Кэтрин Каски - Невинные грехи

— Надо же! Как для квакерши у тебя много одежды.

Это стало последней каплей. Фелисити захохотала так, что у нее выступили слезы. Между взрывами хохота она ловила ртом воздух. Сложившись пополам и смеясь, как пьяный дурак, она поковыляла к шифоньеру и, опустившись рядом с Присциллой, начала выпугивать шерстяной чулок из ее темных волос.

Вдруг она заметила, что плечи Присциллы слегка вздрогнули. Потом она услышала: «Бу!» Что это за звук такой, «бу»?!

— Присцилла?

Та повернулась и посмотрела Фелисити прямо в глаза. Губы ее были плотно сжаты, но их уголки дергались. А потом ее уста исторгли неожиданный звук. Ничего более странного Фелисити не слышала ни от одной леди.

— Бу… Бу-га-га! — Присцилла схватилась за живот, задыхаясь от истерического смеха.

Фелисити не выдержала и тоже захохотала.

— Дышать не могу! О, мои ребра! Присцилла, прекрати! Хватит смеяться! — из последних сил, задыхаясь, простонала она. Из уголков ее глаз выкатились слезы.

Через две минуты они замолчали и какое-то время лежали молча, обессиленные, на куче одежды, глядя в потолок.

— Он аннулирует брак. По крайней мере, ищет способ, как это сделать, — наконец произнесла Фелисити. — Мне… Мне разрешено остаться здесь, пока не будут соблюдены формальности. Так наша тайна сохранится надежнее.

Присцилла перекатилась на живот и приподнялась на локтях.

— Мой брат действительно так сказал?

Фелисити пожала плечами.

— Что-то в этом смысле. Мне было дано понять, что я не могу покидать дом без его согласия.

— Да наплевать на это. — Присцилла села и посадила Фелисити рядом с собой. — Ты не его пленница — ты его жена и тоже Синклер. У тебя точно такие же права, как у всех в этом доме.

Фелисити изумленно посмотрела на Присциллу.

— Буду с тобой откровенна, Присцилла. Я здесь живу на птичьих правах. Мне некуда идти. У меня нет денег. Я должна подчиняться его правилам.

— Должна? Почему это? — Присцилла слушала Фелисити, но мысли ее, похоже, все еще были заняты вещами в шифоньере.

— Если я не стану подчиняться, он выставит меня на улицу… Прямо сегодня.

Наклонив голову, она посмотрела на Фелисити.

— Глупости. Он хороший человек и очень добрый, хоть сейчас этого по нему и не скажешь. Я знаю, он не сделает ничего подобного. А если даже ему что-то взбредет в голову и он попытается тебя прогнать, у нас тут случится настоящий бунт. Никто из нас не потерпит подобной жестокости. — Присцилла поднялась на ноги.

— Ох, — только и сказала Фелисити, понимая, что ей остается надеяться, что это правда. У нее просто не было другого выхода.

— Давай руку.

Присцилла подняла Фелисити с пола, и они вместе принялись укладывать одежду обратно в шифоньер. Через какую-то минуту взгляд Присциллы упал на шелковое изумрудное платье. Она посмотрела на Фелисити.

— Этот цвет идеально подходит к твоим глазам. — Она подняла платье и приложила к ней. — Да. То, что надо.

Девушка удивленно подняла бровь.

— Могу я спросить, для чего?

— Конечно, можешь спросить. Но, если я отвечу, ты, возможно, сочтешь себя обязанной рассказать об этом Гранту, так что, если не возражаешь, я бы хотела пока сохранить эту небольшую тайну. — Она повесила платье в шифоньер на крючок, а потом обняла Фелисити. — Жаль, что ты не выше на пару дюймов. Мы могли бы меняться платьями. — Фелисити поняла, что Присцилла через ее плечо снова рассматривает содержимое шкафа. — О, как здорово, что у меня снова появилась сестренка! А тебе это нравится?

Фелисити мягко высвободилась из ее объятий.

— Меня растили тетя и ее второй муж, который стал моим попечителем. У меня… У меня никогда не было сестры или брата.

Присцилла положила руки на ее худые бедра.

— Какая жалость! Но, милая, удача улыбнулась тебе, потому что у тебя теперь куча братьев и сестер. — Она сверкнула жизнерадостной улыбкой, потом присела и выдвинула полку внизу. — Тут есть подходящие туфли? Фелисити, скажи, что есть. У тебя обязательно должны быть хорошие туфли.

Фелисити покопалась и извлекла из самой глубины пару шелковых туфель.

Глаза Присциллы восторженно округлились, она выхватила их у нее из рук и снова села на пол.

— По-моему, подойдут. Немного узковаты, но это ничего. Прелестные туфельки! — Она подняла ноги и поводила ими в воздухе, как будто танцуя. — Фелисити…

— Да? — Фелисити тоже села.

— Если бы ты встретила Гранта только что, что бы ты о нем подумала? — Она обратила большие голубые глаза на Фелисити.

— Но мы и так встретились совсем недавно.

— Нет-нет. Ты знаешь, что я имею в виду. Вот, скажем, если бы ваши дорожки пересеклись где-нибудь на балу или в Гайд-парке.

Фелисити почувствовала, что ее щеки начали краснеть.

— Не знаю… Я бы подумала, что он очень красивый… Что у него ровные зубы.

Присцилла рассмеялась.

— Ровные зубы! Да, этого у него не отнять. Он занятный человек с весьма необычным чувством юмора. И… он всегда интересы нашей семьи ставит выше собственных. Поэтому я и не понимаю, почему он хочет разорвать брак с тобой, нашей сестрой.

— Для меня честь, что вы с братьями относитесь ко мне как к сестре, но Грант не считает меня членом семьи. Для него я — помеха.

Скрип дверных петель заставил их обернуться. Дверь уже закрывалась, но в щель Фелисити успела заметить Гранта, который уходил по коридору, покачивая головой.

— О боже, кажется, он услышал нас!

— Не волнуйся. Ты не сказала ничего дурного.

Присцилла рассмеялась и игриво толкнула Фелисити локтем. Та тоже засмеялась, но не из-за того, что посчитала, будто ей не о чем волноваться, а потому что ей был нужен союзник и она надеялась, что в лице Присциллы нашла такового.

Высокие напольные часы в коридоре пробили дважды. Грант открыл глаза, но в густой темноте спальни видно было не лучше, чем с закрытыми глазами. Чувство вины не дало ему уснуть прошлой ночью, а днем Присцилла и Фелисити болтали в гостиной прямо под его комнатой, и заснуть было и вовсе невозможно. Он перевернулся на бок и ударил кулаком по тонкому матрасу. Было два часа ночи, а Присцилла с Фелисити все еще хохотали, как девчонки.

Он подумал было спуститься вниз и рявкнуть, чтобы они прекратили заниматься черт знает чем, но быстро отказался от этой идеи. В конце концов, ему совсем скоро предстоит погубить жизнь Фелисити. Тогда она уже долго не будет смеяться.

Разумеется, женившись на мисс Рэйфорд и получив свою долю наследства, он сделает для Фелисити что-нибудь, достойное джентльмена. Она хороший, добрый человек. И умный. Да и приятный для взгляда, с мягкими женственными контурами во всех нужных местах. Грант шумно вздохнул.

Конечно же, он поддержит ее материально. Позаботится, чтобы у нее появилась достойная квартира… Портман-сквер — очень милое место и по-прежнему пользуется спросом. Он наймет для нее горничную. Может, и приходящего слуху. Кухарка ей не нужна — не зря же она говорила, что очень хорошо готовит. Гм… Миссис Уимпол тоже не раз про себя такое говорила, но только за этот год они несколько раз травились ее едой. Нет, лучше перестраховаться. Он наймет ей и кухарку.

Да, и проследит, чтобы она ни в чем не нуждалась. Его губы растянулись в довольной улыбке.

И Фелисити наверняка будет благодарна за такую щедрость…

Только я погублю ее жизнь.

Неожиданно он вспомнил слезы в ее изумрудных глазах, и у него заныло сердце. Нет, он не оставит ее одну. Ей не придется самой о себе заботиться. Он станет наведываться к ней, чтобы проверить, все ли у нее ладно. Ведь, что ни говори, она очень даже привлекательная женщина. Быть может, они станут друзьями. И, если это случится, они несомненно стану очень близки.

Очень близки…

Сердце у него в груди забилось чуть быстрее. Неожиданно ему представилась крошечная родинка, которая привлекла его взгляд к нежной груди.

Ее смех, прокатившись по лестнице, достиг его кровати. И снова он задумался о том, какие удовольствия могла бы принести их брачная ночь. Целовать ее полные губы… Водить пальцами по ее гладкой, белой коже… Ощущать под собой ее мягкое тело… Чувствовать, как ее ноги оплетают его бедра.

Будь я проклят! Скользнув рукой под одеяло, он сжал в кулаке твердый как гранит член… и начал представлять.

— Ты собираешься аннулировать брак?

Локлен и Грант прошли по Пикадилли мимо заставленной книжками витрины и вошли в магазин Хэтчерда.

— Да. Я работаю над этим. — Грант сжал плечо брата и направил его в глубину магазина. — Но у нас договор, помнишь? И ты должен научиться относиться к этому серьезно.

— Ты про охотников за невестами? Не смеши меня. — Локлен повернулся, собираясь уходить, но Грант развернул его обратно, лицом к книжным полкам.

— Посмотри вокруг. Сегодня здесь наверняка собралась половина незамужних дам Лондона. — Грант украдкой указал подбородком на трех одиноких женщин, недавно миновавших пору цветения, которые стояли в разных концах магазина. — Вот эта, которая рассматривает книги по садоводству, это мисс Корделия Тэупли. Ее отец — граф Шерингем.

Локлен потряс головой и наморщил нос.

— Ты что, издеваешься?

— Я абсолютно серьезен, клянусь тебе.

Локлен взял с полки большую книгу и незаметно посмотрел на мисс Тэупли.

— Господи боже, сколько ей лет?

— Двадцать три. — Грант усмехнулся. — Как и тебе. Она подходит идеально.

— Ты рехнулся? Она на парня похожа, — сердито зашептал тот.

— Если верить Присцилле, мисс Тэупли сказала ей, что будет иметь пять тысяч годовых после того, как выйдет замуж.