Теперь она уже не та Беатрис Синклер, не какая-нибудь деревенская девушка из Килбридден-Виллидж, а гувернантка герцога Брикина и женщина, подарившая свою девственность выдающемуся промышленнику и коммерсанту Девлену Гордону.

Наступит время, и Беатрис вернется в свою деревню, но она уже никогда не будет прежней серой мышкой, ничем не примечательной и незаметной. Теперь люди станут обращать на нее внимание, ну хотя бы из-за выражения ее глаз, в которых будет явственно читаться тоска по прошлому.

Трудно сказать, когда это произойдет. Сколько пройдет недель, месяцев или дней, прежде чем Девлен отошлет ее из Эдинбурга? Когда Роберт отправится в школу? Или когда Камерон Гордон так разгневается из-за внезапного отъезда племянника, что уволит дерзкую гувернантку…

Беатрис не знала, сколько времени ей отведено, не умела предсказывать человеческие мысли и поступки. Ей оставалось лишь радоваться каждому прожитому дню и наслаждаться им в полной мере. Если судьба забросила ее на пир, то глупо уйти, так и не утолив голод.

По крайней мере, несколько дней у нее есть, чтобы прожить в этом прекрасном доме, в самом сердце чудесного города, рядом с таким красивым и обворожительным мужчиной, как Девлен Гордон.


Девлен остановился перед дверью в спальню, пропустив кузена вперед. Роберт не терял времени даром. Он поспешил открыть дверь и с интересом принялся изучать свое новое обиталище.

– Вы здесь ничего не изменили, – отметил он.

– А зачем? – откликнулся Девлен. – Это ведь ваша комната.

Роберт кивнул и направился от гардероба к сундуку, открывая дверцы, выдвигая ящики и внимательно осматривая содержимое, словно желал убедиться, что ничего не пропало.

– Ваша комната в соседнем крыле, – добавил Девлен, обращаясь к Беатрис. – Советую взглянуть и вам, Роберт. На тот случай, если вам понадобится гувернантка.

– Занятий больше не будет, да, мисс Синклер? – спросил Роберт, когда они вышли в коридор. – У нас ведь теперь каникулы? Это из-за птиц?

Она посмотрела на Девлена и смущенно отвела глаза, встретив его взгляд.

– Мы найдем здесь себе комнату для занятий. Вам не следует пропускать уроки.

Лицо Роберта недовольно вытянулось, губы сжались в хорошо знакомую упрямую линию, но, взглянув на Девлена, юный герцог решил отложить свой протест до другого раза.

Девлен повернул ручку и распахнул дверь перед мисс Синклер. Никогда в жизни Беатрис-не видела ничего подобного, В этой роскошной спальне властвовал голубой цвет. Голубыми были и шторы на высоких окнах, и полог над кроватью с четырьмя столбиками. Кровать показалась Беатрис огромной. По меньшей мере, вдвое шире, чем ее ложе в Крэннок-Карле. В центре богато расшитого покрывала – тоже голубого – сверкал золотой медальон, а медальон цвета слоновой кости украшал потолок. Прямо под ним на полу лежал восхитительный ковер с узором из голубых и золотых цветов. Тщательно продуманная меблировка была превосходна, а изысканность сочеталась с удобством. У одной стены стоял туалетный столик с изящно изогнутыми ножками. Драпировки из голубого дамаста в тон пологу спадали пышными складками по обеим сторонам зеркала. За складной ширмой в углу скрывался столик для умывания, а у окна помещался небольшой секретер с откинутой крышкой. Чья-то заботливая рука уже приготовила перо, чернильницу и писчую бумагу.

– Если вам что-то понадобится, мисс Синклер, стоит только вызвать горничную. – Девлен подошел к камину и показал Беатрис шнур звонка.

– Спасибо, – поблагодарила она. – Комната великолепна.

– Как и вы.

Беатрис растерянно посмотрела на Девлена. Она не нашлась что ответить и предпочла промолчать.

– Девлен, – наконец предупреждающе прошептала она.

Он лишь улыбнулся в ответ и повернулся к Роберту. Тот стоял у французского окна и с интересом разглядывал балкон.

– Моя спальня напротив, через коридор.

Похожее расположение комнат было и на постоялом дворе. Может быть, Девлен думает, что она придет к нему нынче ночью?

– Неудивительно, что миссис Андерсон так распалилась.

– Миссис Андерсон служит у меня и получает жалованье, только и всего.

– Как и я.

– Не совсем. Ведь это не я плачу вам жалованье, а мой отец. Так что формально вы не у меня на службе.

– Однако вы умеете повернуть дело себе на пользу и всему находите удобное объяснение, Девлен.

– Я долго этому учился.

Беатрис тоже пыталась этому научиться, но не слишком успешно. У нее неплохо получалось анализировать, она говорила на трех языках, много размышляла о прошлом, но совсем не умела ловчить, и приукрашивать правду.

Когда Девлен покинул наконец комнату, а Роберт как привязанный последовал за ним по пятам, Беатрис облегченно вздохнула. Все время в присутствии Девлена она, сама того не замечая, стояла затаив дыхание.

«Господи, что же я натворила!» Отец всегда говорил: «Одно дело – совершить ошибку, и совсем другое – отказаться это признать».

«Люди – странные и удивительные создания, моя дорогая. Хочешь не хочешь, но мы идем по жизни, совершая одну ошибку задругой. И только в самом конце пути оглядываемся и видим, где нужно было повернуть в сторону».

Беатрис не сомневалась: пришло время свернуть с дороги. Нужно попросить себе комнату в том крыле, где живут слуги, а не позволять, чтобы с ней обращались как с дорогой гостьей. Безумие – занимать комнату напротив покоев Девлена.

При мысли о поджатых губах и колючем, неодобрительном взгляде миссис Андерсон щеки Беатрис запылали. Экономка скорее всего догадалась, что произошло между хозяином и гувернанткой минувшей ночью, как будто сама стояла иод дверью тесной комнатки Девлена на постоялом дворе.

Да и любой догадался бы. Достаточно было увидеть, как они обмениваются взглядами. Даже Роберт с любопытством переводил взгляд с кузена на гувернантку – словно почувствовал в их отношениях что-то необычное, скрытое от посторонних глаз.

«Ладно, я совершила глупость. Но если впредь вести себя осторожно, то и волноваться будет не о чем».

Правда, ее репутация слегка подпорчена, но об этом известно только ей и Девлену. В деревне никто ничего не узнает, да и в Крэннок-Касле – тоже. Беатрис может запросто явиться туда, сделав вид, что она по-прежнему чиста, незапятнанна и девственна.

Откровенно говоря, Беатрис решительно не понимала, к чему поднимать столько шума из-за того, что происходит в постели между мужчиной и женщиной. Возможно, мужчинам любовная игра и доставляет удовольствие, но женщинам остается лишь стиснуть зубы и молить, чтобы эта пытка поскорее закончилась.

Безопасность Роберта волновала Беатрис куда больше, чем ее доброе имя. Кто-то пытался убить мальчика. Тайна эта так и осталась нераскрытой, а будущее Роберта, как и ее собственное, представлялось туманным и неопределенным. Пока о возвращении в Крэннок нечего было и думать.

День еще только начинал клониться к вечеру, а Беатрис уже почувствовала усталость. Ночью она почти не спала, то и дело просыпалась и смотрела на спящего Девлена.

Вот бы сейчас немного вздремнуть. Но не будет ли это невежливо или даже вызывающе?

Беатрис получила ответ на свой вопрос несколько минут спустя, когда в дверь ее комнаты постучались. В первое мгновение она решила, что это Девлен пришел поговорить с ней, а может даже и поцеловать. Недаром оналовила на себе его страстные взгляды. Вероятно, Девлен хотел повторить то, что произошло между ними прошлой ночью.

Как же сказать ему «нет»?

Но, к облегчению Беатрис, за дверью оказался не Девлен, а лакей, который принес ее саквояж. За его спиной стояла миссис Андерсон с подносом в руках.

– Мистер Гордон попросил меня принести вам еды, мисс. Он подумал, что вы, должно быть, устали и захотите отдохнуть.

Беатрис смущенно кивнула. В присутствии почтенной дамы она чувствовала себя скованно.

– Спасибо, – поблагодарила она, когда экономка поставила поднос на стол. – Все выглядит так аппетитно!

– Здесь немного овощей и суп. И еще пирог. Мистеру Гордону очень нравятся яблочные пироги, которые печет наша кухарка.

– Я очень признательна вам за заботу.

– Это моя обязанность – служить гостям мистера Гордона.

– А у него бывает много гостей?

– Не в моих правилах обсуждать мистера Гордона.

Когда экономка ушла, Беатрис села за стол и поела. Покончив с обедом, она сняла платье и корсет, положила одежду в шкаф и достала из саквояжа капот. Потом забралась на огромную широкую кровать, скользнула под одеяло и, блаженно вытянув ноги, подумала, что и в самом раю не могло быть ложа роскошнее.

Ей всегда твердили, что богатство не приносит счастья, но сейчас, зарывшись лицом в пуховую подушку, Беатрис вдруг засомневалась, так ли это. Наверное, счастье действительно невозможно купить за деньги, но в богатстве есть своя прелесть – оно позволяет сделать жизнь куда приятнее.


Девлен мог бы заняться сотней самых разных дел. По меньшей мере, десяток из них требовали самого срочного вмешательства. В конторе его наверняка дожидались люди. Ему надо было принять не одно важное решение. Следовало побывать на верфи, к тому же в пакгауз уже, вероятно, успели сгрузить новые станки, которые Девлен собирался переправить на текстильную фабрику.

Но вместо этого он сидел в голубой комнате и смотрел на спящую Беатрис.

А тайна Крэннок-Касла? Девлен мог бы расспросить Роберта о случае с отравленными птицами и о выстрелах в лесу, но его разум противился этому. Угадать причину и так было нетрудо. Отец Девлена всегда хотел стать герцогом, но вряд ли бы он решился пойти на убийство ребенка.

Девлен намерен был тщательно охранять Роберта, пока не выяснит, кто стоит за всеми этими покушениями. Кто стрелял в него? Кто пытался его отравить? И снова Девлен подумал об отце.

Завтра он побеседует со своим поверенным, и они вместе составят послание к отцу. Сгодится все, что угодно, лишь бы держать Камерона подальше от Роберта. Необходимо убедиться, что мальчик в безопасности. Роберту не место в Крэннок-Касле. Пусть юный герцог поживет в Эдинбурге с кузеном. Во всяком случае, в доме Девлена ему ничто не угрожает.