– Спит, а малыш в колыбели. С ним няня. – Розелла печально взглянула на Себастьена. – Твоя мать. Я сожалею. Жюль рассказал мне.

Он горестно кивнул, принимая ее соболезнования.

– Филипп рассказал мне кое-что о случившемся. О плаче, который ты слышала в башне, и о том, как вы с Клодин попали в ловушку. Ты расскажешь остальное?

Розелла поведала обо всем, что произошло. Себастьен горько покачал головой, услышав, что его мать виновна в смерти Мари и нескольких попытках убить Клодин и Розеллу. Кульминацией стало стремление сжечь их заживо.

– Теперь я должен рассказать тебе и Филиппу то, что никогда не собирался никому рассказать, – мрачно начал Себастьен. – Мои сестры и брат не были посвящены в эту тайну, и я чувствовал, что ради их спокойствия должен оставить их в неведении. – Он сел на край письменного стола, а Филипп устроился на подлокотник кресла Розеллы.

– Едва ли нужно говорить, что твой рассказ останется между нами, – сказал Филипп.

Себастьен снова кивнул, его глаза остановились на Розелле.

– В ту ночь, когда ты, испуганная, встретила меня на лестнице, в потайной комнате произошло убийство. Я думал, тебе приснился кошмарный сон, но ты была в таком ужасе, что, уложив тебя в гардеробной, я отправился на расследование. Мне стало любопытно, потому что я знал легенду башни. – Себастьен подавил печальный вздох. – Тысячи раз я жалел, что не отправился спать, потому что стал невольным соучастником того убийства.

Он встал со стола и, прежде чем продолжить, медленно подошел к камину.

– Мою красавицу-мать всю жизнь баловали и нежили. Она вышла замуж за отца ради того, что он мог дать ей, а любовь и привязанность, которые должны были принадлежать мужу, отдала мне, своему первенцу. Страсть моего отца породила безумную ревность. Временами его деловые поездки длились неделями, и он начал подозревать, что у матери есть любовники. Но отец долго не догадывался, что его жена знает о потайной комнате, о которой ей рассказал старый слуга, показав заодно, как можно незаметно пробраться туда. По понятным причинам месторасположение скрытой от посторонних комнаты и секретных ходов в замке знал только глава семьи и в свое время открывал тайну старшему сыну. Отец никогда не имел связей с другими женщинами, но моя неверная мать вовсю использовала эту комнату. – Себастьен тяжело вздохнул. – В ту ночь отец неожиданно вернулся домой и застал мать с любовником. Он убил его. На ее глазах. Тростью с вкладной шпагой, которую всегда носил с собой. Крик матери испугал тебя тогда, Розелла.

– А что произошло потом? – тихо спросила она.

– Я пришел в западное крыло и столкнулся с отцом, тащившим тело по лестнице. Сыновья преданность одержала верх над мыслями об убийстве. Именно я вынес труп в свою карету, поехал в Париж, дождался следующей ночи и под покровом темноты выбросил тело на набережной Сены. Никто не знал о связи того мужчины с моей матерью, и тень подозрения никогда не пала на замок де Луимонт. Полиция поверила, что его убили на том месте, где нашли.

– Значит, трагедия стала причиной нервного расстройства мадам де Луимонт? – спросил Филипп.

– Совершенно верно. Она так никогда и не оправилась полностью. Отец сменил всю прислугу в замке, не желая, чтобы случайно сказанное слово или какая-нибудь незамеченная нами той страшной ночью улика дали новый толчок следствию. Вскоре после случившегося сердечный приступ оборвал его жизнь. Потом мать стала приходить в потайную комнату и ночами напролет плакала там, словно смерть отца освободила ее и дала возможность горевать об убитом любовнике. Я закрыл западное крыло, увез ее в длительное путешествие. Хотя лучшие врачи Франции говорили мне, что она никогда полностью не вылечится от нервного расстройства, они не предполагали, что она станет способной… на убийство.

– Без сомнения, завещание дедушки и мое появление в замке нанесли ей очередной удар, – с печалью сказала Розелла. – Вот почему она снова начала плакать в башне.

– Поэтому рассудок ее помутился, и она вначале решила убрать тебя, чтобы я получил наследство. Потом, после моей женитьбы на Клодин, моя мать на какое-то время успокоилась, но – наверное, я должен был рассказать тебе раньше – в день, когда мы с месье Батальяром подписали договор о доходах с поместья, она спряталась в одной из ниш и подслушала все.

В памяти Розеллы вспыхнула картина, как они с Себастьеном стоят в свете мерцающих среди множества теней свечей и он впервые говорит, что любит ее. Маргарита по-своему поняла смысл сказанного сыном.

– Как ты узнал, что она была там?

– Я встретил ее после твоего ухода. По лицу матери текли слезы, она находилась на грани истерики из-за того, что я не женился на тебе. Ведь ты могла дать мне все, чего она желала для меня. – Себастьен неосознанно сжал кулаки. – Я пришел в ярость, что она шпионила за нами, но мне пришлось держать себя в руках, потому что мать была в ужасном состоянии. Если бы не мое раздражение, я бы обратил внимание, что она спряталась в той нише, где находилась маленькая дверь, ведущая в секретный ход. Мне никогда не приходило в голову, что она могла снова воспользоваться им.

– Видимо, именно тогда Маргарита решила избавиться от Клодин, – горько предположила Розелла.

Себастьен утомленно кивнул в знак согласия.

– Последовало два неудачных покушения на жизнь Клодин. В припадках сумасшествия моя мать сначала пыталась задушить ее руками, а потом подушкой. После этого твоя горничная стала невинной жертвой ее безумной идеи. А вчера вечером после твоего объявления о свадьбе с Филиппом бедная безумная женщина решила предпринять последнюю попытку уничтожить тебя, прежде чем замок навсегда перейдет тебе, твоему мужу и вашим будущим детям.

– Но есть одна вещь, которую я не понимаю, – задумчиво произнесла Розелла. – Когда я уходила из салона, Луиза предложила всем поехать на фестиваль вина.

– Очевидно, мама заплакала в самый момент отъезда, сказав, что очень устала, а ее компаньонка, которая уехала на выходной, вот-вот вернется и побудет с ней. Луиза не подумала проверить, у нее не было причин думать, что мать может лгать. Таким образом, мать осталась без присмотра. Она, наверное, решила использовать любые методы, чтобы убить тебя, включая тайну семнадцатой ступени, которую пару веков назад приказал переделать один лицемерный кардинал, прикрывающийся маской гостеприимства.

– Как трагично, – сказала Розелла, поднимаясь, – что я не знала содержания письма месье Батальяра, когда объявила о намерении выйти замуж за Филиппа.

Она стала рядом с Филиппом и, взяв его за руку, бросила на него быстрый любящий взгляд. Во время бегства из горящей башни девушка уже рассказала ему то, что сейчас собиралась сообщить Себастьену.

– Мой добрый адвокат не оставил без внимания мое страстное желание избавиться от замка. Он нашел крошечную лазейку, которая могла освободить меня, но не хотел, чтобы я говорила об этом, пока не родится твой ребенок, желая избежать разочарования.

Озадаченный, Себастьен вопросительно взглянул на Розеллу.

– Не понимаю.

– Замок де Луимонт может быть передан только представителю младшего поколения. Ты это знаешь. Но в случае бездетности владельца замок можно подарить старшему сыну следующего по родословной линии представителя семьи де Луимонт. Приехав в Париж, я подпишу документ, который сделает твоего сына новым владельцем замка и всех земель. Будучи отцом наследника, ты до совершеннолетия сына станешь полновластным хозяином. Все твое.

Себастьен казался ошеломленным. Он хотел верить услышанному, но не мог признать, что такое возможно.

– Но у вас будут дети, – запротестовал он. – Нет причин думать иначе.

– Это неважно, – ответила Розелла, улыбаясь. – Сейчас, да-да, сейчас я бездетна. К тому же, вероятно, это единственная возможность сделать такой подарок.

Несколько секунд Себастьен был не в состоянии произнести ни слова. Потом обеими руками он схватил руку Розеллы и поднес ее к своим губам. Продолжая сжимать пальцы девушки, он заговорил с ней, словно Филиппа нет рядом и они одни в комнате.

– В моем сердце я тысячи раз возвращаюсь ко всему, что ты дала мне.

Филипп увидел, как Розелла посмотрела на Себастьена мягким задумчивым взглядом, и на мгновение ему показалось, что он лишний здесь. Но, будто почувствовав его реакцию, Розелла шагнула поближе к нему, освободив руку из ладоней Себастьена.

– Прощай, Себастьен, – сказала она.

– Прощай, Розелла.

Девушка взяла руку Филиппа, и они вышли из комнаты. Розелла уже попрощалась с Клодин, и больше ей делать здесь было нечего. В холле лежал ее чемодан, который Филипп бросил всего несколько часов назад. Но как много произошло за это время! В чемодане сохранилось то, чем она владела. Все остальное сгорело в башне. Лакей отнес чемодан к ожидавшей карете.

Розелла вышла на солнце и почувствовала позади себя прохладу каменного входа. Тень замка наконец-то оставила ее. Она не села сразу же в экипаж, хотя Филипп ждал, чтобы помочь ей. Девушка прошла через двор к месту, откуда виднелись все еще дымящиеся руины западной башни. В огне сгорели и все ее страхи, ужас и даже ненависть к замку. Она встретила свою судьбу и освободилась, чтобы начать новую прекрасную жизнь вместе с Филиппом.

Последние слова Себастьена показали, что он понял необыкновенную щедрость ее подарка. Зло было изгнано из замка, и Розелла могла, если бы пожелала, поселиться здесь с Филиппом, зная, что мрачные тени прошлого не появятся больше никогда. Но она решила отдать замок де Луимонт Себастьену как подтверждение своих былых чувств к нему. И он в ответ сказал, что тысячекратно возвращает ее любовь. Розелла осознала глубину его настоящего чувства. В конце концов она стала значить для Себастьена гораздо больше, чем замок или что угодно во всем мире.

Возможно, он всегда будет любить ее, тоскуя по ней, как когда-то она тосковала по нему. Но Розелла не оставляла его одного. В глазах Себастьена Клодин теперь станет хозяйкой замка и матерью его сына, его надежды на будущее. – Розелла, пора ехать!