«Какой же он жалкий и смешной. Я еле сдержалась… от смеха…».

Клаус помог устроиться в машине, она попросила отвезти ее на квартиру, решив, что хватит с нее мероприятий и званых обедов. Анри начнет гастроли с Группой в конце следующей недели. Осталось слишком мало времени, чтобы как следует наскучить ему. Элизабетта решила устроить небольшой семейный вечер. Отпраздновать появление Саши и Мэгги в их жизни вкусным ужином и новым фильмом. Жасмин прислала пару видеокассет, которые принес в редакцию друг киноман.


Саша находилась в компании Рони. Он учил ее профессионально перебирать струны гитарах Анри. Она и поверить не могла, что ей позволили поиграть на новых и современных инструментах.

«Как же они звучат! То нежно и лирично, то бодро и энергично, то проникновенно и мелодично. Не думала, что звуковое оборудование играет важную роль!».

Мэгги крутилась в углу сцены и строила смешные рожицы, чтобы обратить внимание Саши и нового друга. Сестра увлеклась рассказом Рони и запретила Мэгги баловаться.

– Я хочу туда, – тонкий пальчик девочки указал на темный проход.

– Нет, Мэгги! – крикнула Саша. Рони замер на месте. – Жди меня здесь. Полчаса и я освобожусь. Маленькой девочке легко заблудиться на репетиционной базе среди музыкального оборудования и инструментов.

Анри объявил о перерыве и спрыгнул со сцены. Фелл оставил гитару и удалился за кулисы. Макс попросил ассистента принести кофе и бутерброды и остался на сцене. Нужно было проверить звук гитары. Бун помогал ему. Анри отказался от еды, сел в кресло, достал из рюкзака дневник дочери королевы и открыл первую страницу. Записи Маргариты начинались с признаний о нахлынувшем счастье:

Моя жизнь началась в Золотом Дворце. С самого рождения, как наследнице, мне навязывали манеры, поклоны, прививали вкус к роскошным нарядам, дорогим игрушкам и наукам. В первое время я много училась, моя нянюшка Эва, которую я очень любила, не успевала радоваться моей сообразительности и умению быстро осваивать сложный материал Протокола. Я научилась грациозности и утонченности и могла подобрать платье на выход, шляпку, перчатки и туфли. Я скучала по маме, которая навещала меня раз в неделю и уходила. Иногда мы встречались на официальных мероприятиях. Я демонстрировала маме и гостям, чему меня научила Эва.

Мне казалось, что я своя среди них. Я улыбалась, делала поклоны, как положено по Протоколу, и говорила легкие кокетливые глупости. Эве подчинялись десять девушек, которые учили:

– 1 – держать руки

– 2 – как их опустить,

– 3 – делать шаги на скользком паркете,

– 4 – танцевать

– 5 – есть,

– 6 – требовать, чтобы на меня надели платье,

– 7 – играть на рояле,

– 8 – гуляла со мной,

– 9 – учила произношению и речи,

– 10 – общаться с мамой и братом.

Моя голова взрывалась. Неудивительно, что в шестнадцать, когда мне разрешили первый выезд из ненавистного Золотого Дворца, я смогла прочувствовать, что такое свобода. Я оставила Эву с девушками на Острове и пригрозила им, что гнев королевы ожидает их, если они разболтают маме о моих планах. Я знала, как надавить на нее. Мама исполняла любой каприз, если он укладывался в рамки присущей ей строгости и Протокола. Я считала ее излишне манерной, традиционной в речах и во взглядах, а однажды узнала, что она не «черствый сухарь». У нее есть душа, и она прячет ее. Влюбленность в Эдварда показала мне ее с другой стороны. Я верю, что мама освободится от оков и даст волю чувствам в будущем, возможно в глубокой старости. Она не умрет не испытав настоящего чувства от которого хочется кричать!..

Я узнала его сразу, как увидела. Знакомство с ним случилось в Стране Короля жарким июльским днем. Официально Большой Совет отправил меня в Южный Город на Острове. В самолете мне удалось убедить сопровождающих, что хочу отдохнуть за границей Страны Королевы. Я потратила два часа на переговоры и добилась своего…

В Стране Короля царил другой дух, призыв и ценности. На меня произвели впечатление архитектура, мода, стиль, культура, образ жизни, я удивилась отставанию в техническом прогрессе. Мы сняли трехэтажный дом на берегу Голубого Моря и каждый день устраивали шумные вечеринки…

Мы познакомились на пляже… Я выбежала из дома босая и в висящем на мне, как мешок, голубом платье. Мы с друзьями въехали в Страну Короля по подложным документам, и я переживала за каждого незнакомого человека, который появлялся на берегу. В доме веселились мои друзья, наслаждаясь свободой, а я сидела на остывшем песке и любовалась черной гладью воды. И звездами. В Стране Короля я впервые насладилась красотой небесных светил…

Моя жизнь в Золотом Дворце расписана по минутам. Я не замечаю вокруг никого, кто не подходит по статусу. Не обратила бы внимания и на незнакомца, если бы он прошелся у ограды дворцового парка. Подчиненные Эдварда обязательно направят молодого человека к публичному входу. Их прямая обязанность следить за теми, кто ходит по запрещенной дорожке…

Город и его жителей я вижу через тонированные стекла. Улицы, по которым мне предстоит ехать, специально освобождают от лишнего транспорта, так говорит Эва, чтобы я спокойно могла добраться из Золотого Дворца на публичное мероприятие…

Незнакомец, одетый в темные брюки и майку с наклейкой, присел около меня. Он выглядел года на два старше. В руке он держал начатую бутылку пива и кассетный плеер. Не спрашивая разрешения, я забрала у незнакомца бутылку и глотнула. Обычное пиво показалось мне на вкус лучше выдержанного вина из коллекции мамы. Незнакомец удивился. Я улыбнулась и вернула бутылку. Он наградил меня улыбкой в ответ и дал наушники. В плеере крутилась кассета популярной рок-группы. Музыка не впечатлила меня. Я предпочитаю фортепианные пьесы и сонаты. В Золотом Дворце у меня есть специальная комната для занятий. А душевный текст песен из плеера незнакомца зацепил чистотой исполнения и откровенностью. Я вернула ему наушники, и он спросил:

– Где ты живешь?

– Там, – я указала на особняк за деревьями. – Каникулы, – пояснила я. – Через семь дней домой.

– А где живешь постоянно?

– В Стране Королевы, а ты?

– Я живу здесь, – печально ответил он. – Особняк на пляже обычно пустует. Я заглядываю в эти места, когда мне одиноко и грустно, а сегодня, услышав шум и громкие голоса, решил пройтись по берегу.

– Красиво здесь? – спросила я

Незнакомец обернулся и очаровал меня. Его лицо казалось то светлым, то темным, луна чертила дорожку на его щеке и я любовалась ей… Мне стало страшно. Незнакомец с кассетным плеером казался призраком. Я переживала, что не смогу удержать его, и он растворится в воздухе… Он походил на чудо, которое ждешь всю жизнь. Я пишу последнюю фразу строчными буквами. Чтобы не забыть…

Мы расстались через час. Незнакомец пообещал прийти на следующий день. Впервые я не могла дождаться утра. Друзья мучились от похмелья, а я смотрела через окно гостиной на пляж, искала его глазами, ожидая, что он спустится ко мне прямо по лучу яркого солнца. А он все не шел… Я срывалась на любого, кто смел приблизиться ко мне и узнать причину грусти. Обиду на незнакомца я перекладывала на других…

Он появился на пляже, когда стемнело. Я сбежала с очередной вечеринки и старалась скрыть, что ждала его целый день. Не вышло.

Незнакомец принес гитару и сыграл мне. Тембр его голоса ужасен, он сбивался с нот, но я думала о том, как поцеловать его за внимание. Он смеялся и сказал, что ему не приходилось испытывать такого позора в компании девушки.

– Я хотел удивить тебя, – сказал незнакомец и отложил гитару.

Я попросила Берта (ночной ухажёр, наконец, представился) не думать о глупостях и потянулась к его лицу, настроенная на поцелуй. В прошлом году я целовалась с преподавателем по танцам, чтобы позлить его жену и маму. Он не мог мне отказать, потому что обязан делать, как я хочу. Мама не узнала о моих шалостях, но жене мистера Кенти донесли мои недоброжелатели. Она потребовала оставить уроки танцев с наследницей, и я лишилась преподавателя.

Поцелуй Берта показался мне другим – мягким и чувственным, мы словно потеряли счет времени. Затем он извинился за горячность и поспешность. Отстранился от меня и сказал, что я похожа на леди, и он не хочет обижать меня.

– Сложно сдержать чувства, прости, – сказал он.

Я возмутилась, обозвала Берта глупцом и набросилась на него.

– Ты поступил правильно! Вспомни, что у меня осталось шесть дней, и я хочу, чтобы ты наполнил их счастьем!

Берт сдержал слово. Он приходил на пляж каждый день. На пятую встречу я пригласила Берта на вечеринку. Он надулся и отказал мне.

– У меня другое предложение.

– И?

Берт предложил поужинать в уютном ресторане на набережной. Я согласилась. И не пожалела.

Перед отъездом из Страны Короля я оставила ему адрес моей подруги, которая тайно передавала мне письма. Я взяла Адель в штат к Эве, чтобы она могла свободно перемещаться в стенах Золотого Дворца. Мама не знала о Берте, но мысленно я угадываю ее реакцию – поданный Страны Короля и простолюдин… Забудь о нем… У меня нет настроения, я реву каждый день, меня разрывает такая боль, что хочется бросить все и бежать к нему, хоть на край света. Я надеюсь, что Берт ждет встречи, как и я. Почему не зовет?… И не едет сам?…


Анри успел прикрыть дневник рукой от сурового взгляда Саши и вернулся к реальности. Когда королева передавала ему записи дочери, он и не думал, что судьба Маргариты заинтересует его и не оставит безразличным с первых страниц. Он отложил тетрадь в сторону, жалея, что не может продолжить знакомиться с жизнью Маргариты. История только завязывалась.

– Звонила Элизабетта, – сказала Саша и забрала у Мэгги конец провода. Сестра вздумала поиграть с опасным предметом, чтобы обратить на себя внимание. – Она прислала за мной и Мэгги машину и ждет на квартире. Я так волнуюсь. Она сказала, что у нее важные новости. Я не могу до конца поверить в то, что вчера играла в Парке на гитаре и думала о зависимости от Курта, а сегодня…