В ходе танца она снова приблизилась к Кариму, черные зрачки которого, как казалось, расширились так, что поглотили даже белок глаза. Очередной искусный изгиб тела –  и на этот раз он страстно притягивает ее к себе на колени. Собственнически, жадно шарит по ее телу.

– Ты сказал мне быть идеальной женой, Карим… А что такое идеальная жена?

Расстегивает его рубашку, гладит по вздымающейся ходуном мощной груди, нежно проводит по соскам, опускается к ним губами, целует мягко, почти невесомо. А руки движутся все ниже- к каменному от напряжения прессу.

– Хочешь, чтобы твоя жена была скромной девочкой, покорно ждущей тебя в спальне, пока ты будешь развлекаться с грязными шлюшками, как это делают все богатые арабы?

Он с силой схватил ее за волосы, смотрит в глаза, горячо, похотливо.

– Нужна была бы скромняжка, была бы сейчас скромняжка… Ту, какую хочу – я и получил… Грязную шлюшку для меня, неприступную королеву для других…

Выдохнула ему в губы.

– Хочу тебя, Карим… Хочу тебя ужасно… Не представляешь, как приятно это говорить, не мучаясь угрызениями совести… – выдохнула она.

– А как я тебя хочу, хабибти,

– Тссс. Не называй меня так, – приложила свой палец к его рту, – асфура… Ты всегда это так сексуально произносил, что у меня от одного слова всё внизу намокало…

А в голове одно – только не «хабибти»… Ведь это Он ее так называл…

А он уже хрипит от вожделения… Он еще не видел ее такой… Намеренно вызывающей, будоражащей, провоцирующей… И теперь просто крышу сносит, что она может творить с ним одним своим движением бедер и пошлым словом…

Встает вместе с ней, руки на ее бедрах, подсаживает на стол. Расстегивает лифчик с придыханием, ласкает соски.

– Тебе не будет больно?

– Не сахарная… – она шепчет, призывно раскрывая ноги, обвивая его за талию.

Смотрит неотрывно ей в глаза, медлит… Гладит по ногам, властно, изучая…

А потом резко хватает за лодыжки и закидывает ноги себе на плечи. Расстегивает ширинку и резко входит в нее. Девушка вздрагивает, немного больно и очень глубоко. Замирает, смотрит на нее.

– Если неприятно или боишься, я поменяю позу.

Она молча берет руку Карима в свою, обхватывает его указательный палец и засовывает его себе в рот, по самое основание.

Он шумно выдыхает и резко толкается в ней, еще и еще, пока комнату не заполняют их сладостные стоны в перемешку с позвякиванием мнет на набедренной повязке, которая так и осталась на месте. Он все – таки дает ей передышку между толчками, что только растягивает ее агонию удовольствия…

– Давно мечтал взять тебя именно так… Как можно глубже… Чтобы достать до матки… С ума схожу, асфура…



В ту ночь они так и не успели выбраться из его кабинета и дойти до спальни. Запреты и барьеры были сняты, они словно заново открыли друг друга, без опасений, теней прошлого, невысказанных претензий. Карим не давал Владе расслабиться ни на минуту – ни физически, ни ментально. Идя к нему, она непроизвольно боялась, что мысли о другом, которые она так глубоко запрятала на задворки сознания, снова вырвутся наружу, начнут мучать ее, истязать, преследовать, но если и можно было найти в этом мире идеального мужчину, кто бы помог забыться в объятиях, то это был Карим… Дар заниматься сексом у него, казалось, был прирожденным. С самого первого прикосновения до последнего стона оргазма, до предрассветного вздоха, который накрыл их, наконец, изможденной, изласканной, сонной негой, он не отпускал ее разума и тела ни на секунду.

Они, казалось, поспали часа полтора. Влада проснулась от звонка его телефона. Не открывая глаз, Карим автоматически ответил на звонок на арабском. Она расслабленно потянулась, собрала разметавшиеся волосы в жгут, встала, накидывая поверх голого тела его свитер.

– Именно так представлял себе нашу семейную жизнь, – улыбнулся, обняв ее сзади.

Девушка нежно погладила его по щетинистой щеке.

– Иди в спальню, асфура. Поспи. Я тебя замучил…

– Нет, ты меня затрахал, – громко засмеялась она, целуя его в висок. – Завтрак? Приготовить тебе что – то как настоящая идеальная жена?

Теперь уже и он встал, натягивая на себя джинсы и рубашку, так и брошенные ими вчера на полу.

– Ты перевыполнила обязанности идеальной жены, Влада. Даю тебе на сегодня индульгенцию… Вернее, до вечера…

Она лукаво улыбнулась и вышла из комнаты. Голову пошатывало, тело действительно болело от ночи сумасшествия, но идти спать она не могла. Быстро забежала в душ, освежилась, переоделась и устремилась в комнату к малышу.

Няня была уже на ногах. Карапуз расслабленно грыз свою ножку, принимая воздушные ванночки.

– Как он, Нина? – взволнованно спросила она, – как спал без меня?

– Все нормально, не волнуйтесь Вы так. Пару раз просыпался за ночь, немного поплакал, как все дети, но ничего такого, что бы должно было Вас сильно тревожить. Вы выглядите… невыспавшейся, – сказала няня, не подумав, а потом сама покраснела, поняв причину внешнего вида девушки.

Влада оставила без комментариев ее замечание и отпустила девушку домой – она не хотела перегружать Нину и теперь сама, еле держась на ногах, занималась ребенком. Спасали интервалы на непродолжительный, но частый сон малыша.

А вечером повторилось то же самое, и так еще несколько дней подряд… Карим по достоинству оценил реновации Влады в их спальне… К утру четвертого дня после их «первой брачной ночи» девушка была действительно вымотана. Не заметить ее состояние было нельзя.

– Ты отпускаешь няню на утро, Влада? Зачем?

– Не хочу ее перегружать.

– Так в чем вопрос, давай найдем вторую няню..

– Нет, не надо, слишком много чужих людей рядом с Микаэлом… Он еще совсем малыш…

Карим ничего больше не сказал. Молча встал с кровати, оделся, оставив Владу терзаться мыслями и сомнениями, что на него нашло, что она не так сказала… А через полчаса дверь снова отворилась – и Влада в изумлении увидела, как он затаскивает внутрь детскую кроватку…

– Не волнуйся, Микаэл пока с Ниной. Сейчас заберу его и принесу к нам. А ты спи, – сказал он, нежно проведя по ее щеке после того, как поставил кроватку.

Так сын снова переехал в их спальню… Влада была слишком уставшей, чтобы как – то отреагировать на эту перестановку. Отоспавшись, однако, она все же решила поговорить с Каримом.

– Хабиби, я очень это ценю, но поверь, ты не знаешь, что такое спать с новорожденным в одной комнате…

– Как раз узнаю… Я ведь теперь отец, – серьезно и совершенно искренне ответил Карим.

Сердце Влады сжалось от удивительной нежности. Он действительно был фантастическим. И он действительно заслуживал всей любви на свете… Ее любви…

Обняла его, поцеловала в шею.

– А как же наши ночи?…

Притянул ее к себе, прошептал на ухо.

– То, что я хочу делать с тобой, можно делать не только ночью и не только в спальне…

И они делали… Первые полгода после рождения Микаэла стали для них каким – то сплошным приключением и исследованием друг друга. Карим гораздо больше времени стал работать из дома, если это позволял график. Рабочий день няни был организован так, чтобы освободить им вечера для романтических уединений и выходов. Очень помогала мама Карима, которая, действительно, оказалась фантастической бабушкой, готовой часами сидеть с любимым внуком.

Они делали это постоянно, как только появлялась малейшая возможность – и в этом, наверное, и была притягательность и пикантность ситуации – в машине, в уборной ресторанов, в душе, в его кабинете, в спальне во время сна ребенка, и это оказалось самым сложным, потому что нужно было постараться быть максимально бесшумными. Они смеялись, как дети, находя очередное место для своих уединений – пару раз они были реально близки к тому, чтобы их застукали – когда на очередном воскресном обеде в доме у Джихан Карим сначала совсем невинно положил руку Владе на коленку, а потом умудрился собрать ткань длинного платья так, что добрался до ее трусиков и начал ласкать ее под столом за непринужденными беседами. Девушке стоило многого держать лицо и не выдать своего состояния. Впрочем, когда она резко встала и извинилась, удалившись в туалет, а почти сразу за ней последовал Карим, что в итоге привело к тому, что они пропали на полчаса, не меньше, вряд ли это осталось незамеченным как минимум проницательной и много повидавшей на своём пути Джихан. Парочка вернулась с малышом на руках, усердно всех уверяя, что они попросту соскучились за Микаэлом и сами не заметили, как заигрались с ним в детской, позабыв о застолье, но довольный и расслабленный вид Карима и немного шальное состояние Влады выдавало, что дело тут нечисто.

А как – то раз Кариму решила «отомстить» и Влада. В ходе очередной нудной онлайн – конференции по Зуму по организационным вопросам его фонда она зашла к нему в кабинет, демонстративно и призывно опустилась у него на глазах на колени, словно кошка, подползла под столом вплотную к нему, расстегнула ширинку и сделала так, что в какой – то момент ему пришлось отключить связь, попеременно осыпая ее словами возмущения и любви.

– Ты вспоминаешь Хомр? – спросила Влада после очередных игр, сидя в теплоте его объятий на террасе.

– И да, и нет…Зачем вспоминать то, что уже прошло?…

Он лукавил. Она знала, что в глубине души он страдает, что маниакально следит за новостями на родине, и, конечно, видит в хедлайнерах там все время того, чье имя было запрещено произносить в их доме…

– Жалеешь?

– О чем?

– Что все сложилось так… Что у руля он, а не ты… – зачем она это сказала… Зачем вообще она подняла эту тему… Влада уже мысленно корила себя… Просто их отношения стали столь открытыми, столь непринужденными, что казалось, можно было начать обсуждать любую тему…