Робин Александер - Мутные воды

Клэр вернулась к столу с двумя чашками кофе.

— Я понимаю, что сейчас холодно, но подумала, что можно было бы съездить снова в Галф-Шор. Только я и ты… Вдвоем, без всяких посторонних. И мы могли бы снова узнать друг друга.

— Уверена, Кэм и Люси будут просто счастливы заполучить свой дом обратно в полное распоряжение, а потому с радостью вручат мне ключи от виллы в Галф-Шоре, — слабо улыбнулась Трис.

— Давай возьмем с собой Ральфа, если с ним все в порядке. Ведь ты наверняка будешь скучать по нему. Хотя… знаешь, я должна сообщить тебе кое-что не очень приятное…

— И что же это может быть? — удивленно подняла брови Трис.

— Ну-у… Помнишь тот темно-синий бюстик, который тебе так нравился?.. Он принял ужасную смерть и похоронен в кошачьем домике, — глуповато улыбаясь, сообщила Клэр.

Люси ответила на звонок практически мгновенно, точно нутром чуя, что это Тристан.

— Привет, малышка, как тебе в родном доме? — спросила она, услышав знакомый голос.

— Привыкаю понемногу… Ральф тут навел ревизию в моем бельишке, а в остальном вроде все в порядке…

— Я не это имела в виду. Как у вас с Клэр? — уточнила Люси. Кэм навострил уши в надежде услышать хорошие новости.

— Я, собственно, потому и звоню… Мы с Клэр хотели бы смотаться в Галф-Шор на пару дней. Можно ли воспользоваться вашей виллой? Ну, и конечно, я хотела узнать, когда Кэмерон ждет меня обратно в офис.

— Хм… А почему бы тебе не спросить у него самого? Подожди минутку, солнышко… — сказала Люси.

Кэм взял у нее телефон, в его глазах застыл немой вопрос, но Люси только улыбалась, довольная.

— Привет, дорогая… Я уже соскучился!

Тристан тоже улыбнулась, услышав такое ласковое обращение.

— Могу я взять ключи от виллы, пап? — спросила Трис. Это прозвучало совсем как раньше.

— Конечно! Готов поспорить, что ты прихватишь с собой Клэр, — подначил ее Кэмерон.

— Да, и потому хочу спросить еще кое о чем… Можно ли ей несколько выходных? И как скоро ты ждешь меня назад?

— Передай Мюррей, что она может лентяйничать столько, сколько захочет. Уверен, Эллен будет не против подменить ее. А касаемо тебя, дорогая, вернешься, когда сочтешь, что готова… Но, если честно, нам тебя не хватает, и все будут просто счастливы твоему возвращению.

— Спасибо, Кэм… Просто передать тебе не могу, как я благодарна за все, что ты для меня сделал. Люблю вас!.. Мне так стыдно, что я заставила вас переживать, — голос Трис дрогнул.

Кэм откашлялся, прежде чем ответить:

— Мы тоже тебя любим, малышка…

На следующее утро Ральф, выписанный из заточения, живой и здоровый, был уже на пути в Галф-Шор. Соскучившись по своей питомице, довольный кот устроился у нее коленях, принюхиваясь к гипсу, который все еще был на руке Трис.

Клэр с улыбкой наблюдала за сладкой парочкой, а те отчаянно сражались с одолевающей их дремотой. Она счастливо вздохнула, вспоминая о прошедшей ночи, и о том, каково это — снова спать в нормальной кровати, прижавшись к любимому человеку! Ночью Клэр долго и всласть наслаждалась запахом кожи и волос Трис — она так соскучилась по этому! А проснулась бодрой и свежей, — такой же, как в начале их отношений…

Всякий раз, когда Клэр смотрела в эти темно-карие глаза, она чувствовала бабочек в животе — точь-в-точь как в первую встречу.

Интересно, каким будет их секс, если представить, будто у них еще ничего никогда не было?.. Она испытывала волнение от одной только мысли об этом! Интересно, а чувствует ли Трис что-то подобное?..

Трис же прикрыла глаза и притворилась спящей, — подобно тому, как опоссум от испуга прикидывается дохлым. Ей так много хотелось сказать Клэр, но она не знала, как начать: в голове царил полный кавардак. Изображая сплюшку, она могла хотя бы избежать разговоров, — по крайней мере до тех пор, пока не соберет мысли в кучу.

Клэр была так деликатна накануне, дав ей время, чтобы освоиться, прежде чем говорить о чем-то серьезном. Тристан видела, как Клэр сгорает от нетерпения расставить наконец все точки над i, и тем сильнее оценила ее тактичность.

Трис даже не заметила, как на самом деле задремала, очнувшись от звука открываемой двери. Открыв глаза, Трис обнаружила, что они уже припарковались рядом с домом. Был серо и пасмурно. Клэр чесала Ральфа за ухом, а тот таращился на незнакомую обстановку.

— Вставай, засоня! — нежно скомандовала Клэр. — Присмотришь за рыжим, пока я достану вещи?

— Давай-ка я занесу его в дом, а потом вернусь и помогу тебе, — сонно возразила Трис.

Управившись со своим багажом, женщины отправились прогуляться на берег, оставив кота осваивать новые владения. Они молча брели по кромке воды — там, где песок был плотнее.

— Я так много должна сказать тебе, Клэр, но, похоже, растеряла все слова… — нарушила, наконец, неловкое молчание Трис.

— Понимаю… — тихо ответила та. — Я чувствую себя так же. Можно я спрошу тебя кое о чем?

— Да, так будет проще, — согласилась Трис, чувствуя, как внутри все напряглось.

— Ты любишь меня?

— Да… Хотя по мне так и не скажешь, но я очень тебя люблю, — Трис бросила на нее тревожный взгляд.

— Хочешь, чтобы я съехала из твоего дома на то время, пока ты разберешься сама с собой? — продолжала Клэр, молясь про себя, чтобы не услышать снова «да».

— Вообще-то я считаю, что это наш дом. И не хочу, чтобы ты уезжала…Или ты сама этого хочешь?

— Нет, — шумно выдохнула Клэр. — Не хочу… Если откровенно, то я думаю, что лучше всего будет для нас пройти через все это вместе.

Они немного помолчали, обе довольные таким решением.

— Трис, почему же ты продолжала слать эти фото и письма, после того, как узнала меня ближе?

Трис тяжело сглотнула, борясь с эмоциями, которые мешали ей говорить.

— Когда мы впервые повстречались, я так тебя боялась… Ты была такой открытой и дружелюбной, а я — такой стервой! Старалась не понравиться тебе, потому что уже чувствовала себя виноватой за то, что сделала… Не знаю, но почему-то я ощущала, будто имею власть над тобой, когда заставляю тебя бояться. Потом, узнав тебя получше, я было перестала, но на горизонте возник Майк, и я заревновала.

Я чувствовала, что должна бороться за тебя, хотя подсознательно понимала, что он тебе не интересен. Но когда ты не послала его так, как по мне следовало бы, я разозлилась. И тогда я просто снова сделала то, что придавало мне уверенности.

— Ты веришь, что я люблю тебя? — Клэр остановилась, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Я знаю это, но иногда не понимаю — за что?.. Терапевт говорит, что все из-за моей низкой самооценки… Хоть ты и доказываешь свою любовь на словах и на деле, мне все еще трудно принять это, — честно призналась Трис.

— Мы должны вместе работать над этим. Я очень терпелива, вот увидишь! И я чувствую, что дело того стоит.

Клэр улыбнулась, когда Тристан взяла ее за руку, и они продолжили свою прогулку.

— Трис, а ты больше ничего не хочешь мне рассказать?.. Обещаю, что не сбегу с проклятьями и не стану осуждать тебя… Я просто хочу, чтобы между нами все было начистоту.

Трис проследовала за подругой в беседку, где Клэр уселась на стол для пикника.

Трис встала перед ней, заключив ее в объятия.

— Есть еще одно страшное преступление, в котором я хотела бы признаться… — сказала Трис, положив голову ей на плечо.

— Валяй, малышка, можешь все мне рассказать, — Клэр прижала ее к себе.

— Помнишь, ты как-то приготовила шпинат?.. Так вот, я спрятала его в салфетке. Умоляю, никогда больше не готовь эту тошнотину!

Клэр запрокинула голову и рассмеялась так искренне и так долго, как не смеялась за весь этот месяц.

— Тристан Делакруа, я люблю тебя, хитрожопик!..

… Трис пошевелила пальцами и согнула руку: без гипса было очень непривычно.

Клэр разглядывала ее, пока они возвращались на машине от ортопеда: женщина, сидящая рядом с ней, очень сильно изменилась за эти несколько месяцев. Клэр пришлось стать свидетелем ее срывов во время сессий с терапевтом, когда они восстанавливали события детства. Она была поражена, как Трис вообще могла нормально существовать в такой угнетающей обстановке?

Она полюбила Трис еще сильнее, благодаря этим сеансам. И, к вящему удивлению Делакруа, ее авторитет в глазах Клэр только вырос. Каждый сеанс, когда они встречались с терапевтом, только усиливал решимость Клэр поддерживать Трис.

У них были хорошие времена, были и плохие… Но трудности только укрепляли их союз, а те раны, что они получали в борьбе за свое счастье, заживая, делали их отношения вечными.