Иман Кальби - Ничья…

– Влада, твой муж действительно умер у меня на руках… Только я не имею к этому никакого отношения…

Все – таки вырвалась из его объятий, сгруппировалась, отползла к краю кровати. Смотрит внимательно, но недоверчиво, слушает…

– Мы очень тщательно и долго прорабатывали вопрос его приезда… Важный шаг на пути возвращения беженцев на родину, на пути окончательной нормализации ситуации, запуска кучи благотворительных проектов… Честно признаться, мне не хватало такого человека в команде… Я бы хотел видеть Карима Министром в сфере социальных вопросов, людских ресурсов… Но понимал, что это совершенно невозможно… Это бы означало, что в той или иной степени ты снова вошла бы в мою жизнь… Была бы рядом, была бы в зоне доступа… А с таким соблазном я бы не смог совладать… Что говорить об этом, если, как только посмотрел твое интервью, как только ты оказалась на Кипре, я сразу попытался найти возможность встречи с тобой… Ваш покой спасал только Дубай и выданный его властями ордер на мой арест у них в стране…Да и Карим бы никогда не пошел на переезд обратно в Дамаск… Его ревность и одержимость тобой были патологическими… Но так или иначе, мы попытались привлечь его, хотя бы как почетного гостя, партнера из-за рубежа, организовать его официальный визит… И знаешь, ведь для меня защита его безопасности в ходе той поездки была делом чести… Я позвал его в страну под свои гарантии…

Его расстреляли на выходе из здания премьер – министерства. Нагло, средь бела дня… Словно наказывая не его, а меня…Бросая вызов мне… Посылая мне сигнал… Стрелявший был схвачен. Его пытали, пытали долго, умеючи… Впервые в жизни я готов был подвергать этого убийцу любым формам пытки, лишь бы добиться правды… Но он испустил свой дух, так и не расколовшись… Впервые видел такую преданность… На вопрос о том, кто его послал, а он был обычным, наемником, ничем не примечательным парнишкой из деревни под Хомром, он отвечал «Васель Увейдат». Наверное, этого должно было хватить другим, чтобы точно умозаключить, что за этим стою я. Но не мне! – я то знал, что не убивал его! Не отдавал приказ! Никогда бы не пошел на это!!! Влада, клянусь тебе собой, своим сыном, своей дочерью, своей страной! Если на мне и есть какие – то грехи, то это точно не гибель твоего мужа…

Когда – то давно, когда я все еще верил, что смогу тебя удержать, смогу привязать к себе, ты сказала мне, что любовь – это не только слепая привязанность… Любовь – это умение уступить, отпустить… Я не мог это принять сердцем, но понимал разумом… И тогда, когда вышел, аконец, из-под ареста, из полного информационного вакуума, узнал, что вы женаты, что ты беременна, понял, что мне надо отступить… Что ты сделала свой выбор… Я принял его… Не потому что разлюбил тебя… Не потому, что забыл… Потому что тогда думал, что это лучшее, что я мог сделать для тебя как любящий человек… Но одержимая любовь – это наркотик… А наркоманы неизбежно рано или поздно срываются… Мой первый срыв произошел тогда, когда увидел твою книгу… Книгу о его дяде… Я зачитал ее до дыр, потому что мне казалось, что, поглощая ее буквы, я слышу твой голос, живой, рядом… Тогда я принял решение уйти от Мирны… Мы никогда не жили вместе полноценно, но до того момента еще сохраняли видимость брака хотя бы для общественности. А тут вдруг как отрезало – хватит, я отплатил семейке долг сполна… Потом была вторая книга, книга о Шерифе… И я снова перечитывал ее по сто раз… И сгорал от ревности… Уже теперь не только к Кариму, но и к принцу… Я понимал, что если он даже не виделся с тобой, то все равно, читая написанное, думал о тебе… И не понимал, как Диб мог допустить такое… Как он позволил тебе писать книгу о другом мужчине… Я маниакально искал твои фото в интернете, заказывал съемки у папарацци. У меня в штате даже был специальный человек, кто этим занимался… Потом было то интервью с наглым Эмилем… Твой флирт с ним, твои ответы о нас… Я почувствовал, что тебе не все равно… Что явно в твоей семейной истории одно не вяжется с другим… Что-то было не так… Чрезмерно идеально что ли, приторно… Я не выдержал… Мне захотелось снова попытаться вернуть тебя…. Глупая, наивная попытка… Но она стоила того, потому что я смог увидеть тебя вживую… Ты попросила отступиться… Опять… И я снова отошел назад, снова оставил тебя в покое… Думал что это самое правильное…

– Правильно думал, Васель…  – сказала она с полными слез глазами, – так что же заставило тебя поменять свое мнение? Почему снова меня мучаешь…

Он прикрыл глаза и вспомнил тот день… Как всегда, пронзительно солнечный… И пронзительно пустой… Проступающая через белую ткань рубашки алая кровь. Тут, там… по всей груди… Это автоматная очередь, которая не дает ни малейшего шанса выжить…

Чувствует все еще крепкий захват на своем плече рук Карима. Смотрит в его глаза…

 – Держись, брат… Мы тебя вытащим… Держись, ради нее…

Печально улыбается Васелю.

 – Ну вот и все… Всегда хотел умереть на родине…

 – Ты не умрешь, Карим! Хомрский идиот! Не смей!!! – голос срывается, руки в его крови. Почему так больно…

 – Я все знаю про Амаль… Ранья рассказала… Жаль, что узнал.. слишком поздно… Хотя нет, не жаль… Тогда бы постеснялся Ее у тебя забрать…

Глубоко вздохнул. Смотрит на Карима, старается не разрывать их зрительный контакт.

 – Позаботься о ней… Позаботься о нашем… сыне… она не делала никакого выбора… она любит тебя… – говорит и давится, потому что к горлу подступает кровь, теперь она выливается тонкой струйкой изо рта… Глаза открыты, но они уже пусты… Безжизненны. Смотрят безучастно в небо… Впервые в жизни Карим Диб смотрел на что – то в этом мире безучастно….

Помнит, как прижал его к груди и трясся, словно его бьет судорога. Глаза Васеля были сухими, но тело сотрясалось, словно от беззвучных рыданий. В тот день он не избавился от соперника, не победил давнего врага, он потерял друга… Словно не было всех этих разрушительных лет вражды… Не было их конфликта, боли, ревности.

Встал с кровати. Поправил одежду.

У него вертелся на языке ответ на ее вопрос. Он мог сказать ей правду, что Карим сам перед смертью их благословил… Но почему-то он знал, что на ее решение эти слова никак не повлияют…

–Приводи себя в порядок, спускайся к завтраку. Поговорим спокойно. Только ты и я… Раньи в этом доме больше нет. Она уехала еще вчера…

Влада спустилась, как он просил. Васель опять читал какие-то документы, поднял на нее глаза- а в них столько… всего- беспокойства, боли, печали, мольбы. А она отвела свой взгляд. Не надо ей туда смотреть. Хватит натыкаться на одни и те же грабли…

–Ты как?-спрашивает с волнением.

–Так, как мне и надо, Васель. Так о чем разговор? Ты отпустишь?-она не даст ему шанса снова ее сбить с дороги… Ей нужно вырваться отсюда… От его чар…

– Сначала хочу тебе кое – что показать… Мой подарок тебе…

– Васель, – подошла близко, присела на корточки, взяла его за руку… – у меня одна единственная просьба к тебе… Считай, что это твой подарок мне… Самый главный подарок… – смотрит в его глаза, искренне, серьезно, –  я видела Лану… Поверь моему женскому инстинкту, женись на ней… Она станет лучшей женой для тебя… А меня отпусти… Отпусти нас с сыном… Дай мне свободу… Подари, если так хочешь что – то подарить… Обещаю, я приму любые твои условия по отношениям с Микаэлом. Мы обязательно договоримся… Вы будете видеться столько, сколько ты захочешь… Но… Просто дай нам уехать… Просто дай мне шанс снова жить вдали от тебя… не видя тебя…

Он смотрит на нее долго, пристально, задумчиво…

– И что потом?

– Потом ты станешь счастливым мужем прекрасной молодой девушки, которая будет для тебя всем тем, что ты искал во мне, но чем я не стала… Поверь мне, с ней ты будешь счастлив…

– Лана- всего лишь маленькая девочка, отдаленно похожая на тебя… Зачем мне она? Мне нужна ты, моя женщина… Моя… Зачем искать копии, если ничего больше не мешает нам быть вместе?

Она качает головой, глубоко вздыхая…

–Все, что всегда мешало нам быть вместе, никуда не делось, Васель.. Мы сами… Наши характеры… В них корень всех проблем…– и в ее глазах теперь стоят невыплаканные слезы, но она не отводит взгляда… Она проживает эту боль, эти эмоции, пытается донести их и до него…

–А ты? Найдешь себе другого? Этого не будет! Ни один мужчина, кроме меня, больше никогда к тебе не прикоснется, Влада… -хватает резко за локоть.

Она лишь печально усмехается, отрицательно машет головой.

– Я не хочу никого искать, Васель… Я слишком устала… Слишком устала принадлежать кому – то… Хочу быть ничей… Хочу быть самой собой… Для себя… Ради себя… И Микаэла… Теперь и до конца моих дней он мой главный мужчина….

А он молчит… Думает…

– Почему ты так сильно хочешь бежать от меня? Неужели не осталось ничего?… Неужели нет больше ни капли от той любви?

Проводит по его скуле, смотрит в глаза. Не к чему играть…

– Никуда не делась эта твоя любовь, Васель. Люблю, как любила, как буду любить… Но это ничего не меняет… Эта любовь – разрушение для нас обоих… Слишком много всего произошло из – за нее… Слишком тяжело она нам далась…

– Поговорим об этом после… моего подарка, – говорит осипшим, словно не своим голосом, – но для начала дай мне отвезти туда, куда я задумал. Только мы вдвоем…

– Обещаешь, что поговорим после?

– Обещаю…

Он продумал этот день от начала и до конца… Рано утром они улетели на побережье. Ей было волнительно – еще бы – в последний раз, когда она должна была сюда попасть, узнала ту жуткую правду от Бэллы и выстрелила в него, сбежав… И вот, теперь, спустя столько лет, он снова везет ее туда, откуда все началось – он, его пронзительная голубизна глаз, его народ, его история…