Служба закончилась, люди потянулись к выходу из церкви. После первого публичного объявления о помолвке Фелисити с Рейфом оказались в окружении толпы наперебой поздравлявших их прихожан. Дирхерст вышел, не повернув в их сторону головы, сел в свой экипаж и уехал.

— У твоего безупречного джентльмена, кажется, есть щель в непробиваемой броне, — заметил Рейф, когда им, наконец, удалось раскланяться со всеми желавшими их поздравить.

— А что же ты хочешь, если совсем недавно ты попытался его отлупить? — резонно возразила Фелисити.

Она смотрела, как с церковного двора под руки уходят семейные пары, и призналась себе, что не будет делать вид, будто ей вовсе не хочется, чтобы Рейф взял ее под руку, и даже больше — чтобы заключил в свои объятия и долго-долго не отпускал.

Рейф легко поднял Мэй, усадил на спину Аристотеля и отвязал поводья. Молча предложил руку Фелисити, и она с забившимся сердцем взяла жениха под руку. Ведя за собой Аристотеля с гордо восседавшей на нем Мэй, они не спеша направились по узкой дороге между двумя живыми изгородями домой в Фортон-Холл.

— Рейф, я твой лучший друг? — спросила со своей верхотуры Мэй.

— Конечно, можешь не сомневаться, — ответил он и покосился на Фелисити.

— Мэй, я могу надеяться, что ты будешь у нас на свадьбе подружкой невесты? — спросила Фелисити и крепче прижалась к сильному плечу Рейфа.

— О Господи… Ну ладно…

Фелисити едва удержалась, чтобы не расхохотаться на столь вопиющее отсутствие энтузиазма в голосе своей сестры.

— Спасибо, моя радость.

— Да не за что. А рабочие сегодня приедут? Рейф бросил на Мэй короткий взгляд:

— Всего несколько человек, чтобы расчистить фундамент, и тогда мы завтра смогли бы начать все заново.

Несмотря на деловитый ответ, было заметно, что мыслями Рейф где-то далеко и не совсем понятно где — то ли думает о возобновлении строительства, то ли бродит в воображаемом экзотическом городе, где воздух полнится неуловимыми ароматами благовоний и пряностей.

— Теперь все будет строиться гораздо быстрее, — с твердой убежденностью в голосе сказана Фелисити. — Я просто уверена!

Рейф неопределенно пожал плечами:

— Я объявляю настоящую войну западному крылу. И терпеть поражение не собираюсь!

— Гвардейцы никогда не терпят поражений, — влезла в их разговор Мэй. — У нас есть девиз?

Рейф весело хмыкнул и, похоже, вернулся на грешную землю.

— А как же! Конечно, есть. Непревзойденное. Мэй скептически оглядела Рейфа.

— Не впечатляет.

— Скажи спасибо, что ты не боец Королевского шотландского полка.

— А у них какой девиз?

Рейф повернулся к юной всаднице и элегантно отсалютовал:

— Никому не дано вывести меня из себя безнаказанно.

— Мать честная! В бою такого и не выговоришь! Фелисити с улыбкой снова взяла Рейфа под руку, и молодые люди возобновили прогулку.

— Будем надеяться, что ни в каких боях участвовать нам не придется, мой дорогой.

Воскресенье всегда было днем отдыха, однако всякий, кому довелось бы оказаться в тот день неподалеку от усадьбы Фортон-Холл, наверняка решил бы, что сегодня будний день. На подмогу Рейфу, который сопровождал крепким ругательством каждый обломок доски или балки, что они вытаскивали из завала, подоспел мистер Грэм, приведя с собой обоих сыновей. Подошли и трое рабочих из Честера — их соблазнил дополнительный заработок.

Мэй настояла-таки на своем участии в общем деле, а Фелисити решила, что, чем сидеть дома весь день напролет и грезить о любимом, будет гораздо лучше присоединиться к нему и помочь в меру своих скромных сил. Час спустя появился и Рональд, хотя это был его выходной день. А когда из дверей парадного входа величаво выплыл Бикс, переодевшийся в старую рубаху, в мятой шляпе и грубых рабочих рукавицах, Фелисити призналась себе, что теперь готова поверить в чудо. К концу дня вокруг места строительства остались стоять одни строительные леса, а сама Фелисити, грязная, как самый последний бродяга, устала донельзя. Тело ныло и болело, будто ее долго били. Рейф потратил массу времени, придирчиво разглядывая чуть ли не каждую доску, гвоздь, винт и брус покосившейся конструкции, усеивая листки бумаги торопливыми записями. Фелисити хотелось, чтобы он согласился с тем, что каркас здания обрушился случайно, но не тут-то было — Рейф явно стремился докопаться до первопричины случившегося. В таком случае новое крыло усадьбы должно было простоять тысячу лет, не меньше, иначе зачем вся эта суета?

Наутро пришли все строители, и все началось по новой. Фелисити была уверена, что Рейф ночью просто не сомкнул глаз, потому что, когда она заснула на диване в гостиной, он сидел за столом, что-то выверял в своих чертежах и ложиться явно не собирался. Когда же она проснулась, невыспавшаяся и неотдохнувшая, он по-прежнему сидел, склонившись над планами постройки.

— Отдохни хотя бы чуть-чуть, — проговорила она, подходя к нему, когда увидела, как он, ухватившись за конец толстой веревки, помогает волочить тяжеленную поперечную балку.

— Мне так спокойнее, — задыхаясь, буркнул он в ответ и, как бы опомнившись, улыбнулся ей.

После этих слов ей вдруг неудержимо захотелось бесстыдно погладить руками его мокрое от пота, сильное тело. У нее даже озноб пробежал вдоль спины, и, чтобы совладать с искушением, Фелисити нашла себе работу в самом дальнем конце стройки и оставалась там до тех пор, пока Рейф зычным голосом не объявил перед самым закатом конец рабочего дня. Она уже испугалась, что он оставит всех работать и ночью тоже, и с облегченным вздохом распрямила разламывавшуюся спину. Рабочие не спеша спускались со строительных лесов.

— Бэнкрофт, берегись!

Фелисити испуганно обернулась на крик и увидела, как груда тяжелых досок, лежавшая на краю настила, опасно накренилась и поползла прямо на стоявшего внизу Рейфа. Услышав крик, он успел отпрыгнуть в сторону, и доски рухнули на пустое место.

— Рейф! — пронзительно вскрикнула Фелисити, ничего не видевшая за поднявшимися клубами пыли.

— Я жив и здоров, — успокоил он ее.

Подняв голову, молодой человек посмотрел наверх. Лицо его стало злым. — И что за чертовщина приключилась на этот раз? Оказалось, что один из нанятых в Честере работников, Лоуренс Гиллингем, присел на корточки на углу настила.

— Моя вина, мистер Бэнкрофт. Споткнулся об эту чертову груду. Не поранились?

Рейф нахмурился:

— Еще раз так споткнешься — и вылетишь отсюда за милую душу. Внизу, между прочим, дети!

— Понял, сэр. Больше не повторится, даю слово.

Рейф отряхнул от пыли рубашку и повернулся к Фелисити.

— Я уже начинаю думать, что мое призвание — вовсе не архитектор. И тем более не плотник…

— Перестань говорить глупости, Рейф. Все у тебя отлично получается.

— Ты так говоришь, потому что хочешь, чтобы у тебя над головой была надежная и непрохудившаяся крыша!

Фелисити уперла руки в бока.

— Вовсе нет, — заявила она. — Я так говорю, потому что это правда! А прыжок был потрясающий. Жалко, Мэй пропустила самое интересное.

Он обнял ее за плечи.

— Лучше порадуйся, что ее не было поблизости. Мы бы замучились ее искать.

— Между прочим, за сегодняшнее утро она уже умудрилась пару раз отлупить Рональда кухонным веником.

— Наша красавица станет смертельно опасной для всех, прежде чем ей исполнится десять лет.

Фелисити не выдержала и засмеялась, благодарная Богу за то, что, несмотря на неприятное происшествие, Рейф остался в добром расположении духа. А он добавил:

— Как же я буду тогда ею гордиться!

Глава 18

— Наконец-то можно разглядеть, что у нас получается!

Рейф скрестил руки на груди и оглядел отстроенное крыло усадьбы. Точку для обзора он выбрал отличную — на берегу пруда.

— Ты, похоже, удивлен, — заметила Фелисити, любуясь открывающимся перед ними видом. Он посмотрел на нее, и дом понравился ему еще больше.

— Я и не думал, что на него будет так приятно смотреть. Фелисити чуть склонила голову набок, явно стараясь разобраться, что прячется за выражением его лица.

— Почему? Ты же столько сил положил на это строительство.

— Наверное, потому, что это дело моих рук, — пожал плечами Рейф.

— Ты сейчас говоришь так, как мог бы высказаться поэтому поводу твой отец.

— О, так тебе надо познакомиться с его светлостью, — сухо заметил Рейф, не в силах объяснить, что ему всегда нравилось прежде всего делать дело, увлекал процесс — цель особой роли не играла. Когда цель была достигнута, остальное утрачивало интерес и он начинал искать для себя что-нибудь новенькое.

В Фортон-Холле, однако, все было иначе. Чем ближе к завершению было западное крыло, тем больше оно ему нравилось. Рейфу хотелось поскорее достроить дом и, зная, что все это создал он, начать жить за этими стенами и окнами.

— Мне бы хотелось познакомиться с его светлостью и попытаться кое в чем его просветить.

— Непосильный труд, — хмыкнул Рейф. — Последствия могут оказаться печальными для всех. Лучше не рисковать, тем более что у нас сейчас полоса удачи — неделя прошла без единого происшествия. — Он поднес руку Фелисити к губам и с нежностью поцеловал тыльную сторону ладони. — Осталась всего неделя.

Кровь прилила к щекам Фелисити.

— Бикс еще долго здесь пробудет?

— Полагаю, самое большее пару недель. Его светлость возвращается в родные пенаты и желает привести дела в порядок, прежде чем они отправятся зимовать в замок Хайброу.

— Я буду скучать, — улыбнулась Фелисити и переплела свои пальцы с пальцами Рейфа. — Я почти уверена, что ему здесь все больше нравится..

— Бикс по-прежнему отказывается принять здесь должность; он сказал, что я как хозяин слишком непредсказуем.

Лис убрала у него со лба прядь волос.

— А мне чем дальше, тем больше нравится твоя непредсказуемость. Солнце уже начало опускаться за деревья, края редких облаков, что висели над горизонтом, загорелись сначала розовым, а потом малиновым. Молодые люди залюбовались мягкой игрой красок на вечернем небе.