— Ёбаный Бивень… как не вовремя.

Отстраняясь резко, он слизывает остатки моего вкуса с губ, выпрямляется и прячет меня за спиной.

— Тысячекратно извиняюсь. Машина готова, можно увозить стряпуху.

Я выглядываю из-за Чудовища и прихожу в некий ступор. Это кто? Что?

Сутулый мелкий паренек быстро моргает от тика. С дворняжку ростом и в костюме как с чужого плеча. Почти утопает. Он совершенно не похож на могучих атлетов Громова, от сурового взгляда которых мне хочется надеть мантию невидимку. У него впалые от худобы щеки и аномально крупные зубы. Словно забор, да еще и кривые. Не смею утверждать, но, наверное, поэтому Бивень.

Я в растерянности выглядываю из-за Чудовища, он делает шаг и говорит идти за ним следом.

— Замут, разве не ты за меня отвезешь?

— Нет, с Бивнем поедешь. Его можешь не бояться.

Я глазею на наемника и тот странно хихикает. Молодой совсем. И непонятный.

Из кухни я крадусь за мужчинами тихо, ступаю осторожно будто по минному полю. Искоса поглядываю, как Громов развалился на диване, подобно императору своего криминального рейха. Отменной бранью он ругается с кем-то по телефону и обсуждает наши алмазы.

Я молча злюсь и стараюсь не показывать вида. Налетчик еще отведает горя, ведь на Айхане любые раны заживают быстро. Всегда заживали.

В сопровождении меня выводят на серый двор, где безымянные наемники уже распахнули тяжелые ворота. Остальные призраками парят по территории, сливаясь с общей картиной мрака черными пиджаками. Я поднимаю взгляд к небу, а оно затянуто тучами. Кажется, сам бог гневается, наблюдая за делишками Громова.

Замут подводит меня к машине и открывает дверцу.

— Только без глупостей. Помни, я тебя из лап самого дьявола вырву, если понадобится.

— Я уже в аду!

Не сдерживаюсь и плюхаюсь на заднее сиденье, хотя нужно было продолжать спектакль. Но это архисложно, оставаться невозмутимой, когда балансируешь на грани жизни и смерти.

Замут смотрит на меня сверху вниз и захлопывает дверцу так сильно, что я подпрыгиваю. Через затемненное стекло я вижу, как он закуривает и поджигает не только сигарету, но и меня. Глазами. Мужчина вспыльчивый подобно вулкану.

Мелкий Бивень активно жестикулируя усаживается на водительское кресло и заводит мотор. Резко топит педаль газа, не щадя колес, выруливает со двора на проезжую часть и еще прибавляет скорости. Я не успеваю привыкнуть к его стилю вождения, как мы останавливаемся через несколько домов у точно такого же бетонного забора.

— Давай выходи, стряпуха!

— Необязательно кричать, я и не думала сопротивляться…

То же мне, доминант. Щелкаю ручкой авто.

— Закрой рот. Ну, шевелись.

С магнитного ключа он отпирает врата и пропускает меня вперед. Шагаю по двору и удивленно пялюсь на обитель Чудовища.

— Это что за Страсть?

— Ага, видишь, из крыши камин торчит? — указывает пальцем поравнявшись со мной. — Замут в нем архитектора сжег.

— Врешь?

— Гадом буду!

— На чистилище похоже. Как вообще здесь можно жить? — скрещиваю руки на груди.

— Дело вкуса, — повторяет за мной жест.

Пафосно шепелявит последнюю фразу и снова вживается в образ лютого бандита. Уводит меня к залитым бетоном ступенькам без всякого оформления.


Здесь тоже плоская крыша как у Громова, но фасад полностью отделан черным мрамором. Здесь большие панорамные окна тонированы наглухо, так что с улицы невозможно разглядеть обстановку. Боюсь представить, что внутри. Здесь стальная дверь, подобная бункерной. И неуютно до озноба. Еще и грозовые молнии отражаются в стеклах как в фильмах ужасов. Надвигается буря, и, кажется, не только по метеопрогнозам.

Бивень распахивает железную створку и приказывает войти, а потом дополняет:

— Если что окна противоударные и дверь тоже. Не укорачивай себе жизнь, стряпуха. Не наделай хуйни. Все равно от Замута тебе никуда не деться…

Я оборачиваюсь и вижу, как Бивень запирает дверь на ключ, оставаясь снаружи. Кидаюсь к окну и наблюдаю за наемником. Он пружинисто двигается вон и закрывает врата. С улицы доносится рев авто. Уехал, стало быть.

Глава 6

В полумраке от испорченной погоды и обтянутых черной пленкой окон я нахожу выключатель. Жму на него пальцем и помещение наполняется холодным искусственным светом. Я вижу кирпичные стены ничем не отделанные. Тут, наверное, собирались делать ремонт да так и не закончили.

Окидываю взглядом просторную комнату первого этажа почти без перегородок. Я вижу темный дорогой камин и вспоминаю бедного архитектора. Здесь очень мало мебели и она вся служит по назначению. Нет ни одной статуэтки для декора или картины, даже занавесок на окошках нет.

Трусливо двигаюсь по пыльной шлифованной плитке и замечаю протоптанную дорожку. Несложно догадаться об основном маршруте по следам Чудовища. Он преимущественно мигрирует от дивана к холодильнику, в остальные места будто не заглядывает.

Я поднимаю глаза на высокий потолок и не наблюдаю люстры. Только лампочки. Неуютная, холостяцкая берлога. Что ни на есть.

Я нарушаю траекторию Замута и плетусь к лестнице из мореного дуба. Поднимаюсь на второй этаж, нахожу такую же просторную комнату и несколько дверей. Первые две заперты, с любопытством толкаю третью.

Я оказываюсь в спальне, вижу расправленную кровать, широченную плазму на стене и шкаф. Принюхиваюсь, слыша аромат, отличающийся от общего запаха недостроя. Включаю свет, чтобы рассмотреть получше. Первое что бросается в глаза — постельное белье ярко-красное. Потом коллекция оружия у изголовья кровати и антикварная чаша, висящая в углу с маслом розмарина.

С наслаждением вдыхаю и снова перевожу взгляд на сабли, кинжалы. Когда-то отец учил меня с размаха запускать клинки в цель и десять лет назад у меня неплохо получалось. Не допусти господь, чтобы мне пришлось вспоминать эту практику.

Я обнимаю себя руками и опускаю глаза на ноги. Грязные от хождения босяком. Надо бы сполоснуть. В поисках полотенца я останавливаюсь у шкафа, распахиваю створки и оттуда на меня вываливается целая гора одежды.

— Зашибись…

Копошусь в ворохе, но среди рубашек, футболок и джинс не нахожу полотенца. Тихонько ругаюсь, складывая одежду по-человечески обратно. Спасибо, что свежая, в отличие от моего платья.

С руками в боках топаю вниз в поисках ванной. В кухонной зоне Чудовища я видела стиральную машинку с наворотами. С функцией сушки и глажки. До сих пор не понимаю для чего она мужчине? Ведь судя по тому, как Замут хранит свои вещи ему, вообще, можно не заморачиваться, а полоскать шмотки в реке.

— Ну… барин…

В ванной комнате Чудовища я вижу большое джакузи, вместо душевой кабины. Вижу два висящих полотенца. На полке опасное лезвие, мыло и флакон. Беру синий бутыль в руки.

— Шампунь/гель для тела/для бритья/для лица… Конечно, лучше не трудиться, не покупать средства по отдельности. Значит, и для моих пяток подойдет.

Снимаю трусы и Чудовище никогда не узнает, что я стирала их его гелем прямо в раковине. Аккуратненько умещаю белье на плиточный выступ рядом. Подбираю края платья и лезу в джакузи. Растерянно смотрю на множество кнопок и рычажков. Тычу в крайний и из смесителя начинает течь холодная вода.

Суетливо выдавливаю в ладошки геля и намыливаю ноги. Я, конечно, с Севера, но далеко не закаленная. Нужно сменить температуру, и интуиция на этот раз меня предательски подводит. Адово бурление где-то за спиной заставляет вскрикнуть, а после в мой зад с силой бьет ледяная струя. Поскальзываюсь еле успеваю задержаться.

Нагибаюсь, подставляя пятую точку под обстрел, укручиваю мощность и позволяю себе пару матерных словечек. Хватаюсь за борта джакузи, неграциозно возвращаюсь на пол, трясусь от холода.

Внезапно раздается треск, и я вижу, как мигает потолочный свет, а потом вовсе тухнет. Меня тут же охватывает паника и становится на мгновенье жарко, вопреки незапланированному купанию практически полностью. На ощупь крадусь вон, толкаю дверцу, прислушиваюсь.

За пределами ванной я различаю громкие завывания ветра и как ливень нещадно бьет по стеклам. Кратковременные вспышки молнии дают возможность на ориентир.

Мне хочется спрятаться, забиться в самый темный угол, когда сквозь шум бури я слышу скрежет в замочной скважине.

Дверь распахивается и порывы со свистом заполняют комнату первого этажа, а на пороге появляется он. Промокший насквозь Замут.

— Почему так темно?

— Эм, я не знаю. Электричество само погасло.

— Генератор опять сдох, — он захлопывает дверцу и кидает ключи от машины на полку, — после грозы посмотрю.

Чудовище говорит спокойно. Будто я его супруга и мы вместе уже лет десять. В мокром платье я топчусь у лестницы, а Замут величественно марширует дальше не разуваясь. На ходу стягивает футболку и швыряет ее на диван. Он по привычке двигается на кухню.

Я выглядываю из-за перил и оцениваю его обнаженную спину. Натренированная, большая. Взглядом скатываюсь на поясницу, и очередная вспышка дает возможность разглядеть шрам. Длинный. Сантиметров в двадцать. Чудовище достает из холодильника бутылку с чем-то, открывает соседний шкаф и тянется за бокалом.

— Выпьешь со мной?

— Нет, я не люблю алкоголь…

— А что любишь?

— Разве вам есть дело до моих пристрастий?

Мужчина будто зависает, неотрывно медитируя на стеклянный бокал. Резко и шумно выдыхает.

— Разожги камин. Стряпуха.

Он отвечает грубо, и до краев наполняет бокал, подносит к губам, ополовинивая в два глотка.

— Я неуверена получится ли…

Бормочу, срываюсь с места к камину. Я не самоубийца чтобы спорить с Замутом и фарт пока на его стороне. Беру несколько поленьев и кидаю в очаг.