Ева Маршал - Наследник для босса

— Только один вопрос, Арсений Евгеньевич.

— Какой?

— Что за услуги такие «не из стандартного перечня»?

Я ощутила неловкость, произнеся это вслух. Батрухин заговорщически пошевелил бровями и наклонился ближе.

— Ну, как тебе сказать… Ты же понимаешь?

При этом его глаза приняли такое выражение, что на моих щеках вспыхнул румянец. Это что такое он мне предлагает, охальник?!

— Да… Да вы что это?! Я не такая!

Батрухин расхохотался открыто и заливисто. Запрокинув голову, отчего его светлые волосы колыхнулись.

— Какая же ты все-таки наивная, Машка! Наверное, тебя как следует накрутили дома, про то, что каждый москвич мужского пола норовит оприходовать приезжую во всех позах?

Теперь у меня пылали не только щеки, но и уши. И даже, кажется, нос.

— Да расслабься, шучу я. Смотри, есть должностная инструкция. Это документ такой, — принялся он объяснять мне как недоразвитой. — Там указан перечень твоих обязанностей и требования к их исполнению, ответственность и так далее. Не знаю, что там у уборщиц? Мытье полов, наверное. Протирка пыли, мытье посуды. Сама потом прочитаешь. Положим, если я попрошу тебя вымыть статуэтки из моего личного шкафа или перебрать черновики, а этого нет в списке, то такая работа будет оплачиваться отдельно, так как не входит в перечень. Поняла? Будешь получать такую прибавку в виде ежемесячных премий. Это ясно в общих чертах?

Я с облегчением кивнула. Еще и премии? Это уже совсем хорошо. Я буду больше батьки зарабатывать, если так. Но для начала почитаем документы. В конце концов, меня никто силком не заставляет подписи ставить и не отнимает паспорт.

— Да. Такое вполне приемлемо, — сухо кивнула я, все еще испытывая неловкость от чересчур сальных приколов малознакомого мужчины, пусть и красавчика.

— Вот и хорошо. Тогда идем в кадры.

— Здравствуйте Ларочка. Это Мария, кандидатка на должность уборщицы вместо Фатимы. Я уже ее собеседовал. Оформи, как положено, пожалуйста.

Отдав советующие распоряжения, Батрухин покинул меня в отделе кадров и ушел, сославшись на дела. Лариса Егоровна, полненькая шатенка лет пятидесяти со стрижкой боб и в роговых очках принялась заполнять документы.

— Это новая помощница Данилова? — спросила у нее заглянувшая в дверной проем другая женщина, постарше и более утонченного вида.

Оказалось бухгалтерша.

— Нет, новая уборщица. Вместо Фатимы. Ее же одним днем…

— Да ты что? И как так быстро новую нашли? Когда только успели?

— Батрухин же и привел, сказал брать.

— Бааатрууухин? — протянула бухгалтерша, с интересом уставившись на меня. — Ты, красавица, только ни на что не надейся. Этот поматросит и бросит. Плакать будешь.

— Да вы что! — я даже со стула вскочила. — Я с Арсением вот только что на крыльце познакомилась. Между нами ничего такого нет и не будет! Я работать пришла!

Кажется, мне не слишком-то поверили. Женщины переглянулись.

— Как же! Такая краля и работать. Ну-ну… — проворчала полненькая себе под нос, споро вбивая данные в компьютер.

— Ничего не говори, Лара. А сама его Арсением величает даже без батюшки, — усмехнулась вторая. — Да будет тебе, Мария, известно, Арсений Евгеньевич только по имени-отчеству называть себя позволяет, а тебе с чего такая поблажка?

— Арсений Евгеньевич… — растерянно повторила за ней я и полюбопытствовала. — А эту Фатиму за что уволили?

Уж очень мне было интересно, какой такой проступок допустила прежняя уборщица. Ну, чтобы не проштрафиться так же. Все-таки зарплата приличная, за такую нужно зубами держаться.

Дамы многозначительно переглянулись и прыснули.

— Ну расскажите, пожалуйста! А то вдруг и я так нечаянно ошибусь? — попросила я. — Мне очень нужна эта работа, мне братьев поднимать надо.

— Братьев? И много у тебя братьев, Мария?

Бухгалтерша вошла в кабинет и присела на краешек стола.

— Ага! Четверо и все — младшие. Самому младшему всего восемь. Мамка наша умерла, а отец механик в поселке, — давила я на жалость, поправ все свои принципы. — Кто, кроме меня, им поможет? У кого еще в нашей семье образование высшее, хоть и не законченное пока… — поникла я окончательно.

— Образование у нее незаконченное… — погрустнела вдруг бухгалтерша, уставившись сквозь стену.

Видимо, что-то свое вспомнила.

— Не шарься по чужим карманам и сумкам и посуду в унитазе не мой, тогда все будет хорошо, — вполголоса буркнула кадровичка, продолжая что-то писать от руки.

— Чего? — я уставилась на нее, пытаясь сообразить, не шутит ли она.

— Серьезно? — немолодая бухгалтерша лихо изогнула вытатуированную бровь. — Знаешь, ничуть не удивлена. Этот кобель Фатиме проходу не давал. Поделом ему!

Репутация моего нового знакомого все больше настораживала. А ведь еще смеялся на тему приезжих, гад. Ну ничего, как-нибудь отобьемся. Как говорят у нас: сучка не захочет, кобель не вскочит. Тьфу ты! Какая гадость в голову лезет. Никогда не любила это выражение, а вот нате-ка, вспомнилось.

Бухгалтерша ушла, а кадровичка, наконец, закончила вносить мои данные.

— Форму для работы у ахэчиста получишь, он же проведет инструктаж, что и где. А пока вот с документами ознакомься и подпиши. Твой договор, должностная инструкция, инструкция по пожарной безопасности, — она принялась складывать передо мной листы и брошюры.

— Ты серьезно собираешься все это читать? — поинтересовалась она спустя пять минут, когда я прилежно дочитывала последнюю страницу договора.

— Конечно! А как иначе? — я подняла на нее удивленный взгляд.

Она действительно надеется, что я подмахну документы не глядя?

Хмыкнув, Лариса Егоровна уведомила, что это мое право, а она пока пойдет выпьет чайку.

Когда с отделом кадров было покончено, кадровичка вызвала ахэчиста, инструктаж начался уже в коридоре, пока шли на склад за формой.

— На работу выходишь завтра в семь утра. Проверяешь первым делом, все ли в порядке в переговорках и кабинетах начальства. Если не все, устраняешь. Ясно?

— Да, Михаил Степанович, — слушала я указания высокого усатого дядьки, чем-то похожего на нашего соседа дядю Петю.

— И не забывай протирать подоконники. Фатима вечно про них забывала, как будто за жалюзи жизни нет. Вечно пыли в палец, — неказисто пошутил он, но мы вместе посмеялись.

— Да, Михаил Степанович.

Ахэчист показал мне подсобку, где хранился инвентарь, провел по всем трем этажам здания, знакомя с вверенной мне территорией. Я вспоминала, как еще несколько часов назад все здесь было в новинку, а теперь вот вхожа во все закоулки.

— Ключи. Взяла — расписалась. После работы вернула на место. Отметки в графиках не забывай ставить.

— Да, Михаил Степанович.

— Да какой я тебе Михаил Степанович? Зови дядь Миша и все! — не выдержал ахэчист.

Когда я снова вышла на улицу было пять часов вечера. Живот урчал от голода, дрожали руки. Последний раз я ела еще дома. Вспомнив розовые грезы братьев на тему «Макдональдса», решила первым делом заглянуть туда. Дурацкие названия блюд меня насмешили, а вот цены… В общем, я поняла, что не такую уж и хорошую положил мне зарплату Батрухин. Куда это годно, чтобы нормально поесть в самой дешманской забегаловке с фастфудом нужно целых триста рублей!

Набив непривычной и на поверку не такой уж и вкусной едой желудок, я озаботилась новой проблемой. Телефон мой так и не очнулся, а ведь мне надо сообщить домой, как я устроилась. Но хуже всего другое. На восемь часов у меня назначена встреча возле метро по поводу жилья. Риелтор будет ждать, только как я ее узнаю без телефона?

Деловая донельзя женщина в короткой норковой шубке с чрезмерно ярким не по возрасту макияжем и агрессивным лицом законченной стервы, сама меня узнала. Глаз у нее, похоже, наметанный на таких бездомных бедолажек, как я.

— Мария?

И голос под стать внешности. Резкий. Пронзительный как бензопила. Я даже поежилась, испытав невольный негатив к его обладательнице. Подавив неприятное первое впечатление, улыбнулась:

— Да. А вы, наверное…

— Зинаида, — женщина протянула мне руку и затараторила, не давая мне и вставить ни слова: — Ну что, сначала едем в офис оплачиваем выезд, затем смотрим квартиру. Должна вас огорчить. К сожалению, ту комнату, что вы выбрали, уже забрали. Койко-мест тоже нет в наличии, но у меня есть другое предложение. Однушка в хорошем районе. Всего двадцать минут до метро на автобусе. Первый этаж, мебель старенькая, но добротная. Стиралки нет. Хозяева укатили за границу, сдают дешево. Им деньги не нужны, важнее присмотр. По стоимости выйдет ненамного дороже, — она назвала сумму больше чуть ли не на треть.

С каждым ее словом настроение падало. Елочки! Да, что же такое! Все считают меня неграмотной дурой? Серьезно? Я без труда определила, что ко мне пытаются применить самую банальную схему развода. Читала об этом в интернете еще до поездки.

Не говоря ни слова, развернулась и стала спускаться обратно в метро, сетуя, что зря потратила поездку и время.

— Мария! Мария, вы куда? А как же оплата выезда? — донеслось мне вслед.

Я даже не обернулась, только прибавила шагу.

Ночевка на вокзале не самое страшное, что случалось со мной в жизни. Но чувствовала я себя отвратительно. Толком не выспалась, да и полночи оберегала свои скромные пожитки от подозрительных хмырей, которые то и дело оказывались поблизости, стоило перебраться на другое место. Какой уж сон? Остаток ночи я просидела с сумкой в охапку и в офис приехала сильно заранее, еще до открытия, как только начал ходить транспорт.

В скверике по соседству дождалась пока меня впустят в здание. Переоделась и умылась в туалете, благо офисы еще пустовали, рабочий день у большинства начинался с десяти. А все умывальные принадлежности были при мне, в том числе зубная щетка и паста. Позавтракала сэндвичем из автомата и кофе, и с некоторым трепетом приступила к своим обязанностям. Ничего сверхсложного в моей новой работе не было, разве что приличная территория — весь второй и третий этаж. На первом убирали приходящие работники клининга.