Лилия Подгайская - Мужчина и женщина в волнах истории

Здесь же, в Амбуазе, и завершил свой жизненный путь и был похоронен великий живописец и учёный, человек, намного опередивший своё время. Человек, которого любили и ненавидели современники. Прославленный Рафаэль обожал Леонардо и старался подражать ему. И столь же страстно ненавидел его знаменитый Микеланджело, ревновавший мудрого Леонардо к искусству.

Леонардо было всего шестьдесят семь лет, когда он умер, но казался он намного старше. Трудная жизнь и разлука с единственной любимой женщиной подорвали его силы. Свою самую дорогую картину, с которой не расставался никогда, Леонардо оставил Франциску, согревшему его последние годы. Король по достоинству оценил великолепное произведение живописи, сохранил его в своём замке и тем открыл ему дорогу к зрителям в будущем.

Женщина же, изображённая на картине, прожила оставшиеся годы жизни во Флоренции. Вырастив детей, она ушла в монастырь Святой Урсулы. И только перед самой смертью призналась своей младшей дочери Мариетте, часто навещающей её, кто был в действительности её отцом. Лиза Джоконда, Монна Лиза Леонардо да Винчи на двадцать три года пережила единственного мужчину, которого любила, и по которому всегда тосковало её сердце. Но образ её, созданный гением этого человека, прошёл сквозь века, как символ и свидетельство великой любви.

Судьба, щедро одарившая Анну Австрийскую красотой и привлекательностью, забыла приложить к этому дару счастье. Родиться принцессой королевской крови — испытание не из лёгких в любой стране, но быть инфантой испанского королевского дома, это нечто совсем особое. Строгие, нет, строжайшие требования, жесточайший контроль, драконовский этикет. А её угораздило появиться на свет именно в семье короля Испании Филиппа 111. Матерью Анны была Маргарита Австрийская из династии Габсбургов. Это наложило свой отпечаток на внешность девочки — на испанку она похожа не была совсем — и, по-видимому, на характер тоже.

Когда инфанте исполнилось четырнадцать лет, её отдали в жёны французскому королю Людовику Х111, с которым она была помолвлена ещё в детстве — сугубо из соображений политических, разумеется. Поначалу пребывание во Франции, да ещё в роли королевы показалось девочке сказочным праздником, ведь нравы здесь были куда свободнее, и ей казалось, что радостям и праздникам не будет конца. Но жизнь быстро отрезвила её. Нет, конечно, с праздниками и увеселениями здесь было куда лучше, чем в Испании. Однако, оказалось, что при этом дворе нужно держать ухо востро, поскольку вражде, противостоянию и заговорам не было конца.

Юный король ещё не достиг совершеннолетия, и страной правила королева-мать Мария Медичи, вдова великого Генриха 1У. Правила руками своего фаворита итальянского авантюриста Кончино Кончини, удостоенного ею титулов графа делла Пенна и маршала д’Анкра. Народ был этим ужасно недоволен. Проявляли своеволие и аристократы, наиболее знатные из которых могли поспорить с королём богатством и властью. Через два года после прибытия Анны во Францию самый влиятельный в стране человек, фаворит королевы-матери, погиб в результате заговора — был убит рукой гвардейского капитана де Витри. Подросший Людовик пожелал взять власть в свои руки. Но беда в том, что заниматься управлением страной он не имел ни малейшего желания — его куда больше привлекали охотничьи и некоторые другие, не совсем приличные забавы. Поэтому всю полноту власти в стране обрёл его фаворит Шарль д’Альбер, герцог де Люинь. И воспрянувшие, было, духом парижане впали в тоску и уныние — французская жадность и прижимистость оказались для них хуже итальянской безалаберности.

Но главное для Анны заключалось в том, что супруг полностью игнорировал её. Их супружеские отношения, реализованные только однажды в брачную ночь, не возобновлялись в течение более чем трёх лет. Молодой король предавался своим забавам. И очень скоро королева узнала, что он развлекался вовсе не с любовницами. Отнюдь. Женщины вообще мало интересовали монарха. Потом Людовик всё же вспомнил о жене — надо думать, королева-мать, ушедшая формально в тень, напомнила сыну, что помимо собственных желаний он имеет ещё и обязательства перед страной, в частности должен дать Франции наследника престола. Сказать, что появление супруга в её постели было для Анны радостью, будет погрешить против истины. Она, конечно, уже вполне созрела для телесной любви и, как всякая женщина, жаждала внимания, нежности и ласки. Но ничего из этого она не получила. Людовик был холоден и деловит. Зачать от такой близости было непросто, тем более что муж её своими посещениями не баловал. А наследник был нужен не только Франции и королю, но и ей, Анне — для упрочения своего положения. Когда же долгожданная беременность всё же наступила, случилась трагедия, надолго выбившая Анну из колеи, — она упала и потеряла ребёнка. Ей было очень тяжело и очень плохо. Но супруг не пожалел её, нет, он рассердился не на шутку и снова перестал посещать её постель. Молодая королева была в отчаянии.

Повзрослев, Анна из угловатого подростка превратилась в очаровательную молодую женщину. Она была высокая, светловолосая, с чистой нежной кожей и прекрасным цветом лица. Даже характерная для всех Габсбургов оттопыренная нижняя губа смотрелась на её личике очень мило. Мужчины засматривались на неё, но … она была королевой, и рисковать головой охотников не находилось. Тем более что и сама Анна мужчин не приваживала. Её близкая подруга герцогиня де Шеврез, восхитительная блондинка, не упускавшая ни одного приглянувшегося ей дворянина, часто упрекала королеву в излишнем аскетизме.

— Подумайте, дорогая Анна, — увещевала она, — проходят впустую ваши лучшие годы. Вы красивая женщина. В глазах мужчин загорается желание, когда они смотрят на вас. А вы не приголубили ещё ни одного из них. Ну да, у вас супруг король. Но что с того, если он вами не интересуется. Скажите, когда он последний раз был в вашей постели? Молчите? А сколько удовольствия он вам доставил, когда пришёл? Нельзя же так, дорогая. Ваше тело должно получать удовлетворение, а уши слышать слова любви. Даже мой добряк де Шеврез способен доставить мне удовлетворение, когда я ему это позволяю. А вы? Заведите себе любовника и потихоньку наслаждайтесь всеми радостями телесной любви.

— Нет, Мари, не могу, — вздыхала королева, — не могу.

Совсем плохо стало, когда к великому огорчению Анны ею увлёкся набравший небывалую силу и влияние кардинал Ришелье, ставший главой правительства и доверенным лицом короля. Арман Жан дю Плесси, герцог де Ришелье поднимался по карьерной лестнице долго и не слишком просто. Осведомлённые в дворцовых интригах люди знали, что дорога эта пролегала через спальню королевы-матери, где он трудился, по-видимому, весьма усердно, коль Мария Медичи горячо поддержала его. Теперь, набрав силу, кардинал возжелал саму королеву Франции и мечтал уложить её в свою постель. Однако Анна довольно решительно отвергла его, превратив тем самым в своего врага. А это было опасно, очень опасно. Кардинал был весьма умным, проницательным и хитрым человеком, к тому же он создал мощную шпионскую сеть и всегда знал всё, что делается в стране и за её пределами. Анна понимала сложность своего положения, но изменить его не могла. Она, пожалуй, в глубине души даже уважала Ришелье за его ум и неустанную работу на благо Франции и короны, но видеть в нём мужчину отказывалась наотрез.

Так проходили годы, без тепла, без любви, без ласки. Ей исполнилось двадцать три года, когда начались переговоры о бракосочетании принцессы Генриетты Французской, младшей сестры Людовика, с королём Англии Карлом 1. Ожидалось прибытие посольства для ведения переговоров. Во главе его стоял, как стало известно, первый министр английского двора герцог Бэкингем. Анна уже кое-что слышала об этом человеке, и ей было крайне любопытно его увидеть. Тем более что сведения о нём она почерпнула не из досужих разговоров, а из писем своей сестры, испанской инфанты, к которой не так давно сватался Карл, бывший ещё принцем Уэльским. Сестра писала, что её совсем не заинтересовал принц, тем более что их брат Филипп 1У никогда не отдаст инфанту за протестанта, но крайне привлекательным показался сопровождавший его герцог. Такого красавца, писала сестра, редко увидишь. Вот за кого она с радостью пошла бы замуж, но … И Анна стала прислушиваться к тому, что говорят об этом человеке. А разговоров было много.

Джордж Вилльерс, первый герцог Бэкингем сделал при английском дворе головокружительную карьеру. Будучи сыном мелкопоместного дворянина из Лестершира, он поднялся до вершин власти, став фаворитом старого короля Якова 1, получил герцогский титул и умудрился сохранить своё положение при сыне прежнего короля, молодом Карле Стюарте. У герцога было множество врагов и завистников, но он уверенно шёл своим путём, становясь всё сильнее, всё богаче.

И вот, наконец, наступила весна, и английское посольство прибыло в Париж. Это было сказочно прекрасное зрелище — многочисленная свита, богатые, сверкающие драгоценными камнями одеяния вельмож, великолепные породистые кони, покрытые дорогими попонами, шикарные кареты, а впереди всех потрясающей красоты мужчина в белом одеянии из шёлка и бархата, сверкающий улыбкой и обилием драгоценностей. Парижане были покорены. Их вельможи не могли потягаться в богатстве и великолепии костюмов с англичанами, это надо было признать сразу.

Когда герцог впервые появился в королевском дворце, женщины замерли в восхищении. Высокий, прекрасно сложённый, изящный, с правильными чертами красивого лица и мягкими карими глазами, герцог Бэкингем был неотразим. Не напрасно его называют первым красавцем Англии, ох, не напрасно. И десятки дам французского двора сразу же загорелись желанием познакомиться с этим великолепным мужчиной поближе. Красавица Мари де Шеврез, признанная покорительница мужских сердец тоже испытала настоятельную потребность детально изучить скрытые достоинства этого потрясающего мужчины. Однако опытный взгляд герцога, обежав зал, сразу же выделил прекрасный лик королевы Анны. Она была хороша необычайно, и ещё в глазах её он прочёл женскую неудовлетворённость. «Чудаки эти французы, — подумал многоопытный герцог, — такая великолепная женщина и не наполнена до краёв мужской любовью!». И он сосредоточил своё внимание на королеве. Анна тоже с жадным интересом рассматривала мужчину, но, встретив его взгляд, стыдливо опустила глаза. Герцогу стало ещё интереснее. А всевидящая герцогиня де Шеврез порадовалась за подругу — ну наконец-то Анна загорелась интересом к мужчине. И она преисполнилась твёрдого намерения помочь королеве, в конце концов, познать хоть немного радости.