Он сказал так весомо, что Вика только растерянно промолчала.

– Не говори мне, что не надо тебе помогать. Я за эту помощь ничего и никогда не потребую. Я это делаю от души. И потому что понимаю, что иногда надо поддержать человека. Как когда-то поддержали меня. Кстати, как бы не злился на того человека, который столько для меня сделал, как бы не расходились наши точки зрения, забыть его помощь я не смогу. И буду всегда за нее благодарен. Поэтому не спорь. Теплая одежда и небольшая сумма на расходы – это то, что сегодня я хочу для тебя сделать.

– У меня очень не скоро будет возможность отдать тебе…

– Помолчи, – перебил Вику Хитров, – отдашь. Когда-нибудь отдашь.

Поужинали они быстро – Леонид торопил. Ему не терпелось поехать в магазин.

– Как это здорово – одевать такую красивую девушку, – улыбнулся он, когда они выбрали классическое темное пальто с отстегивающимся меховым воротником.

– Не смущай меня! – виновато произнесла Вика. – Я не знаю, как себя вести. Одним словом, ты зря все это затеял.

Они шли по огромному универмагу, и Леонид соображал, что бы такое еще купить Вике. Но мало было сообразить, надо было еще суметь предложить это ей. Услышав ее последние слова, он резко остановился, Вика налетела на него. Леонид обнял ее за плечи:

– Никогда мне так не говори. Это мое дело. Ты можешь это все выбросить. Но не запрещай мне делать это.

Через час Вика сидела рядом с ним в машине и пальцами гладила мягкую кожу маленькой синей сумочки:

– Она – потрясающая, – выдохнула наконец Вика.

Леонид, не отрывая взгляда от дороги, улыбнулся. Так приятно быть волшебником. Волшебником с деньгами.

А дома ему стало неуютно. Он врал Ольге. Врал словами, вздохами, жестами, взглядами. Он врал Ольге и врал псу. И от этого было невмоготу. От этого было больно и муторно. Но уже в душе жила тайная страсть, тайное желание, и превозмочь его Леонид не мог. «Господи, да ведь ничего особенного, просто помогаю. А Ольге не говорю, чтобы не волновалась», – врал себе Хитров и старался как можно меньше оставаться с женой наедине. Про себя он благодарил обстоятельства, которые так занимали сейчас Ольгу.

То, что сегодня она особенно старалась с ужином, Хитров понял сразу. То, что она специально причесалась и оделась – это тоже он сразу заметил. Но ни сказал ни слова – боялся, что за этим последует долгий разговор, потом это привычное сидение в гостиной, когда двое – это одно целое и не важно, что они молчат и думают каждый о своем. Леонид не ощущал уже себя частью этой жизни. Он словно скользнул за порог, и воздушные потоки тянут его куда-то, куда он и сам не разберет, а сопротивляться им нет ни желания, ни воли.

Леонид знал, что не стоило уходить в свою комнату сразу после ужина. Надо было хоть для вида задержаться, поболтать, повозиться с собакой. Но он все равно ушел, хотя и почувствовал обиду жены.

Войдя в кабинет, он прислушался, внизу шумела вода, значит, Ольга была еще на кухне. «Надо позвонить Вике. Потом не смогу. И всю ночь буду жалеть об этом, – думал он, вышагивая по маленькой комнате. – А что я ей скажу? Что? Узнаю, как дела. Что будет завтра делать». Леонид посмотрел на телефон, уже засветился ее номер, и, прежде чем он нажал кнопку, он почувствовал, как в душе что-то распахнулось, появилась какая-то ширь. И его охватила радость. Он так долго гадал, что же для нее можно еще сделать, чем порадовать и чем удивить, что забыл о том, что так врезалось когда-то в память. «Как она сказала? Ты не поверишь, я никогда не была на море!» – мелькнуло у него в голове, и он тихо сказал в трубку:

– Ты завтра напиши заявление на отпуск. Или договорись, чтобы тебя подменили. Ну, хотя бы на дней пять.

– Зачем? – Вика тоже говорила тихо.

– Мы с тобой уезжаем на море.


В туристическом агентстве, куда он сам лично поехал оформлять путевки, его поставили в неловкую ситуацию. Девочка, которая занималась его вопросом, бойко разложила веером варианты гостиниц, варианты билетов, экскурсии и предложения лечебных морских процедур. Леонид слушал вполуха, ему важно было сейчас понять главное – сможет ли Вика отпроситься на пять дней. Наконец, когда уже все обсудили, она позвонила.

– Я договорилась. Я смогу, – как обычно тихо сказала она.

– Тогда копию паспорта своего заграничного высылай по факсу, – скомандовал Леонид.

– Леня, ты все-таки думаешь, что это надо делать? – начала, было, Вика, но Хитров ее перебил.

– Да это, считай, уже сделано. Увидимся вечером, – сказал он и добавил нерешительно: – Целую тебя.

Телефон он отключил сразу, чтобы не услышать ничего, что могло бы испортить ему приподнятое настроение.

– Все в порядке? – улыбнулась ему сотрудница агентства.

– Да, – кивнул он, – давайте еще раз пройдемся по всем пунктам.

– Давайте, – согласилась девица, – вот ваш отель, вот ваш номер на двоих…

– Постойте, – вдруг покраснел Хитров, – вы, знаете, лучше два номера. Одноместных.

– А. – Девица подняла на него глаза и улыбнулась, а потом спохватилась: – Простите. Конечно, нет никаких проблем.

Она повозилась с компьютером и выдала новые распечатки.

– Спасибо. – Леонид как можно быстрее рассчитался и вышел из агентства. «Да, вот было бы дело… – подумал он, – ведь никто не поверит, что мы даже не целовались!»

Да, так оно и было. Отношения, которые сложились между Викой и Хитровым, были абсолютно платоническими. И хотя Леонид был влюблен по уши и каждый раз себе давал слово, что на следующей встрече он Вику поцелует, почему-то этого шага не делал. Объяснить он этого толком не мог. Вика не вела себя как неприступная королевна, она иногда вольно шутила, говорила ему комплименты, любила взять его под руку, обнимала шутя. Она всеми своими действиями показывала, что путь открыт, что только от него зависит дальнейшее. Что она уже все, зависящее от нее, сделала. Но Хитров был скован, словно восьмиклассник на первом свидании. Он не то чтобы боялся, он как будто бы хотел удостовериться в собственных чувствах. И только удостоверившись, он был готов пойти в своей измене до конца. И сейчас в агентстве он оставил себе запасной выход. «Черт, но она ведь мне очень нравится! И я ей! Что я медлю?!» – воскликнул он про себя. И ответ не заставил себя ждать: «Ольга! Как же Ольга?» Казалось, что этот диалог с собой будет бесконечным, но в это время позвонил Мезенцев.

– Леонид, ты мне нужен! – Голос тестя был суров.

– Я в центре сейчас. И у меня еще здесь дела. – Хитров постарался говорить спокойно. Отношения с Мезенцевым продолжали ухудшаться. Вернее, Мезенцев все чаще и чаще позволял себе разговаривать с Леонидом грубо. Он бросался упреками, ловил на неточностях и при каждом удобном случае поучал.

– А я не про сегодня. В среду. Днем. И наши друзья сейчас приедут. Мы тебя будем ждать в… – тут Мезенцев назвал дорогой ресторан.

– Хорошо, буду вовремя, – отчеканил Хитров.

В среду Леонид был на месте. Он приехал раньше всех и теперь сидел, строча сообщения Вике. Она сегодня работала, но, как и в предыдущие дни, они должны были встретиться вечером. До их отлета оставалось два дня – сегодня и завтра. А в пятницу рано утром их самолет направится в сторону Испании, где в маленьком прибрежном городе они проведут пять дней. Это будут пять дней, когда они должны окончательно решить для себя вопрос, что же такое их отношения. Хитров уже душевно не метался. Он не думал об Ольге, его не мучили сомнения, он выдал себе все индульгенции, которые звучали по-мужски примитивно, но для него были целебным средством. Он теперь ждал одного – как можно скорее сесть с Викой в самолет.

– Ты что тут делаешь? Работаешь? – Тесть вырос из-под земли.

– Да. – Леонид нехотя выключил телефон.

– Вот и Ольга работает. Так, что и меня и мать забыла. Она вообще не приезжает.

– Она занята. Она с этой школой возится.

– «С этой», – передразнил его Мезенцев. – Это ее идея. И хорошо, что она так твердо идет к цели. Хотя я ее никогда не одобрял. Собственными детьми пора заниматься, а не чужих учить.

От этой скользкой темы отвлекли подъехавшие наконец бизнесмены.

За все время разговора Леонид произнес всего пару фраз. Он понимал, что его позвали послушать, чтобы потом, в случае необходимости, он смог предпринять нужные шаги. Еще его вызвали, чтобы лишний раз напомнить, что рычагом, который приводит в действие сложный механизм сделки, является именно Мезенцев. За все время беседы гостям удалось высказаться в общей сложности в течение минут пяти. Все остальное время за всех говорил Мезенцев. Впрочем, опыт у Константина Алексеевича был. Он умело выдавал свои мысли за чужие и виртуозно «вдалбливал» в головы переговорщиков собственное видение проблемы. Партнеры остались довольны – перспективы были ясные и вполне доходные. Мезенцев производил должное впечатление, а Хитров, представитель государственных структур, был внушительно молчалив и весом.

– Договорились, готовим документацию, – торжествующее произнес Мезенцев и напомнил партнерам. – А деньги на возможные расходы вы перечисляйте не затягивая. Сами понимаете… Все остальное – потом. Для нас главное – дело! – подчеркнул он.

Партнеры понимающе закивали.

– Уф, дело сдвинулось! – удовлетворенно произнес Мезенцев, когда они с Хитровым опять остались одни.

– Да, хорошо, – отозвался он.

– А ничего хорошего. У нас проблема.

– Какая?

– Да там кусок оказался чей-то. Понимаешь, можно плюнуть, но тогда схема наша рушится. И в земли вклинивается приличный участок. Чужой. Его надо «отжать».

– Денег предлагали?

– Да, вроде. Но что-то не устраивает.

– Вы хотите, чтобы этим занялся я? По своим каналам?

Мезенцев глянул на Леонида:

– Нет, погоди. Могут возникнуть и потяжелей проблемы. Ты там понадобишься. А это… Попробую сам. Здесь, думаю, можно обойтись примитивными средствами. Надавлю, попугаю. Всегда есть чем человека зацепить.