Он уселся за маленький столик между гостиной и кухней, наблюдая за мной и вычищая грязь из-под ногтей.

— Но ты же не можешь не раздвигать ноги, да? Я бы никогда не позволил ему завладеть тобой. Никогда. Разве я не ясно выразился?

Я ничего не ответила. Не имело значения, что бы я сказала, его это только бы раззадорило. Я отлично помнила это из прошлого. Заку всегда нравилось учить меня во время наказания, и если я не слушала, наказание становилось хуже, в разы хуже. Нужно было лишь затихнуть и пережить это. Рано или поздно он устанет, или ему станет скучно, и все это закончится.

По крайней мере, на какое-то время.

На самом деле, я никогда не была в полной мере свободна от него, хотя и думала, что смогу изменить свою жизнь.

«Глупая, глупая, глупая».

— Я говорил тебе о Ругере тысячу раз, но ты не слушала, — продолжил он. — И никогда не выкидывала этой мысли из головы, так ведь? Думаю, такие шлюхи, как ты, просто не могут себя контролировать... Тебя нужно учить, как собак. Или сучек. Хочешь, чтобы я стал тебя учить?

Я сделала глубокий вдох, затем выдохнула, плотно прикрыв глаза. Я знала, что будет дальше. Наш маленький танец уже давно был хорошо отрепетирован.

— Да, Зак, — прошептала я.

Было чувство, будто душа ушла куда-то очень глубоко, прячась от того, что надвигалось. Если я попытаюсь уйти как можно дальше от реальности, мне не будет так больно, когда он начнет бить меня по-настоящему.

— Я хочу, чтобы ты начал меня учить.

— Хорошая девочка, — пробормотал он, звук его голоса был почти человеческим.

Присев на корточки, я открыла ящик под духовкой, в поисках посуды, в которой можно было бы приготовить яйца. У меня была маленькая непригорающая сковородка, которой я обычно пользовалась. Еще была большая чугунная сковорода, которую я нашла тут, когда переехала.

Я никогда ей не пользовалась, чугун всегда казался мне странным и пугающим.

Хм.

Почему я должна была бояться сковородки? Потому что она отличалась от той, к которой я привыкла? Но изменять своим привычкам всегда сложно.

«И все же я могла бы это сделать. Я могла бы использовать эту сковородку».

Как во сне, я нагнулась и достала сковороду. Сложно ли это будет...? Сложнее, чем справиться с мужскими кулаками на своем теле? Сложнее, чем справиться со сломанными ребрами, синяками под глазами, плачем твоего ребенка в течение часа, потому что мамочка не может подняться по лестнице, чтобы взять его на руки?

Менять свое отношение к побоям — сложно.

«Но с этим можно покончить».

Сковородка была тяжелой. Действительно тяжелой. Но у меня были сильные руки. Я годами носила Ноа на руках — эта железная штука и в сравнение с ним не шла. Выпрямившись, я поставила сковороду на плиту, повернулась и зажгла камфорку.

— Полагаю, нам нужно кое-что прояснить, — сказал Зак.

Он вытянулся на своем стуле, смотря на меня, полностью довольный собой. Лишь секунда прошла с тех пор, как я обнаружила сковородку в шкафу, но все уже изменилось. Я почувствовала, как моя душа выбирается из своего укрытия.

— Ты засадила меня в тюрьму, — продолжил Зак. — Это было очень-очень плохое решение. Какое-то время я жил с этим. Позволял тебе наслаждаться свободой. А потом ты украла мои деньги, и это куда больше, чем может вынести человек. Если попытаешься сопротивляться, я тебя убью. На самом деле, я не только тебя убью, но еще и Ноа. Никогда не любил этого маленького говнюка.

На меня обрушился еще один удар. На этот раз кулак он не использовал. Ему и не нужно было его использовать.

Я посмотрела на медленно разогревающуюся сковороду.

— Возможно, я просто сделаю так, что он исчезнет, — пробормотал он. — Просто схвачу его мелкую задницу и брошу где-нибудь. И ты никогда его не найдешь. И все время будешь гадать, жив он или мертв. Возможно, если ты будешь и вправду хорошей девочкой, я расскажу тебе, где его тело, когда ему должно будет исполниться восемнадцать...

Я повернулась, чтобы взять из холодильника яйца, и посмотрела на Зака. Он смотрел на одну из своих рук, складывая ее снова и снова в кулак, поигрывая мышцами. Я выставила коробку с яйцами на стол. Затем потянулась за венчиком, чтобы взбить их — Зак любил яичницу-болтунью, когда желтки были хорошо перемешаны с белками для большего протеина. Я начала раскалывать яйца, белая скорлупа напоминала маленькие черепа.

Они так легко ломались.

Я бросила на Зака еще один взгляд. Он все еще рассматривал свои пальцы, сжимая и разжимая их.

Снова готовился бить меня.

— Думаю, я трахну тебя в жопу, — между тем продолжил он. — Заставлю тебя умолять об этом. Я скучал по этому, по тому, как ты умоляешь.

Все в груди сжалось, но я не позволила себе вдаваться в смысл его слов. Я сорвала полотенце и обмотала им горячую металлическую ручку сковородки. Затем сделала глубокий вдох и подумала о Ноа, о том, как будет выглядеть его маленькое лицо, когда Зак с ним закончит. Нет. Этого не произойдет.

«Ты сможешь», — сказала я себе, и я знала, что это правда. Я смогу.

Подняв сковородку, я сделала три шага по направлению к Заку и, замахнувшись еще выше, обрушила ее ему на голову со всей силы, на которую была способна.

Он этого так и не увидел.

Затем я ударила его второй раз, чтобы уже наверняка. А потом и третий.

Запах поджаренного мяса наполнил кухню.

Я улыбнулась.

Ругер

Почувствовав, как завибрировал телефон, у меня возникло очень серьезное желание проигнорировать звонок.

Было почти половина четвертого утра, а девочки приехали в Оружейную час назад. Я еще никогда не видел Мари настолько пьяной. На ней была маленькая белая фата и белая лента с надписью «Невеста», перекинутая через плечо, еще она, словно трофей, несла какую-то странную электронную вибрирующую штуку. Мэггс сказала, что это секс-игрушка, но разрази меня гром, если я знал, для чего точно она была предназначена.

Хос тоже был пьян, хотя и не так сильно, как Мари. Он унес свою будущую невесту почти сразу же, как она приехала. Сейчас они были наверху. С тех пор мы их больше не видели, хоть Дансер и пыталась убедить девчонок, что им нужно пойти вызволять Мари. Обдумывая этот план, они сгруппировались, будто стайка чертовых ведьм.

Я вытащил телефон и увидел на дисплее имя Софи. Бл*дь. Что еще? Я пытался дать ей немного свободы, но было чертовски сложно притворяться, что все хорошо, пока я ждал. Я скучал по ней. Джеки украли ее меньше, чем на день, но и эти часы чуть не убили меня.

Мне нужно было вернуть ее. Нужно было вернуть ее сейчас же. Я не был уверен, сколько еще смогу продержаться.

— Привет, Соф, — сказал я, выходя за дверь в ночной воздух.

Уже почти наступил октябрь, но все еще было тепло. Идеальная ночь бабьего лета.

— Ругер, — произнесла она, и голос ее звучал странно. — Э, у меня проблемы.

— Что случилось?

— Не думаю, что могу рассказать по телефону. Ты не... Как думаешь, сможешь приехать? Ну, я знаю, ты на вечеринке... ты можешь вести машину, как думаешь?

Бл*дь. Что-то действительно было не так. Все в ее голосе кричало об этом.

— Да, я могу вести, — ответил я.

Слава богу это было правдой. У меня сегодня не было настроения напиваться, в голове было слишком много мыслей. Я услышал, как она задержала дыхание.

— Мне что-нибудь взять с собой?

— Э, нам нужно быть осторожными, — медленно начала она. — Ругер, у меня тут проблемы. И я не знаю, что делать.

— Ты ранена? — уточнил я.

— Не думаю, — отозвалась она. — Но это не самое худшее... Ругер, я сделала кое-что плохое. Думаю, ты должен приехать как можно скорее. Ты должен сказать мне, что делать. Знаю, что просила тебя держаться подальше от моей жизни, но я была неправа. Я сама с этим не справлюсь.

— Ладно, детка. Я сейчас приеду.

К ее дому я подъехал двадцать минут спустя. Она сидела на небольшой веранде, руками крепко обхватив колени. Она выглядела такой до невозможности хрупкой, будто бы от одного прикосновения могла разлететься на тысячу кусочков. Ее лицо покрывали маленькие красные пятна.

Пятна крови. Черт.

— Что случилось, Соф, — спросил я, приседая.

Она посмотрела на меня бесцветным взглядом.

— Ты упала или что?

— Нет, — тихо ответила она. — Зак ударил меня в живот и угрожал убить Ноа, а вместо этого я убила его.

Я похолодел.

— Извини? — осторожно переспросил я, гадая, не послышалось ли мне то, что она только что сказала.

— Зак ударил меня в живот и угрожал убить Ноа, а я убила его, — повторила она, встречаясь со мной взглядом. — Он был зол на меня, потому что слышал, что я с тобой сплю. Он всегда был чертовски ревнив, ты же знаешь. Не знаю, как он меня нашел, но, должно быть, он следил за мной, потому что точно знал, где меня найти. Он был внутри, когда я вернулась из караоке-бара. Он поцеловал меня и начал задавать разные вопросы, а потом ударил. Сказал, что убьет Ноа, и я знала, что он сможет, поэтому ударила его несколько раз по голове чугунной сковородкой, пока он не умер.

Я сглотнул. Зака мне жалко не было, но ситуация была настоящей жопой.

— Ты уверена, что он мертв?

Она медленно кивнула.

— Я все била его, чтобы уж точно наверняка, — отозвалась она уж слишком спокойно. — Я проверила его пульс. Он определенно был мертв. Надеюсь, ты подскажешь, что мне делать дальше. Наконец-то я сама сделала всю грязную работу, Ругер, но не знаю, как ее завершить.

Черт. Не нужно было оставлять ее одну. Нужно было приехать проведать ее, когда она не появилась в клубе с остальными девочками... И нахрен ее свободу.

— Так, — сказал я. — Где Ноа?

— Он ночует у Элль, — ответила Софи. — Она утром соберет его в школу. Я заберу его и завезу в школу по дороге на работу.