хватило с лихвой, чтобы снять соседние номера в гостинице с Ильёй и его группой, поэтому у Маши я останавливаться не стала. К тому же живёт она на соседней улице. Тут пешком пять минут.

— Ух ну ничего себе! — Маша на высоченных каблуках припрыгивает и скачет ко мне.

— Не спрашивай, как я на это решилась, — говорю я. Она трогает мои волосы и пытается задушить обнимая.

— Какая ты сексапильная красотка с этой прической! — про мою прическу только ленивый не говорит. Из-за этого я наверно и не меняла никогда имидж. Я, конечно, люблю внимание, но не в таком количестве.

— Кто бы говорил! Как тебя из дома выпустили в таком наряде? — смотрю сверху вниз на Машу. Темное синее с блёстками платье на бретельках, все в облипку, еле прикрывает нижнее белье. Макияж как у марокканской женщины, волосы спадают крупными локонами. Да одним своим видом она вызывает оргазм у мужчин.

— Ты тоже сегодня ничего, — отвечает мне Мария Алексеевна. По сравнению с ней я так себе. Это в номере гостиницы я считала себя богиней эрекции — ошибалась. На мне платье выше колена, свободное с поясом, что подчеркивает осиную талию, глубокий вырез, рукава три четверти, да и все, наверное. Но оно, просто восхитительного насыщенного красного цвета, шикарного кроя, замечательная ткань и я его купила в Турции на все деньги, которые предназначались на сувениры и сладости, причем не только на мои, но и на все Машины.

Это платье одного турецкого дизайнера, который обещал себе мировую славу в будущем. Наврал. Если бы я тогда знала, что слава к нему не придет ещё в ближайшие три года, сторговала бы его в половину. Но так или иначе, а наряд у меня отпадный.


— Ты сегодня муженька хочешь соблазнить? — Маша протягивает мне бокал с чем-то алкогольным.