– Расторг? Как тебе это удалось? Ты сказал им, что ты импотент?

Ее фразу оборвал сильный удар кулаком. Диана отступила, держась за щеку.

– Ты бы придержала свой язык, девочка. Мне поручили одну тонкую работу в адмиралтействе, но с одним условием – развестись. Сама понимаешь, я был не против. Кроме того, по счастливой случайности я оказался в списках погибших, поэтому картина сложилась идеальная: у меня теперь новое имя и другая жизнь, никак не связанная с тобой.

Диану трясло, как в лихорадке. Она не любила демонстрировать слабость перед сэром Эдвардом, но не могла успокоиться.

– О, видимо, нелегко было променять лучи славы на работу. Хотя… думаю, ты до сих пор отсылаешь подчиненных на смерть, а потом пользуешься их достижениями.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – жестко ответил Эдвард. – Такая жизнь меня устраивает больше, чем постоянная лесть.

Диана фыркнула:

– Не смеши меня. Ты наслаждался подхалимажем, и сейчас тебе сложно прятать от всех уродливое лицо. Ты очень гордился своей внешностью и даже имел наглость говорить, что Изабо тебя позорит!

– Заткнись! Много позволяешь себе. Кстати, Картер был очень рад сообщить, что нашел тебя в компании американского преступника. Скажи мне правду – ты любовница Ардмора?

Диана гордо вскинула подбородок:

– Да.

– Нравится роль шлюхи? Диана, он скоро умрет. Будет висеть, дергая ногами и хватая ртом воздух. Думаю, тебе известно, что мужчины обделываются в последних попытках выжить. Фу, никакого чувства собственного достоинства.

– Мой отец не даст повесить Джеймса.

– У твоего отца больше нет влияния в адмиралтействе. Он – старик, и его карьера закончилась. Между прочим, ты тоже должна умереть, но тебя спасет только то, что Картер боится адмирала Пемброука. Глупо было пускать его сына на корабль, но выбора не было. Теперь он тебя защищает. С ним ты тоже спишь?

– Перестань говорить пошлости, – презрительно сказала Диана.

– Значит, я пошлый? А кем ты была, дорогая моя супруга? Одевалась как проститутка и бегала на свидания по всему Лондону! Да еще и ждала потом, чтобы я лег с тобой в постель. Извини, но для этого я слишком чистоплотен.

– Мне кажется, это здесь ни при чем. – Она улыбнулась, понимая, что скорее всего права. – По-моему, ты просто не мог.

Ответом был новый удар по лицу. Она не удержалась и упала, но быстро поднялась, испытывая глубокое удовлетворение. Подумать только, великий сэр Эдвард страдает половым бессилием! Неудивительно, что он избегал своей жены и во всем винил только ее. Какой позор!

– Эдвард, мы разведены, и ты больше не вправе бить меня.

Он побелел от ярости.

– Дорогая моя, ты общаешься с опасным преступником. Следовательно, ты его сообщница, поэтому я могу выместить на тебе свой гнев, и капитан не станет возражать.

Диана осторожно прикоснулась к ссадине.

– Зато Джеймс Ардмор будет против, а его лучше не злить.

– Неужели. – Он бросил на нее скептический взгляд, схватил за плечо и вывел из комнаты. – Пошли, Диана, прогуляемся.

Ярко-красные лучи заходящего солнца падали на спину Джеймса, покрытую кровью. Тело неподвижно висело на связанных запястьях. Закрытые глаза, щека прижата к столбу. По тихой пустынной палубе гулял только распутный ветер, колыхавший его длинные черные волосы и кусок изжеванной тряпки во рту.

– Видишь, – замурлыкал Эдвард ей на ухо, – вот он, твой герой, Джеймс Ардмор. Избит и усмирен, как обычный провинившийся матрос.

Джеймс открыл глаза. Он был очень бледен, на лице отпечатались боль и мука, но, даже несмотря на это, взгляд остался холодным и неприступным. Ничто не могло сломить Джеймса Ардмора.

Он взглянул на лицо Дианы со свежими кровоподтеками. От вспыхнувшего в его зеленых глазах огня ненависти вздрогнул даже надменный сэр Эдвард. Диана потянулась к льняному кляпу в страхе, что он удушит Джеймса, но Эдвард остановил ее, схватив за руку.

– Нет, оставь. – Затем крикнул капитану Картеру: – Мне кажется, этот человек не усвоил своего урока, капитан! По нему плачут еще двадцать плетей.

Один из моряков, проходивший мимо, изумленно и с презрением посмотрел на сэра Эдварда. Тут появился Картер.

– Ты действительно так считаешь? Хорошо. Осгуд!

Боцман пришел по первому зову, и Диана, увидев его, вцепилась в сэра Эдварда:

– Оставь Джеймса в покое, ублюдок!

Он выругался, почувствовав на коже ее острые ногти, и скрутил ей руки.

– Пемброук! – взревел капитан Картер. – Забери отсюда это чудовище, или я посажу ее в кандалы!

Лейтенант кинулся вперед, и Уэрдинг отбросил на него Диану. Она получила еще несколько пинков, прежде чем Пемброук успел поймать ее.

– Все будет в порядке, – прошептал он.

– Нет, не будет. Они убьют его!

Гнев и ярость перешли в рыдания. Пемброук мягко увел ее – в тот момент, когда вновь послышался зловещий свист плети, терзавшей спину Джеймса.

Короткую, бессонную ночь Диана провела на узкой кровати Пемброука. Дышать было больно, слезы и злость исчерпали себя. Она тихо лежала, уставившись в деревянный потолок и слушая знакомые звуки: волны за окном, скрипучие доски, ночной ветер. Наверху, сменяя друг друга, шагали дежурные офицеры.

Пемброук пытался покормить ее ужином из отварной говядины, но она даже думать не могла о еде. Эдвард, этот страшный человек, жив! Диана поверила в расторжение брака, но пообещала себе приложить все усилия, чтобы лично убедиться в правдивости его слов.

Когда она легла, Пемброук оставил ее одну, заперев дверь. Спать не хотелось: всякий раз, закрывая глаза, Диана видела перед собой жуткую плеть, хлеставшую беззащитное тело Джеймса, и очень много крови. Затем – снова его связанные руки показывали знак Изабо, и он смотрел на Диану, зная, что она все поняла. «Я люблю тебя».

Какого черта он так долго ждал, чтобы сказать ей это?! Почему именно сейчас?

Ответ ясен: он знал, что умрет. Картер отвезет его в Лондон, где состоится суд, вынесут приговор, и Джеймса повесят.

Диана резко открыла глаза и начала задумчиво разглядывать дощатый потолок. Одна доска расшаталась. Нужно укрепить…

Стоп, что-то здесь не сходится. Джеймс Ардмор никогда не сдастся так легко – кто угодно, только не он. Ну, конечно! Он знал, что не сможет в ближайшее время поговорить с ней, и воспользовался этой единственной возможностью.

Картина по кусочкам складывалась у нее в голове, дыхание участилось. Нет, Картеру никогда не удастся выполнить свой коварный план, Джеймс не допустит этого. И он не собирался умирать, а послал ей это сообщение, потому что у него был какой-то план. Чертов хитрец!

Диана вскочила – так резко, что ударилась головой о деревянную балку и, скорчив недовольную гримасу, потерла ушибленную голову.

Так, он замышлял побег. Как ему это удастся – она понятия не имела, но это же Джеймс Ардмор, который в одиночку справлялся с целыми кораблями и толпами пиратов! Картер (вот дурак!) решил, что, заковав Джеймса в цепи, может спать спокойно. Как бы не так!

Едва спрыгнув с кровати, Диана услышала шум снаружи: сердитые голоса, крики, топот. Она заколотила в дверь.

– Что происходит? Эй, выпустите меня!

Ее заглушили громкие ругательства капитана, прошедшего мимо двери с несколькими людьми. Еще с полчаса Диана барабанила, требуя, чтобы Пемброук немедленно выпустил ее. Наконец лейтенант явился: бледный, с дрожащими губами и ошеломленным взглядом.

– Что? Что случилось? – нетерпеливо спросила Диана, сжимая кулаки.

Пемброук молча взял ее за руку и потащил за собой.

Они вышли на палубу. Горизонт уже окрасился в бледно-серые тона – близился рассвет. При тусклом освещении Диана разглядела мачту: перерезанные веревки валялись на полу, рядом с цепью и двумя парами пустых наручников. Джеймс будто растворился в воздухе. Но не только он один – Эдвард Уэрдинг тоже бесследно исчез.


Месяц спустя


Леди Уитни Джонс приподняла выщипанные брови, с удивлением разглядывая двух клиенток в салоне портнихи. Как и почему скандальная леди Уэрдинг и ее весьма странная дочь оказались именно здесь? Гораздо пристойнее было бы спрятаться, а не заказывать дорогие платья у мадам Авроры. Такое поведение, считала Уитни Джонс, являлось недопустимым.

Диана чувствовала каждую мысль, кипевшую в голове этой чрезвычайно модной женщины, но, занятая платьем Изабо, не торопилась отвечать. Уитни Джонс молча отслеживала каждое движение Дианы, пока та не взяла дочь за руку и не направилась к выходу.

– Добрый день, леди Уитни Джонс. – Диана сдержанно кивнула, затем решительной походкой прошла мимо недоумевавшей женщины.

Вся Оксфорд-стрит была залита лучами июньского солнца, и тысячи лондонцев выбрались сегодня на улицу, радуясь хорошей погоде. Чуть поодаль Диана отыскала экипаж отца. Кучер разговаривал с темно-русым мужчиной, который, увидев, что она приближается, повернулся и слегка дотронулся до шляпы.

– Здравствуй, Диана. Твой отец предложил мне встретить тебя, и вот я здесь. Очень рад тебя видеть!

– Лейтенант Джек. – Она пожала ему руку. Последние несколько дней она не видела его – он поселился рядом с Уайтхоллом и большую часть времени проводил в адмиралтействе. – То есть… мы ведь узнали настоящее имя, мне больше не стоит так вас называть.

– А мне нравится лейтенант Джек.

Он отлично справился с испытанием, выпавшим на его долю в Хейвене, – врач совершил настоящее чудо, вернув лейтенанта к жизни. Тем не менее взгляд Джека оставался тревожным, вокруг глаз появились глубокие морщины. Придя в себя после операции, он, вопреки надеждам Дианы, все еще не мог вспомнить своего настоящего имени.

Предположения Пемброука подтвердились: лейтенанта действительно звали Ричард Делакруа. А точнее, лорд Ричард Делакруа, брат герцога Карлайла. Он был выходцем из очень знатной семьи Норфолка. В какой-то момент решил попробовать себя во флоте, стал курсантом и, успешно пройдя экзамены, начал строить карьеру. Он стремительно поднимался по служебной лестнице и благодаря собственным усилиям стал первым лейтенантом. Адмиралтейство уже хотело давать ему собственную команду, но теперь, естественно, пришлось отложить это решение до тех пор, пока Ричард поправится.