Анна Альварес - Мудрость любви

– Тебе придётся заручиться моим согласием, – ответил Фред. – Если, конечно, ты собираешься родить этого ребёнка от меня.

– Конечно, от тебя! – улыбнулась Клара. – Так ты согласен?

  Фред поднял на неё глаза, полные печали, и ответил с предельной откровенностью:

– Этот ребёнок не сможет спасти наш брак.

– Что это значит? – встревожилась Клара. – Ты считаешь, что наш брак уже обречён, и мечтаешь о разводе?

– Я считаю, что тебе не следовало возвращаться так скоро от родителей, – проворчал Фред, нажимая кнопку дверного звонка. – Но раз уж ты вернулась, то вспомни, пожалуйста, что мы пришли в гости к моей матери, и постарайся вести себя прилично.

Едва увидев сына, Элена сразу поняла, насколько ему сейчас плохо, и, когда никого не было поблизости, сказала:

– Держись, сынок! Нина нуждается в отце. Ты же сам рос без отца и знаешь, каково это!

Фред, не собиравшийся откровенничать с матерью, вдруг неожиданно для себя самого выпалил:

– Мама, я держусь из последних сил, моё терпение на пределе!

– Но ты же как-то ладил с Кларой прежде, и более того – ты любил её. Так что же изменилось?

И опять Фред ответил с предельной прямотой:

– Как показала жизнь, я всегда любил только одну женщину – Капиту!

– Боже мой! – схватилась за голову Элена. – Только этого нам недоставало! Сынок, опомнись! Капиту одна растит ребёнка и фактически содержит родителей... Неужели ты собираешься взвалить всё это на себя?

– Мама, я пока ничего не решил, – сказал Фред, – но мне с каждым днём становится всё труднее выносить Клару. И чем это кончится, я сейчас не берусь предсказывать.

– Ладно, сынок, ты, главное, не спеши, – посоветовала ему Элена. – Иногда бывает так, что жизнь сама расставляет всё по своим местам...

Семейный обед в доме Элены прошёл на удивление спокойно, чему немало поспособствовал Педру. В его присутствии Камила не хотела выглядеть сварливой брюзгой, а Ирис тоже сдерживалась, поскольку обещала Педру не придираться ни к кому из гостей и по возможности держать своё мнение при себе.

Давалось ей это, однако, с большим трудом. Особенно её раздражала Клара, которая сидела напротив с брезгливым выражением лица и всякий раз морщилась, когда Ирис подносила вилку ко рту. В конце концов Ирис это надоело, и она, уставившись на Клару, брякнула:

– У тебя что, живот болит?

– Нет, с чего ты взяла? – растерялась та.

– А ты всё время корчишь такие гримасы, будто у тебя рези в животе!

Клара, конечно же, обиделась, Ингрид пришлось извиняться перед ней за бестактность дочери.

– Прошу тебя, не заставляй меня краснеть, – обратилась она к Ирис, и Камила, не удержавшись, тотчас же подбросила шпильку:

– Ничего, здесь все свои.

Ирис сделала над собой невероятное усилие, чтобы промолчать и не ответить ей тем же.

Камила, оценив это, удивлённо вскинула брови.

И тут Ирис вновь продемонстрировала чудеса изворотливости, прибегнув к очередному иносказанию.

– Никто из вас не видел новый фильм «Клыкастая родня»? – спросила она невинным тоном.

– Я видел, – простодушно ответил Фред, а Элена, верно уловившая подтекст, попыталась всё обратить в шутку:

– Я надеюсь, этот камешек не в наш огород, правда, Ирис?

– Конечно, нет, сестричка, – лукаво усмехнулась та. – Хотя мне кажется, в любой семье найдётся паршивая овца, способная всё стадо испортить.

Она вновь улыбнулась, довольная тем, что сумела удержаться в рамках приличия, однако на сей раз бестактность проявила Клара.

– Что касается нашей семьи, – сказала она, – то я даже знаю имя этой овцы!

– А я знаю даже два имени, и оба они начинаются на букву «К», – без промедления отбрила её Ирис, заодно поквитавшись и с Камилой.

Педру понял, что назревает крупный скандал, и вовремя предотвратил его, предложив тост, который, по его мнению, должен был всех умиротворить:

– Я предлагаю выпить за нашего дорого Алесиу. Мы впервые собрались все вместе, и мне очень жаль, что его нет с нами. Он бы за нас порадовался... В общем, давайте выпьем!

Его расчёт оказался верным: все молча выпили и больше не возвращались к прежней, весьма рискованной, теме.

Элена с благодарностью посмотрела на Педру, а он увидел в этом взгляде нечто большее и позже сумел уединиться с ней на кухне, чтобы спросить:

– Может, теперь, когда твой роман остался в прошлом, мы сходим куда-нибудь вдвоём, поговорим о жизни?

– Я не возражаю, – ответила Элена. – Только почему ты решил, что мы не могли поговорить прежде, когда у меня был роман?

– Тогда было сложнее. Роман всегда всё усложняет!

– Кое-что он и упрощает! – шутя заметила Элена, но Педру был настроен меланхолически и не поддержал этот лёгкий шутливый тон.

– Я не так давно обнаружил у себя коробку с нашими старыми фотографиями, – продолжил он. – Даже не знал, что они у меня сохранились, нашёл их, когда переезжал от Силвии на конезавод. Иногда я достаю эту коробку – и возвращаюсь в прошлое. Сижу один, с бокалом вина и сигарой, вспоминаю всё, что было... А ты вспоминаешь хоть иногда о тех днях?

– Ты хочешь знать, тоскую ли я по молодости?

– Не только. Мне хотелось бы знать, сожалеешь ли ты о нашей несбывшейся любви?

– Я потом тебе скажу, в другой раз, – ушла от прямого ответа Элена. – Сейчас мне пора идти к гостям.

– Ладно, ловлю тебя на слове! – широко улыбнулся Педру, воодушевлённый тем, что Элена своим ответом дала ему пусть и слабую, но всё же надежду на успех.

А Элена после ухода гостей долго сидела в одиночестве, вспоминая и этот разговор, и свои юношеские свидания с Педру, и ту последнюю встречу с ним у водопада...

В комнату неслышно вошла Камила.

– Мама, извини, ты о чём-то задумалась... А я пришла сказать тебе, что хочу немного прогуляться.

– Правильно! Тебе нужно чаще бывать на свежем воздухе, ты такая бледная, – отозвалась Элена.

– Да, у меня сегодня почему-то кружится голова, – призналась Камила. – Только не надо говорить, что это из-за моего плохого аппетита. Ты же сама видела, сколько я съела всего за обедом.

– Да, видела, – согласилась Элена. – Дочка, тебе надо сдать кровь на анализ. Мы должны выяснить, в чём причина твоих приступов недомогания.

– Нет, к врачам я не пойду, – воспротивилась Камила. – Ты же знаешь, что меня мутит от вида крови!

При этих словах у неё действительно подступила тошнота к горлу. Элена тотчас же протянула ей стакан с водой, усадила её в кресло.

– Может, тебе не стоит сейчас идти на прогулку, а лучше полежать? – обеспокоенно спросила Элена.

– Нет-нет, я не могу! – тотчас же вскочила на ноги Камила. – Меня Эду ждёт во дворе.

– Ты могла бы его и в дом пригласить, – заметила с укоризной Элена.

– Ну, зачем же? – улыбнулась ей в ответ Камила. – Я сейчас сама к нему спущусь.

Воспользовавшись хорошим настроением Педру, в котором он пребывал после беседы с Эленой, Ирис подкатилась к нему с просьбой, повергшей его в ужас.

– Педру, миленький, – сказала она, заискивающе глядя ему в глаза, – уговори, пожалуйста, мою маму не покупать квартиру в городе, а поселиться вместе со мной и Сокорру в твоём доме в тех двух комнатах, что завалены сейчас всяким хламом. А что? Мы приведём их в порядок и прекрасно заживём одной дружной семьёй!

Если бы Педру в тот момент не вёл машину, а за спиной у него не сидели Ингрид и Сокорру, он ни секунды не сомневался бы, что ответить Ирис: просто послал бы её подальше, и всё. А так ему пришлось основательно напрячься, прежде чем ответить что-либо Ирис, не обидев при этом Ингрид.

– Ты забыла, что этот дом принадлежит не мне, а доне Алме, – произнёс он глухо, неуверенно.

Тем временем Ингрид, тоже ошеломлённая дерзостью дочери, наконец обрела дар речи и пришла на помощь Педру:

– Не позорь меня, Ирис! А ты, Педру, не подумай, что это я её науськала. Она меня скоро в гроб вгонит своими выходками!

– Мама, ты говоришь так потому, что ещё не поняла всей прелести моего предложения, – спокойно возразила ей Ирис. – Тебе же нравилось жить на фазенде, а конезавод – это почти что фазенда. Луга, озеро, лошади... Спроси у Педру, он подтвердит, что я бываю там каждый день, и, будь моя воля, вообще бы оттуда не уезжала! Я помогаю Синтии лечить лошадей, делать им прививки. Я хочу выучиться на ветеринара, мама!

– Но для этого надо поступить в университет или в специальный колледж, – напомнил ей Педру.

– Я обязательно поступлю! – не увидела в этом никакой проблемы Ирис. – А на занятия буду ездить на машине. Чем тратить деньги на такси, лучше купить машину. Правда, мама?   

– Ирис, я устала от твоих сумасшедших идей! Помолчи хоть немного! – прикрикнула на неё Ингрид.

– Ладно, помолчу, – недовольно поджала губы Ирис, но уже через секунду забыла о своём обещании, увлечённая новой идеей: – Я завтра же поговорю с Алмой, попрошу её выделить нам те две комнаты! Уверена, она не будет возражать!

– Зато я буду возражать! – не сдержался Педру. – Ты извини меня, Ингрид, но твоя дочь переходит все границы. Пойми, я сам живу там на птичьих правах, к тому же у меня сейчас натянутые отношения с Алмой... Представь, как это будет выглядеть, если я поселю в служебном помещении всю свою родню!

– Забудь об этом, Педру, не слушай мою взбалмошную дочку, – стала успокаивать его Ингрид. – Не будет она просить дону Алму ни о чём, я ей не позволю!

На том этот неприятный разговор и закончился. Но Ингрид сделала из него косвенный вывод: оказывается, Педру не так уж просто даётся его гостеприимство, он рискует навлечь на себя недовольство Алмы! Чтобы не доставлять Педру возможных неприятностей, Ингрид решила свернуть свой визит.