— Он может справиться без вас ночь‑другую, даже не сомневайтесь.

Она с благодарностью взглянула на бывшего жениха. Он был прав.

— Мы и так слишком избаловали отца.

— Разумеется, избаловали, — поддакнул Оуэн, внимательно изучая ее лицо. Потом он расплылся в улыбке. — Ты обещала мне прогулку по саду.

— И я не забыла, — усмехнулась Александра.

Когда они вышли из столовой, Александра дала распоряжения слугам, попросив приготовить две комнаты для гостей. Сестер проводили наверх, и она наконец‑то осталась с Оуэном наедине. Вдруг разволновавшись, Александра вцепилась в гладкие деревянные перила лестницы. Возможно, гулять и предаваться воспоминаниям в обществе бывшего возлюбленного было не самой лучшей идеей.

— Я рад, что твои сестры останутся здесь на ночь, — сказал Оуэн. — Видно, что вы скучаете друг по другу.

Александра перехватила его испытующий взгляд и осознала, что избежать откровенного объяснения уже не удастся.

— Я так сильно скучаю по ним! Скучаю по Эджмонт‑Уэй… Я скучаю даже по отцу.

— Даже? — Оуэн взял ее за плечи, развернув к себе, и теперь они стояли друг напротив друга. — Что происходит, Александра? У нас никогда не было секретов друг от друга, а сейчас я ровным счетом ничего не понимаю! Эджмонт‑Уэй пришел в такой упадок! Что случилось?

Александра задрожала, осознавая, что Оуэн пытается осторожно дойти до темы ее пребывания в Клервуде.

— Отец буквально одержим пьянством — а заодно и страстью к азартным играм.

Глаза Оуэна чуть не вылезли из орбит от ужаса.

— Я слышал о нем нечто подобное, но счел это дурной, лживой сплетней. Мне так жаль!

Александра втянула воздух в легкие, набираясь храбрости для признания.

— Я делала все, что в моих силах. Это было так нелегко! Сейчас я занимаюсь шитьем, чтобы добывать средства к существованию.

Он был потрясен:

— Ты не шутишь?

— Нет. Я шью для леди, которые когда‑то были подругами моей матери. Теперь они смотрят на меня свысока, открыто обливая презрением, и сплетничают обо мне за моей спиной. — Она запнулась, больше всего на свете желая раз и навсегда закрыть эту тему.

Оуэн вспыхнул до корней волос.

Александра долго смотрела в пол, потом решилась взглянуть в его голубые глаза.

— У нас нет секретов друг от друга, но ты никогда не спросил бы меня прямо, не так ли? Ты ведь хочешь узнать, почему я живу здесь?

Он коротко бросил:

— Это выглядит очевидным, но надеюсь, мои подозрения ошибочны.

Почувствовав, как к глазам подступают слезы, Александра коснулась его руки:

— Оуэн, после всех этих лет нашей разлуки и моего одиночества у меня появился поклонник — взрослый, добродушный сквайр. Но я просто не могла заставить себя выйти за него замуж. После всего того, что связывало нас с тобой, я не чувствовала к нему ничего столь же восхитительного, столь же светлого. И его ухаживания разбередили мои старые раны, напомнив о нашей любви.

Оуэн во все глаза смотрел на нее, уголки его губ печально опустились. Прошло немало времени, прежде чем он снова заговорил:

— Уверен, ты что‑то чувствуешь к Клервуду. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты никогда не приняла бы условий подобного… соглашения, если бы не была влюблена.

Дрожь снова пронзила тело: Оуэн видел ее насквозь!

— Клервуд начал добиваться моего расположения с момента нашей первой встречи. Я сопротивлялась его ухаживаниям, разумеется, я пыталась устоять перед ним. Но он отказался смириться с моим «нет». — Александра помедлила в нерешительности, собираясь с силами. — Отец узнал обо всем, и он… он отрекся от меня.

— Не могу поверить, что твой отец так поступил! — воскликнул Оуэн, снова заливаясь краской. — Что же касается Клервуда… Разве порядочный мужчина будет тайно преследовать и соблазнять чистую, добродетельную леди?

— Не говори так! Оуэн, я действительно люблю Стивена, и он был так добр ко мне…

— Да неужели? — Его желтовато‑коричневые брови с горькой издевкой взлетели вверх. — Клервуд богат, Александра, так что не стоит обманываться. Вот этот браслет для него стоит сущие гроши! Этот подарок не значит ничего, потому что герцог сказочно богат!

Она в ужасе отшатнулась:

— Пожалуйста, не говори о нем плохо!

— Почему бы и нет? До тех пор пока он не женится на тебе — а именно это он и должен сделать, — я буду считать его отъявленным негодяем, и плевать хотел на его титул!

Александра и забыла, каким честным, каким благородным был Оуэн… Она нежно погладила его по подбородку. Их взгляды встретились, и Оуэн с жаром сказал:

— Ты не заслуживаешь такой жизни. Ты достойна большего.

— Мы не вольны выбирать свою судьбу.

— Поэтому ты безропотно принимаешь эту долю?

Александра не знала, что ответить. Оуэн был бы в ярости, узнай он о ребенке.

— Я так рада, — после долгого молчания медленно произнесла она, — что мы — по‑прежнему друзья. Тем не менее мне очень жаль, что ты вернулся в город при столь трагических обстоятельствах.

Александра ласково погладила его по щеке, потом опустила руку. «Нас еще слишком многое связывает», — невольно подумалось ей.

Оуэн хрипло сказал:

— Я всегда буду рядом с тобой.

Александра смахнула слезу.

— Я знаю.

И в этот момент она ощутила напряженность, которой буквально наполнилось все вокруг. Это было новое ощущение, не похожее на чувство неловкости, повисшее между ней и Оуэном. Александра оглянулась на дверь.

— А у нас гости, как я посмотрю, — сказал Стивен, и в его тоне ясно послышались насмешливые нотки. Он шагнул вперед. — Что ж, представьте нас друг другу, Александра.

Глава 17

Щеки Александры вспыхнули огнем. Она чувствовала себя провинившейся в чем‑то ужасном, хотя не сделала ничего дурного, всего лишь приняла своего старого, близкого друга. Но сколько ни уговаривала себя Александра, эти мысли даже ей самой казались неискренними, фальшивыми. Ведь Оуэн был больше чем просто другом — и она действительно была виновата перед Клервудом в том, что ощущала неподдельную нежность к другому мужчине. Александра перехватила взгляд Стивена.

Выражение лица герцога было непроницаемым. Его холодный взор скользнул по Оуэну, который напряженно замер на месте.

— Я — Клервуд. Добро пожаловать в мой дом.

Оуэн не улыбнулся, чтобы поприветствовать герцога, и, пытаясь замять возникшую неловкость, Александра поспешила сказать:

— Ваша светлость, это — лорд Сент‑Джеймс, старинный друг семьи.

Но Стивен даже не посмотрел в ее сторону. Рот герцога изогнулся, выражая что‑то вроде недовольства, и он бросил:

— Очень за вас рад, Сент‑Джеймс. Вы имеете какое‑нибудь отношение к виконту Реджинальду Сент‑Джеймсу?

Тон Стивена был угрожающе спокойным.

— Это мой дядя, — сквозь зубы коротко объяснил Оуэн. — Рад встрече с вами, ваша светлость.

Оуэн по‑прежнему не улыбался, его потемневшие глаза горели гневом. Очевидно, что знакомство с Клервудом на самом деле совсем его не радовало. Но голос Оуэна звучал бесстрастно и вежливо.

«Это просто невероятно, ну как они могли вот так столкнуться!» — всерьез встревожившись, подумала Александра.

— Оуэн как раз собирался уезжать, — быстро сказала она.

Стивен наконец‑то перевел на нее острый взгляд синих глаз.

Александра стала пунцовой. Она только что опрометчиво назвала Оуэна по имени — в присутствии Стивена!

— Я знаю Оуэна с тех пор, как была пятнадцатилетней девочкой, — хриплым голосом произнесла Александра.

Стивен недоброжелательно уставился на нее, его губы растянулись в странной, холодной улыбке.

А от Оуэна уже веяло откровенной враждебностью.

— Мы собирались объявить о нашей помолвке. Мое предложение было принято, но в этот момент, к несчастью, умерла баронесса. Александра решила, что должна заботиться о сестрах и отце, вместо того чтобы выходить за меня замуж. Я был уничтожен, — откровенно заявил он.

Твердая маска, в которую превратилось лицо Стивена, даже не дрогнула.

— Она рассказала мне об этом все, Сент‑Джеймс.

Александра задрожала, от страха к горлу подступила тошнота. Она ведь почти ничего не говорила Стивену о своих отношениях с Оуэном!

— Лорд Сент‑Джеймс только что приехал в город. Он остановился у лорда Бладжена в Гринвиче. Визит старого друга доставил мне большое удовольствие. Я пригласила его остаться на обед, что он и сделал. — Александра поймала себя на том, что буквально тараторит, не в силах восстановить сбившееся дыхание. — Кроме того, здесь — мои сестры. Они пообедали с нами. Это было восхитительно, не так ли?

Она одарила гостя притворной, вымученной улыбкой.

Оуэн пристально взглянул на Александру, и она по его глазам прочитала немой вопрос: «Почему ты так боишься своего любовника?»

Не в силах справиться с волнением, Александра продолжала трещать без умолку:

— Нам подали цесарок с абрикосами. И я пригласила сестер остаться на ночь — они в комнатах для гостей, устраиваются. Я думала, что вы не будете возражать. Сегодня мы должны затеять особенный ужин.

Оуэн по‑прежнему внимательно смотрел на Александру, теперь и Стивен следил за ней цепким взором.

— Вы так нервничаете, Александра, — спокойным, мягким тоном заметил герцог.

Ее тело напряглось, тревога переросла в панику. Клервуд превратился в ленивого, но опасного льва, а она находилась в его логове.

И без того хмурое лицо Оуэна стало еще более мрачным.

— Александра хотела, чтобы мне и ее сестрам было комфортно в гостях, ваша светлость. И ей это удалось: она — исключительная хозяйка, впрочем, как и всегда, — холодно произнес он и безрадостно улыбнулся. — Однако она обещала мне прогулку по вашему саду.