Юлька позвонила Илье сама, пригласила его на торжество и заставила поклясться, что он придет.

— Конечно, приду, Рыжик, обязательно! — пообещал Илья.

За последний год Юлька сильно изменилась. Она выросла и из нескладного подростка превратилась в очаровательную девушку. У нее была и тоненькая девичья фигурка, и высокая красивая грудь, и хотя черты лица так и остались самыми обыкновенными и красавицей ее назвать было нельзя, рыжие волосы, вспыхивающие на свету разными оттенками огненных всполохов, белая кожа и голубые глаза делали внешность неординарной, яркой.

Мама удивлялась с Юлькиного младенчества:

— Как это возможно — рыжая — и с голубыми глазами? У всех рыжих зеленые глаза, а наша и тут всем наперекор пошла!

— Это она в бабушку, — умилялся, глядя на дочурку, папа.

— Да знаю я, что в бабушку! — махала с досадой рукой мама. — Ты представляешь, как ей будет трудно подбирать вещи? Голубое с рыжим, еще то сочетание!

— Наоборот! — успокаивал оптимистичный папа. — Надевай все подряд. Все к лицу будет!

И Юлька надевала все подряд, игнорируя почему-то зеленые цвета, которые шли к ее волосам. Как ни странно, ей действительно все было к лицу. При ее яркой внешности она могла позволить себе любые цветовые сочетания — рыжим все прощалось!

Но в свой день рождения она отказалась от цветных одежд. Ожидая самого главного гостя, Юлька подготовилась к торжеству и поставила родителей в известность.

— Мама, пап, — заявила Юлька, войдя поздно вечером к ним в спальню. — Я решила, что на празднике буду в маленьком черном платье, которое рекомендовала иметь в своем гардеробе Коко Шанель!

— Не рановато? — спросил папа.

— Нет, в самый раз! — решительно отвергла возражения Юлька.

— Юль, ты нас предупреждаешь для профилактики, чтобы нас инфаркт не хватил, когда мы это увидим? — шутливо поинтересовалась мама.

— И для этого тоже, — кивнула Юлька. — А заодно для того, чтобы попросить денег на эту красоту и на туфли к ней.

— Да, пожалуйста! — легко согласилась мама. — С тобой-то надо пойти, посмотреть, что ты выбрала?

— А ты можешь?

— На неделе нет, только в воскресенье, — покачала головой мама.

— Тогда я сама.

Последствия своей доверчивости родители обнаружили в торжественный день, когда менять что-то было уже поздно!

С утра Юлька сходила в парикмахерскую, где ей уложили волосы в красивую прическу в ее любимом греческом стиле, — прическа шла ей необычайно! Пользуясь советами женского журнала, сделала себе легкий эффектный макияж.

Празднование было намечено на воскресенье, поэтому родители взяли на себя хлопоты по организации праздничного стола.

— Юль, пойди переоденься, сейчас гости придут! — напомнила ей мама, расставляя тарелки на столе.

Юлька надела платье, дорогущие колготы, купленные специально к новому наряду, туфли — и выплыла к родителям.

— О господи! — только и смогла сказать мама, схватившись за сердце.

— Что случилось? — спросил папа, спеша на расстроенные возгласы жены.

Он вошел в комнату, неся в руках блюдо с нарезкой, но замер, не дойдя до стола, и уставился на дочь.

— Та-ак! — протянул он, а потом добавил еще раз: — Та-ак!

Расставив руки в стороны, Юлька медленно поворачивалась, демонстрируя себя со всех сторон. Платье было из эластичной ткани. Оно обтягивало ее как вторая кожа. Длинные рукава непонятным образом держались на плечах, переходя на груди в глубокое декольте. Вырез на спине доходил до талии и кончался где-то на середине бедер. Картину дополняли черные туфли-лодочки с каблуками по десять сантиметров.

— Юль, а ты платье надеть не забыла? — поинтересовался ошарашенный папа. — Или юбку к этому трико?

— Юлька, что это такое? — прошептала мама вслед за ним.

— Красоту не оценили! — возмутилась Юлька. — Поясняю для деревни: это платье! Самое торжественное платье!

— Для платья, тем более торжественного, в нем метра три ткани не хватает! — ответил папа, приходя в себя и ставя блюдо на стол.

— Ну, вы что?! — обиделась Юлька. — Разве не красиво?

— Красиво! — согласилась мама. — Только слишком взросло, неожиданно и дерзко! На грани пошлости.

— Ну что вы мне праздник портите! — чуть не расплакалась Юлька.

— Юлечка, просто мы не ожидали! — постаралась успокоить дочку мама. — Ты вдруг оказалась такой взрослой, такой красавицей! А нам все кажется, что ты ребенок.

Папа подошел к Юльке, обнял ее, поцеловал в щеку и прижал к себе.

— Да уж, для моих нервов это перебор! Ты совсем взрослая и очень красивая!

— Мам, — примиряясь с родителями, спросила Юлька. — Насколько на грани пошлости?

— Далеко, далеко! — успокоила мама и тоже обняла дочь.

Они постояли обнявшись, потом папа спросил:

— Может, побудешь еще маленькой, а?

— А как же любовь-морковь и поцелуи? — спросила у него Юлька.

— О господи, еще и это! — испугался папа. — Давай поступательно, Юль, устрой паузу, дай пережить отцу шок с переодеванием.

— Ладно! — рассмеялась она.

Юлька неслась к дверям на каждый звонок, надеясь увидеть Илью, и каждый раз не могла скрыть разочарование: оказывалось, что это опять не он. Мама пригласила гостей за стол:

— Один гость запаздывает. Но мы его ждать не будем.

Произнесли первый тост, чокнулись шампанским. Юлька мрачнела с каждой минутой.

В дверь опять позвонили.

Юлька громко отодвинула стул и побежала открывать. Она постояла пару секунд у двери, перевела дыхание и потом неторопливо распахнула дверь.

С огромным букетом белых роз в одной руке и пакетом, из которого торчало горлышко шампанского, в другой на пороге стоял Илья.

Он все еще был самым красивым мужчиной на свете, настоящим греческим богом, кто бы не доказывал Юльке обратное!

Илья увидел Юльку, и улыбка медленно сошла с его лица. Несколько мгновений он рассматривал ее с головы до ног. Юлька наслаждалась произведенным эффектом. Наконец, он спросил с явным сомнением:

— О господи, Рыжик, это ты?

— Это я, Илюша! — рассмеялась Юлька и схватила его за руку, державшую букет. — А цветочки, я полагаю, мне?

— Тебе, — все еще не придя в себя от увиденного, ответил Илья. — Тебя не узнать! Ты совсем барышня — и очень красивая!

— А поцеловать именинницу! — напомнила Юлька и подставила щечку для поцелуя.

Илья быстро чмокнул ее и отстранился.

— Давай я цветочки поставлю, — сказала Юлька, вовсю кокетничая, и пошла по коридору, демонстрируя длинные ноги и голую спину. Шла она, как плыла, — легкой пружинистой походкой.

Чтобы суметь так пройтись, Юлька тренировалась несколько дней. Она именно так все задумала! И то, как он, увидев ее, обалдеет от ее красоты и взрослости, и то, как она пойдет от него этой походкой, демонстрируя свою неземную красоту! И платье, и туфли, и прическа, и макияж — все было задумано именно для него. Чтобы он увидел и понял, что она уже взрослая и ее можно любить всерьез!

Входя в свою комнату, Юлька быстро глянула на Илью и увидела, каким взглядом он ее провожал. Не тем влюбленным и восхищенным, которого она ожидала, Илья смотрел как-то сурово. Но ведь смотрел! Юлька захлопнула дверь в комнату, скинула туфли и запрыгала от счастья:

— И-и-и!!! Получилось!!!

Потом Юлька надела туфли, схватила вазу и пошла на кухню — ставить цветы.

К великому разочарованию Юльки, Илья пробыл совсем недолго. Через час он извинился, объяснив, что у него какая-то работа, встал из-за стола. Юлька пошла его провожать. Ей сразу все стало неинтересно — и платье, и туфли, и этот дурацкий день рождения.

— Ну почему ты уходишь? — спросила она обиженно.

— Рыженький, у меня работа. Извини, пожалуйста, — ответил Илья, надевая плащ.

— Это несправедливо! — заныла Юлька. — Мы не виделись год, а ты пришел всего на час!

Илья достал из кармана пиджака маленькую бархатную коробочку для ювелирных изделий и протянул Юльке.

— Поздравляю тебя, Юлечка, еще раз! Это очень важная дата — шестнадцать лет.

Потом Илья притянул ее к себе, обнял и поцеловал в макушку, как в детстве.

— Ты стала сногсшибательной девушкой! Помнишь, я тебе говорил когда-то, что ты будешь красавицей? Вот ты ею и стала.

Он вздохнул, отодвинул от себя Юльку, посмотрел на нее внимательно, поцеловал в лоб и ушел.

А Юлька заплакала.

Она прошла к себе в комнату, скинула туфли, залезла с ногами на кровать и, вытирая слезы, открыла коробочку.

В коробочке была тонкая золотая цепочка с кулончиком в виде сердечка из бирюзы, окаймленного золотым ободком. Очень нежное девичье украшение. А бирюза была голубой, такой же, как ее глаза. Юлька перестала плакать, примерила украшение, погладила ладонью сердечко и решительно сказала:

— Он ведь не просто так мне его подарил? Значит, мы еще будем встречаться! Часто-часто!

Юля поставила на стол пустую кружку, погладила бирюзовое сердечко, которое никогда с того далекого дня рождения не снимала с шеи, и тихо сказала, глядя в окно:

— А потом у меня случилась трагедия.

Это было первое болезненное разочарование в жизни.

Но тогда-то ей казалось, что это катастрофа! Через полгода после ее дня рождения Илья женился.

Когда папа за семейным ужином сообщил эту новость, Юлька замерла от ужаса.

— Как женится? — прохрипела она севшим голосом. — Этого не может быть!

— Почему не может? — не понял ее папа. — Давно пора, ему уже тридцать один годок, сколько можно в холостяках ходить?

— Ну что ты, доченька? — спросила мама, погладив Юльку по руке и наблюдая за дочкиной реакцией на новость. — Папа прав. Илье давно пора жениться. Что ты расстроилась, неужели все еще длится твоя детская влюбленность?