Лорейн Хит - Неотразимый грешник

Лондон, 1888 год

Майклу Тремейну, четвертому маркизу Фолконриджу, не нравилось то, что пишет в своих произведениях Джейн Остен. Другое дело, если бы она написала, что «любая одинокая американка, богатая наследница, желает заполучить мужа с титулом». По крайней мере, это соответствовало бы действительности.

Глядя на себя в зеркало, Майкл остался доволен собственной внешностью. Никаких недостатков он не заметил.

Строгий официальный наряд – серебристый жилет, белую накрахмаленную рубашку, серебристый шейный платок, черные брюки и черные лакированные ботинки – он приобрел специально для этого важного случая. Непокорные волнистые волосы были тщательно причесаны. Майкл не желал следовать моде на короткие прически. Непокорные волосы являлись признаком того, что он человек независимый, и Майкл не хотел с ними расставаться.

С утра Майкл побрился остро заточенным лезвием, стараясь не порезаться. Не хотел показывать, что теперь такая роскошь, как слуга, ему не по карману.

Именно поэтому Майкл приобрел особый одеколон, представляющий собой терпкую смесь сирени, сока лайма и цитрусовых. Он брызгал им себя так щедро, что едва не задохнулся. Майкл предпочитал запахи, характерные для мужчины, который привык скакать галопом по холмам, однако сегодня ему придется продемонстрировать самые изысканные манеры, на которые только он способен.

Майкл надел двубортный фрак, тоже приобретенный совсем недавно, застегивать пуговицы он не стал, поскольку, согласно моде, полы фрака должны оставаться свободными. Прошло уже много времени с того дня, когда он одевался по последней моде, и ему пришлось приложить немало сил, чтобы убедить портного увеличить кредит еще раз, поскольку Майкл уже был должен портному значительную сумму. Успеха удалось добиться лишь после того, как Майкл пообещал в обмен на понимание и щедрость солидное дополнительное вознаграждение.

Майкл еще раз окинул свое отражение взглядом, теперь уже более критичным. Придраться не к чему, это точно. А если еще напустить на себя солидный вид, успех обеспечен. Майкл сделал все возможное, чтобы заполучить то, в чем отчаянно нуждался: американку, богатую наследницу.

Если Фортуна будет к нему благосклонна, Майкл освободится от долгов еще до конца месяца.

Впрочем, не стоит надеяться на фортуну. Ум, хитрость и воля добиться желаемого – вот что должно помочь. Впрочем, в любом случае последствия непредсказуемы.

В дверь громко постучали.

– Прибыл последний из джентльменов, милорд, – объявил дворецкий.

Майклу удалось оставить у себя дворецкого, домоправительницу, повара и одного лакея. Вне стен дома ему служили садовник, кучер и конюх. Эти люди требовались, чтобы сохранять статус, но их было гораздо меньше, чем в былые времена.

:– Очень хорошо, Бексхолл. Сообщите Фарнсуорту, что я скоро спущусь вниз.

Фарнсуорт, его поверенный, должен был наблюдать за сегодняшним судебным разбирательством.

– Слушаюсь, милорд.

Когда шаги дворецкого стихли, Майкл наклонил голову и глубоко выдохнул, собираясь с силами, которые ему требовались, чтобы приступить к делу, которое он затеял. Для оглашения условий эксклюзивного аукциона были приглашены гости.

Именно Майклу принадлежала мысль, что богатую американскую наследницу может привлечь не флирт и фальшивые любезности, а деловое мероприятие. А при его нынешнем состоянии единственным деловым мероприятием, на которое Майкл был сейчас способен, являлась распродажа. Он продавал, гости покупали. Сегодня предстояли разговоры исключительно о деньгах. Было бы нелепо обманывать самого себя и думать иначе.

Кроме того, ухаживание за богатой наследницей-американкой требовало значительных усилий и не гарантировало успеха. Даже если он преуспеет в ухаживании, впоследствии придется встретиться с отцом наследницы, чтобы получить разрешение на брак, а потом тратить дни, а возможно, недели, на урегулирование разного рода проблем. Не исключено, что все усилия окажутся напрасными. Все, что связано с прекрасным полом, как правило, похоже на азартную игру. А азартная игра доставляет удовольствие лишь в том случае, если оказываешься в выигрыше.

На памяти Майкла было много случаев, когда подобные игры приводили к печальным последствиям, а что еще хуже, к предательству и скандалам. Да мало ли что бывает. Сейчас Майклу нужно думать о своих делах и надеяться на лучшее.

Майкл снова посмотрел на свое отражение в зеркало. Полные решимости зеленые, как изумруды, глаза.

– У тебя нет выбора, старина, приступим к делу.

Майкл вышел из комнаты и направился к лестнице, которая вела в библиотеку.

Прежде чем устроить эксклюзивный аукцион, Майкл все хорошенько обдумал. Он знал, что американцы стремятся превзойти друг друга. Майкл собирался предоставить им хорошую возможность посоревноваться. Нужно поставить перед американцами какой-нибудь предмет, и пусть борются за его обладание. В этом случае Майкл может сорвать куш и получит солидную сумму.

Лакей открыл дверь в библиотеку в тот момент, когда Майкл к ней подошел. Майкл вошел внутрь, стараясь не выдать своего волнения. Пятеро джентльменов, сидевших вокруг массивного стола красного дерева, поднялись.

– Милорд, – обратился к Майклу поверенный с легким кивком, – я собираюсь налить чаю нашим гостям. Но сначала окажите мне честь их представить. Господин Джефферс из Нью-Йорка. Его интересы связаны с железными дорогами, – начал Фарнсуорт.

Майкл рассерженно слушал поверенного, поскольку уже навел справки и прочел доклады Фарнсуорта и наемного частного детектива, которому пообещал заплатить, как только дело будет завершено. Он точно знал, кто был приглашен на это мероприятие, каково состояние каждого и кем являются их дочери.

– Я имел честь танцевать с вашей дочерью, Леонорой, несколько раньше в этом сезоне. Прелестная леди. – «Лицо, как у лошади, но в темной спальне все женщины выглядят одинаково».

У Джефферса были еще две дочери: недавно вышедшая замуж Мелани и Эмили, которая, если верить слухам, станет полноправной наследницей лишь в следующем сезоне.

– Благодарю вас, милорд. Она пошла в мою мать, – произнес Джефферс.

Взгляды семейства Джефферсов на женщин нисколько не отличались от взглядов Майкла – состояние важнее красоты. Супруга этого человека принесла в семью деньги, которые позволили Джефферсу вложить капитал в железные дороги, Майкл готов был поспорить с кем угодно, что съест свой недавно купленный сюртук, если в решении кого-либо из Джефферсов о женитьбе любовь сыграла какую-либо роль.

– Милорд, это мистер Блэр из Бостона. Он обожает лошадей и гостиничное дело.

И свою дочь, Элизабет, как известно. Его единственная дочь – это единственная возможность попасть в аристократические круги. Он не столь рафинирован, как остальные джентльмены, но Майкл знал, что его супруга страстно желает подняться выше по социальной лестнице. Блэр молча оплачивал счета, предоставляемые супругой, которая вела светскую жизнь без мужа. Майкл не осуждал Блэра за то, что тот не желал появляться в обществе. До недавнего времени Майкл тоже предпочитал проводить вечер в компании близких друзей, а не принимать разноцветно наряженную публику, которая докучала своей нудной и пустой болтовней.

– Это мистер Роуз, милорд, из Нью-Йорка. Банкир с интересами на Уолл-стрит.

Джеймс Роуз был богаче всех собравшихся, причем намного. Ходили слухи, что в его нью-йоркской резиденции полы сделаны из чистого золота, канделябры – из алмазов, а мебель привезена из всех стран.

Именно его дочь, Дженни, стала причиной несчастий двух лучших друзей Майкла. Она требовала страсти, и они оба были полны решимости подарить эту страсть. Майкл считал, что обзавестись женой, мечтающей о любви и страсти, не самое худшее для мужчины. Он также был уверен, что мог бы превзойти все ожидания Дженни.

У Роуза была еще одна дочь, Кейт. Майкл танцевал с ней в начале этого сезона. Ее глаза, как глаза газели, часто вспыхивали в тот вечер. В другом случае у него была возможность поиграть с ней в теннис на лужайке. Она улыбалась и флиртовала, хотя и совсем немного, но у него создалось впечатление, что она могла бы стать хорошей супругой какому-нибудь джентльмену, если только этот джентльмен смог бы одарить ее тем, чего она хотела: любовью.

Собственный опыт Майкла с этой эмоцией привел его к убеждению, что любовь связана с мучительной болью. Понятно, почему все женщины жаждут любви. Самому Майклу нужны были деньги, а не любовь.

– Мистер Кин… Уолл-стрит…

Он знал, что Кин инвестировал много денег и получал большую прибыль. У него было четыре дочери: Эмма. Мэри, Хелен и Флоренс. Майкл не мог отдать предпочтения ни одной из них, поскольку все они были очень похожи и отличить одну от другой было почти невозможно – все блондинки с голубыми глазами.

– …Мистер Хэддок…

Человек, который начал карьеру оптовым продавцом бакалеи и создал целую империю, имел совсем захудалую родословную, но масштабность результатов его деятельности никто не оспаривал. У Хэддока было три дочери: Лили, Элис и Ада. Майкл еще не был с ними знаком, но для него это не играло никакой роли. Главное, что все три дочери были богатыми наследницами.

– Джентльмены, – произнес Майкл. – Польщен, что вы нашли время присоединиться к нам в этот день. Я знаю, насколько ценным является ваше время, и не займу его больше, чем это необходимо. Впрочем, мистер Фарнсуорт, полагаю, сегодня уместнее бренди, чем чай. Прошу вас, угощайтесь, прежде чем мы начнем.

Это могло показаться непатриотично, но Майкл не понимал пристрастия англичан к чаю. Открыто выражая свое мнение об Остен, Майкл, однако, никогда не отвергал чайные смеси с приправами. Есть вещи, которые истинному англичанину делать не следует…