Эмиль с нескрываемым удовлетворением смотрит на экран своего планшета, открытого на его страничке в соцсетях, где под последним постом высвечивается какая-то баснословная даже для него сумма просмотров и комментариев. Вот и на его улице праздник… Малышка-таки помогла заработать ему свою порцию хайпа… Не на скандальном интервью, так на скандальном заявлении. Влада не стала слушать его фальшивые соболезнования и слова участия, попросту перебила в самом начале велеречивый пафос, заявив: «Если тебе интересна такая форма сотрудничества, могу через твои соцсети сделать заявление о гибели мужа».

И вот, во всех интегрированных соцсетях Фареса все больше просмотров набирала следующая запись- в аудиоформате на Ю-Тьюбе, трансформированная в стенограмму в других соцсетях:

«Я, Влада Пятницкая-Диб, ответственно заявляю, что за трагической гибелью моего мужа стоит ни кто иной, как премьер-министр Сирии Васель Увейдат, пришедший к власти в результате бесчестного заговора, который каким-то странным образом удалось скрыть от общественности. Мой муж- только одна из жертв этого чудовища. На его руках гибель как минимум родного брата президента Сирии Авада Али. Бог знает, сколько еще людей пострадало и пострадает от его рук, если он и дальше будет безнаказанно терроризировать целую нацию, прикрываясь властью и деньгами….»

Хитрый Фарес все-таки решил перестраховаться, заявив, что выступает в данном случае лишь как передатчик информации, не разделяет мнения Влады, что не имеет по поводу случившегося никаких суждений, так как сам считает, что в таких вопросах должны разбираться компетентные органы. Но в душе-то он понимал, что за эмоциональностью Влады явно стоит какая-то старая история, зачатки которой он пытался увидеть еще тогда, в ходе интервью, когда с ним связался некий аноним и за дополнительную плату попросил задать вопрос Владе относительно ее жизни в Сирии и места в ней Васеля Увейдата… Правда, последовавшие после того пресловутого интервью издержки заставили его много раз пожалеть, что он влез в это предприятие… Тестостероновый варвар Карим Диб приказал его тогда хорошенько отмудохать. Но в конечном итоге, шоу должно продолжаться, для него, хайпожора, главным оказался итог-рост популярности. Так что в сухом остатке он даже оказался в выигрыше… Что уж говорить о том, что происходило сейчас… Всего-то написать пару строк и залить ее аудиозаявление- а выхлоп шикарный… Да и не полезет сейчас к нему никто… Всем сразу станет понятно, что если что и случится с ним, то это будет дело рук Васеля Увейдата…

ГЛАВА 30

Забегает в дом, пустой дом, дом без него. Обессиленная, заплаканная до рези в глазах и чувства опухлости лица. Спасибо водителю, быстро организовал, чтобы Нину с Микаэлом отвезли домой. Не нужно было сыну сейчас ее видеть в таком состоянии. Изможденная созвонами с родственниками в Дубае… Что делать? Когда лететь? Можно ли вообще туда ехать? Она битый час не могла выйти из машины, погрязнув в этих звонках, даже не заметив, как море стремительно поглотило солнце и вечер опустил на остров темнеющую с каждой минутой вуаль. Здесь вечерело буквально на глазах. А потом еще полчаса собиралась с силами, чтобы, когда она сейчас зайдет в дом, сын при взгляде на нее не испугался и не начал задавать вопросы… Она просто не могла сейчас сказать ему, что папы больше нет…

Нужно держаться, нужно быть сильной… Столько нерешенных вопросов, и все просят хотя бы ее мнения, ее участия… А у нее на уме только одно-ей хочется раствориться, испариться, перестать чувствовать, но до этого-убедиться, что с Микаэлом все хорошо… Что он в безопасности… Что Его щупальца не настигли ее мальчика… Параллельно думает о том, что как-то все-таки придется общаться с журналистами. Хотя бы потому, что наговорила сгоряча этому Фаресу лишнего… Теперь, немного остыв, не стала бы этого делать… У знаменитых нет права даже на искреннее горе, даже на эмоции. Не знает, как сможет спать, как сможет провести здесь первую ночь, все последующие ночи… без него… Не верит, что Карим не с ней. Проклятая, забирающая у нее все Сирия. Она ведь чувствовала, что мужу нельзя было ехать. Знала, что Он только и ждет этого. Это был очередной эпизод его войны. Что же, пусть получает. Нет больше маленькой девочки, сносящей его прихоти и капризы. Пусть попытается теперь отмыться от ее обвинений. Ее слово и авторитет покойного мужа против Васеля Увейдата…

Заходит быстро в прихожую, ожидая увидеть только няню и Мику. Еще из машины, по звонку, отпустила всю прислугу, кроме Нины. Не хочет их сочувственных фраз, дежурных соболезнований. Ее траур – только ее траур…Хотя бы сегодня она имеет на него право. Родственники Карима коллегиально приняли решение не пороть горячку и пока в Сирию не лететь- формально никто с семьи Диб не снимал опального статуса. Визит Карима должен был лишь приоткрыть эту дверь, позволить положить конец многолетней вражде и опале, еще более обостренной революционно-оппозиционной деятельностью Карима и спонсирующих его из зарубежа членов клана… Но если за убийством ее мужа и правда стоял Васель, то это означало только одно- новый виток войны против всей семьи… Тем более, что поспешный визит не имел смысла- Карима похоронят до заката. На родине, под Хомром. На территории их имения… Влада как женщина не участвовала в этих ритуальных делах и знала только, что отец Раньи звонил в Дамаск по этому вопросу, Дибов продолжали там уважать, вопреки всему…

Включает свет, скидывает на ходу плащ, туфли и сумку, не заботясь о том, что они падают бесхозно на пол. Проходит в гостиную, хлопает в ладоши по привычке, чтобы включить свет. И… вскрикивает от ужаса.

Напротив нее, на их семейном диване сидит Васель. Расслабленный, спокойный…И его глаза… Темные, как морские глубины… Холодные, морозящие… Это какой-то новый взгляд… Он пугает ее до ужаса, до немого крика, застывшего на губах…

Зажимает рот и пятится назад, хаотично пытаясь понять, что делать…

– Не ждала, куколка? Узнал о твоей трагедии. Не мог не приехать, чтобы выразить свои соболезнования… – тихий вкрадчивый голос, слишком тихий, слишком вкрадчивый, слишком отстраненный. Ей знаком этот голос. Она знает, каким Он бывает, когда говорит так. И по телу от страха бегут мурашки.

– Как ты сюда попал? Где мой сын? – полувыкрикивает – полушепчет Влада, боясь потерять над собой контроль и впасть в истерику…

Смотрит на нее, как-то внимательно вглядываясь. Рассматривая что-ли… Молчит…

– Микаэл очень красивый мальчик, Влада, – тихо и задумчиво произнес, наконец, Васель. –Истинный сын своего отца…

А вот теперь ей не просто страшно. Страшнее не бывает. Она нервно сглотнула, переступая с ноги на ногу.

– Карим души в нем не чаял, это правда, – неуверенно и отчаянно, а оттого жалко пробубнила она… Она догадывалась, к чему он ведет, но продолжала держать хорошую мину при плохой игре…

– Сразу видно, он плод любви, – испытующий взгляд, а ее от него обдает ледяными брызгами воды… Он словно говорит сам с собой, сам себе, не слушая ее…

Нервы сдавали.

– Я очень сильно любила его отца, Васель. Ты прав. До сумасшествия, до потери себя, – ответила срывающимся голосом.

Они оба понимали, о чем говорят. Просто он играл… Испытывал… Издевался… Как всегда любил. Васель любил долгие прелюдии перед тем, как взять свое – будь то на охоте, в работе или в постели… – Он действительно плод любви…

Теперь его глаза обдавали не холодом, они обжигали огнем… Синим огнем… Ей было больно от одного его взгляда, от того гнева, который был заключен в плен белых зрачков этих двух синих огненных шаров, что пронзали ее.

– Плод любви… Так почему же, сука, ты сделала из плода нашей любви плод обмана?!-с рокотом, порывистым хрипом обрушил на нее свои слова.



Владу трясло. Она хотела убежать, скрыться от этой нестерпимой пытки, спрятать своего малыша… Паника начала давить на горло.

– Карим был замечательным отцом! Лучшим отцом, которого можно придумать для ребенка!-кричит, шипя от подступающих слез.

Он злобно усмехнулся, закрыв глаза.

– Отцов не придумывают… Отцами становятся… У мальчика всегда был отец, настоящий отец… Но ты почему – то решила, что в праве решать за него, что ему нужно – воспитание чужого мужика, трахающего его непутевую мать, или внимание и забота родной крови…

– Ты предал меня, Васель… Не пытайся, как всегда, передергивать…

– Передергивать… – снова эта устрашающая усмешка… – не слишком ли мелко для такой драмы? «Передергивать»… Словно мы обсуждаем разбитый стакан, а не разбитую судьбу моего сына. Все, что тебе выгодно, ты всегда представляешь в таком простом свете, Влада.. Даже примитивном… Кричишь все время о предательстве… Самой не смешно, невинная святоша?

–Нет, не смешно! Ты обманул меня! Ты спал со мной, игрался, развлекался… чтобы отдать другому… Так что тебе теперь нужно?! Разве не получил, что хотел? Ему, другому- меня, тебе- власть… Не этого ты желал?

Его ноздри злобно раздуваются. Он смотрит так, что уничтожает ее энергетически.

–Ты, наверное, забыла, детка, что продала мне свою девственность за сраную статью в газетенке, которую от силы прочитали трое задротов… Даже шалавы продают себя дороже… А ты просто дешевка… Бездарная дешевка, которой нужно было залезть в штаны к мужику, чтобы он дал ей интервью… Твой уровень даже не Диб. И даже не тот русский журналист-Ромео, имя которого я уже не вспомню. Он тоже старался вести себя достойно, хотя бы не боялся ради работы лезть под пули. Ты не была достойна никого из них. Твой уровень- гандон Эмиль Фарес, который теперь уж точно двинет кони за то, что посмел перейти мне дорогу и открыть свой рот на меня…

Он больно ударил по ее самолюбию… Ей было больно… Почти физически…

–Чудовище… Как же это в твоем стиле, Васель… Он ни в чем не виноват… Это я тебе перешла дорогу. Это я озвучила то заявление, по своему желанию. И отвечу за свои слова. Ты убийца. Люди должны об этом знать… Так что это я открыла на тебя рот, а не он… Меня убивай, давай же… Тебе ведь не впервой.