— Хочешь сказать, что тебе не тесно в рамках морали, которые свет установил для самых знатных своих представителей? Верится с трудом. Но ты сказал, что у тебя нет любовницы. Ты имел в виду — в данный момент?

— Нет, у меня никогда не было любовницы, — рассеянно пробормотал Кристофер.

Она почувствовала, как его пальцы еще больше ослабили корсет, а потом медленно спустили его вместе с лифом платья вниз, оставляя лишь тонкую сорочку, которая никак не могла служить надежной защитой от Кристофера. Слава Богу, талию опоясывал ряд нижних юбок, но он вскоре добрался и до них и принялся развязывать одну юбку за другой.

Эбигейл собралась с силами и, обернувшись на него через плечо, спросила нарочито-простодушным тоном:

— Значит, ты невинен, как и я?

Кристофер рассмеялся и повернул ее к себе, чтобы хорошенько рассмотреть. Сорочка прикрывала ее наготу, но его пристальный взгляд, казалось, проникал сквозь тонкий материал, от которого грудь покрылась мурашками, а соски напряглись.

Кристофер не мог не заметить предательской реакции ее тела.

— Я потерял невинность в шестнадцать лет, — сказал он.

— Так рано? — поморщившись, спросила Эбигейл.

— Не так уж и рано, — заявил Кристофер. — Я очень хотел стать мужчиной. А когда живешь в пансионе, это довольно легко осуществить.

— Тем более маркизу.

— Та женщина лучше разбиралась в звоне монет, чем в титулах, — пожал он плечами.

— Ты заплатил за первый свой опыт?

Эбигейл подумала о несчастных женщинах, вынужденных зарабатывать на жизнь таким ремеслом, вспомнила статьи о них, которые читала в газете.

Но эти отчаявшиеся женщины с улицы отличались от красавиц, которые получали деньги, обхаживая дворян. Любовницы могли прекрасно устроиться, получить от покровителя дом, слуг и даже появляться с ним в обществе при определенных условиях.

Но Кристофер сказал, что у него никогда не было любовницы.

— Многие парни платят «за первый свой опыт». — Он спустил рукав сорочки с ее плеча. — Но после этого я уже никогда не платил. Многие женщины, не принадлежащие к высшему обществу, согласны провести ночь с мужчиной, зная, что этим их отношения и ограничатся. — Он посмотрел ей в глаза. — Как и мы с тобой.

— Я принадлежу к светскому обществу, — солгала Эбигейл. А вдруг он узнает, что это не так? Законы, которыми он руководствуется в жизни, перестанут действовать?

Кристофер опять обвел взглядом ее фигуру, а потом сел на кровать и откинулся назад, однако приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть ее.

— Может быть, я сделаю исключение. Мне кажется, тебе пора снять сорочку и насладиться горячей ванной.

— Нет. — Эбигейл скрестила руки на груди. Ей потребовались все ее силы, чтобы отказаться, но она чувствовала, что дошла до черты и должна остановиться. Она не переступит ее даже ради того, чтобы выведать тайну Кристофера. Похоже, там не было ничего, связанного с женщиной, — во всяком случае, ничего, что бы его волновало. На сегодня ей пора прекратить расследование.

Кристофер заглянул ей в глаза и озорно улыбнулся:

— Нет? А я думал, мне еще многому нужно тебя научить.

Совершенно искренне Эбигейл прошептала в ответ:

— Боюсь, у меня не хватит сил тебя остановить. Его улыбка исчезла, выражение лица стало серьезным.

— Думаешь, я сам не остановлюсь, когда ты меня об этом попросишь?

— Но ты разозлишься? Наверняка ты не такой бесчувственный, каким стараешься казаться.

Кристофер поднялся с кровати, но Эбигейл не стала отступать.

— Поздравляю, — сказал он. — Ты уже научилась останавливать мужчину. Многие женщины используют это умение, чтобы он совсем потерял голову. — Кристофер взял ее за подбородок и поднял к себе ее лицо. — Но мне кажется, ты не такая.

Какое-то время они смотрели друг другу в глаза. Ей было так легко утонуть во взгляде Кристофера, поддаться обаянию его мужественности.

— Поцелуй на прощание, — проговорил он и наклонился к ней.

Этот поцелуй был совсем не нежным, но горячим и немного злым. Кристофер явно хотел показать ей, от чего она отказывалась. Она с готовностью растворилась в его объятиях, позволила ему крепко прижать ее к себе. Почему-то Эбигейл верила, что Кристофер не воспользуется ситуацией.

На ней была одна тонкая сорочка, и она чувствовала жар его мускулов, его возбуждение, когда он прижимался нижней частью тела к ее бедрам. Ее сила воли потихоньку таяла, уступая место желанию.

Кристофер отступил назад, вытирая губы, и направился к двери, даже не взглянув на Эбигейл. Он прислушался, чуть приоткрыл дверь, выглянул в коридор и ушел.

Эбигейл со стоном упала на кровать и накрыла ладонью дрожащие губы. На что еще ей придется пойти, чтобы разгадать тайну Кристофера?

Или она скорее выдаст ему свою тайну?


Глава 16


За обедом Элизабет принялась хвалить мастерство Эбигейл в стрельбе излука, и не успела опомниться, как мужчины уже запланировали провести завтра турнир. Они принялись увлеченно обсуждать правилами, в этот момент Элизабет предложила дамам прогуляться до деревни и посетить магазины. Эбигейл хотела остаться дома — у нее разболелась голова после сегодняшней встречи с Кристофером, но Гвен сжала ее руку и в волнении зашептала:

— Может быть, я смогу увидеть мистера Уэсли. Он говорил, что сегодня намерен навестить одну больную прихожанку. Мне так хочется посмотреть, как он помогает людям.

Эбигейл спрятала улыбку.

Она почувствовала, как Кристофер мельком посмотрел на нее, но не подняла на него глаз. Она была уверена, что яркий румянец выдаст ее мысли, ее волнение при воспоминании о том, что случилось, точнее, почти случилось между ними.

И как он едва не узнал правду. То, что Кристофер не стал дальше читать ее блокнот, — настоящее чудо. Как долго еще продлится такое везение?

Оказавшись в Комбертоне, Эбигейл и Гвен медленно пошли по улице, ожидая, пока гости не разбредутся по маленьким магазинчикам.

Наконец Гвен огляделась и заявила:

— Мне кажется, за нами никто не следит. Ты не рассердишься, если я сейчас покину тебя? Мистер Уэсли сказал, что будет сегодня в Роуз-Коттедже с пожилыми хозяевами дома, и он думает, им понравится мое общество. Мне так хочется им помочь!

— Иди, — сказала Эбигейл, — Я зайду за тобой, когда мы решим возвратиться.

— Спасибо, дорогая! — Гвен поцеловала ее в щеку. Эбигейл провела целый час в книжной лавке в поисках какой-нибудь книги об истории Мэдингли-Корта, когда кто-то окликнул ее. Она вздрогнула, повернулась к двери и увидела на пороге Элизабет.

— Мисс Шоу, — с улыбкой сказала Эбигейл, — вы не поверите! Наша охота за привидением становится популярной.

— Популярной? Уверена, жители деревни с интересом следят за ней, но…

— Нет-нет, я имею в виду не местных жителей, а лондонского журналиста. Он собирается приехать к нам!

В душном магазине вдруг повеяло холодом. Эбигейл постаралась скрыть охватившую ее тревогу.

— Журналист?

— Да, и из «Таймс», не меньше! Его редактор услышал о нашем привидении и о том, что мы пытаемся его найти. Он послал журналиста расспросить нас, чтобы тот написал «занимательную статью для дамской колонки» или что-то в этом роде.

Эбигейл очень хотелось поверить в это, но она подумала, что не только ей пришло в голову проникнуть в тайну прошлого Кристофера. Что же случилось?

— Элизабет, ты уверена, что он говорит правду? Что не хочет повеселить читателей, выставив нас на посмешище?

— Даже если это, правда, единственное, что он сможет сделать, — это представить нас как веселую компанию, придумавшую такой глупый способ провести время. Я пригласила его приехать к нам завтра утром.

Эбигейл хотела спросить Элизабет, подумала ли она о том, что скажет на это ее брат, но потом решила смолчать. Было уже слишком поздно что-либо менять, и она не хотела попусту расстраивать Элизабет. Эбигейл подозревала, что реакция Кристофера на эту новость и так огорчит девушку.

— Вы не знаете, где леди Гвен? — продолжила Элизабет, смотря мимо нее, как будто полагала, что ее подруга находится где-то рядом. — За нами прислали кареты.

— Я сейчас ее найду. Она навещает прихожан мистера Уэсли.

Элизабет улыбнулась и сказала:

— Кто бы подумал, что дочь графа и викарий могут заинтересоваться друг другом! А ведь я пригласила ее, полагая, что она хочет стать герцогиней!

Эбигейл приложила палец к губам:

— Тише! Между ними еще ничего не решено, поэтому прошу вас никому не говорить об этом. Обещаю, что расскажу вам, когда это произойдет.

В Роуз-Коттедже Эбигейл обнаружила красавицу Гвен, дочь графа, сидевшую у постели больной пожилой женщины. Вместо того чтобы почитать ей книгу, она смачивала ее лоб водой из кувшина. Эбигейл какое-то время молчала, смотря на эту милую картину: мистер Уэсли улыбался так, словно не смел, поверить в реальность происходящего, седовласый хозяин дома смотрел на Гвен с благодарностью, а больная женщина лежала с умиротворенным выражением на лице. Наверное, ее подруга действительно понимала и ценила образ жизни, который следовало вести супруге викария. Ах, если бы мистер Уэсли тоже оценил Гвен по достоинству!

На обратном пути Гвен сначала рассказывала ей, как это чудесно — быть полезной людям, а потом вдруг заговорила о мистере Уэсли и о том, как он к ней относится. От всех этих рассуждений у Эбигейл закружилась голова.

— Кстати, это напомнило мне вот о чем! — вдруг прервала себя Гвен. — Мы с мистером Уэсли вспоминали все истории о привидении и сосчитали точно, сколько раз его видели в различных комнатах поместья. И знаешь, что мы обнаружили? Эбигейл покачала головой.