Как короля «делает» свита, генерала – жена и армия, так любого начальника «делает» секретарша. Майя Михайловна досталась Леониду по «наследству». Предшествующему начальнику она служила недолго, но преданно. Настолько, что, рискуя всем, решила научить его правильно говорить по-русски.

– Александр Александрович, – говорила тихо начальнику, – лучше сказать «поезжай». Слова «ехай» в русском языке нет.

Когда «СанСаныч», как его звали за глаза, впервые это услышал, ему показалось, что у него слуховые галлюцинации. Накануне он принимал гостей из Казахстана, с которыми после деловых переговоров обильно поужинал. Но это были не галлюцинации. Его секретарша Майя Михайловна стояла рядом, отчетливо шевелила губами и повторяла: «Правильно будет – «поезжай». Надо ли говорить, что ближайшие два месяца прошли в криках начальника и тихих слезах Майи Михайловны. Все гадали, к чему все-таки придерется СанСаныч и когда Майя Михайловна напишет заявление об уходе. Однако все кончилось миром после того, как секретарша собственноручно выправила текст доклада, с которым надо было выступать СанСанычу. Исправив всевозможные ошибки, она дополнила его такими речевыми оборотами, что высокое начальство поставило СанСаныча в пример. Майя Михайловна получила большую премию и два отгула. Отношения между сторонами установились стабильно доброжелательными. Однако появление Леонида Хитрова произвело на Майю Михайловну очень большое впечатление. Во-первых, он был чрезвычайно молод – даже поверить сложно, что он назначен на такой ответственный пост. Некоторое время ей даже казалось, что Хитров – самозванец. Во-вторых, шеф был головокружительно красив. Майя Михайловна даже иногда стеснялась смотреть ему в лицо – ее тянуло не смотреть, а разглядывать этот профиль, эти синие глаза под широкими бровями. «У него даже ресницы длинные. Как у девушки. Вот ведь бог и природа дали такую внешность!» – думала она и потихоньку привязывалась к начальнику жертвенной влюбленностью. А Леонид Сергеевич был всегда весел, никогда не кричал, не ругался и норовил даже извиниться за беспокойство, которое доставлял своими просьбами:

– Майя Михайловна, а можно листиков пять белой чистой бумаги. Закончилась вся, – робко спрашивал он и в ответ получал получасовую суету.

– Вот вам обычная, – вскакивала тут же секретарь, – вот – для принтера. Вот – для писем, которые от руки писать будете. Я специально заказала. Представительская бумага. Солидная, на ней хоть президенту писать можно. А вот – для черновиков, для записей коротких.

– Ох, да что вы! Огромное спасибо! Мне же буквально…

– Мне не трудно. Извините, я следующий раз буду следить.

Хитров устало вздыхал, когда секретарша наконец покидала кабинет. Ему надо было записать всего лишь номер договора, всего лишь три цифры. А получалось, что он упрекнул Майю Михайловну в невнимательности.

Через какое-то время все заметили преображение Майи Михайловны. Окружающие даже не подозревали, что секретарь – женщина сравнительно молодая – чуть за сорок пять. Никто до этого не замечал, что у нее красивая фигура и удивительные глаза – такие темные, словно черная черешня. И вкус у нее тоже есть – как ладно сидит на ней строгий брючный костюм. Народ вокруг поудивлялся, да и бросил. И Майя Михайловна вздохнула с облегчением – теперь можно было, не боясь, наслаждаться таким внезапным и таким захватывающим чувством влюбленности в красивого, вежливого и благородного начальника.

Леонид, попавший в это кресло в результате деловых интриг Мезенцева, первое время страшно терялся. Все подводные течения ведомства, все рифы и скалы казались непреодолимыми. И в этот момент на помощь пришли двое. Сам Мезенцев и Майя Михайловна, которая тихо и деликатно направляла все действия нового начальника. Именно она ввела его в курс дела, обстоятельно рассказав о всех возможных проблемах.

– Я вам так благодарен, – как-то произнес Леонид, вручая своей секретарше букет цветов и коробку конфет.

– По какому случаю? – спросила она, заливаясь краской.

– Ни по какому. Это выражение моей искренней благодарности и самой теплой симпатии к вам, – ответил Леонид.

Очень скоро стало ясно, что в этих стенах если кто и станет за него горой в тяжелую минуту, то, скорее всего, это будет именно секретарь.

Выезжая этим утром от Мезенцева, Хитров особенно не волновался – там, на работе, на страже интересов и порядка была Майя Михайловна. Дороги были свободными, и до центра города он доехал быстро. Так быстро, что никакого решения относительно Вики принять не успел. «Ну, позвонить ей, что ли? – спросил он сам себя, останавливая машину за квартал от работы. – Позвоню, пожалуй. А то еще начнет вечером названивать». Он выключил мотор, несколько минут посидел спокойно, потом набрал номер своего секретаря. Вот и сегодня, он прежде всего позвонил ей:

– Майя Михайловна, я опаздываю. И буду только через час. Как вы думаете, ничего не случится?

– Что вы! – уверила Майя Михайловна. – Здесь все спокойно. Все, что не требует вашего немедленного вмешательства, я перенесу на вторую половину дня.

– Спасибо вам огромное. А высокое начальство не интересовалось?

– Нет, не беспокойтесь. Было несколько звонков, но ничего срочного. Я все вам написала.

– Кто-нибудь спрашивал меня? Кто-нибудь приходил?

– Только из орготдела. Но тоже пустяки. Оставили сметы.

– Отлично. Майя Михайловна, я немного задержусь, если что – звоните.

– Конечно, конечно. Не беспокойтесь, думаю, сегодня ничего такого не будет. Вы же знаете, все руководство в отъезде.

– Да, точно. Будем надеяться.

– Не переживайте. Не волнуйтесь, – в голосе секретарши послышалась почти материнская нежность.

– Спасибо вам! Это счастье, что я с вами работаю. – Леонид вложил в голос всю теплоту, на которую был способен. Ему показалось, что в ответ всхлипнули. «Хорошая она тетка», – подумал Хитров и набрал номер телефона Вики.

– Добрый день еще раз. Простите, не мог разговаривать. Был занят.

– Это вы меня простите. Не сообразила, что с утра у людей полно дел.

– Ничего страшного. Я вас слушаю. Кстати, как вы? Все ли в порядке?

– Спасибо, ну, не могу сказать, что отлично. Но и не совсем плохо. Я, вообще-то, позвонила, чтобы узнать, это вы собаку забрали?

– А вы заезжали в кафе? Хотели ее взять?

– Да, заезжала. Но встретили меня там строго. Я бы сказала, сурово.

– Это правда, дамы там работают сердитые, – усмехнулся Леонид. – Но вам правильно все сказали. Я забрал пса домой. Понимаете, очень жалко его стало. Он бы погиб там. Рядом дорога… И вообще.

– Понятно. Это хорошо, что забрали. С одной стороны. С другой, – я бы тоже хотела его взять.

– Вы устроились нормально? – задал вопрос Леонид и пояснил: – Я спрашиваю, потому что с собакой сложно снять квартиру. Знаю. Когда-то сам снимал.

– Так вы не москвич?

– Почему? Москвич, но так пришлось.

– Извините, я не хотела задавать лишних вопросов.

– А вы и не задали. Все нормально. Я рад, что вы устроились хорошо.

– Спасибо. Ну, до свидания. Передавайте собаке привет.

– Обязательно. – Леонид рассмеялся.

Повисла пауза. Девушка уже попрощалась, Леонид все молчал. Он медлил, гадал, как бы так деликатнее узнать, не нужна ли действительно помощь.

– Скажите, а как вы так быстро успели снять квартиру? – наконец спросил он.

– Да у меня тут знакомые. Они помогли, – с готовностью откликнулась девушка.

– А работа? Как же с работой?

– Ну, немного времени надо. У меня же две специальности. Я медсестра и мастер по мужским стрижкам.

– Когда же вы успели этому научиться?

– Что тут успевать. Курсы парикмахеров – это три месяца, а курсы медсестер – два года. И вот – можно выбирать.

– И что же вы хотите делать?

– То, за что будут нормально платить, – рассмеялась Вика, – мне для самостоятельной жизни нужны деньги.

– Да, согласен, – произнес Леонид, и опять повисла пауза.

– Вы извините меня, надо бежать. У меня сейчас встреча, – наконец произнесла девушка.

– Да, конечно, – торопливо произнес Леонид. – Удачи вам. Ну, и, если что, звоните. Кстати, и просто так тоже. Без «если что».

– Ладно, договорились, спасибо, – ответила Вика и повесила трубку.

Леонид посмотрел на телефон, откинулся на спинку кресла и замер. Ему вдруг совершенно расхотелось куда-то идти. Вот так бы и сидел, ни о чем не думал, никуда бы не спешил. Сейчас меньше всего хотелось бы видеть людей. «Странное ощущение. Вроде бы все хорошо. Просто очень хорошо. Ольга, свой дом… С Мезенцевым сейчас, правда, стало тяжело, но все же дела идут, на работе нормально все. Здоровы родители, здоровы мы, есть деньги. А на душе пусто, словно все это благополучие чужое, не мое. А мне осталась тоска. Такая тихая и ленивая», – от этих мыслей ему стало еще хуже. Никогда Леонид Хитров не позволял себе подобного. «Вот – Вика. Взяла и поменяла жизнь. Нет работы, нет угла, родные далеко. И вообще не очень ясно, есть ли у нее родные. А ничего не боится. Веселая, да еще о собаке волнуется. Хочет к себе взять. Надо будет ей показать пса. Она даже его не узнает!» – подумал Леонид и, не успев как следует подумать, опять набрал телефонный номер девушки.

– Вика, это Леонид. Я на минутку. Не хотите на пса посмотреть? Я завтра повезу его в поликлинику. Могу встретиться с вами. Буквально на несколько минут. Поздороваетесь с ним. Как-никак, он вам тоже обязан такой перемене в судьбе.

– Как это – мне обязан?

– Вы первая обратили на него внимание. А потом уже и я, – слукавил Леонид. – Ну, так как? Согласны?

Девушка промолчала.

– Если вы заняты, тогда, конечно… – Леонид вроде бы отступил, но дал понять, что ему будет жаль, если она не согласится приехать.

– Нет, нет. Если утром, то смогу. Это потом у меня встреча. Вернее, собеседование, – сообщила Вика.

– Отлично, давайте утром. Я буду выезжать, позвоню вам.