— Теперь ты будешь видеть меня намного чаще, Пит, — отвечает он и ухмыляется. Но в его словах нет ни капли юмора, только предупреждение.

— По-другому и быть не может, сэр, — говорю я.

Фил зовёт меня, и мы выходим к его машине. Меня переполняют эмоции, и мне очень хочется что-нибудь ударить.

— Часто с ребятами происходит то же, что случилось с Эдвардом? — интересуюсь я.

— Чаще, чем ты можешь себе представить, — отвечает он. — Ситуации разные, но суть одна. — И поднимает взгляд на меня. — Я не шутил, когда сказал, что ты отлично справишься с такой работой.

— Знаю. Я подумаю об этом. — До конца не уверен, хочу ли я быть, как он, на передовой. Или хочу стать адвокатом, как мистер Кастер. Я всё ещё размышляю об этом.

— Спасибо, что поехал со мной, — благодарит он.

— Всегда пожалуйста, — говорю в ответ, когда он останавливается, и выхожу из машины. Мне очень хочется пойти к Рейган, но я не могу этого сделать из-за чёртового браслета на ноге. Хотя, в любом случае, мне не стоит находиться рядом с ней. Прямо сейчас мои эмоции бьют через край, а в этом состоянии у меня не получится быть тем, кто ей нужен.

Я бегу вверх по лестнице, потому что мне необходима физическая активность, чтобы избавиться от накопившейся энергии. Чувствую, что ещё чуть-чуть, и перестану себя контролировать. Я зол. Зол на себя за то, что просрал свою жизнь. Меня бесит рак, который подкосил Мэта. Меня бесит моя жизнь и я сам. Меня бесит государство, которое не могло защитить Эдварда и его сестру. Меня просто бесит всё вокруг.

Я захожу в квартиру и вижу, что везде темно. Слава богу, дома никого. Но потом замечаю полоску света под дверью в мою комнату. Захожу туда и обнаруживаю Рейган, растянувшуюся на моей кровати с книгой в руках. Она садится и убирает волосы с лица.

— Ты дома, — произносит она и улыбается. Это так мило и трогательно, но совсем не то, что мне сейчас нужно.

— Тебе не стоило сюда приходить, — говорю я.

— Что? — Она хмурится, не понимая, что происходит.

— Тебе следует вернуться в свою квартиру, — отвечаю я, перебирая вещи на комоде, тем самым избегая её взгляда.

— Нет, — протестует она. А потом спрашивает: — Что случилось?

— У меня был тяжёлый день. И сейчас мне не особо хочется кого-либо видеть. — Понимаю, что делаю ей больно, но если она останется, я не смогу быть тем, кто ей нужен.

— Пит, — начинает она. — Расскажи, что произошло.

— А что случилось с тобой? — отвечаю я вопросом на вопрос. — Твой отец был в бешенстве из-за того, что ты провела ночь здесь? — С бывшим заключённым. Последняя фраза мелькает у меня в голове, но вслух я её не произношу.

— Да, — кивнув, соглашается она. А потом продолжает, осторожно подбирая слова: — Но он мой отец. Ему и положено так себя вести.

Её рука ложится на моё плечо, и я вздрагиваю. Она тоже, но продолжает ко мне прикасаться. Я закрываю глаза и упираюсь руками в комод, прижав локти к телу. Мне хочется, свернувшись клубком, забиться в угол и убаюкивать себя. Хотя нет. На самом деле я хочу заключить Рейган в свои объятия, погрузиться в неё, сделать её своей и позволить ей принять всё это. Но она не может. Не для этого она создана.

— Тебе лучше уйти, Рейган, — повторяю я.

— Нет, — отвечает она, пытаясь развернуть меня лицом к себе, но я не шевелюсь. Она шумно выдыхает и проскальзывает под моей рукой, чтобы оказаться между мной и комодом. Я делаю шаг назад. Не могу стоять так близко к ней. Просто не могу. Это ненормально.

— Сейчас я не могу быть тем, кто тебе нужен, — произношу я с лёгкой дрожью в голосе.

— А что, по-твоему, мне нужно? — шепчет она.

Я сглатываю ком в горле и сгибаю пальцы, снова и снова сжимая их в кулаки.

— Любить тебя нужно неторопливо и бережно. А сегодня я не способен ни на то, ни на другое. Так что тебе лучше уйти. — У меня нет сил даже взглянуть на неё. Я просто не могу.

— Ты думаешь, что меня нужно любить неторопливо и бережно, — медленно произносит она.

Я киваю, перекатывая пирсинг в губе.

— Хочешь знать, что думаю я? — спрашивает она.

— Что? — ворчу в ответ. Похоже, я превратился в пещерного человека, который способен говорить только односложно.

— Я считаю, что меня нужно любить всецело.

Мой взгляд устремляется к ней. В её глазах нежность, а на губах играет лёгкая улыбка.

Она подходит ко мне и берёт моё лицо в ладони.

— Я люблю тебя всецело, — говорю ей. — Но…

Она качает головой.

— Нет, это не так. Ты сдерживаешься, потому что боишься ранить меня. — Её руки обвивают мою шею, а губы находятся в нескольких сантиметрах от моих. И она шепчет: — Люби меня всецело, Пит.

Я издаю стон и стаскиваю через голову её футболку, потом снимаю пижамные шортики, а вместе с ними и трусики. Она не пытается прикрыться, так что я веду её прямо к кровати. С каждым моим шагом вперёд она делает шаг назад, пока у неё не остаётся других вариантов, кроме как сесть на кровать. Рейган забирается на середину, а я упиваюсь её обнажённым видом.

— Я не могу быть неторопливым или бережным, — предупреждаю её, — но остановлюсь, если попросишь. Достаточно лишь одного твоего слова.

— Знаю, — отвечает она и манит меня к себе пальцем, но я беру инициативу в свои руки — хватаю её за ногу и притягиваю к себе. Хотя сразу же жалею об этом, опасаясь, что это было слишком жёстко, а она лишь посмеивается.

— Мне нужно оказаться внутри тебя, — заявляю ей, хватая презерватив и раскатывая его по члену. — Не думаю, что смогу ещё хоть немного подождать.

Но в ответ не слышу ни слова.

Боюсь, что она недостаточно возбуждена, поэтому смачиваю член слюной и располагаюсь между её ног. Обхватываю ладонями её попку и приподнимаю ближе к себе, а затем погружаюсь в неё одним сильным толчком, в результате которого она смещается на кровати, ударяясь об изголовье. И вскрикивает. Но совсем не от боли.

— Не останавливайся, — умоляет она и хватает меня за волосы, побуждая посмотреть ей в глаза. — Позволь мне быть той, кто тебе нужен, и ты станешь тем, в ком нуждаюсь я.

С каждым моим движением у неё перехватывает дыхание. Но мне этого мало. Я хочу погрузиться в неё как можно глубже. Поэтому приподнимаю её ноги и прижимаю их к её груди, в результате чего попка задирается ещё выше. Её руки опускаются на мою задницу, притягивая меня к себе, глубже и жёстче с каждым моим толчком. Я внутри неё, наслаждаюсь каждым сантиметром её шёлкового лона. И она принимает меня. Принимает мой гнев, моё бессилие, мою любовь к ней.

— Пит! — выкрикивает она. А потом снова и снова выдыхает моё имя, и я чувствую, как, кончая, она сжимается вокруг моего члена. Но я пока не готов всё прекратить. Поэтому переворачиваю её, ставлю на колени и снова в неё погружаюсь. Держу её за бёдра, притягивая к себе, и в этой позе она ощущается ещё более узкой, если такое вообще возможно. Рейган наклоняется, положив голову на кровать и подняв попу вверх. Она позволяет мне брать её сзади, грубо и резко. Я чертовски сильно её люблю. Наматываю на кулак волосы, заставляя её повернуться, и целую в губы. Её язык касается моего, а губы дрожат. Я протягиваю руку и нахожу её клитор, лаская его так, как ей нравится. Потом замедляю движения и подвожу её к оргазму, пока она не начинает содрогаться в моих объятиях.

А после переворачиваюсь на спину, и она оказывается на мне.

— Не знаю, сколько ещё раз я смогу кончить, Пит, — произносит она, покусывая нижнюю губу.

— Садись сверху, — говорю я.

Рейган протягивает руку и сжимает меня в кулак, медленно лаская мой член. Он весь скользкий от её соков. Я останавливаю её, и она направляет в себя головку моего члена. Придерживаю её за бёдра и опускаю вниз, пока не заполняю её целиком. А потом притягиваю её к своей груди и жёстко трахаю.

Она выкрикивает моё имя вперемешку со стонами, и я в диком восторге от того, что она позволяет так себя любить. Чувствую её дыхание рядом со своим ухом, слышу, как она, словно мантру, повторяет: «Я люблю тебя, Пит», и не могу поверить, насколько мне, чёрт побери, повезло.

Она разлетается вдребезги в моих руках, а я ещё крепче обнимаю её, достигнув собственного оргазма. Сливаясь с ней, я ощущаю, как моё сердце переполняет любовь. Обвиваю её руками, чувствуя, что она до сих пор дрожит, и убираю за ушко влажную прядь волос.

— Ты в порядке? — интересуется она, потом опускает подбородок на мою грудь и смотрит на меня. Я выхожу из неё и не могу сдержаться, чтобы не застонать.

— Всё хорошо, — уверяю я. Потом поднимаю на неё глаза и внезапно чувствую вину за то, что так с ней обошёлся. — А как ты? — спрашиваю её. — Пожалуйста, скажи, что я не сделал тебе больно.

— Пит, — вздыхает она. — Тебе нужно перестать бояться ранить меня.

— Я уже почти с этим справился, — отвечаю ей. После всего этого в моём теле не осталось страха. Я усмехаюсь. — Точнее, полностью справился.

Рейган ложится, накрывая меня своим телом, и это кажется таким естественным. Я вырисовываю маленькие кружочки на её спине, а потом говорю:

— Я всецело люблю тебя, принцесса.

Она принимает меня и понимает, как никто другой. Она принимает меня как Пита. Как бывшего заключённого. Как брата четырёх мужчин, которые будут любить её только потому, что она важна для меня. И, надеюсь, однажды она примет меня в качестве своего мужа, потому что с этого момента я не представляю своей жизни без неё.

Рейган хихикает, и я чувствую вибрацию на своей коже.

— Думаю, сегодня мне будет слишком больно, чтобы позволить тебе ещё раз любить меня всецело.

— Уверен, мы что-нибудь придумаем.

Я слышу грустное мяуканье в коридоре и оборачиваюсь, чтобы увидеть крошечную лапку, пытающуюся пролезть в щель между дверью и полом.

— Неси сюда мою кошку, — заявляет она, толкая меня в плечо. — Ты так меня вымотал, что я не могу пошевелиться.