– …мать родна, – подхватил Стеллан, словно услышав шепот суфлера. Хелена взглядом заставила его замолчать.

– В смысле Стену Левину, – с улыбкой объяснила она.

Но Пауле и это имя ничего не говорило.

– А теперь расскажи, как было в Нью-Йорке!

Хелена с интересом слушала рассказ Паулы, тщательно подобранные эпизоды ее жизни в Нью-Йорке, или Городе Большого Яблока, как выражался Стеллан, хотя Хелена смущенно объяснила ему: так говорят только туристы. Сама Хелена лишь поддакивала: «О-о-о!» – когда Паула рассказывала о работе в рекламном бюро, и «Ну-у-у!» – в ответ на рассказ о квартире. Когда речь зашла о Джеронимо и Фрэнке, Хелена снова воскликнула «о-о-о!», добавив, что всегда мечтала дружить с голубыми, таким тоном, каким ребенок говорит, что мечтает получить живую лошадь в подарок на Рождество. После чего сообщила, что это «совсем как у Бриджит Джонс».

Пауле льстил восторг Хелены, и она не смогла удержаться от упоминания о Джейсоне, умолчав, однако, об отношениях, которые их связывали. И тут же пожалела. Хелена, очевидно, благополучно забыла все, чему научилась во время работы в издательском бизнесе, и не имела ни малейшего представления о том, кто это такой. Зато Ракель бросила недоверчивый взгляд на Паулу. Та поспешно перевела разговор на другую тему и принялась рассказывать о Балтазаре Эклюнде и его «снежных» владениях в Сохо.

Рассказ Паулы явно произвел впечатление на Хелену. Стеллан все так же вставлял неуместные замечания, пока Хелена, потеряв терпение, не отправила его поискать друзей в другой песочнице. Он, похоже, не уловил иронии и отправился к соседней барной стойке, где его немедленно окружили поклонницы.

Ракель беспокойно взглянула на Хелену, которая лишь пожала плечами:

– Ходит за мной как собака. Прямо надоел, – и снова обратилась к Пауле: – А чем ты занимаешься теперь?

– Пока ничем, – честно ответила Паула. – Я отправила заявление на одни курсы – посмотрим, что получится.

– Тебе нужна работа? – неожиданно спросила Хелена.

– Работа? Да, наверное… – Паула мельком глянула на Ракель, которая усердно закивала.

– Нам постоянно не хватает персонала!

– Я думала, что в медиабизнесе полно молодежи, готовой завязывать шнурки на ботинках Магнусу Хэренстаму[10] за щелчок в нос.

– Вот именно. Молодежь, которая думает, что стоит оказаться в одной очереди с Рене Нюберг[11] – и ты уже звезда. А нам нужны умные люди, которые умеют работать!

Паула отметила это «мы» – Хелена словно ставит знак равенства между собой и всем медиамиром.

– Зарплата, конечно, невысокая – чуть меньше, чем в «Макдоналдсе», но скучать не приходится и коллеги очень симпатичные. Хочешь, я спрошу Фредрика?

– Фредрика? – Еще одно имя, которое стыдно не знать, констатировала Паула.

– Фредрик Шернъельм – исполнительный директор «Райт Вижн», – снисходительно пояснила Хелена.

– Да, да… – Паула сделала вид, что вспомнила, о ком идет речь. Она смутно догадывалась, что «Райт Вижн» – это, должно быть, и есть та самая продюсерская фирма, которую упоминала Ракель, и с трудом припомнила логотип: стилизованный глаз на черном фоне. – Было бы просто здорово!

Хелена попросила номер телефона Паулы и еще раз оставила свой, теперь уже на визитке с тем самым стилизованным глазом. Затем она откланялась, снова чмокнула воздух и отправилась к Стеллану, который немедленно покинул свою новую песочницу и вернулся к Хелене.

* * *

Хелена позвонила дней через десять. Паула почти забыла о ее предложении, и напрасно. Хелена была поверхностной, шумливой и чересчур восторженной, но держала слово, занимая ли двадцатку на кофе или обещая позвонить, когда другие небрежно бросали «услышимся!» и тут же забывали.

– Паула! – кричала Хелена. Ее и без того звонкий голос в телефоне звучал еще пронзительнее. Паула держала трубку в нескольких сантиметрах от уха. – Можешь приехать сюда в среду? Возможно, для тебя найдется работа.

– В среду… – Паула сделала паузу, словно для того, чтобы поразмыслить и полистать исписанный ежедневник. Она пыталась вспомнить, есть ли у нее какие-то планы на следующую неделю. Их, скорее всего, не было. – Пожалуй, смогу. Во сколько?

– В десять.

Вот это да, подумала Паула. Придется поставить будильник.

– Куда нужно приехать?

– Порт Фрихамн знаешь? – Это Паула знала, и Хелена продиктовала адрес одного из ангаров. – Ты будешь говорить с Андерсом Викселем, он продюсер программы «Без церемоний».

– А что за работа?

– Честно говоря, не знаю. Андерс расскажет. Он ужасно милый.

– Понятно… – Паула задумалась: пойти на собеседование, даже не зная, что за работа, – это какой-то экстрим, но Хелена проигнорировала возникшую паузу.

– Когда придешь, загляни ко мне. Может быть, пообедаем вместе?

– Конечно, конечно. Услышимся… – Паула собралась положить трубку, но вовремя остановилась. – Послушай, спасибо тебе за помощь!

– Ах, не стоит! Когда я в следующий раз поеду в Нью-Йорк, дашь мне адреса интересных людей! Услуга за услугу! – Она засмеялась, но Паула поняла: когда Хелена попросит, ей и в самом деле придется составить для нее список.


Юхан вернулся домой в плохом настроении. Ему поставили дополнительное дежурство в выходные, и вместо четырех свободных дней, которых он так ждал, оставалось всего два. Паула попыталась его утешить.

– Придумаем что-нибудь интересное, за это время можно успеть многое, правда? – Она жалобно смотрела на его понуренную голову. – Можем сходить в кино или в ресторан, можем прогуляться по Юргордену или пойти в Скансен. Или поехать в Мариефред, или в гости сходить…

Поток идей иссяк; Юхан поднял голову и с улыбкой посмотрел на Паулу:

– Милая, ты не виновата.

– Значит, ты больше не сердишься?

– Нет, на тебя – не сержусь.

Паулу всегда изумлял темперамент Юхана. Если он и сердился, если его что-то и выводило из себя, то чаще всего он успокаивался через несколько минут. Смеясь, он говорил, что у него коровий темперамент – он спокоен и почти всегда и всем доволен. За исключением жуткого скандала, случившегося, когда Паула решила ехать в Нью-Йорк, конфликтов у них с Юханом почти не было. А если и случались, виновницей чаще всего оказывалась Паула – порой неосознанно используя ссору как последнее средство.

Юхан, должно быть, идеальный полицейский: Паула пыталась представить, как нужно вести себя, чтобы его спровоцировать. Назвать поганым копом – и бровью не поведет. Ударить – вряд ли удастся, Юхан высокий и сильный.

Паула вспомнила, как несколько лет назад к ней в метро пристали два скинхеда и без всякой причины стали ее толкать. Юхан и раньше говорил ей, что вступать в пререкания с идиотами не стоит, и поначалу он и Паула делали вид, что ничего не происходит. Но как только Паула почувствовала, что ее толкают, Юхан тут же шагнул к бритоголовым. Паула не слышала его слов: говорил он коротко и сквозь зубы, но через несколько секунд парни удалились – бранясь и угрожая, но явно напуганные. Паула спросила, что такое он им сказал, но Юхан только покачал головой и повторил: «Идиоты».

Паула давно не вспоминала об этом происшествии, но хорошо помнила, как Юхан тогда словно вырос в ее глазах. Обычный рослый парень превратился в средоточие силы, и она прекрасно понимала бритоголовых, которые убрались подобру-поздорову – огрызаясь и угрожая, но явно напуганные. В следующую минуту Юхан снова стал прежним. Но по дороге домой Паула почувствовала себя страстно влюбленной, а вечером необычайно охотно позволила себя соблазнить.

Паула рассказала Юхану о предстоящем собеседовании: он удивился и, как ей показалось, вздохнул с облегчением.

– Надо отметить!

– Да, наверное… – Паула замялась. – Это же всего лишь собеседование.

– Как это – всего лишь?! Тебя обязательно возьмут на работу. Как только они увидят тебя, сразу поймут, какой ты потрясающий человек!

Паула попыталась остудить его энтузиазм, но Юхан был непоколебим.

– Угощаю тебя ужином! – сказал он. Как будто он не угощает ее каждый вечер. – Как тебе вариант Греции? Мясо, чеснок, жирный картофель…

– Отлично, – ответила Паула совершенно искренне. Она ничего не ела с самого утра, да и завтрак плотным было не назвать. – Пойдем прямо сейчас?

Они оделись и отправились в ресторан неподалеку, на Санкт-Паулсгатан.


В ресторане было полно народа. Большинство посетителей принадлежало к большой компании греков, которые, судя по цветам на столе, что-то праздновали: скорее всего день рождения. Пожилая женщина в черном сидела во главе стола и принимала знаки внимания со стороны остальных: ей в первую очередь подавали блюда и, несмотря на ее протесты, подливали вина. Бесчисленные дети – сосчитать их было сложно, так как они находились в постоянном движении, – то и дело бегали на кухню и обратно, привычно болтая с персоналом. Паула и Юхан наблюдали за пиршеством со своих мест у окна.

– Какая чудесная семья, – произнес Юхан, обмакнув кусочек хлеба в сметанный соус. Паула посмотрела на детей, которые теперь прижимались к родителям – кажется, их все-таки четверо. – Им ведь хорошо, да? – Юхан осторожно взглянул на Паулу: он знал, что ступил на опасную территорию, и не хотел ссоры. Паула предпочла не услышать возможного подтекста.

– Ну да, – спокойно ответила она, – им, наверное, хорошо.

Юхан решил сменить тему.

– Так расскажи, что у тебя будет за работа!

– Я же сказала, что ничего о ней не знаю. Хелена позвонила и сказала, что договорилась о собеседовании у некоего Андерса Викселя, который, как я поняла, является продюсером передачи «Без церемоний». Она и сама не знает, что это за работа. К тому же она предупредила, что платят там мало.

Юхан словно не услышал последнего замечания.