Франц. Угрюмый мужик, которому было похер на всех. Не знал чем уж его взяли, что он взялся помогать. Словно и не заметив, что я делал, попросил помощи в лаборатории.

— Готов сделать то, что необходимо? — просто спросил он, когда я закончил.

— А тебе что за дело? — огрызнулся я.

— Готов использовать беременную девку на глазах у всех? Отдать потом по кругу?

Картины озвученного тут же вспыхнули, и во рту появилась странная горечь. Захотелось врезать этому самодовольному мудаку.

— Не готов, — вдруг расслабленно усмехнулся он.

— Отвали!

— Я свалю. А ты так и будешь мучиться чувством вины?

— Тебе не похеру? Мой отец — тварь, променявшая меня с матерью на бабло!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Твой отец — тот еще придурок. Но он никогда бы не променял семью на деньги, как тебе льют в уши.

— Что и доказательства есть? — глумливо ухмыльнулся, боясь повестись на развод.

— Нет. Олег все подчистил, чтобы никто не смел трепать ваши имена. Но того, кто это сделал, он утопил в крови. Долго и мучительно.

— Ты вроде на отчима работаешь, а мелешь странные вещи, Франц.

— Я сам по себе. Мое дело — рассказать тебе правду. Но если нравится — жри и дальше херню от Мирона.

Я уже уходил, когда вдруг остановился.

— Почему отец не знал, что я не умер?

— Потому что он едва не сдох в тот день, когда узнал. Тебе решать что делать дальше — насиловать девчонку, которая не виновата ни в чем или помочь им.

— А ты? Что будешь делать ты?

— То, что выбрал я…

Мне не нужны были слова — и так все понял. Оставшееся время обдумывал какую сторону выбрать. И когда вернулся к комнате, увидел дрожащую Машу с привязанными руками, понял, что выбор — очевиден. Сделал то, что должен был. Отнес Францу мобильный с данными по охране.

Отчим бахвалился тем, как ловко устроил подставу Волкову, а я понял, что меня как следует обдурили. Ведь Мирон утверждал, что девчонка сама полезла к отцу, сама захотела стать его шлюхой, а выходило… Сдержаться и не показать настоящее отношение к происходящему было невероятно сложно. Но я должен был. Чтобы вытащить ЕЕ. Теперь груз вины за содеянное резко возрос, и смотреть ей в глаза было невероятно сложно.

А дальше… Думал ли я, когда заслонял собой? Нет. Когда отец вцепился мне в горло, а она бросилась меня спасать? Нет.

Было наплевать. Все, во что я верил — оказалось фикцией.

Уже гораздо позже, в клинике, куда меня почти насильно затащили люди Волкова, медленно прокрутил в голове многие вещи и понял, что Франц был прав. Но я не хотел этого замечать. Мне проще было ненавидеть Волкова, чем замечать каким человеком был Мирон. Оставаться под бдительным оком отца — нет уж. Свалил, как только заштопали.

Цель моей жизни оказалась пустышкой, а сам я — просто марионеткой. И все что мне осталось — пепелище, как когда-то много лет назад.

Я специально не сводил шрам с лица — хотел побольше отомстить отцу. Сейчас же жалел — внешность была слишком приметной из-за этого. Поэтому оставаться в городе не стоило.

Но прежде чем уезжать, оставалось еще одно дело. На территорию меня пустили сразу. Словно кто-то предупредил.

Увидеть Машу после всего было непросто. Но еще сложнее оказалось поговорить с собственным отцом, которого ненавидел всю жизнь.

— Ты должен знать, что я любил твою мать и никогда бы не предал вас, — сказал он. — Но в случившемся была и моя вина — моя беспечность подвела вас.

— Не сомневаюсь.

— Ты — мой сын. И если тебе понадобится помощь в чем-то — всегда окажу. Но после всего…

— Я понимаю, — сдержанно ответил я. — И не набиваюсь на семейные посиделки.

— Тогда зачем пришел? Если ты думаешь к Маше….

— Попрощаться. — Отец замолчал выжидающе. — Уезжаю.

— Уже выбрал куда?

— Вариантов предостаточно.

— Тогда удачи, сын.

— Спасибо. И… береги ее, ладно?

— Только ее? — отстраненно спросил отец.

— Ну, и брата моего. Или сестру — кто там у вас, — проворчал.

Отец смерил меня нечитаемым взглядом. Впрочем, я его не боялся. А затем протянул руку. Да, до крепких родственных объятий нам далеко. Если вообще когда-то доберемся. А вот рукопожатие…

— Может еще свидимся.

Маша ожидаемо встретила меня в холле. Почему-то даже не сомневался, что она там металась в переживаниях за нас с отцом. Это было приятно. Но вместе с тем из ее взгляда ушло то доверие, что так мешало мне быть беспристрастным и играть свою роль.

Выходя на улицу, я понял, что сделал все правильно. Что теперь уехать будет легко. Так, как и должно быть. Мосты я не сжег дотла, но фитиль все же тлел. Мне предстояло построить жизнь заново, вырвать из сердца девушку, которая по насмешке судьбы была похожа на мою мать, и найти свое место в этом мире.

Дел предостаточно, так что не стоило откладывать их на завтра… Тогда я еще не знал, что должок с меня спросят гораздо раньше, чем я предполагал. И совсем не так, как рассчитывал.


Бонус. Маша


Шесть лет спустя


— Сережа! Не торопись! — крикнула сыну, который бросился вслед за бабочкой, даже не глядя под ноги. Но куда там! Егоза!

— Мам, я тоже хочу, — заканючила Лера, тыча пальчиком в братика.

— Может, лучше покатаемся с горки? — предложила с надеждой я.

В этот момент ворота открылись, и на территорию заехала машина, не узнать которую было нельзя.

Руслан. Значит все же согласился встретиться с Олегом. Дети, услышав звук мотора, синхронно развернулись к площадке. Я едва успела взять за руку дочь, когда та дернулась вперед.

— Тише, подожди, — попросила я.

Сын же уже побежал по дорожке навстречу старшему брату.

Руслан возмужал. Широкоплечий, раскачанный. Сейчас, спустя чуть больше шести лет, он стал практически копией отца.

— Привет, Серый! — подхватил он маленького сорванца и стал подкидывать в воздух, от чего тот заливисто захохотал.

— Мам! — Лера выдернула ладошку и бросился к мальчишкам. Заметив ее маневр, Руслан поставил Сережу на ноги и подхватил уже девчушку.

— Ну здравствуй, принцесса.

Они все втроем подошли ко мне. Сережка наматывал круги вокруг любимого брата, а дочь тискала его, совершенно не боясь хмурых рожиц, которые тот строил.

— Привет, Маш, — произнес он низким голосом, снимая очки и уворачиваясь от очередного слюнявого поцелуя Лерки.

— Привет, — ответила я.

За эти годы мы мало общались. Сначала этот случай со Стасей… Я знала, что рисковала, когда просила Руслана помочь. Но чувствовала, что так будет правильно. И Олег тогда очень злился. Сдерживался, но злился. Хотя мы и преодолели это, его сын долго еще не появлялся у нас дома.

Не потому что Олег отрекся от него. Вовсе нет. Напротив. Он помог ему найти свой путь, который оказался непростым. Я знала далеко не все — мужчины не любили делиться подробностями, и оба говорили о своих делах с неохотой. Это сейчас уже Руслан встал у руля в другом городе, доказав прежде всего самому себе чего он достоин.

И все же мне очень хотелось бы, чтобы он нашел не только деловое счастье и удачу в бизнесе. Но и личное, свое. Нашел девушку по сердцу.

Редкие встречи с ним давали понять — он все еще питал ненужные чувства ко мне. Поэтому я подспудно старалась не сближаться с ним, хотя зачастую поддержать его очень хотелось.

— Как ты? — спросил он, окинув цепким взглядом. С годами даже в этом он стал похож на Олега. Словно сканировал.

— Спасибо, хорошо, — вежливо улыбнулась в ответ. Взгляд Руслана опустился на мой живот, который стал уже довольно заметен.

— Мой отец вообще что ли с тебя не слезает? — усмехнулся гость. Я вопросительно приподняла брови. — Если собирает футбольную команду, то у него прокол, — добавил и повернулся к Лере, которая продолжала обнимать его за шею.

— Самый красивый прокол, — раздался голос любимого позади, и тут же на мой живот легла широкая ладонь Олега.

— Привет, отец. Не знал, что у вас снова пополнение. Поздравляю.

— Спасибо, — сдержанно ответила я и бросила мельком взгляд на мужа. Тот как и всегда был спокойно-равнодушен, но на дне глаз я все же заметила недовольство. Как и его собственнический жест.

Мужчины, что с них взять.

— Лера, иди ко мне. Давай, Руслану надо поговорить с папой, — сказала я дочери.

— Ну маааам! Не хочу!

— Лера, — строго отчеканил Олег, и та мигом насупилась, но с рук брата все же слезла. — Он еще поиграет с тобой. Позже.

Муж кивнул мне, и они с Русланом направились в дом, а мы с детьми пошли на детскую площадку.

Прошло не меньше часа, прежде чем Руслан вернулся. Он тихо подошел, чтобы не спугнуть малышню, которая увлеченно лепила куличики. У Леры плохо получалось, и Сережка снова и снова учил ее переворачивать ведерко правильно.

— Все еще злишься? — наконец, спросила я, когда молчание стало затягиваться.

— За что?

— За то, что попросила помочь Стасе.

Мы ни разу не обсуждали тот момент. Сразу после случившегося Руслан уехал на пару лет. Я знала лишь то, что Олег сам навещал его. Где он был — загадка. На все вопросы он отвечал в духе — подыскиваешь мне замену? И любое желание продолжать разговор отпадало. Наше счастье было важнее для меня, и я отступилась.

— Я и не злился, Маш. Никогда.

— Разве? — не поверила я. Первая встреча после того инцидента оставила нехороший след. Однажды вечером Олег между делом сказал, что к нам заедет Руслан. Сережа тогда только начал ходить, и я практически весь день только и бегала за ним. Так что не обратила даже внимания на это. Зато отлично запомнила каким взглядом на меня посмотрел мой теперешний… пасынок?