Хелен Диксон - Несчастливый брак

Лишь немногие жители крошечного островка Санта-Мария не подняли головы на глухой залп сигнальной пушки, извещавшей о приближении судна. Корабль появился на фоне облаков, сверкая выбеленными на солнце парусами. Обитатели городка, моряки и островитяне, коротающие время в борделях и прокуренных тавернах с известняковыми стенами, заслышав выстрел, высыпали на пристань поглазеть, как буксируют в зеленую бухточку огромный торговый бриг, оснащенный тридцатью двумя пушками.

Чем ближе подходил корабль, тем больше людей прибывало на причал. Пронзительные крики чаек над головами перекрывал резкий голос рулевого, отдающего приказы матросам, опускающим канаты с руку толщиной. С борта на берег перекинули сходни, и толпа замерла, пристально глядя на капитана, который вот-вот должен был сойти на землю.

– Господь всемогущий! – воскликнул Джон Синглтон, первый помощник капитана. Щурясь на солнце, он обозревал собравшихся. – Для Санта-Марии весьма впечатляющий прием, я бы сказал. После многих недель крекеров и вяленого мяса так хочется отведать наконец ростбифа и насладиться обществом юных красавиц.

Сняв шляпу, он посмотрел на стоящую в первом ряду восхитительную девушку, обладательницу карамельного цвета кожи и гладких черных волос, спускающихся до самой талии.

Капитан бросил хитрый взгляд на помощника, имеющего репутацию неисправимого распутника.

– Именно в такой последовательности, а, Джон?

– Точно в такой, – подтвердил тот, чувствуя, как от призывной улыбки девчонки кровь вскипает в жилах.

Третий в их компании мужчина был одет в черный залоснившийся от времени сюртук, черные измятые бриджи, серые приспущенные чулки и поношенные черные ботинки. На голове красовался пепельный парик. Звали его преподобный Корнелиус Клей, всем своим видом он напоминал крупного рассерженного медведя, только что пробудившегося от зимней спячки. Проследив за взглядом первого помощника, он нахмурился:

– Осторожнее, Синглтон. Эта женщина, похоже, замужем.

– Верно, так и есть. Что ж, это добавит пикантности охоте за ней.

– Нужно осмотреться, – сказал капитан. – Санта-Мария принадлежит некоему Маккензи. Это образованный человек, сын Колина Маккензи, того самого, при котором остров стал таким, каким вы видите его сегодня. Молодой Маккензи обладает жестким характером и скор на расправу с любым, кто осмелится угрожать его власти. Думаю, именно поэтому его все боятся. На острове его слово закон. Однако у него репутация изысканного любезного человека. Интересно будет проверить, насколько доброжелательно он отнесется к нам за время, что мы проведем у него на острове.

Его преподобие с интересом поглядывал на питейные заведения.

– Из-за треклятого урагана кораблю требуется ремонт, да и запасы нужно пополнить. Сколько мы тут пробудем, капитан?

– Не очень долго. Недели две – самое большее. Мы и так уже идем с опозданием, а нужно придерживаться установленного графика.

Сразу по окончании сиесты Шона Маккензи отправилась на верховую прогулку, радуясь возможности ускользнуть из дому и из-под надзора Кармелиты, своей острой на язычок невестки. Обратно она намеревалась вернуться только к вечерней трапезе. Несколько парусных судов покачивались на якоре в бухте, неподалеку от берега воды бороздили маленькие лодки. Энтони, брат Шоны, частенько приглашал офицеров проходящих кораблей на ужин к себе домой, чтобы дать возможность сестре и жене нарядиться в вечерние туалеты и немного развлечься.

Верховая езда предоставляла Шоне преимущество: ей открывался прекрасный вид на живописный остров. Перед ней насколько хватало взгляда расстилалась синь моря, меняющего цвет на светло-зеленый у рифов со стороны Атлантики. Волна за волной накатывала на высокий, поросший деревьями берег, принося с собой темно-зеленые водоросли. Потом местность шла под уклон, огибая два утеса, точно руками обнимающие единственный на острове песчаный пляж протяженностью добрых полмили.

Покинув прохладное высокогорье, Шона поскакала к большому скоплению построек у бухты. Как и остальные жители острова, она заметила паруса брига и теперь спешила узнать, кто к ним пожаловал.

Корабли, курсирующие в карибских водах и выменивающие изысканные шелка, украшения и другие европейские товары на производимое на островах сырье, регулярно заходили на Санта-Марию. Однако столь крупного судна не было уже несколько месяцев, поэтому его появление стало поистине примечательным событием. Лишь приблизившись на достаточное расстояние, чтобы прочесть выбитое на носу название «Жемчужина океана», Шона поняла, кому оно принадлежит.

Владел судном корабельный магнат капитан Захария Фитцджеральд, купец и искатель приключений, один из самых богатых и влиятельных людей на Карибах. Ходили слухи, что ему принадлежат большие участки земли в Вирджинии, целая флотилия судов и склады в каждом порту. Поговаривали также, что он заключает теневые сделки с пиратами, да и сам пират, но правда это или всего лишь легенда, Шона не знала.

Жители Карибов слагали байки об этом загадочном мужчине с тех пор, как он впервые причалил в колонии несколько лет назад. Невзирая на репутацию расчетливого дельца, он редко удостаивал своим присутствием великосветские приемы местного общества. Будучи вторым сыном своего отца, он после смерти родителя не мог претендовать на получение наследства, поскольку все должно было достаться старшему брату, виконту Фитцджеральду. Именно поэтому Захария оставил Англию и стал искать счастья в бурных морях.

Многоголосая толпа заполняла причал. Сновали оборванные дети, праздно шатались моряки, девицы легкого поведения смело демонстрировали свои прелести, готовые за шиллинг-другой предоставить свое тело любому желающему. При виде этой жалкой картины Шона содрогнулась. Она, по крайней мере, выше всего этого. И не имеет значения, что в семье она нежеланна и нелюбима.

Всякий раз, совершая верховую прогулку в город в одиночестве или присоединяясь к любой компании, она тут же становилась объектом пристальных взглядов как мужчин, так и женщин. Привыкшая к подобной реакции, она ни на кого не обращала внимания, и постепенно зеваки утрачивали к ней интерес. Сидя в седле, Шона поверх людских голов наблюдала за происходящим на борту корабля. Вот появился мужчина, за ним еще двое. Первый, судя по манере держаться, был капитаном.

Высокий и ослепительный, начиная от широкополой шляпы с белым пышным пером и заканчивая ботфортами, за которыми тянулись длинные полы пурпурного сюртука, капитан Захария Фитцджеральд пружинистой походкой шествовал по пирсу к берегу. Двое его спутников следовали за ним по пятам.

При его приближении толпа расступилась, давая морякам дорогу. Остановив лошадь прямо у него на пути, Шона получила возможность как следует его разглядеть. И сердце ее замерло от восторга и восхищения. Поразительно красивый мужчина! Самый красивый из всех, кого она когда-либо встречала. Выражение его лица было холодным и замкнутым. На вид Захарии можно было дать лет тридцать, он был высок, крепко сложен и распространял вокруг себя ауру мужественности и небрежной уверенности в себе. Белые запыленные бриджи, заправленные в ботфорты, выгодно подчеркивали мускулистые ноги.

Шона прекрасно знала, что леди и к тому же сестре самого влиятельного человека Санта-Марии не следует появляться в городе в одиночестве, но сегодня предпочла презреть общественные правила, установленные отцом и братом, в угоду собственным желаниям. Она не замечала никого вокруг, целиком сосредоточив внимание на мужчине, шагающем в ее сторону.

Взгляд Захарии, лениво скользящий по толпе зевак, задержался на лице необычайно красивой молодой женщины, сидящей на белой лошади. Он посмотрел на нее в упор. Шона, позабыв о хороших манерах, не отвела взгляд. Словно зачарованные этим безмолвным общением, они перестали замечать царящую вокруг суматоху.

На губах Захарии медленно расцвела заинтересованная улыбка. Следовавший за капитаном Синглтон был очарован незнакомкой и отвесил неловкий поклон, покраснев от смущения. Позабавленный замешательством первого помощника, Захария посоветовал тому взять себя в руки, а сам остановился прямо перед молодой женщиной, откровенно рассматривая ее точеную фигуру, миловидное личико, большие зеленые глаза. Экзотическая незнакомка, полная жизни. Длинные золотистые волосы струились по спине, несколько светлых прядок разметались по изящным плечам. На ней было светло-голубое платье, юбка которого ниспадала на бока лошади и при этом оголяла стройные загорелые ноги много больше, чем считалось пристойным, но Зак, конечно, не жаловался. Противиться зову красивой женщины он никогда не мог.