Выходя из этой самой комнаты, в меня врезалась суматошная девушка с чёрными волосами и в розовом платье. Сэм хихикнула и извинилась, но она так спешила уйти, что даже не узнала меня. Она тащила за собой Тони, держа его за руку. Но через несколько шагов она остановилась и повернулась ко мне. Её лицо расплылось в улыбке. Так как для разговора музыка была слишком громкой, она ткнула пальцем на бильярдную.

Я быстро заглянул внутрь и увидел, что там собралась целая куча футболистов. По центру на бильярдном столе сидела Сью. Я повернулся к Сэм и произнёс одними губами:

– Сейчас?

Она кивнула со счастливым воодушевлением, а затем направилась прочь вместе с Митчеллом.

Отлично. Сейчас или никогда. И никогда на самом деле совсем не вариант.

Я тихо проскользнул за угол и остановился в открытых дверях. Сунув руки в карманы, прислонился к косяку. Подруга Райана, которая выглядела как какой-то рождественский ангел в белом шелковом платье, погладила Сьюзан по руке, очевидно, пытаясь её успокоить.

– Уверена, что ничего страшного, – сказала она.

До меня донёсся ироничный смех Сьюзан.

– Повтори.

Лиза первая меня заметила. В тот момент она перестала хихикать, а её лицо вытянулось. Всем остальным понадобилась секунда, чтобы проследить за её взглядом и увидеть меня, стоящего в дверях. Сьюзан развернулась последней.

Её лицо от шока побледнело, но она не проронила ни слова. Я оттолкнулся от косяка и медленно пошёл к ней.

Трудно сказать, о чём они только что разговаривали, но по лицу Хантера было понятно, что сейчас неудачный момент. Он и Ник обошли бильярдный стол, чтобы загородить мне дорогу, словно были личными сторожевыми собаками Сью.

– Эй, приятель, – сказал Райан, поморщившись. – Я не уверен, что сейчас подходящий момент тебе здесь находится. Сьюзан придёт, когда будет готова.

Серьёзно? Он всё ещё боится, что она разозлится и обвинит его? Пожалуйста... прояви ко мне хоть немного уважения, Хантер!

Я медленно вдохнул и резко поднял взгляд на Сьюзан, чтобы убедиться, что она оставалась на месте. Потом прочистил горло и пристально посмотрел на Райана, мои руки всё ещё были в карманах.

– Я понимаю, что ты хочешь защитить её. От такого козла, как я. Я ценю это, потому что ты её друг, и я бы сделал то же самое. – Сказав это, я поставил Сьюзан выше нашей с ним дружбы. В мой голос пробрался смертельный холод. – А теперь убирайся на хер с моего пути, Хантер, и дай мне поговорить с моей девушкой.

Между нами возникла молчаливая борьба, и все в комнате затаили дыхание. Я не хотел драться со своим другом, чтобы добраться до Сьюзан, но я бы сделал это. И Райан это понял. Решив, что наша дружба выше этого, он расслабился и усмехнулся.

– Отлично. Удачи, мой друг, – сказал он и хлопнул меня по плечу. – Она тебе понадобится.

Я кивнул, разжимая кулаки в карманах.

– Ребята, сваливаем, – прикрикнул Винтер, поднимая свою подругу с дивана. – Давайте оставим деток наедине.

Вся футбольная команда направилась за ним, выходя из комнаты. Взглянув на её лицо и подергивающиеся мышцы, я сразу понял, что хотела сделать Сьюзан, и успел встать перед ней до того, как она поднялась с бильярдного стола. Кто-то из ребят проявил приличие и закрыл за собой дверь. Хорошо. Мы, наконец, остались наедине, и я смогу, как и хотел, поговорить с Сью.

Рядом с ней на столе стоял полупустой стаканчик с шампанским. Я переставил его подальше в сторону и прижался ладонями к зеленому сукну по обе стороны от её бедер.

– Отпусти меня, Крис, – заныла она. – Я не хочу с тобой разговаривать.

Отпустить, когда я, наконец, остался с глазу на глаз с девушкой, которая несколько недель удерживала меня на расстоянии вытянутой руки? Ни за что.

– Ты никуда не уйдешь, пока мы всё не обсудим. Не имеет значения, останешься ли ты моим другом или моей девушкой, когда выйдешь из этой комнаты, но ты перестанешь вести себя так, будто я разрушил твою жизнь. И перестанешь прямо сейчас. – Чуть понизив свой голос, но так же твёрдо я добавил: – Это понятно?

От удивления глаза Сьюзан расширились, а затем сузились до гневных щелей.

– Вряд ли ты имеешь право приказывать мне.

Она соскользнула с бильярдного стола, но так как мои руки лежали по обе стороны от неё, она не могла далеко уйти. В клетке из моих рук её тело вплотную прижалось к моему, и, ох, какое это было удовольствие!

Я не сдвинулся ни на дюйм, и только приподнял бровь.

– Разве?

Целых три секунды она, очевидно, перебирала варианты. И они у неё были весьма ограничены. Её лицо покраснело от ярости, она стремглав запрыгнула обратно на стол настолько далеко от меня, насколько могла. Но это не имело никакого значения. Достаточно мне немного наклониться, и наши носы соприкоснулись бы. На моих губах появилась усмешка.

– Правильное решение.

Когда она скрестила руки на груди и промолчала, не считая сердитого фырканья, я продолжил:

– Слушай. Ты имела полное право злиться. Ты была права, когда накричала на меня, и я даже заслужил ту пощёчину. Хотя я бы предпочёл, чтобы ты сделала это без свидетелей. – Вспомнив тот момент, я потёр шею, вдруг потеряв способность удерживать её взгляд. – Ребята никогда не позволят мне забыть это.

– Тебя смущает, что я влепила тебе пощёчину на глазах у всех? – резко спросила она.

Я кивнул и поднял на неё глаза. На её губах появилась циничная имитация моей прежней усмешки.

– Хорошо. Тогда ты понимаешь, как я себя чувствовала, когда ты всё рассказал обо мне. – Её тон повысился. – В столовой полной людей!

Да, пожалуй, это не самое лучшее место для серьёзного разговора с ней. Я дорого заплатил за этот урок.

– Я сожалею об этом. Я не думал, что ситуация так усложнится. Я просто хотел, чтобы ты выслушала и поняла меня.

– Ты хотел, чтобы я поняла? Тогда почему для начала ты сам не попробуешь понять? – Она предприняла усилие, чтобы успокоиться, сделала глубокий вдох и продолжила, контролируя голос. – Ты можешь представить себе, что я почувствовала, поняв, что рассказала тебе очень личное о тебе же, думая, что ты Итан?

Я нахмурился.

– И в чём проблема? Ты же не рассказала тогда о своих диких фантазиях насчет меня.

Как бы то ни было, как только я произнёс эти слова, у неё на щеках появился румянец, что в этот момент было не слишком хорошо.

– Нет, я всего-навсего рассказала тебе о самом сокровенном моменте своей жизни. О своем первом поцелуе. С тобой.

– А я сказал тебе, насколько удивительным он был для меня. И что?

Её плечи немного опустились, а голос становился всё тише.

– Я рассказала тебе о бабочках, которые появлялялись вместе с твоими сообщениями.

Сейчас я должен был прикусить щёку изнутри, чтобы удержаться от улыбки. Это ведь всегда связано с бабочками, верно?

– Я никогда не слышал ничего милее этого, клянусь.

Правда в том, что из-за этого я чувствовал себя совершенно особенным.

Я думал, что она уже достигла своего максимального уровня смущения, но, очевидно, был неправ. Сьюзан закрыла лицо руками, чтобы спрятаться от меня, и захныкала:

– Я практически призналась, что не стала бы спать с тобой, потому что ты бабник.

Так как она не могла меня видеть, я закатил глаза.

– Да, это было немного обидно. – Затем я осторожно оторвал её руки от лица и заставил посмотреть на меня. – Но в конечном итоге это только заставило меня влюбиться в тебя ещё сильнее. Я захотел стать для тебя тем самым особенным парнем. И всё ещё хочу им быть, Сью… – Я протянул руку и погладил её по щеке, потому что, если прямо в эту секунду не смогу коснуться её, я умру. – Для меня ты никогда не стала бы мимолётным увлечением.

– Ты не понимаешь. – Хоть она и покачала головой и вздохнула, но не сбросила мою руку. – Ты вообще никогда не должен был всё это услышать. Это просто неправильно.

Так что, вся проблема была не из-за лжи и обмана, а из-за того, что она сказала мне правду? Я посмотрел на неё в полном недоумении.

– Это что, всё было только из-за этого? Ты почувствовала смущение только потому, что призналась мне в каких-то глупостях?

Надувшись, она отвела подбородок от моих пальцев и быстро отодвинулась от меня немного дальше, добавив к досадному расстоянию, разделяющему нас, ещё несколько дюймов.

– Это ты считаешь их глупостями. Для меня это серьёзно.

– Я знаю, что серьёзно, – сказал я быстро. Чёрт возьми, я не имел в виду, что глупости в смысле... ну, глупости. Всё это было так же важно для меня, как и для неё. Я не спал ни с одной девушкой со дня, как мы встретились, и я не хочу больше ни на кого смотреть, кроме неё. Она единственная, кого я хочу... во всех смыслах. Только она, похоже, этого до сих пор не понимает. – На самом деле ты заставила меня о многом задуматься, – сказал я ей честно.

Она поморщилась и фыркнула, её сомнения были вполне очевидны. Она действительно думает, что я хочу просто затащить её в постель? Только и всего? Я наклонил голову, копируя её недоверчивый взгляд.

– Это не то, о чём я думал.

– Не имеет значения, думал ты так или нет, – пробормотала она.

Эта девушка сводила меня с ума своим упрямством. Перенеся свой вес на руки, упирающиеся об стол, и свесив голову между плеч, я прорычал сквозь зубы:

– Сью, скажи мне, что имеет значение, потому что я действительно не знаю, как правильно вести себя с тобой.

Минута прошла в молчании. Сьюзан начала заламывать руки, лежащие на коленях.

– В тот день ты обманул меня. Весь вечер ты врал мне и заставил полностью открыться тебе. Ты всё знаешь о моих чувствах. А я ничего не знаю о твоих.

По-прежнему держа руки на краю стола, я поднял голову и нахмурился.

– Ты шутишь? С того дня, когда ты вошла в нашу кухню и позволила угостить тебя киви, я не мог быть более очевидным в своих чувствах к тебе. Я так сильно хотел, чтобы у нас всё было исключительно. Как ты думаешь, я каждый раз лгал, когда разговаривал с тобой? И во всех сообщениях, что посылал тебе?