– Да, конечно, – согласился Кахильо и от души расхохотался. – Скажи нам еще раз, шеф, что мы должны делать, когда ее найдем.

– Ничего не делайте. Следите за каждым ее шагом. Следуйте за ней по пятам. Узнайте, где она живет, а потом дождитесь, когда она ляжет в постель и крепко уснет.

– А потом? – Кахильо покрутил кончик уса.

– А потом возвращайтесь сюда и доложите мне. Я сам к ней приду. – Малыш вынул изо рта сигару. – Я знаю, как уговорить мою маленькую девочку. – Его серые глаза демонически блеснули. – А теперь езжайте!

Всадники поскакали галопом по горному плато в сторону Мейи. Малыш смотрел им вслед до тех пор, пока их не поглотила темнота жаркой августовской ночи. Затем он расседлал своего серовато-коричневого жеребца, достал из седельной сумки бутылку и удобно устроился на траве.

Он ждал, пил виски и мечтал о бурных ночах со златовлаской. Ему понадобится время, чтобы ее приручить, но игра стоит свеч. Он улыбнулся, сделал еще один долгий глоток из бутылки и задрожал от предвкушения. Через несколько коротких часов она будет в его объятиях!

Но время шло, и Техасский Малыш становился нетерпеливым. У него кончилось виски, и он сердито ходил взад-вперед, ругаясь себе под нос.

Когда на восточном горизонте забрезжил рассвет, он услышал топот копыт и увидел шестерых всадников. Кахильо первый спешился и подбежал к Малышу.

– Мне очень жаль, шеф, но твоей возлюбленной там нет. Она уехала.

Малыш схватил Кахильо за грудки. Его лицо было всего в нескольких дюймах от лица мексиканца.

– Что ты имеешь в виду, черт возьми?

– Она уехала из Мейи. – Кахильо быстро рассказал разгневанному Малышу, что женщина, за которой они охотились, покинула Мейю со своим женихом. Парочка отправилась в Нью-Мексико дней десять назад.

– Врешь! – рявкнул покрасневший от злости Малыш.

– Нет, это правда. В городе говорят, что хорошенькая белокурая сеньорита и красавец объездчик лошадей влюблены и хотят пожениться.

Малыш больно хлестнул Кахильо по щеке. Глаза мексиканца сверкнули, он инстинктивно потянулся к ножу, торчавшему у него за поясом.

– Даже не пытайся, – предупредил его главарь, а потом, глядя в злые глаза Кахильо, сказал, обращаясь ко всем:

– Не слезайте с лошадей. Мы сейчас же едем в Нью-Мексико.

Усталые люди дружно зароптали. Но Малыш достал один из своих «кольтов» с рукояткой из слоновой кости, взвел курок и помахал оружием.

– Молли Роджерс – моя, – объявил он. – Она выйдет замуж за меня. Мы схватим их, даже если для этого нам придется ехать без остановки. Понятно?

– Si, si, – пробормотали бандиты в страхе за свою жизнь.

– Готовьтесь к отъезду! – велел Малыш, убирая револьвер в кобуру.

Он быстро оседлал жеребца и надел широкополое сомбреро. Пару минут он сидел, глядя на северо-восток и рассеянно теребя свое левое ухо без мочки. Потом, пришпорив коня, поскакал вдогонку за Молли Роджерс.


Молли недоумевала.

Она не могла понять, почему после того, как они распрощались с апачами, Лу стал таким отрешенным, неразговорчивым и хмурым.

Лу видел обиженное и озадаченное выражение в глазах Молли, но это его не волновало. Он был в плохом настроении, не желал разговаривать и даже быть вежливым. Ему не давали покоя слова индейского вождя. Апачи сказал, что видит сильную симпатию Поющего Мальчика к Женщине с Сияющими Волосами. Что это похоже на медленный огонь, который постепенно рождает в душе пожар. «Она твоя судьба, – изрек вождь, – а от судьбы не уйдешь».

Лу посмеялся над этими словами. Сентиментальный вождь увидел между ним и Молли нечто такое, чего на самом деле не было.

А прощальная фраза Красного Заката – «только один язык, язык любви»? Почему она бередила душу Лу? Не потому ли, что так близка к истине?

Нет!

Черт возьми, нет!

Индейцы при всей своей дикости безнадежные романтики-мечтатели. В каждом жесте ищут скрытый смысл.

Молли для него ничего не значит.

Лу стиснул зубы и посмотрел па девушку, задавшую ему очередной вопрос. Господи, когда же наконец она закроет рот?

Молли умолкла, наткнувшись на хмурый взгляд Лу. За весь день он не сказал и десятка слов, хоть она всячески старалась завести разговор. Ее, само собой, разбирало любопытство. Интересно, каким образом он подружился с индейцами племени апачи? Давно ли знает вождя? Жил ли когда-нибудь в их племени? Была ли у него скво – женщина-индианка?

Но Лу отвечал лишь ворчанием. Ей надоела его грубость, и в полдень, когда они остановились передохнуть, Молли заявила:

– Послушай, охотник за головами, я устала от всех этих загадок.

– Каких загадок?

Молли сверкнула глазами.

– Все, что с тобой связано, – одна сплошная загадка. Что ты делал в отряде дикарей? Ты жил с ними и… Ладно, не важно. Мне плевать на твое прошлое. Я просто хочу понять, что я здесь делаю. Зачем ты везешь меня в Денвер? Ты признался, что это никак не связано со смертью твоего отца. Тогда с чем это связано? К чему весь этот сыр-бор? Что я тебе сделала? Я имею право знать, за что буду наказана. Ты везешь меня на виселицу, а я даже не знаю причины. Я могла бы дать тебе золото, но ты отказался. Почему?

– Почему? – возмутился Лу. Он поджал губы, а его глаза полыхнули голубым огнем. Он шагнул к ней и рывком расстегнул свою белую рубашку. В лучах солнца блеснул маленький золотой крестик, висевший на его волосатой груди. Лу поднял крестик. – Вот почему. Ты видела это раньше? – Он поднес крестик к ее лицу. – Прочти, что здесь написано. «Mi tesoro». Но ты и сама это знаешь, не так ли?

Молли судорожно сглотнула. Она действительно видела этот крестик раньше. Его носил Малыш. Она много раз наблюдала, как он водил крестиком вверх-вниз по цепочке и при этом странно улыбался. Молли не знала, где он его взял, но теперь вспомнила, что, когда воткнула в него ножницы в номере мексиканской гостиницы, на шее у него, кажется, не было цепочки.

– Я… я не знаю где…

– Ты отлично знаешь, откуда этот крестик, – сказал он гневно.

Лу видел по выражению ее глаз, что она узнала крестик. Он отпустил цепочку и отвернулся, но Молли схватила его за руку:

– Ладно, ладно! Я видела этот крестик, но я…

– Где?

– Э… он… он был…

– На шее у твоего любовника? Этот зверь снял его с моей бедной Терезы после того, как изнасиловал ее! В тот день я решил призвать всех вас к ответу. И я это сделаю. Как только доставлю тебя в Денвер, отправлюсь за твоим стариком. – Лу помолчал, стараясь не терять над собой контроль. Его обнаженная грудь вздымалась, дыхание стало прерывистым. – Теперь загадка разрешилась?

Молли в ужасе смотрела на него, покачивая головой.

– Я действительно не знаю…

– Не знаешь? – спросил он убийственно холодным тоном. – Позволь мне освежить твою короткую память.

Больше двух лет назад Техасский Малыш из шайки твоего папаши Роджерса напал на почтовую карету неподалеку от Берпалильо, Нью-Мексико. В этой карете ехала Тереза Кастильо. Малыш застрелил Дэна Найтхорса – человека, которого я послал охранять Терезу. Он был мне как брат. Убив Дэна, Малыш надругался над моей невестой Терезой. Теперь вспомнила? – Он злобно прищурился. – Больше всего я жалею о том, что власти добрались до Малыша раньше, чем я.

– Но это не…

– Я поймаю твоего отца, и да поможет мне Бог.

– Нет… нет, мой папа…

– Твой папа такой же, как и все остальные. И ты тоже. То, что ты женщина, ничего не меняет.

– Говорю тебе, я никогда…

– Можешь говорить что угодно, я все равно не поверю. Ты только что призналась, что видела этот крестик. Мы оба знаем где. – Он угрожающе склонился над Молли и тихо спросил: – Сколько жарких ночей этот крестик лежал на твоей груди, пока Малыш с тобой развлекался?

– Нет! – в ужасе воскликнула Молли. – Нет, нет, я никогда…

– Хватит. Тереза Кастильо мертва! Невинная девушка, которая никому не причинила вреда, убита твоим любовником. Все, что у меня есть, – это ты и крестик. – В его глазах появилось презрение. – Но крестик мне гораздо дороже тебя.

Молли чуть не плакала от обиды.

– Нет! – сердито выкрикнула она и импульсивно дернула за цепочку. – К черту тебя и твой драгоценный крестик! – Прежде чем Лу успел ее остановить, она зашвырнула цепочку как можно дальше, не задумываясь о последствиях. – Вот так! – крикнула она, глядя в его ошеломленное лицо. – Его больше нет, и ты никогда его не найдешь. Его нет, как нет девушки, которой он принадлежал! Как нет прошлого, в котором ты продолжаешь жить! Его нет, черт тебя подери, нет!

По щекам ее катились слезы.

Лу понадобилась минута, чтобы понять, что произошло. Он продолжал похлопывать себя по груди, пытаясь нащупать крестик. Шок на его лице сменился гневом, а потом лютой яростью. Он схватил Молли за плечи и притянул к себе.

– Я убью тебя, – процедил он сквозь зубы.

– Убей. Я устала от жизни, – пробормотала она, всхлипывая.

– Я убью тебя, – повторил он. На виске у него пульсировала жилка.

– Чего же ты ждешь? Убивай.

Молли не сомневалась в том, что он может ее убить, но видела, как отчаянно он борется с собой, не в силах это сделать.

Внезапно лицо его посуровело, в глазах заплясали дикие огоньки. Еще секунда – и он свернет ей шею.

Она смотрела на него сквозь слезы. В душе ее не было страха. Пусть скорее избавит ее от жизни, лишенной всякой радости.

– Черт возьми, – сказал он наконец. – Я не могу тебя убить. Не могу.

Испытывая отвращение к самому себе, Лу оттолкнул Молли. Она потеряла равновесие и упала. Он перешагнул через нее и пошел искать крестик, бормоча ругательства.

– Помоги мне! – приказал он, но Молли не подчинилась.

Весь остаток дня он ползал на четвереньках, тщетно пытаясь отыскать в траве маленький золотой крестик – единственное, что осталось от покойной Терезы. На закате он, к своему удивлению, понял, что не испытывает ничего, кроме смертельной усталости. Гнев испарился вместе с энергией. Ему хотелось вкусно поесть, помыться и лечь спать.