Лана Мур - (Не)случайная для принца

Дэнзил придирчиво осмотрел меня с ног до головы, пожевал губами, но, видимо, видок у меня действительно был не самый лучший, и кивнул.

— Отработать не забудь, — строго напомнил, всем видом демонстрируя, что он мой начальник, и отвернулся, а я побежала к Ви.

Предложение подруги выбрать платье оказалось как нельзя кстати. В моем гардеробе вещи хоть и не дешевые, но из-за этого только самые необходимые, а в вечерних туалетах я как-то не испытывала потребности.

— Привет!

Полностью поглощенная мыслями о том, что там стряслось с Ви, я вздрогнула от неожиданного поцелуя в щеку.

— О чем задумалась? — Адам обнял меня и заглянул в глаза. — Обо мне? Не думал, что ты так быстро закончишь. Куда пойдем? — он задержал на мне взгляд чуть дольше необходимого. — Глаза ангела, губы суккуба, — произнес привычную фразу. — Наверное, никогда не устану удивляться тому, как в тебе сочетается несочетаемое.

Его неприкрытое восхищение чрезвычайно льстило самолюбию, и я не смогла сдержать улыбку, но она сразу же исчезла, стоило Адаму нахмуриться. Светлые волосы, открытое лицо — он словно был создан для улыбок, и Адаму совсем не шло мрачное выражение лица, но после того, как согласилась встречаться, его опека только усилилась. Иногда мне это нравилось. Я чувствовала себя нужной, любимой, оберегаемой, но иногда это невероятно мешало. Как, например, сейчас.

Уже зная, чего ожидать, я внутренне напряглась.

— Извини, но не сегодня никуда, — ответила я, чувствуя, как одеревенела обнимающая меня рука. — У Ви что-то стряслось. Она очень просила прийти.

— Отлично. Пойдем вместе. Может, понадобится грубая мужская сила.

Хоть и знала, но еще раз окинула его взглядом — рослый широкоплечий. Действительно, силы ему не занимать. Адам говорил, что его отец из военных и с детства гонял сына, чтобы вырос настоящим мужчиной. Может, отсюда и привычка все контролировать?

Я подавила раздражение, возникающее каждый раз, как Адам пытался ограничить мое общение с подругой, и как могла мило улыбнулась.

— Извини, — сглаживая резкость ответа, я мягко провела по его щеке, и пальцы кольнула небольшая светлая щетина. — Но не получится. Ви сейчас на светском приеме…

Не успела я договорить, как рука Адама исчезла с моей талии, а сам он отстранился.

— Я так и знал, — холодность его тона могла бы поспорить с ледниками Антрактики или же с мраморной неподвижностью лица Нордгейта. — В последнее время ты проводишь с ней все время и совершенно забыла про меня. То вам надо выбрать наряд, то украшения, то необходима поддержка. Сейчас вот на прием поманила, а ты, пренебрегая мной, бежишь за ней. Ты думаешь, что она поможет тебе войти в высшее общество? Ошибаешься. Она забудет тебя сразу же, как станешь не нужна. Ее круг не примет тебя, а когда останешься одна на обломках вашей якобы дружбы, ты прибежишь ко мне поджав хвост. Но, уверена, что еще будешь мне нужна?

Злость тона, жестокость слов больно ранили. Я никак не ожидала от вежливого Адама подобной отповеди.

Оказавшись среди студентов, детей богатеньких родителей, я так боялась с кем-то сходиться. Долго держалась особняком, отстраненно, но он не отступал и ухаживал так красиво, что я наконец-то сдалась. И для его? Чтобы сейчас выслушивать несправедливые обвинения?

С чего он взял, что я мечтаю попасть в высшее общество?

— Думай, что хочешь, — отвернулась я и часто заморгала, пытаясь скрыть слезы. Откровенно говоря, хотела попросить его подбросить меня, но не после таких слов. Сама доберусь. — Ви моя подруга, и если она просит, то я ей помогу.

— Значит, она тебе дороже меня, — Адам вскинул голову и посмотрел на меня свысока.

А вот это уже запрещенный прием.

— Конечно же, нет, — уже мягче ответила я и взяла его за руку. У Адама был вид обиженной примадонны, которая раздумывает над тем, чтобы простить обидчика. — Но она нуждается в помощи, а у нас впереди еще много времени, — показывая свою привязанность, я ткнулась головой ему в лечо. Мне не нравилось такое поведение, но надеялась, что Адам поймет насколько это неприятно выглядит. — Я пойду.

— Хорошо, — нехотя ответил он. — Я тебя подвезу. Пойдем.

— Я люблю тебя, — обрадовавшись, чмокнула его в щеку. — Но сначала надо заскочить к Ви и переодеться.

— Зачем? — опять напрягся Адам. — Зачем тебе одеваться в платье Вивьен? Кого ты там хочешь очаровать? Мия, — он взял меня за обе руки и повернул лицом к себе. Пришлось запрокинуть голву, чтобы заглянуть в его серые глаза. — Пойми. Эти избалованные мальчишки никогда не будут относиться к тебе как к равной, — назидательно продолжал он, будто пытался вбить в голову то, что и так прекрасно знала. — Они поиграют, поразвлекаются и бросят тебя одну с разбитым сердцем и изломанным будущим.

— Я прекрасно это знаю, — мой тон снова поледенел. — Платье надо чтобы попасть на прием, у меня ведь нет вечерних туалетов. Если не хочешь, можешь не подвозить.

Не хотелось показывать, но все-таки его пренебрежительный тон меня задел. Развернувшись, я пошла к общежитию. Следом, немного помедлив, пошел и Адам.

— Не обижайся, — вскоре он догнал меня и снова обнял. — Я просто не хочу, чтобы тебе сделали больно.

Не хотелось ответом провоцировать новый виток выяснения отношений, поэтому я просто положила голову ему на плечо.

Так мы добрались до общежития, и, оставив Адама в холле, я побежала в апартаменты Ви.

Я знала, что гардеробная подруги не страдает скромностью, но такого точно не ожидала и даже на миг растерялась, когда распахнула дверцы одно из шкафов. Глаза разбежались, перескакивая с одной вешалки на другую — на всех висели потрясающие вечерние платья.

Так, спокойно, Мия, — уговаривала я себя. — Ты идешь не в качестве почетной гостьи, а что-то вроде поддержки. Значит, не должна чересчур бросаться в глаза, но и слишком скромной быть нельзя, чтобы не смущать Ви.

— Что-нибудь неброское, но элегантное, — бормотала под нос, скользя взглядом по дорогим тканями и роскошным цветам.

Кажется, нашла. Это должно подойти.

Рука сама собой потянулась к палевому платью с фэнтезийным, выполненным шнуром рисунком и редкими искорками блеска.

Скромный лиф со стойкой. Даже странно, что у Ви есть такой фасон. Плечи, конечно, голые, но зато спина тоже закрыта. Платье обтянуло меня как перчатка. У колен оно расширялось и заканчивалось пышным и не очень длинным шлейфом.

Глянула на часы — Адам там, наверное, уже изнервничался. Мельком осмотрела себя — платье сидело безупречно. Постаравшись действовать быстро, нанесла подходящий макияж в золотистых тонах и немного золотистого бронзата на плечи и ключицу, подняла волосы и скользнула ногами в узкие туфли.

Даже не взглянув, как все это смотрится вместе, я вихрем вылетела из апартаментов и вскоре была уже на улице.

Осмотрев меня, Адам присвистнул, а затем поджал красиво очерченные губы.

— Попроще ничего не нашлось? Для меня ты так не наряжаешься.

— Так ведь это не мое, — через силу рассмеялась я, стараясь разрядить напряжение. Еще не хватало снова с ним поссориться, прийти на прием в отвратительном настроении и вместо того, чтобы помочь подруге, на кого-нибудь наорать. — Ви предложила взять ее платье. Ну что, подвезешь?

— А куда мне деваться, — ворчливо ответил Адам. — В таком виде тебя нельзя никуда отпускать.

Я только плечами пожала. Таким образом, меня и в спортзал нельзя отпускать. Там я вообще в спортивном топе и облегающих брюках.

— Запрыгивай, — Адам предупредительно открыл дверь респектабельного автомобиля представительского класса. Что поделать, если все обитатели студгородка были детьми в разной степени обеспеченных родителей.

Сначала разница в материальном положении между мной и Адамом сильно смущала, я постоянно слышала неодобрительный шепот за спиной и более или менее завуалированные упреки в меркантильности. Постоянно думала, что Адам найдет себе более подходящую подругу из своего же круга и довольно долго держала его на расстоянии, но он отнесся к этому с пониманием и не давил. Только недавно я решилась ослабить оборону и поднять белый флаг, даже подумывала о том, чтобы принять предложение задержаться в гостях, в последнее время ставшее более настойчивым.

Но Адам еще об этом не знал, и, насупившись, следил за дорогой.

— Как от театра добралась? Без приключений? — не поворачиваясь, бросил он. — Извини, задержали дела, не смог приехать.

— Да, нормально, — не очень уверенно ответила, вспомнив свое невеселое приключение и темно-синие, непроницаемые глаза Нордгейта. Оказавшееся как нельзя кстати приглашение вдруг стало весить словно было сделано из камня, и сумочка оттягивала руку. Оставленная Нордгейтом карточка и внезапный вызов подруги — все это казалось слишком странным. Неприятные зябкие мурашки снова поползли по спине, но сухой голос Адама отвел от зародившихся подозрений.

— Вот мы и приехали.

Автомобиль остановился около увитой плющом кованой решетки. Скользящие ворота были закрыты — в элитном частном клубе посторонних не жаловали. Только скучающий в будке охранник удостоил нас ленивым взглядом.

— Откуда ты узнал?

Мне казалось, что вся информация доступна только посвященным, я сама узнала обо всем только от Ви.

— Шутишь? — невесело усмехнулся Адам. — Событие, не обсуждаемое только ленивыми. Девчонки как с ума посходили, откопали все фото с предыдущих отборов и вовсю строят предположения, кто будет участвовать в этом году, какими будут туалеты и убранство, — в его голосе слышались плохо скрытые раздражение и обида. О, господи! Совсем забыла, что у Адама есть сестра. Неужели рассчитывали принять участие в отборе, а им не прислали приглашение? И отсюда вся злость? Надо будет постараться пореже упоминать Ви. Не думала, что это так его заденет.