Наталия Доманчук - Не зови меня дурой

– Красивые цветы. Тут их нет. А может, и есть. Но я не встречал.

Потом он почувствовал, что она плачет.

– Прости. Не хотел будить в тебе воспоминания. Просто…

– Это чистые слезы. Они смывают все, что было за эти три года. Без тебя.

– Я очень виноват.

– Не надо. Все равно ничего не вернуть и ничего не изменить. И если ты не можешь говорить о том, как ты, расскажи мне о прошлом.

– Это очень больно.

– Мне тоже. – Потом, немного помолчав, добавила: – Эта боль… это наказание или награда?

– Боль не может быть ни наградой, ни наказанием. Потому что она боль.

– Но ведь она отпустит. Когда-нибудь. Да?

– На время.

– Значит, наказание.

– У тебя есть кто-то?

– Нет. А у тебя?

– Нет. И не будет, – ответил он и вздохнул.

– А у меня? – спросила она и замерла.

– Будет, – сказал он, и она почувствовала, как он слегка усмехнулся.

– Ты мне еще позвонишь?

– Нет. Вряд ли.

– Все равно спасибо. Мне даже дышать стало легче.

В трубке послышались короткие гудки. Лена встала, вытерла почти высохшие на щеках слезы и улыбнулась. Потом оделась и вышла из дома. Купив в ближайшем цветочном магазине огромный букет ромашек, остановила такси: «На Ваганьковское, пожалуйста».

Вернулась домой поздно вечером, залезла под теплый плед. Мама принесла ей чашку горячего чая, погладила по голове и словно между прочим сказала:

– Леночка, тебе звонил какой-то мужчина.

– Попросил поблагодарить за ромашки?

– Да, – кивнула в ответ мама.

Первого кандидата на роль спонсора звали Евгений Вахтангович. Свой миллион или миллиард он заработал на игровых автоматах. Это мы с Аленой прочитали в Интернете.

– Вот тебе и человек искусства, – вздохнула я.

– Давай оставим его напоследок? – предложила Алена.

Второго кандидата звали Петр Викторович. В девяностых годах он заработал крупную сумму денег на продаже оружия. Сейчас занимался «правильной» растаможкой грузов и реализацией конфискаций.

– Слушай, я даже выговорить не могу то, чем он занимается. А он каждый день встает по утрам и… работает. – Алена жалостливо посмотрела на меня.

– Вернемся к игровым автоматам?

– Нет.

– Идем дальше?

– Пожалуй…

Третий кандидат, Артем Семенович, занимался реализацией леса, удобрений и земли.

– Такой тебя убьет, похоронит задаром и… – Алена задумалась.

– И никто не узнает, где могилка твоя, – закончила я за нее.

– Точно, что-то мне этот Артем Семенович совсем не нравится. Идем дальше.

Четвертый, Вениамин Николаевич, был крышей всего преступного бизнеса. Он занимался отмазыванием, наездом на конкурентов, раздербаниванием контрактов, получением лицензий или лишением таковых, проведением плановых и внеплановых проверок и прочее, прочее, прочее.

Алена подошла к окну:

– Нет, ну как можно работать с такими головорезами? – спросила она у проезжающего трамвая.

Я в это время искала информацию на пятого кандидата в спонсоры.

– Так, следующего героя зовут Марат Борисович. У него сеть ресторанов.

– Наконец-то! – обрадовалась подруга.

– А искусство? – хихикнула я.

– Привью. И потом, кто сказал, что еда – это не искусство? Давай телефон.

Я протянула ей телефон, она набрала номер Марата Борисовича, и через несколько секунд у них начался разговор:

– Здравствуйте, Марат Борисович. Меня зовут Алена. Ваш номер телефона мне дал один из лучших режиссеров мира… Да, конечно, я так считаю, потому что он первый, кто захотел снять фильм по моему сценарию… Да, конечно, я звоню вам именно потому, что мне нужна ваша финансовая поддержка… Да, конечно, я девушка свободная, ничем не обремененная и мечтаю встретиться с вами в любое время… Да-да, я знаю этот ресторан… До встречи.

Она положила трубку и посмотрела на меня:

– Ну как, я еще ничего?

– Да, конечно! – передразнила ее я, мы засмеялись и пошли на кухню пить чай.

– Итак, Марат Борисович, – Алена заварила чай, – как же мне вас поймать на крючок?

– Есть разные способы, да?

Подруга посмотрела на меня и замотала головой:

– Бедная девочка, как ты вообще живешь в этом мире?

– Как зебра: полоса белая, полоса черная, а потом…

– Заднее место.

– Именно. Ты лучше не жалей меня, а научи.

– Способов очень много. Но я пользуюсь лишь двумя: или строю дурочку, или играю в интеллектуалку.

– Ух ты! – восхитилась я. – И каким из способов ты чаще пользуешься?

– К сожалению, дурочка перевешивает весы. Мужчины устают на работе, и все, что им нужно под вечер, – милое щебетание подружки. И еще у солидных мужчин пользуется популярностью покорность. Жаль, что природа меня не наградила этим талантом.

Вечером Алена пошла на встречу с Маратом Борисовичем. Я почему-то сразу подумала, что она не придет ночевать. Но она вернулась через час и сразу, с порога, выдала:

– Нет, ну ты представляешь себе, он стал расспрашивать меня про сценарий и про что фильм!

– А ты что?

– А я что? Сначала что-то мычала, пробовала вспомнить. Потом пыталась рассказать ему. Но ты знаешь, умного мужика голыми руками не возьмешь. На седьмой минуте нашего разговора он понял, что я не писатель…

– И что теперь?

– Как что? Я рассказала ему всю правду, и теперь он хочет встретиться с тобой.

– Нет! – Мое сердце сжалось. – Только не это. Идти куда-то с чужим мужчиной?

– Ты пойдешь со мной. А потом будет видно, – предложила Алена.

Вечером следующего дня мы отправились на встречу с Маратом Борисовичем в ресторане «Пушкинъ». Ваську пришлось взять с собой.

– Какой у вас кавалер! – вместо приветствия, воскликнул Марат Борисович.

– Извините, не с кем оставить, – стала я оправдываться.

– Я очень люблю детей, не волнуйтесь. Присаживайтесь, что будете пить? Может, вы голодны?

Марат Борисович оказался невысокого роста, с густой седой шевелюрой. Его глаза были слишком близко посажены, и, может, поэтому мне показалось, что он немного похож на мартышку.

– Сок, если можно, – попросила я.

Алена решила выпить чашечку капуччино; мы устроились за столиком, Ваську Марат Борисович посадил рядом с собой на стул и заказал ему какой-то шикарный десерт.

– Итак, давайте поговорим о делах. Расскажите мне идею своего романа.

Я вкратце пересказала сценарий.

– Мне нравится, – спокойно сказал Марат Борисович. – Конечно, если бы это действительно случилось на самом деле и мужчины и женщины переместились в разные пространственные измерения, вряд ли все было бы именно так, как описали вы.

Я пожала плечами:

– Кто знает? Если бы нам, женщинам, предложили построить идеальную планету, неужели вы думаете, что мы бы отказались?

– Мир не идеален. Каждый человек не идеален. Чтобы говорить о мире в целом? Или вы думаете, что вы идеальны?

Я удивилась:

– А что, создается такое впечатление?

Он засмеялся:

– Нет вообще-то. Просто хотелось знать, как вы ответите на этот вопрос.

Алена пила кофе и смотрела в окно. Ей явно было скучно.

– А вы, значит, – Марат Борисович заметил, что она скучает, и обратился к Алене, – лучшая подруга.

– Да, – ответила Алена и шутливо наклонила голову в знак приветствия.

– Как я понимаю, вас было решено кинуть на амбразуру?

– На вас, что ли? – хихикнула Алена. – Ну какая же вы амбразура? Вы очень даже симпатичный мужчина.

– Это полная чушь, но я сделаю вид, что поверил вам. Просто хочу знать правду: Марии нужны деньги на фильм. Что нужно вам?

Алена вздохнула и опять уставилась в окно.

– Только честно, – предупредил Марат Борисович.

– Если честно – я устала. Мне определенно хочется замуж, хочется, чтобы меня любили, жалели, лелеяли и сдували пылинки.

Марат Борисович засмеялся:

– И вы хотели, чтобы это делал я?

– Почему бы и нет? Я так устала от глупых и жадных мужчин, что, когда мне сказали, что на свете есть добрый и щедрый, я поняла, что это мой шанс. Поэтому я здесь.

– А любовь? Неужели вам ее не нужно?

– Устала. Говорю же – устала. Не нужно. Хочу тепла, солнца и хороших отношений.

– Давайте попробуем. – Марат Борисович взял салфетку и принялся вытирать Васькино лицо, которое напоминало шикарный десерт.

– Только много солнца и много тепла? – кокетливо уточнила Алена.

– Очень много! А вы, Мария, пока мы будем купаться в солнце и тепле, можете смело начинать снимать фильм. Я сегодня вечером позвоню Анатолию.

– Спасибо вам огромное! – радостно произнесла я.

– А сейчас позвольте удалиться.

Марат Борисович вытащил из кошелька деньги и положил их под чашку с чаем.

– И если вы не возражаете, я заберу вашу подругу, этот маленький кусочек льда. – Он протянул Алене руку. – Ей надо срочно принять солнечные ванны.

Алена изящно поднялась и ушла со своим новым хозяином, хитро подмигнув мне из-за его плеча.

Мы с Васькой еще заказали себе по порции десерта, попросили официанта вызвать такси и поехали домой.

Утром позвонила Алена, долго щебетала, делилась подробностями: «Какой классный мужик!» – и обещала быть вечером. После работы я забежала в магазин и купила торт. Грустные мысли хотелось разбавить сладким вкусом наполеона. Потом пошла за Васькой и встретилась с Ваней.

– Ты домой? Садись, подвезу.

Я хотела отказаться, сказать, что мне очень нравится бродить по вечерней Москве, но побоялась, что Ваня обидится.

Ваську с Машенькой мы посадили на заднее сиденье, и я впервые смогла рассмотреть его дочку: маленькая, хрупкая, кожа настолько белая, что местами даже вены и сосуды проступают, темные кудряшки, голубые глаза…

– Она на тебя совсем не похожа, – зачем-то сказала я.

– Она похожа на свою мать. Такая же красавица, – гордо согласился Ваня, – Ну а ты как? Как тебе работается? Проблем с испанским нет?