– Я не знала, – прошептала Кали и взволнованно встряхнула головой. – Я была так поглощена своими бедами, что забыла о многих старых друзьях. Я убедила себя, что осталась совсем одна.

– Ну, а Дженни?

Кали улыбнулась.

– Ты ведь знаешь Дженни. Вчера она долго не уходила, несмотря на мои просьбы. В конце концов я была благодарна ей за ее визит, хотя про себя не раз ее проклинала.

– Звучит довольно знакомо, – уныло откликнулся он. – Я очень рад, что ты позволила мне тебя обнять, а теперь, наверное, нам стоит поработать. Потом мы можем запереться в этой гримерной и заняться любовью.

– Ладно, но только не жди от меня ничего необыкновенного, – предупредила она.

Тревис считал иначе, но предпочел доказать это Кали не словами, а нежным поцелуем.

Вначале она держалась очень скованно, и ее раздражал яркий свет. Тревис подбадривал, хвалил ее, – короче, делал все, чтобы во время съемок она вела себя уверенно и естественно. Ему хотелось добиться от нее предельной простоты. Поэтому он и посоветовал ей надеть темно-розовое шелковое платье, широкими складками опускавшееся на колени. Одежда должна была подчеркнуть ее зрелую, спокойную красоту. Он попросил ассистентку включить стереоприемник, и в комнате громко зазвучала мелодичная музыка. Тревис следил за Кали и собирался закончить, заметив у нее первые признаки усталости, но, судя по всему, она с удовольствием работала перед камерой. Тревис предложил Кали несколько раз поменять позы – на двух-трех снимках она должна была выглядеть строгой, а еще на двух, когда она развалилась в большом уютном кресле, – обольстительно-сексуальной. Потом он попросил ее сесть на простую табуретку. Тревис все больше и больше жалел, что не успел сфотографировать ее в прошлом, когда она была в зените славы.

– Довольно! – заявила Кали и поднялась с табуретки. – Я слишком стара для этого!

Ларри подошел и промокнул салфеткой ее вспотевшее лицо.

Тревис отдал камеру одному из ассистентов.

– О'кей, почему бы вам не поменять камеру? – Он отошел и проверил отснятые пленки, а после пересчитал и пометил их. Тревис предупредил ассистентов, что, если они прикоснутся к пленкам, он выгонит обоих. По взгляду его темных глаз было ясно, что он свое слово сдержит. Он не стал говорить им, что сам горит желанием проявлять пленки и собирается сделать это сегодня же ночью, предварительно надежно спрятав негативы. Тревис ничего не оставлял на волю случая, особенно после того, как Дженни рассказала ему о реакции Кали на фотографии и статью в этой базарной газетенке с пошлыми намеками. Сам он пришел в бешенство, когда увидел ее и прочел, будто его связь с Кали тянулась годами под носом у ее мужа. Если бы автор статьи оказался у него в офисе, Тревис бы его здорово отдубасил. Теперь он мог понять, почему Кали не хотела оставаться в Лос-Анджелесе после того, как ее окунули в это грязное болото.

– Тревис, – Кали неуверенно приблизилась к нему. Она заметила гневное выражение его лица и стала гадать, что же могло его так рассердить. – Ты помнишь, что оставил здесь чехлы для линз? – Она постаралась поднять ему настроение своей улыбкой и разогнать мрачные мысли.

Он посмотрел на нее и невольно улыбнулся в ответ.

– Ты была молодцом! Кали, мне надо задержаться, у меня еще есть работа. А ты, если хочешь, можешь вернуться домой или походить по магазинам.

– Я хотела бы пойти в кино, – неожиданно объявила Кали. – Хочется посмотреть что-нибудь на большом экране. Знаешь ли, я все время боялась переступить черту, но сегодня осмелела и решилась.

– Если тебе нужно общество, можешь взять с собой Дженни, – предложил Тревис, не желая отпускать ее одну.

– А ты не думаешь, что у нее могут быть свои планы?

– Неужели кто-нибудь откажется пойти в кино в такой милой компании? – вступила в разговор Дженни, услышав конец их разговора. – Я знаю неподалеку отсюда один кинотеатр с шестью залами. Там крутят фильмы на все вкусы. Мы можем купить попкорн и бутерброды и пускать слюни от всякой муры на широком экране.

Похоже, что Тревиса эта идея не привела в восторг.

Дженни взяла свою сумочку и стала ждать Кали, только начавшую переодеваться.

– Поскольку это была твоя идея, босс, я надеюсь получить еще один оплачиваемый выходной, – дерзко заявила она, сопровождая Кали к выходу.

– Я окружен корыстными женщинами, – заметил Тревис и направился к себе в лабораторию. Перед этим он предупредил помощников, чтобы его никто не беспокоил.

Кали заинтересовал кинотеатр с шестью экранами. Они с Дженни вошли во вкус и просмотрели за вечер три фильма.

– Думаю, что я влюбилась в Джеффа Бриджеса, – призналась Кали, когда они покидали кинотеатр.

– Хорошо, что этого не слышал Тревис, а не то он запер бы тебя и никуда не выпускал, – пошутила Дженни по пути к своей машине.

– В сущности, так оно и было в последние две недели, только заперла себя я сама, – задумчиво произнесла Кали. – А Тревис со мной постоянно боролся. Теперь настало время доказать, что я не робкого десятка. – Она поглядела на часы.

– Мы можем остановиться у студии и посмотреть, там ли он еще? Если мы застанем его, тебе не придется везти меня домой.

– Ладно, – согласилась Дженни.

Однако, когда они подъехали, студия уже была заперта. Не увидели они на стоянке и машину Тревиса. Дженни сказала, что ей нетрудно подбросить Кали до ее дома, свернула и двинулась вдоль бульвара.

Но в окнах особняка тоже было темно. Лишь на подъездной аллее горели фонари, автоматически зажигающиеся по вечерам.

– Хорошо, что я захватила с собой ключи, – с улыбкой проговорила Кали, хотя в эту минуту ей стало тревожно на душе.

– Он не упоминал о других встречах на сегодняшний вечер, – удивилась Дженни. – Наверное, к нему явились Дек или Билл и потащили в пивную. От них можно ждать чего угодно.

– Дек или Билл – это его приятели, с которыми он в прошлом гонял на мотоциклах?

Дженни кивнула головой.

– В сущности, они отличные парни, но так до сих пор и не стали взрослыми. Я хочу сказать, что у них менталитет подростков. Это в сорок-то с лишним. Только и знают, что прикалываться к девушкам и накачиваться пивом. Я долго не могла понять, что общего у них с Тревисом и почему они держат его на крючке. Но потом до меня дошло, что он их уравновешивает. Ведь он просто не способен вести себя, как они.

– От этого времени у него остались воспоминания, татуировка и мотоцикл, – заметила Кали, выходя из машины. – Спасибо, что провела со мной весь вечер, Дженни.

– Это я должна тебя благодарить, – засмеялась Дженни. – Я знаю, что завтра мне выдастся адский денечек, но как-нибудь переживу. Я тебе скоро звякну. Надеюсь, ты не откажешься со мной позавтракать.

Кали вошла в дом и огляделась по сторонам. Она принялась искать какую-нибудь записку Тревиса, но так ничего и не обнаружила. Потом отправилась под душ и переоделась. Ей надо было приготовить еду, но она чувствовала тревогу, не представляя, когда он вернется. Кали никак не могла смириться, что Тревис ушел на весь вечер, не сказав ей ни слова. Что-то не похоже на него.

Тревис явился домой лишь поздно ночью. Он немного пошатывался и от него пахло пивом.

– Поздравляю! – сказала Кали, уклонившись от его объятий. – Ты пьян.

Он поглядел себе под ноги и увидел, что они подгибаются на ходу.

– Да, вроде есть немного, – медленно произнес он.

– Отправляйся в душ, может, протрезвеешь, – приказала Кали и торопливо отошла, потому что он собирался ее поцеловать, дыша пивным перегаром. – Ух, Тревис, какой же ты гад! Неужели ты не мог позвонить и предупредить, что задерживаешься.

– Ну, тогда они бы ввалились сюда, им так хотелось с тобой познакомиться. А я не думаю, что ты готова к встрече с этими ребятами.

Он позволил ей снять с себя пиджак и рубашку.

– Эх, лапочка, я не такой, как они.

Кали тяжело вздохнула. Она была благодарна ему уже за то, что он не напился до бесчувствия, и с ним можно было справиться. Ерунда в сравнении с тем, что ей пришлось вынести от отца с его запоями.

Тревис громко запротестовал, когда она втащила его в ванну и включила холодный душ, но, постояв под ним, постепенно начал приходить в себя.

– Я не хотел идти с ними, – сказал он, пока она подогревала кофе. – Но с этими ребятами иногда трудно спорить. Вот и сегодня они меня уговорили.

– Дженни упоминала, что тебя могли позвать Дек или Билл. – Кали поставила перед ним чашку горячего кофе.

Он выпил ее залпом.

– Да, она в восторге от этих ребят. Женщинам вообще нелегко с ними ладить.

– Тревис, я боюсь, – сказала Кали, садясь напротив него.

Он недоуменно посмотрел на нее и вдруг похолодел.

– Что-то случилось? Неужели Малкольм сообщил тебе что-то про Черил?

Она покачала головой.

– Все в порядке. Конечно, если не считать эту статью в газете. Но я ее легко пережила. Неужели я стала такой черствой? Вот это меня и пугает.

Тревис отставил чашку и взял ее за руку.

– Ты просто стала умной взрослой женщиной. И к тебе не липнет всякая грязь.

– Если ты считаешь, что вполне протрезвел, то я готова лечь с тобой и заняться любовью, – понизив голос, предложила Кали.

Тревис с облегчением вздохнул.

– Слава Богу, ты наконец-то попросила меня о том, что я способен делать с тобой всегда, в любом состоянии.


Но и ночь любви не помогла Кали избавиться от гнетущей тревоги. Она металась и ворочалась в постели, ей снились кошмары. Во всех этих снах она видела Блейна и Черил. Кали проснулась в холодном поту, в ее ушах еще звучал дьявольский хохот Блейна. Тревис сразу почуял неладное и открыл глаза.

– Милая, что с тобой? – Он увидел, что она застыла от холода и ужаса.

– Обними меня, – взмолилась Кали, обвившись вокруг него. – Согрей меня снова.

Тревис без слов повиновался, крепко сжал ее и стал растирать ее заледенелую кожу. Он ни о чем не спрашивал ее, а просто старался утешить. Наконец Кали немного успокоилась и перестала дрожать.