Но, казалось, половина города стала перешептываться за его спиной, когда он открыл калитку дома Изабеллы и направился по дорожке к входной двери, и герцога охватило беспокойство, словно плащом укутало. Он попытался стряхнуть его, пытаясь уверить себя, что, скорее всего, по городу поползли слухи о его предстоящем предложении руки и сердца, поэтому все жители Моксли с нетерпением ждут ответа мисс Чилкотт. Возможно, ему и удалось бы убедить себя в этом, если бы неожиданно кто-то не крикнул.

– Шлюха! – раздался вопль, и его тут же подхватили остальные.

Энтони почувствовал, как в его венах закипела кровь. Этому могло быть только одно объяснение, и имя ему – леди Харриет.

Всей душой герцог желал обернуться и встретиться лицом к лицу с обидчиками Изабеллы, но здравый смысл одержал верх. Если он станет всех бить (как чешутся кулаки!), ничего хорошего из этого не выйдет. Таким образом он защитит лишь свое имя. Изабелле же будет еще более неловко. Должен быть другой выход.

Энтони постучал, и дверь ему тут же открыла служанка.

– Слава богу, вы пришли, ваша светлость! – воскликнула она дрожащим голосом, принимая у него шляпу и перчатки. – С господином и госпожой все в порядке, а вот бедняжка мисс Чилкотт заперлась в своей комнате и отказывается выходить!

– Надеюсь, что смогу ей помочь, – как можно более спокойно заверил Марджори герцог. – Будьте так любезны, поставьте цветы в воду, а я пройду в гостиную, поговорю с Чилкоттами.

Служанка кивнула, принимая из рук Энтони огромный букет, поклонилась и тут же убежала. Когда Марджори скрылась из виду, герцог глубоко вздохнул, поправил сюртук и шагнул к двери гостиной. Он постучал, и мистер Чилкотт пригласил его войти.

Энтони увидел в руках хозяина дома большой бокал с бренди. Миссис Чилкотт в бешенстве расхаживала по комнате. Джеми сидела в уголке на стуле, опустив глаза. Она выглядела просто жалко.

Когда Энтони вошел в комнату, миссис Чилкотт повернулась к нему, как-то разом обмякла и вздохнула с облегчением.

– Слава богу! Вы представить себе не можете, как мы рады вас видеть, ваша светлость. Вы уже успели убедиться в том, что ситуация совершенно вышла из-под контроля. Почему Изабелла окружена оскорбительными слухами? Люди называют ее… шлюхой!

Энтони положил подарок для Изабеллы на стол, стоявший в углу, взглянул на мистера Чилкотта, который в очередной раз приложился к бокалу. Черт, это плохо. Слухи могут навсегда запятнать репутацию человека, даже если на самом деле ни на чем не основаны. Того, что все с готовностью в них поверили, достаточно, чтобы окружающие качали головами каждый раз, когда Изабелла будет переступать порог своего дома. Что-то необходимо было предпринять.

– Вам известно, почему они так говорят? Что заставило их предъявить мисс Чилкотт столь серьезное обвинение? – спросил он.

– Наша служанка, Марджори, недавно ходила в город, чтобы купить кое-что для меня. Она подслушала разговор женщин, из которого поняла, что одна из них видела, как Изабелла кувыркалась с каким-то мужчиной, предположительно с одним из ваших конюхов или рабочих. А поскольку это прелюбодейство, как они утверждают, происходило на земле Кингсборо, – точнее сказать, на одном из ваших сеновалов… – Миссис Чилкотт шмыгнула носом и промокнула глаза скомканным носовым платком. – Все в городе знают, что за ней ухаживает мистер Робертс. Но это еще не все. Хуже всего, что сплетницы уверяют, будто Изабелла взяла у того мужчины деньги в обмен на как будто бы доставленное ему удовольствие. Невозможно представить себе более грязного оскорбления, не говоря уже о том, что все мужчины, которых нам пришлось прогнать, надеялись переспать с ней. Это просто омерзительно!

Энтони казалось, что у него из ушей вот-вот повалит пар. Ему хотелось что-нибудь сломать, кого-то избить, но он заставил себя сдержаться ради Изабеллы, Джеми и их родителей. Задача была не из легких.

– Сегодня последняя пятница месяца, не так ли? – спросил герцог, поворачиваясь к мистеру Чилкотту.

Отец Изабеллы угрюмо кивнул.

– Да. – На его лице было написано отчаяние.

– Сегодня вечером состоится заседание городского совета?

Энтони пару раз посещал подобные собрания, поскольку полагал, что необходимо знать, не возникли ли какие-то насущные проблемы. Чаще всего во время них обсуждали финансовые вопросы, поэтому, если бы он намеревался оставаться в стороне, он бы понятия не имел, процветают ли жители Моксли.

Миссис Чилкотт кивнула.

– Да, да, конечно, будет собрание. Это самое главное событие месяца, а учитывая все, что испекут хозяйки, оно превратится в светский раут.

– Вот и отлично, – пробормотал Энтони, мысленно прокручивая возможные варианты.

Он мог придумать всего один способ, как спасти репутацию Изабеллы, хотя вполне вероятно, что мистер Чилкотт после этого поймает и убьет его. Одного этого было достаточно, чтобы не озвучивать свои планы. Вместо этого герцог спросил:

– Вы не могли бы передать своей дочери записку?

* * *

Изабелла была вне себя от гнева. Она понятия не имела, откуда пошли эти сплетни, но если бы даже ей это было известно, ей не стало бы от этого легче. Всем рот не заткнешь. Сплетни распространяются с огромной скоростью, и если они уже возникли, то их не остановить. Мысли Изабеллы вернулись к Энтони, к тому, что он о ней подумает, и от этого она злилась еще больше. Господи, как она его любила! Она знала, что сейчас он сидит у них в гостиной с родителями и Джеми, потому что слышала, как он приехал. Но Изабелла понимала, что ей следовало взять себя в руки, прежде чем она спустится к ним, потому что она боялась выплеснуть свое раздражение на первого, кто попадется ей навстречу, а это было бы несправедливо.

Она уперла руки в бока и вздохнула, чтобы успокоиться. Последний раз, когда Изабелла видела Энтони, он смотрел на нее глазами, полными восхищения. Она боялась даже представить, как он будет смотреть на нее теперь, и не потому что она думала, будто Энтони поверит клевете – нет, он выше этого и умнее, – а потому что теперь, скорее всего, он не сможет на ней жениться: как же, герцог Кингсборо берет в жены шлюху!

Нет, это невозможно, и что хуже всего – на мистера Робертса надеяться тоже не приходилось: недавно он заехал к ним и освободил ее от всех обязательств по отношению к нему, поскольку узнал, что ее чувства принадлежат другому. Тогда Изабелла была просто счастлива, а уже через час ее встревожило будущее ее семьи. Одно было совершенно ясно: если это месть леди Харриет, то ей удалось ранить свою жертву прямо в сердце.

За дверью спальни раздались шаги. Изабелла была не готова никому открывать. Но никто и не постучал. Послышался шорох – под дверь просунули сложенный вдвое листок бумаги. Долгое время Изабелла не шевелясь сидела на кровати и смотрела на лежавшую на полу записку. Разумеется, девушка знала, от кого она, но не решалась прочитать, опасаясь худшего.

В конце концов любопытство взяло верх. Изабелла схватила записку, опять села на кровать, устроилась на подушках, развернула послание и прочла:

«Моя дорогая Изабелла!

Какой бы ужасной ни казалась Вам ситуация, я верю, что с легкостью смогу разрешить ее, если только Вы мне доверитесь.

Буду терпеливо ждать Вас в гостиной.

Навечно Ваш,

Энтони».

Со вздохом облегчения девушка прижала письмо к груди и расслабилась. Энтони не позволит лжи встать между ними. Внезапно ей стало стыдно за то, что она могла подумать о нем плохо, – он уже не раз доказывал ей, что готов сделать все, чтобы она стала его женой. На губах Изабеллы заиграла улыбка. Девушка обула домашние тапочки, направилась к двери и повернула ключ в замке. Если герцог продолжает верить, что у них есть шанс быть вместе даже в такой ситуации, тогда и она будет в это верить.

* * *

Энтони заметно нервничал, входя в зал для собраний под руку с Изабеллой (рука которой была затянута в подаренную герцогом синюю перчатку). Родители девушки следовали чуть позади. Они приехали последними, и теперь взгляды присутствующих были прикованы к ним. Чилкотты и герцог заняли скамью у двери. Энтони почувствовал, как руки у него стали липкими, а сердце учащенно забилось. Боже, он чувствовал, что сейчас с ним случится сердечный приступ.

– Вы в порядке? – тихим шепотом спросила его Изабелла, наклоняясь ближе.

– Все хорошо, – выдавил он из себя. Слова с трудом пробились через стоявший в горле ком.

Изабелла не поверила герцогу, потому что тут же встревоженно нахмурилась.

Энтони старался думать о чем-нибудь другом, чтобы успокоить нервы. Его мысли переключились на Изабеллу, на трудности, с которыми ей пришлось столкнуться. Даже сейчас, когда они сидели рядом, изо всех сил пытаясь держать себя в руках, Энтони слышал шепот. Все взгляды были направлены на Изабеллу. Даже самому уверенному в себе человеку захотелось бы броситься к ближайшей двери, которая находилась справа от Изабеллы. Просто чудо, что девушка продолжала сидеть.

– Что ж, начнем, – произнес отец Грин, местный приходской священник, выходя перед собравшимися в роли председателя. – Как я понимаю, Флемминги хотели бы выступить с предложениями…

– Если хотите знать мое мнение, то мы не можем продолжать это собрание, пока его не покинет падшая женщина, – здесь присутствуют дети! – Это произнес незнакомый Энтони мужчина.

Раздались одобрительные возгласы и аплодисменты.

– Она позорит наше общество! – добавила какая-то дама, подливая масла в огонь. – Можно лишь поблагодарить Господа за то, что мистер Робертс узнал правду, пока не стало слишком поздно.

– Как ты можешь такое говорить, Милли?

Энтони повернул голову, услышав голос Изабеллы. В нем было столько негодования. Девушка вздернула подбородок – пусть эта Милли заберет свои слова назад. Черт побери, как же Изабелла была прекрасна, когда стояла, защищаясь, перед горожанами! По ее глазам было видно, какую боль она испытывает.