Сабрина Джеффрис - Не соблазняй повесу

Что, если ее жестокость вынудит его поступить решительно – увезти Долли в Америку против ее воли? И если он до сих пор так не поступил, значит ли это, что у него нет реальных оснований подозревать Долли в чем-то преступном? Или существуют законы, которые препятствуют подобным действиям? Даже если это и так, Лукас явно готов идти на риск ради удовлетворения задетой гордости.

Но у нее, черт побери, тоже есть своя гордость. И каждый раз, когда он упоминал о своем «ухаживании» – будто и в самом деле намеревался на ней жениться! – Амелии хотелось влепить ему пощечину. Он изо всех сил старался добиться, чтобы она познакомила его с Долли. Хитрый негодяй. Двуличный дьявол. Но ей придется еще сколько-то времени терпеть его возле себя, пока она не убедится, что он не в силах причинить вред ее мачехе.

– Вы оба что-то очень невеселы, – заговорила миссис Харрис. – Вам не понравился корабль?

С языка у Амелии едва не сорвалось, что некоторые части корабля до смерти напугали майора Уинтера, но едва она взглянула на его застывшее лицо, как слова застряли у нее в горле.

– Корабль очень хорош, – сказала она.

– Но леди Амелия нашла его грязноватым, – не без иронии заметил Лукас.

– Не могу поверить, что небольшое количество грязи могло вызвать неудовольствие у Амелии, – сказала миссис Харрис.

– Вот видите, майор? Вам надо было позволить мне спуститься в трюм, как я просила, а не отказывать под предлогом, что там очень грязно, – сделала Амелия ответный выстрел.

Он было сверкнул на нее глазами, но тут снова вмешалась миссис Харрис:

– В подобных условиях осторожность была вполне приемлемой. Я уверена, что в трюме полно крыс. И хотя Амелия не испугалась бы грязи, крысы под ногами, конечно, вызвали бы у нее страх и отвращение.

Лукас тем не менее не угомонился.

– Буду иметь это в виду, выбирая наш следующий выход. Мы могли бы посетить музей или выбраться в парк на верховую прогулку.

– Прогулка верхом – это просто прелесть, – сладким голоском проговорила Амелия. – Я уверена, что и миссис Харрис тоже охотно примет в ней участие.

– В таком случае совершим ее завтра? – полувопросительно предложил Лукас, хотя ледяной холод в его взоре свидетельствовал о том, что участие миссис Харрис в прогулке его отнюдь не радует.

– Решено, – коротко бросила Амелия, устремив на майора не менее выразительный взгляд.

– О нет, дорогая, только не завтра, – воспротивилась миссис Харрис. – Разве вы забыли о заседании Лондонского дамского общества? Мисс Норт рассчитывает, что вы поддержите ее новое начинание, и вы обещали быть там.

Луиза Норт была дочерью виконта и состояла раньше в штате фрейлин покойной принцессы Шарлотты. Чтобы смягчить горе утраты после безвременной кончины принцессы год назад, Луиза нашла себе занятие: помогала миссис Харрис готовить ее воспитанниц к процессу представления ко двору.

Но совсем недавно она направила свои усилия на реформу тюрем, этому предмету и было посвящено упомянутое миссис Харрис заседание. После всего, что Луиза сделала для школы, Амелия с радостью дала согласие в нем участвовать. Нарушить данное слово она не могла.

– Да, боюсь, что я об этом забыла, – сказала она. – Я обязана присутствовать.

– А послезавтра у нас чай для выпускниц, – напомнила миссис Харрис. – Вряд ли вы можете его пропустить, ведь он должен состояться в вашем доме.

Амелия вздохнула. Как ни злилась она на Лукаса, придется терпеть его присутствие возле себя, чтобы узнать побольше о его планах. Но если она станет нарушать обещания, данные друзьям, ради встреч с ним, миссис Харрис может счесть необходимым написать об этом папе или Долли. Амелия не могла рисковать преждевременным возвращением родителей в Лондон.

– Тогда, быть может, совершим нашу прогулку вечером? – настаивал Лукас.

– На завтрашний вечер у меня уже есть другие обязательства, – ответила Амелия, но, заметив, что он хмуро сдвинул брови, добавила: – Но я свободна послезавтра вечером, после чая.

Он подумал.

– Тогда я, с вашего позволения, попробую сообразить, какую пьесу мы могли бы посетить.

– Театры в тот вечер закрыты, – сообщила миссис Харрис.

Уинтер посмотрел на обеих все с той же хмурой задумчивостью.

– Как я понимаю, вы, дамы, создаете непреодолимые препятствия для мужчин, которые захотели бы за вами ухаживать.

В карете воцарилось молчание. Уинтер, по сути, сделал формальную декларацию о своих намерениях – несмотря на требование Амелии подождать с этим.

Амелия старалась проявить выдержку. Он явно мстит за сделанные ею замечания по поводу люка в трюм и за ее притворный отказ встречаться с ним. Кроме того, он пытается подчинить ее своей воле, что создает для нее лишние сложности.

Это понимала и миссис Харрис, судя по ее реакции, которую она выразила так:

– Однако вы, американцы, напористый народ.

– И самонадеянный, – добавила Амелия, желая тем самым убедить компаньонку, что у той нет пока что оснований сообщать папе и Долли об этом «ухаживании».

– Мы обсуждали это, – возразил Лукас, – и вы не сказали «нет».

Амелия почувствовала на себе испытующий взгляд вдовы, – Ноя не сказала И «да».Я сказала, что вы могли бы поухаживать за мной, а там посмотрим, к чему это приведет. – Она прищурилась. – И насколько помню, я просила вас сохранить это между нами, пока мы не будем более уверены друг в друге.

Он посмотрел ей в глаза:

– Я уверен в вас.

«Лжец! Ты даже не хочешь меня!»

– Майор Уинтер, – миссис Харрис успокаивающим жестом взяла Амелию за локоть, – вы, американцы, склонны проявлять настойчивость в достижении ваших целей, но мы, англичане, предпочитаем осторожность. Мы не принимаем сгоряча решений, которые могут волей-неволей влиять на наше будущее.

– У меня нет времени осторожничать, мэм, – подчеркивая каждое слово, медленно проговорил Уинтер. – Приняв ваши условия, я смог бы видеться с леди Амелией не чаще раза в неделю, а этого недостаточно. Мне, видите ли, предстоит скорый отъезд.

– Ах вот как! – перехватила нить разговора Амелия. – А как же то важное дело, какое вам надо довести до конца? Вы, кажется, заняты переговорами по поводу некоего договора. Неужели ваше правительство не предоставит вам для этого столько времени, сколько понадобится?

Желваки заходили ходуном на щеках у Лукаса.

– Я ожидаю сообщения о возможности получить должность консула. Поскольку некоторые сугубо личные причины препятствуют продолжению моей службы во флоте, я не хотел бы упустить это назначение.

Если он ведет себя нагло, почему бы и ей не придерживаться такой же тактики?

– Каковы же эти ваши «личные причины»?

– Амелия, это невежливо, – понизив голос, заметила ей миссис Харрис.

Глаза Уинтера и Амелии встретились, и он ответил:

– Причины, которые не позволяют мне пребывать на борту судна в течение нескольких месяцев без перерыва.

И тут до Амелии дошло: он не может или не желает спускаться в трюм. Это, бесспорно, создает трудности для моряка.

Когда он отвернулся к окну кареты и с самым мрачным видом принялся созерцать доки, мимо которых они проезжали, вспышка сочувствия к нему заставила Амелию пожалеть о своих необдуманных словах. Бедный гордый Лукас! Ей вдруг захотелось, чтобы она могла поцелуем смягчить горестное и жесткое выражение его лица.

Неудивительно, что он воспринял свою миссию отыскать Дороти Фрайер так серьезно. Он больше не мог защищать свой корабль как положено моряку, и потому служил родной стране иным путем.

– Я освобожу вечер того дня, на который назначен чай, для вас, майор, – мягко произнесла она. – Когда вы решите, чем нам заняться, известите меня запиской, чтобы я знала об этом заранее.

Выражение его темных глаз было грустным, когда он коротко ответил:

– Благодарю вас.

Некоторое время они ехали в полном молчании. Слышны были только потрескивание кареты да цокот лошадиных копыт по мостовой. Они подъезжали к Сент-Джеймс-сквер.

К собственной досаде, Амелия обнаружила, что прощается с Лукасом неохотно. Впрочем, хорошо уже то, что у кузена Майкла есть еще целых два дня, чтобы узнать побольше о миссии Уинтера, а ей это явно поможет. Но тем не менее Лукаса ей будет не хватать. Его, способного доводить до бешенства, самого скрытного, самого высокомерного из всех ее знакомых мужчин!

И при всем том единственного, прикосновения которого вызывали у нее бурное сердцебиение, единственного, кто дал ей почувствовать себя желанной. Сможет ли она вынести душевную боль, если после их интимного сближения обнаружится, что он настоящий негодяй?

Миссис Харрис внезапно выпрямилась.

– О Боже, – пробормотала она, – вы были правы, Амелия, этот человек действительно настоящее бедствие.

Амелия в недоумении обернулась, увидела, что компаньонка смотрит в окно, и поняла, что та имеет в виду. Возле ее дома стояла карета с гербом маркиза.

Так вот чем завершается для нее нынешний день. Лорд Помрой тут как тут.

– Пожалуйста, Лукас, не обращайте внимания на этого человека, – сказала немного погодя Амелия, от души желавшая, чтобы миссис Харрис не заметила карету лорда Помроя на улице. Она объяснила Уинтеру, что это значит.

Они сейчас стояли в конюшне: Амелия настояла, чтобы кучер доставил их именно сюда. Меньше всего ей хотелось, чтобы лорд Помрой увидел ее и миссис Харрис в обществе майора.

Она загородила Лукасу дорогу, когда он направился было к выходу из конюшни.

– Лорд Помрой не должен вас занимать.