— Так Тейлор Карр действительно прилетел на Сицилию?

— Поехали, — сказал Хосе Висенте.

Они вышли из дому, хозяин сел за руль «мерседеса», а гость разместился рядом. Машина помчалась в сторону Палермо. Оба не произнесли ни слова. Наконец, проехав Трапани, Хосе Висенте остановился у деревенской гостиницы, где был ресторанчик, бар и табачная лавка.

— Извините, — сказал он, — мне нужно в туалет. И, раз уж мы остановились, хотите, я угощу вас кофе? Пошли?

— Нет, я подожду в машине, — ответил Фосет.

Ему хотелось остаться наедине с собственными мыслями. Он вдруг вспомнил Каролину и детей. Из-за этой немыслимой истории он совершенно забыл о семье. Снова ему пришла на ум Нэнси, и журналист ощутил себя на краю бездны, в головокружительных глубинах которой скрывалась целая галактика. Снова зазвучали в его ушах слова сестры Анны: «Кто слышал пение сирен, не возвращался живым на Итаку». И в эту минуту вспыхнула яркая вспышка, и померк свет в глазах Марка Фосета. Абсолютная тишина и бесконечный покой объяли его. Смерть коснулась человека своим крылом и смертный ветер унес его в последнюю ночь. «Мерседес» взорвался, словно петарда на Рождество.


Нэнси летела в Нью-Йорк. Она возвращалась в мир бизнеса и политики. И она снова намеревалась попробовать завоевать кресло мэра в Сити-Холле. Такую сделку заключили они с Тейлором: ее молчание в обмен на должность мэра.